Первая любовь. Гл. 16

Гл. 16

Рина вскипятила электрический чайник, разлила кипяток по чашкам с нарисованными рожицами, спросила:

- Ты крепкий будешь? Или один пакетик на двоих делать?
- Давай один на двоих.
- Хорошо.
К чаю были маленькие круглые печеньица и шоколадные конфеты. Вирсавия сидела возле стола на старом диване, закрытом клетчатым пледом, Рина устроилась напротив на табурете. Они быстро помолились и принялись за ароматный напиток, разбавляя чаепитие разговором.

- И почему ты его к нам до сих пор не пригласишь? - спросила Рина "в лоб".
- Приглашала. Он вольнодумец, - Вирсавия ласково улыбнулась. – Говорит, что не может быть, чтобы Бог любил только общину из трехсот человек, а, к примеру,  всех православных, мусульман и атеистов ненавидел.
 
- Поначалу все так говорят, он не оригинален. Неужели ему не хочется узнать, чем ты живешь?

- Он знает. Я же не молчу. Иногда мне кажется, что никто не знает обо мне столько, как он. Ну, кроме Бога конечно.

- Вирсавия, я не хочу навязывать тебе свое мнение, но ты ведь и без меня понимаешь, что на эти отношения не может быть Божьей воли, - Рина поставила кружку на стол, задумчиво покрутила в руке печенье. – Рано или поздно это закончится.

- Ты не знаешь Божьей воли, я не знаю Божьей воли, давай не будем об этом, - Вирсавия нахмурилась.
- Знаешь.
- Почему? Только из-за того, что он не наш?

- Конечно, а этого мало? Ты не сможешь создать с ним семью, благословленную Богом. Тогда зачем начинать эти отношения? От них останется только боль, поверь мне.

- Я знала, что ты будешь так говорить, что все наши будут так говорить. Но скажи мне, неужели любовь Тимофея и Руфи, или Павла и Марии, которые вообще виделись несколько раз перед свадьбой, тебе кажется настоящей, а наша с Владом нет? Ты совсем его не знаешь, никогда не видела, но уже готова думать о нем плохо?

- Да, мне кажется настоящей любовь во всех наших семьях, потому что верующий муж не обидит жену, потому что у нас двое идут одной дорогой.

Вирсавия замотала головой.

- Не может быть для всех одной схемы. Почему у меня только рядом с ним колени подгибаются, а ты знаешь, как у меня вся кожа горит, как у меня сердце стучит и готово выскочить из груди? Я говорила с Руфью, ничего подобного она не испытывает. Я не хочу выйти замуж за человека, на которого буду смотреть как на брата. Все наши мальчишки хорошие, но мне никто даже не нравится, не говоря о чем-то большем.

- Какие твои годы. Мне двадцать два, и мне тоже никто не нравится – настолько. Но, думаю, я дождусь своих «мурашек», поверь мне, это не эксклюзивное изобретение неверующих.

- Ну, - Вирсавия передернула плечиком, - Надеюсь, у тебя все получится. У меня, - она с вызовом посмотрела на подругу,  - уже получилось.

- А что ты будешь делать, если родители узнают? Нет,  я, конечно, не скажу ничего, но рано или поздно это откроется.

Вирсавия отхлебнула чай, зажмурилась.
- Рина, спроси меня о другом. Спроси, какие у него глаза. Чем пахнут его волосы. Какие у него руки. Я об этом хочу говорить…

Владу в машине сразу сказала с легким беспечным смешком:

- Меня рассекретили!
- И что теперь будет? – он напрягся.
- Пока ничего. Подружка нас где-то видела. Но она никому не расскажет – дала слово.
- Что она на это сказала?
- Тебя это волнует? А меня – нет. Конечно же ты ей заочно не понравился. Потому что ты, - она дурашливо ткнула его пальцем в грудь, - опасный.

- А ты меня опасным не считаешь?
Вирсавия взяла его лицо в ладони и поцеловала в губы, отстранившись так быстро, что он не успел ответить.
- Ты же не обидишь меня, правда?

Он кивнул.
В этот вечер Влад довольно скоро отвез Вирсавию домой, сославшись на дела. Он ехал к себе с мыслью, что как только Катюшка уснет, обязательно поговорит с Таней… о разводе.


http://www.proza.ru/2015/05/08/1503