Книга-III. То, что... гл. 53 Подготовительные рабо

  ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ.
...Настало очередное, раннее и сумрачное утро.
Запаковав свои сумки вещами и продуктами, с учётом нашего здесь многодневного отсутствия, мы отправились в сторону леса и в сторону яркой звезды, которая горела не мерцая над горизонтом до восхода светила и говорила мне об очередном успехе нашего, такого важного и ответственного мероприятия.

Во второй половине дня, среди деревьев, лесной тишины и птичьего пения, показалась наша, величественно стоящая плавильная печь. Увидев её, я заволновался и обрадовался.
-Ну вот и дошли- тихо сказал я.

Я уверенным шагом шёл к нашему каменному детищу. Ливан и Стоун шли медленней меня, периодически оглядывая всё вокруг нас.

Я первый бросил сумку и среди, битого известняка и притоптанной нами травы, при строительстве печи, стал искал на каменистой поверхности лесной поляны, застывшие металлические потёки.

 Вскоре я нашёл один из них. Застывшая, тонкая и извилистая дорожка тёмного металла, повторяя рельеф грунта,  протянулась от печи вниз в сторону озера, но длина её была всего лишь метра полтора длиной.

Тёмный, застывший метал был покрыт  рыжеватой крапинкой, следами от утренних рос, которые оседали на него в течении этих нескольких дней, пока нас здесь не было. Внимательно присмотревшись, рядом с этим, я увидел ещё несколько таких же небольших, застывших металлических потёков.

Ливан стоял рядом со Стоуном и что то ему говорил, показывая пальцем вверх.
Я поднял свою голову и посмотрел туда, куда указывал палец Ливана.
Там, на верху я увидел, что вся кромка верхнего, усечённого конуса печи была в каком то светлом налёте, похожем на мох.
-Что это?- спросил я Ливана.

-Это так сконцентрировались  различные примеси из угля и руды- ответил Ливан и подошёл ко мне.
-Ну, показывай- наклонился он.
Я тоже наклонился и ткнул пальцем в серый металл. Ливан присел на корточки и улыбнулся.

По его улыбке, я понял, что у нас что то получилось и я, от его такой реакции улыбнулся тоже.

-Очень хорошо -задумчиво сказал мужчина.
Стоун подошёл к краю застывшего, металлического ручья и подковырнув каблуком своего грубого ботинка застывший металл, стал его поднимать с грунта. Поднимаемый им, длинный и тонкий кусок металла сломался на пол метровой длине.

Он стал его рассматривать, к нему подошли и мы. Он крутил эту кривую, металлическую полоску, на которую с обратной стороны вплавились мелкие камушки известняка.

Отдав его нам, он взял и стал приподнимать следующую часть этого застывшего потока. Опять где то на метровой длине, эта полоска металла отломалась. Она была толще, чем та, что была в наших руках, так как она была расположена ближе к плавильной печи.

Стоун разглядывал этот кусок металла с восхищением. Но чуть позже, он приподнял своё правую ногу и применив небольшую силу, попробовал  его сломать об своё колено. Он напрягся, его лицо слегка покраснело и он без больших усилий, сломал пополам хрупкую полоску не тонкого куска металла.

С его лица моментально сошла улыбка.
-Ерунда какая та!- громко сказал он расстроенным голосом и протянул Ливану оба обломанных куска.

Стоун посмотрел на серьёзного Ливана.
Ливан с умным видом в своих руках крутил металлические обломки и при этом рассматривая серый торец металла, сказал:
- всё нормально мужики. Тут, в металле ещё очень много углерода, поэтому он и такой хрупкий.

-И как нам его от туда убрать? Это возможно?- спросил Стоун и по его виду было понятно, что он постепенно теряет уверенность  в успехе нашего предприятия.
 
Он в этот момент уже смотрел не на нас, а на тихую воду недалёкого лесного озера.
-Как я и предвидел, теперь нам необходимо повторно плавить весь этот металл и тогда будет всё нормально- сказал Ливан.

Он улыбнулся нам, бросил рядом с нашими сумками обломки этого серого метала и стал отряхивать свои руки.

При падении этих тёмных и тяжёлых кусков, я услышал характерный, металлический звон. Я услышал  звук, которого очень давно не слышал. На этой планете, так только  звучали  наши металлические контейнеры с водой и корпус старого, масляного фильтра,  в котором готовилась вся наша еда.

Стоун заметно успокоился, в его голове опять появилась уверенность и надежда подержать в своих руках настоящий, прочный и острый, металлический  нож.
-Ну тогда командуй Ливан!- опять бодро сказал он.
Ливан почесав затылок сказал:

- относим сумки, разбиваем лагерь, а затем собираем весь расплавленный металл вокруг печи. Потом нужно будет частично разобрать печь, чтоб её полностью вычистить и набить новым углём вперемешку с этими расплавленными кусками металла- Ливан пнул ногой серые, кривые и тяжёлые полоски.

Я взял сумки и пошёл к нашему закрытому шалашу. Стоун молча взял последнюю сумку и мы все пошли к своему лагерю.  Ливан по дороге собирал хворост для нашего ночного костра.
-Пока у нас всё хорошо получилось!- добавил пожилой мужчина, когда мы поставили сумки у входа в шалаш и стали открывать вход в него.

Возможно, что этими словами он меня и Стоуна хотел подбодрить перед тяжёлыми работами, которые нас ожидали здесь.

-Это хорошо- согласился Стоун.
...До конца этого дня, мы отковыряли от грунта все металлические потёки.
Стоун смотрел на печь, построенную его руками, и было видно, что ему явно не хотелось её ломать.

 Но в неё уходили толстые, обломанные нами, застывшие потоки металла, с большим трудом приподнимая которые через небольшие воздушные отверстия внизу нашей печи, мы слышали и чувствовали как в ней поднимается огромный спёкшийся кусок, собравший в себя шлаки, золу и такой нужный нам, застывший в ней металл.

Разборку печи мы оставили на завтра. Не сильно усталые и довольные, в быстро наступающих лесных сумерках, мы побрели к своему шалашу.
 
Горел и потрескивал уютный, яркий и жаркий костёр...
 Темнеющий, сыроватый лес постепенно засыпал. Смолкали птицы, отсутствие ветра, делали окружающую нас тишину звенящей.

 Безмолвная, набирающая свои скудные краски с заходом дневного светила Луна, любопытно заглядывала в наш лагерь своим освещённым, полукруглым боком.
Стоун  молча сидел и с красноватым, от отблесков костра лицом, смотрел на небольшой огонь, о чём он сейчас думал, я понять не мог.

Меня устраивало, что он был хорошим человеком, а всё остальное от меня было спрятано огромным, межзвёздным расстоянием от сюда до Югрос и его молчанием, скрывающими все его мысли...

Ливан сидел к костру ближе всех, он крутил на деревянном прутке наш ужин.
Уже в полной темноте, Ливан протянул нам со Стоуном по куску, хорошо прогретого мяса, которое приятно шипело.

-Спасибо Ливан- сказал я.
-Завтра разломаем печь- сказал он и посмотрел на Стоуна:
- метра три , четыре придётся сломать. Её нужно будет хорошо вычистить и построить заново, закидав углём и сверху нашим, плавленным металлом.

-Сделаем- бодро сказал Стоун, засовывая в рот очередной кусок вкусного мяса и там его разжёвывая.

-Камни вторично использовать можно?-чуть позже спросил он, прожевав.
-Не знаю Стоун- ответил Ливан- разберём печь поглядим.
-Хорошо было бы если он остался пригодным- тихо проговорил я.
-Конечно- согласился Ливан- так нам меньше было бы работы.

...Мы съев ужин и положив в костёр пару толстых брёвен, отправились спать в свой тёмный шалаш. Всполохи костра, пробивающиеся в неплотно составленные брёвна нашего укрытия помогли нам расположиться на расстеленных в нём плащах.
Удобно устроившись в шалаше, мы затихли.

В этой надёжной и тёмной тишине приятно пахло прелыми листьями и сыростью. Относительная прочность шалаша давала хорошую возможность расслабиться и сегодняшний, ранний  подъём, быстро нагнал на нас троих спокойный и глубокий сон...

...Наступившее утро было тихим и спокойным. Ясный и безветренный, наступивший день, давал нам повод хорошо сегодня поработать.

Помывшись в спокойных водах лесного озера и получив при этом дополнительный аппетит, мы плотно позавтракали разогретым на костре мясом.

Я запаковал наши сумки и занёс их шалаш.
-Ну с чего начнём сегодня Ливан?- спросил Стоун.
-Ломать будешь печь свою!- ответил Ливан и улыбнулся.
Стоун озадаченно почесал свой затылок.
-Ну что, пошли?- сказал я и взяв контейнеры с водой, отправился на другой берег озера к нашей печи.

Мы опять приладили к высокой и каменной стенке печи брёвна с ветками и закрепив на них поперечины, устроили для Стоуна надёжные леса. Он забрался на самый верх и стал рассматривать светлый налёт на каменном ободке, где все дымы выходили из печи.
-Что там?- спросил у него Ливан.

-Да интересно, что за налёт- ответил Стоун и своей рукой провёл по верхнему краю печи. Химические образования чем то  похожие на  лесной мох или на тонкие, длинные и непрочные кристаллы льда, легко разрушались под его грубой ладонью и падали в черную глубину печи.

-Ломай всё вокруг, но только осторожно- предупредил его Ливан.
Стоун молча и легко своими руками и прочным  деревянным колом стал разрушать свою каменную кладку, скидывая все камни вниз, на площадку вокруг нашей печи.
Я вопросительно посмотрел на Ливана.
Он поймав мой взгляд сказал:

- а мы пошли за углём.
До середины дня мы с Ливаном натаскали гору угля и хвороста, а Стоун разломал свою печь где то, до трёхметровой высоты.
Как говориться ломать не строить и такая нехитрая работа всегда имела приличную скорость.

Мы вернулись с последними ворохами хвороста. Повсюду валялись горы слегка прокопченных или обожжённых камней и присохшего к ним ила. 
Мы застали Стоуна, заглядывающего в середину печи.

-Ну и что там?- спросил Ливан бросая хворост на кучу.
-Да тут полно всякой гадости- задумчиво сказал Стоун.
Ливан залез к Стоуну на трёхметровую высоту и заглянул в нутро потухшей печи.
Я стоял рядом и слегка задрав свою голову и смотрел на них.

-Я так и думал- услышал я слова пожилого мужчины,- то то я и смотрю, что очень мало вытекло металла. Лёсинхо залезай к нам, посмотри- обратился он ко мне.
Я забрался на деревянные леса и держась за неровные края каменной печи, заглянул во внутрь.

Здесь, внутри был полный хаос. Тут всё спеклось  в общий ком неоднородной массы. В печи был шлак после переплавки руды, зола от сгоревшего угля и всё это спеклось потёками и кляксами разной толщины застывшего металла  серого цвета .

-Просто каша!- сказал Стоун.
Ливан глядя вниз, сказал:
- вот тут и  остался весь наш металл.
-Что делать Ливан?- спросил Стоун.
Ты круши эту спёкшуюся кучу- сказал Ливан, -по идее она должна быть тоже хрупкой, потому что сейчас хрупкий,  переплавленный нами металл, да и шлаки не так сильно прочны.

-Ладно, попробую- сказал Стоун и оторвав от стены очередной крупный камень, бросил его на дно печи.

Камень попав на спёкшуюся золу, отколол от неё большой кусок.
-Так я и думал- сказал Ливан с удовлетворением и начал аккуратно слезать с лесов.
Я последовал за ним.

-Местный камень выдержал высокую температуру!- сказал Ливан, рассматривая горы валяющегося, подкопченного  и побелевшего от температуры известняка.
-А куда мне это девать?- спросил Стоун сверху, держа в руках непонятный сросток шлака и металла.

-Передавай это всё сюда, мы потом это тоже переплавим, тут слишком много металла- ответил он.

Ливан пошёл рвать папоротник для его просушки, а я стал у Стоуна принимать отколотые куски из тёмного чрева нашей плавильной печи.

Эти спёкшиеся образования имели интересный вид, соединив в себе блестящий, серый металл, пузыристый шлак, куски золы и легко сдуваемый, серый  пепел.
Вскоре Стоун полностью залез в печь.
-Аккуратней там!- предупредил его Ливан. Грани и края шлаков могут быть очень острыми, можно пораниться!

 Стоун теперь с большей аккуратностью,  разворачиваясь и двигаясь в печи,  разбирая там металлические и шлаковые нагромождения, высовывал их и подавал мне. Я складывал эти причудливые образования в кучу. В этой куче, среди ненужного нам хаоса спёкшихся отходов, были металлические сосульки, наплывы, плюшки разного размера, кляксы и потёки.

Постепенно выбирая содержимое печи, Стоун вскоре полностью в неё погрузился. Он очень не хотел её разбирать ещё больше  и поэтому работал в ней в неудобном для себя положении.

Уже к самому вечеру мы с Ливаном от него услышали какие то радостные вопли.
-Что там у тебя?- спросил Ливан.

Здесь на дне есть ещё металл!- крикнул он из тёмной, печной дырки.
Чуть позже он подал нам от туда две застывшие, металлические лужи. Это были приличные куски плоского металла. Он были слегка с примесью  не нужных нам отходов, но они были достаточно крупными и тяжёлыми, и нас это очень порадовало.
Ливан, покрутив их в руках, сказал:

- ну вот и хорошо, а то я понять не мог куда весь металл делся. Вроде руда была достаточно  высококонцентрированная, а металла нет...

-А тут, на дне печи, каменные углубления, поэтому он расплавившись, здесь и собрался- крикнул Стоун из нижней части печи, побелевшей от когда то высокой в ней температуры.
-Нам теперь необходимо сравнять дно печи, чтоб в ней не скапливался расплавленный металл- сказал я Ливану.

-Да, это понятно. И как нам это сделать?- спросил он.
-Давай озёрным илом замажем все неровности на дне печи и всё- сказал я.
-Точно!- обрадовался Ливан.

-Дно оставим с наклоном, чтоб расплавленный металл вытекал самотёком из печи- продолжил я.
-Хорошо. Это выход, так и сделаем и металл не будет скапливаться на дне печи - согласился он.

-А тут снаружи- я показал пальцем на места бывших металлических потёков,- нужно из ила сделать ровные борозды, чтоб по ним тёк металл и после того, как он застынет,  он был относительно ровной формы.
-И это правильно. Молодец!- сказал Ливан и улыбнувшись, поднял свой указательный палец правой руки вверх.

Немного постояв и о чём то подумав, он добавил:
- таких илистых желобов должно быть как минимум три, так как металла у нас получилось много.

-Как знаешь- ответил я.
К вечерним сумеркам, Стоун полностью вычистил печь изнутри. Мы ему в печь подали удобное, ветвистое  бревно и он при помощи его боковых веток, легко выбрался от туда на верх.

Так закончился здесь, наш второй день подготовительных  работ...
...На следующий день мы Стоуну подавали влажный ил и он как мог, им  полностью сравнял не ровное дно печи. Правда своими ногами, он сразу там всё и ломал. Пришлось его вытащить от туда и через четыре воздуха приточных отверстия внизу печи, нашими руками, на сколько позволяла их длина, мы разровняли всё дно снаружи, лёжа на каменистой поверхности поляны.

После этого, из самого нижнего отверстия печи, повёрнутого к озеру, мы из ила сделали жёлоб, который при выходе разделили на три неглубоких илистых канавки.
-Думаю, что хватит и двух метров длины каждой из этих трёх канавок- сказал Ливан.
-Почему? - спросил Стоун.

Температура вытекающего металла не высокая и он больше полутора метров не потечёт, быстро остынет. Мы же это видели- ответил пожилой  мужчина.
Мы нашли удобный, плоский камень и поставили его на ребро в сырой ил, у самого выхода из печи будущего, расплавленного металла.

Во влажном  иле остался от него след. Теперь, в будущем  двигая этот камень в этом застывшем следе, мы сможем изменять направление потока расплавленного метала по канавкам, когда нам это будет необходимо.

-Этот камень в некотором роде, будет служить для текущего металла направляющей заслонкой- пояснил Ливан.

Так у нас закончился третий день подготовительных работ.
Сегодня мы тоже устали не сильно. Работы было у нас немного у мы её рано закончили. Мы сидели у костра и тихо разговаривали, довольные собой.

-Завтра за день мы всё должны закончить- сказал Ливан.
-Да- согласился я- жалко, что только вечером.
-Ничего- встрял в разговор Стоун- переночуем и вернёмся обратно к нашим.
-Так и сделаем- согласился Ливан.

Понятно, что мне в этом ничего не поменять, но я уже скучал за своей любимой Мисой и она наверное часто вспоминала меня, находясь там в одиночестве...
Утром, мы вернулись к нашей печи. Все илистые желоба и наверное и дно в печи было потресканным.

 Ил высыхал и трескался, как и в нашем овраге на пересыхающем русле мутной реки. Нам пришлось водой слегка растворять илистые поверхности и опять аккуратно затирать эти трещины.

-Глиной было бы лучше- сказал с досадой я.
-Нет тут глины- ответил мне Ливан.
-Но это ведь обратно потрескается- возразил я.
-Потрескается- согласился Ливан- но уже не так сильно.
Теперь мы начали загружать свою печь топливом.

Опять у выходов из отверстий печи, уложили небольшие снопы сухой травы. Во внутрь кинули подсохшие листья папоротника. Затем три толстых бревна крест на крест, для присутствия в печи воздушных пустот. Потом опять гору папоротника, мелкий хворост и ветки, затем ветки крупней.

Стоун опять залез в печь и всё там утрамбовывал своими сильными ногами.
Мы бесконечно подавали и подавали ему дрова. Постепенно из печи показалась его голова, потом плечи.

Уложив толстые брёвна в печи плотными слоями, мы стали засыпать в неё уголь.
Вскоре Стоун возвышался на печью, стоя в ней, погруженным всего лишь по свои колени.
Опять закрепив к стенам печи наш семиметровый шаблон, Стоун снова начал восстанавливать разрушенную нами печь. Мы подавали ему старый, уже раз использованный камень и разведённый водой ил.

Постепенно наполняя  печь углём и покрыв им в печи метра три, мы сверху угля разместили куски спёкшегося металла со шлаком. Сверху этого, наложили бруски поломанного нами, когда то текущего по камням металла и застывшие лужи из него, предварительно разбив их на мелкие куски.

Три с лишним метра печи в самом узком и высоком её месте Стоун быстро выложил до заката дневного светила.

Верхний, последний метр нашей печи, Стоун при этом выкладывал стоя снаружи, на лесах, которые, мы постепенно, по мере строительства, перемещали по кругу, вокруг печи.
К наступившим, уже поздним и тёмным, лесным сумеркам мы закончили все свои строительные и подготовительные работы.

Грязные, усталые и довольные мы молча побрели к своему шалашу. Разожгли костёр и поужинав, приятно разлеглись на плащах в своём бревенчатом укрытии.
Ночь прошла тихо...

...Утром я проснулся от прохлады, Стоун и Ливан ещё крепко спали.
Я осторожно встал и вышел из шалаша, негромко шелестя засыпанными листьями под своими ногами. Я разжёг наш дремлящий костёр и взяв моющее средство, пошёл отмывать с себя грязь, накопившуюся за три дня моего тут прибывания.

Прохладная вода быстро изгнала из меня остатки сна и нажитую усталость, проработанных здесь дней.

Быстро обтерев своё озябшее тело полотенцем, я оделся и вернулся к уже горящему костру. В этот момент из шалаша появилась фигура заспанного Ливана.
-Привет Ливан!-  я улыбнулся.
-Привет- ответил он.

Я стал над костром греть нам кусок мяса.
Ливан медленно пошёл к озеру мыться, по нему было видно, что он тоже изрядно вымотался за эти дни. Вскоре  из шалаша появился и Стоун.
Я до этого слышал, как он долго шелестел в шалаше насыпанными там листьями и не выходил из него. И только когда он вышел от туда, я понял, что он в шалаше собирал  все наши вещи.

Поприветствовав меня, он поставил у костра все наши полупустые, походные сумки.
-Теперь можно закрывать наше убежище- сказал он и стал закладывать узкий вход в наш шалаш короткими брёвнами, стоящими тут же рядом.

Затем, закончив это делать, он сменил громко охающего от прохладной, озёрной воды Ливана.
Сначала Ливан, а затем и Стоун появились у костра.

Они были чистыми, свежими и  жизнерадостными, сев у костра, каждый из них получил по деревянному прутку с наколотым на него, приличным куском горячего и вкусного мяса.
Завтракали молча, наслаждаясь тишиной, безопасностью и пением одиночных птиц.

Казалось, что за прожитые здесь, эти три дня, мы полностью выговорились, да и просто, настолько здесь сработались, что понимали друг друга лишь взглядами...

 Наш костёр приятно нас обогревая после мытья в прохладном озере, постепенно затухал, он нам был уже не нужным.

После завтрака, мы взяв свои вещи, покинули свой лагерь. Мы молча обошли озеро, у него, на берегу бросили свои сумки и подошли к своей новенькой, плавильной печи.
Этот раз верхняя половина печи была немного красивее нижней её части.
Было понятно, что Стоун в кладке этих неровных и неудобных известковых камней, постепенно набирается мастерства.

Стоун молча глядел вверх, на свою кладку. Ливан присел у илистых борозд и смотрел на вновь образовавшиеся трещины, высыхающего ила.
Я подошёл к нему и заглянул через его плечо. Все борозды были в трещинах, но эти трещины были уже мелкими.

-Принеси контейнер с водой- сказал мне Ливан.
Я молча сходил к сумкам и принёс один из них.

-Что делать Ливан?- спросил я.
-Стань у печи и налей немного воды в каждую борозду.
-Хорошо- сказал я и поднявшись к печи, открыл контейнер и стал лить в желобки воду небольшой струйкой.

Ливан, закатив свои рукава, стал своими ладонями, аккуратно скользить по илистым канавкам, замазывая таким образом трещины в нашей непрочной  конструкции.
Стоун глянул на него, закатил свои рукава и присев на корточки, стал тоже поглаживать илистые стенки желобов.

-Лёсинхо, придёшь поджигать печь- сказал Ливан не поднимая головы- борозды больше не мочи. Наберёшь немного сырого ила  у озера и аккуратно замажешь все оставшиеся трещины. Запомнил?- спросил он и подняв свою голову, серьёзно посмотрел на меня.
-Конечно. Так и сделаю- ответил я.

-А то мокрые борозды непрочны и текущий по ним, тяжёлый металл их своим весом развалит- продолжил он мне всё объяснять.
-Я всё понял Ливан- сказал я ему.
-Ладно, хватит- сказал Ливан.

Он встал и отправился к озеру, отмывать там свои  руки.
Стоун молча выпрямился и пошёл за ним...

Через несколько минут, мы, закинув на себя наши, полупустые походные сумки, отправились обратно через лес к своим пещерам,  к своим женщинам и друзьям.