Из жизни галантных дам

               

О женщинах, которые преуспевают в любовных приключениях и обманывают своих мужей.

Женщины создали институт рогоносцев. Женщины позволяют себе обманывать мужей. Женщины пополняют  это собрание (рогоносцев), за глаза униженных и притесняемых каждым встречным и любым взявшимся за описание нравов сочинителем.
Неужели Гера, думаю я, перелистывая описания захватывающих приключений её неистощимого супруга, так добродетельна и так верна (собственно, тогда, кому верна? неверному?) и так непорочна?  Или, может, она и Афина с ней вместе (не просто же так Парис предпочёл им Афродиту) просто уродливы, и ни  на одну из них… ни у кого не возникало, не возникает охоты. Или, может, её нарочно так выставили древние Гомеры и Гесиоды, чтоб был повод посмеяться над священными узами и оправдать собственный разврат, как освящённый и предопределённый?
Да-да, я знаю - Гера когда-то было просто деревяшкой, а деревяшки (смешно было бы) не изменяют мужьям! хотя… нет непривлекательных деревяшек – есть разные вкусы.
Импровизации на эту тему неистощимы, но вопрос, на склоне моих лет, стал мне интересен, и я решил посвятить исследование дамам, которым пояс рождённой из пены (если пеной можно назвать кровь несчастного супруга, оскоплённого и тем униженного)  служит не для того, чтоб усыплять бдительность своих благоверных,  но, напротив, чтоб соблазнять и покорять, и сбивать с толку всякого мимо проходящего.  А благоверные у таких дам, конечно же, подобно мольеровскому рогоносцу , пребывают в полной уверенности своего превосходства и свои рога, которые являются ещё задолго до того, как возникает сам владелец, свои рога они не видят, не замечают, даже если их тыкать носом в зеркало. Но, конечно же, без мужчин я не смогу сделать полным мой рассказ, как не может быть полным образ Евы без Адама, или Фисбы без Пирама, или Клеопатры без Цезаря… и Антония. Поэтому мы будем хватать в свой дилижанс стоящих на пути и желающих ехать с нами пассажиров и вплетать их в нашу  причинно-следственную дорожную пыль.
Совсем не претендуя на полноту такого исследования, в том смысле, что материал настолько богат и разнообразен и охватывает период, ну, может, ещё с тех времён, как нашей чудесной Еве наскучило это сладкое райское туда, сюда и обратно и захотелось чего-нибудь такого; или с того времени,  когда могучая Гея  решила оскопить своего домостроевского тирана, или с того, когда рассорились и разошлись так сильно и долго любившие и, поэтому,  в конце концов, надоевшие друг другу египетские Геб и Нут ; (какое из этих событий произошло раньше, никто не знает), но охватить всю эту череду любовных томлений и прелюбодеяний, может, ну, разве только бригада голливудских сочинителей. Я могу только пообещать, честно вдаваться во все подробности и, если, всё-таки,  у меня не достанет сил разобраться во всём этом безобразии - в конце поставить многоточие, а не точку и написать на последней странице не «КОНЕЦ», а «ПРОДОЛЖЕНИЕ  СЛЕДУЕТ».
Насколько всё же проще и насколько меньше хлопот, когда ты не пишешь, может даже, не думаешь, а просто говоришь: сказал и пошёл… и забыл что сказал. Dictum - faktum . А вот когда твои слова остаются на бумаге – сам ты перечитываешь их много раз и находишь всякий раз какие-то неправильности, несоответствия; потом кто-то читает эти несоответствия и тыкает в тебя пальцем; ты  переписываешь, переделываешь, или объясняешься…
Я перечитал и нашёл одну такую неправильность: всё-таки не все обманутые мужья бывают легковесными и легкомысленными, некоторые порой бывают опасными и такими жадными до мести за свою же собственную несостоятельность, что красоткам, а заодно и их красавцам, приходится, то ли быть осторожными очень, то ли дорого расплачиваться. Но нам это на руку. Сюжет становится более острым, иногда даже кровавым… надо же как-то удерживать читателя… О–о–о! Извини, мой дорогой читатель, извини, что я о тебе вот так неприлично, в третьем лице, ведь ты же  здесь… извини. Я хотел сказать, чтоб тебе не так скучно было читать эти строчки своей милой, свернувшейся у тебя подмышкой супруге, которая, и ты это знаешь наверняка, понятия даже не имеет о тех вещах, которые здесь описаны, а уж о том, чтоб быть, или походить на героинь этого повествования… извини, извини, извини. 
Если в вашей семье родилась девочка; куклы, кукольные домики, кукольные замки, кукольные дворцы, кукольные дверцы, спальни, будуары, салоны Рамбуйе, мадемуазель Мадлен де Скюдери,  Маркизы де Помпадур,  г-жи Тансэн, г-жи Жоффрэн, словом, если в вашей семье родилась девочка, ждите приключений. Приключений можно ждать и вследствие рождения мальчика, но вытворять такое, какое я буду описывать, способна только девочка.
Трудно порой представить с чего начинать рассказ, кого первым из героев, представить.
А может, в первую очередь рассказать об авторе? который и есть у нас главный герой, а ещё правильнее я сама, которая и участвует в этой истории, и рассказывает её, и комментирует… Я бы привёла в пример здесь интересное замечание, размышление Эрнста Теодора Амадея Гофмана на эту тему, но вспомнила, что в одной моей книге я уже пользовалась услугой гения… с другой стороны, если читатель, той, моей книги не читал, он рискует не напомнить себе с удовольствием чудесный пассаж. Вот он:
 …wie schwer ist es hier, den richtigen, einen originellen, ergreifenden Anfang zu finden! …как тяжело найти правильное, оригинальное и захватывающее начало! Der Lesser muss auf so viel Seltsames vorbereitet werden. Ко многому необычному и удивительному должно приготовить читателя.
„Es war einmal…“ – zu banal!   «Однажды…» - банально!
„In der kleinen Provinzstadt S.…“ - etwas besser.   «В маленьком провинциальном городке С. …» - чуть лучше.
Но у нас тоже хорошо: «Если в вашей семье родилась девочка…», - как если бы в «Советах начинающей семье» или в журнале «Медицина».
Я родилась, когда надворе красота, добродетель и ум, по преимуществу, числились за мужчинами.
 Фонтенель, Монтескьё - чувствуете, как язык начинает выворачиваться, творить никогда раньше несвойственные ему рулады.
По преимуществу! Но…
Такое можно написать в журнале «Медицина», в «Советах начинающей семье», но мне пришло это в голову, и совсем ни при просмотре подобной литературы, пришло  неожиданно и, хотя мысль о том, что я непременно буду затюкана компетентным читателем так же мгновенно пришла мне.
Рассуждать о женщинах и рассуждать при женщинах, уважаемый, учёный секретарь, как понимает каждый – разные вещи.