По дороге времени

                ПРОЛОГ В ЛИМБЕ.
ХАРОН – Нет! Нет и нет! Пусть идёт Вергилий. Вон, у него уже и загар сошёл.

ВЕРГИЛИЙ – Смею напомнить тебе, Харон, что меня призвала на путь по кругам Ада, божественная Беатриче и во имя великой цели.

ХАРОН – Вот-вот.  А сейчас, Заказчика  я, что-то, вообще, не вижу.

ПЛАТОН – Ты должен понять, что мы все заинтересованы в том, чтобы человечество, наконец-то, задумалось, остановилось и выбрало духовный прогресс.

ХАРОН – Уж не Платона ли голос я слышу?! А как же твоя теория о двоемирии,  все твои разглагольствования  о том, что жизнь на Земле, лишь слабое отражение событий другого: высшего мира!

ПЛАТОН – Я вижу, что ты, совершенно, не разбираешься в моих теориях. Ты не изучал мои труды так тщательно, чтобы иметь право о них рассуждать.

ХАРОН – Это ты так думаешь. На самом деле, я прочитал достаточно, чтобы увидеть там несколько неглупых идей. Поэтому, совершенно, не понимаю,  с какой стати я должен идти и наставлять на путь истинный, какого-либо человека, если судьба отдельного, причём, каждого отдельного индивидуума, - заранее предрешена.

ВЕРГИЛИЙ – Вздор! У каждого философа свои гипотезы и обратите внимание на то, что они все разные, но многие допускают такую мысль, что человечество способно само корректировать свою судьбу.

ПЛАТОН – Ты ещё вспомни тех, кто  утверждал,  что всё зависит только от человека, а боги, провидение – это так:  страшилки для слабых духом.

ХАРОН – Вы ещё подеритесь или, что ещё хуже, погрузитесь в свои вечные философские споры, в которых до сих пор, так и не может родиться истина. Всё это не для моих нервов. Давайте решать. Идти и попытаться, что-то объяснить этому ослиному племени, либо оставить всё как есть:  пусть  делают,  что хотят и как хотят.

ВЕРГИЛИЙ - Главное решить кому идти.

Гомер – Зачем спорить, когда можно обратиться к оракулу. Здесь: в Лимбе такое возможно.

ХАРОН – Недурная мысль.
«Эй, Оракул, ты слышал, что мы хотим знать?» - Интересно, почему он не отвечает.

ПЛАТОН – Видимо, оракул, как и все нормальные существа, не  реагирует на хамское обращение.

ХАРОН – Какие тонкости! Да, пожалуйста,  могу по-другому.
«Мудрый оракул, не скажешь ли ты нам, какое будущее возможно  для человечества? Стоит ли, кому-нибудь вмешиваться, попытаться изменить его?"

(С неба падает огромный камень,  с,  высеченной на нём,  надписью: «Единственное, что я знаю, это то, что я ничего не знаю». Оракул.

ВЕРГИЛИЙ – Ребята, а где у нас Сократ? Что-то я не вижу его в последнее время.

ГОМЕР – Я слышал,  он решил подработать, где-то. Немного отвлечься.

ВЕРГИЛИЙ – Случайно, не в Дельфах?

ХАРОН – Подработать – отвлечься. Неплохо бы выяснить,  теперь,  где настоящий оракул. Отдыхает, наверное, от прорицаний и жаждущих узнать будущее. Счастливчик.

ВЕРГИЛИЙ – Зато мы выяснили, что решение должны принять мы сами.

ХАРОН - Всё это не означает, что ваше решение отправить меня в начало 21 века, разумно. Я, великолепно, понимаю, что вы тут в Лимбе умираете от скуки, что вас раздражают вечные сумерки,  и желание развлечься меня не удивляет. Поражает наглость: почему за мой счёт. Я то, между прочим, работаю, и работа у меня вредная! Ну-ка,  поперевози  с утра до вечера этих трусливых грешников. Сколько стрессов, от одних их физиономий! А речная сырость? И ни одного выходного. Да я, весь больной: у меня бронхит, синдром хронической усталости.

ГОМЕР – Вот и славно. Некий мудрец: Карл Маркс, однажды сказал, что лучший отдых – это смена деятельности.

ХАРОН – Почему ты, Гомер, так беспокоишься, я ещё могу понять.

ГОМЕР – Неужели?

ХАРОН – Да потому, что твою Илиаду с Одиссеей, пока ещё,  кое-где  вынуждены читать, но если так пойдёт дальше, литературу в школах, в других учебных заведениях могут отменить, как не особо важный предмет. И тогда ты канешь в Лету, как очень многие из тех, кто писал до тебя, да и не хуже тебя.

ГОМЕР – Это невозможно.

ХАРОН – Вергилий тоже так думал. А, ведь его, великий Данте считал своим учителем. И что?
Кто сейчас его там знает, да и Данте, кстати, тоже нынче, не бестцеллер. Очнитесь! Посмотрите правде в глаза. Кому известно, кем был Цицирон? Кто, там – в 21 веке, увлечённо, читает «филиппики», кому нужны труды Софокла или сочинения Сенеки? Как ты думаешь, Вергилий, много найдётся людей, у которых на полках стоит твоя «Энеида». Да и тебе ли конкурировать с Вербером.

ВЕРГИЛИЙ – С кем?

Харон – Как ты отстал   в развитии! Так что, давайте-ка успокоимся. Невозможно реанимировать труп.

ПЛАТОН – Но можно вылечить больного.

ХАРОН - Всё. Я понял. Всё понял. Вы никогда не умели уступать. И решение, отправить именно меня, было принято давно и без моего участия. Хорошо, ибо спорить бесполезно, буду покладист. Вас не переспоришь, лучше не тратить свою нервную систему напрасно. И всё-таки, как мне кажется, я имею, небольшое право, хоть взглянуть на того, кого вы собрались лечить. Убеждён, что и его кандидатура давно уже выбрана.

ПЛАТОН – Слова не мальчика, но мужа. Смотри.

(в центре сцены стоит большое зеркало. Глядя в него из Лимба, можно просматривать любые времена,  страны, города, здания, помещения, людей. Можно пройти сквозь него, чтобы оказаться там, где нужно.) ХАРОН, молча, смотрит сквозь него. На другой стороне молодой человек. Неформал, начала 21 века.

ГОМЕР – Наконец-то вы прекратили галдеть. В божественной тишине, я смогу настроить свою лиру. На этот раз, я поведаю миру о твоём, Харон, походе. О богах и героях, которые будут сопровождать тебя, о твоём пути и приключениях, которые завершатся победой разума.

ХАРОН – Иногда, это не самое худшее быть слепым. Такому, как ты, Гомер, легче поверить в лучшее, тогда как мне…

ПЛАТОН – Ты должен идти!

ХАРОН – Вам не кажется, что вы переоцениваете мои способности и недооцениваете задачу. Кто он такой?

ВЕРГИЛИЙ – Студент. По-нашему – ученик. Увидишь, он будет смиренно внимать тебе, ведь ты откроешь пред ним и прошлое, и будущее: всю жизнь, в её полном историческом объёме.

ХАРОН – Что-то мне не верится, что он захочет меня слушать.

ПЛАТОН – Не мне повторять тебе древние истины: дорогу осилит идущий. Самый трудный шаг – первый.  Не трусь Харон. Знай, что  мы вместе.

ХАРОН -  Ага. С кем? (проходит сквозь зеркало.)

ПЛАТОН – В конце концов, не следует осуждать Харона за нерешительность. Может и ему не понять, что и его самого не станет, если человек погасит свет знаний в своей душе.

ГОМЕР – Я хоть и слеп, как бестактно заметил этот хам, но не глух. У Харона, друзья, нелёгкая задача. Однако, достаточно и мудрости, и опыта, чтобы с ней справиться. Мы не должны оставлять его. Расскажите мне, как выглядит его ученик.

ВЕРГИЛИЙ,  ПЛАТОН (вместе) – Это ничего не значит. Внешность бывает обманчива.