Полигон часть вторая

Шеф
В семь утра бесшумно подъехал большой чёрный внедорожник. Первой наружу вылетела огромная немецкая овчарка. «Молодчина, Генрих», — подумал Сергей.
Затем вылезли двое здоровяков в тёмной форме охраны с автоматами. Один из них открыл дверцу и выпустил пассажира — скромную продавщицу продуктового киоска.
— Шефуля! Лично участвует! — молнией промелькнуло в сознании.
К Шефуле подошёл, надо полагать, «Первый». Доклад продолжался не более минуты. «Первый» развернулся и отдал команду. Звук сюда не долетал, но было ясно: «Построиться». Сергей начал считать бандитов в неровной колонне по два. Получилось шестнадцать.
Шефуля подошла к первому ряду, достала из кармана белый платок. Что-то приказала стоящему в строю человеку. Сергей не смог рассмотреть, что этот человек отдал ей, но когда утреннюю тишину разорвал выстрел и человек упал, понял: это был показательный расстрел. Шеренга заколебалась, но, под дулами автоматов, не распалась.
Она протёрла пистолет и бросила на тело убитого. Автоматчики достали из машины чёрный пластиковый мешок и засунули в него мертвеца, вложив оружие ему в руку. Продавщица повернулась к «Первому», дала инструкции, после чего села в машину и уехала. Один автоматчик с собакой остался.
Вскоре большинство машин укатило, забрав людей. Осталась группа, которая обслуживала работу кинолога. Несколько человек постоянно сопровождали Саида. Поиск они начинали с тропинки под валуном. Это место не было видно Сергею. Он только мог предположить, что там собаке давали понюхать продукты. Почти во всех случаях овчарка приводила кинолога на пятачок перед нишей, но потом явно теряла след. Каждый раз, когда Саид начинал метаться, отыскивая пропавший запах, Сергей сжимался в комок, переживая за друзей. Через час работы Саид «поймал» след, оставленный Алёшей, и резво потянул поводок по тропинке вдоль гряды. Приёмник заговорил.
— След взят. Идём группой в четыре человека.
— Принято. Информируйте.

Прошёл ещё один томительный час...
— «Первый», след потерян на пятом километре от шлагбаума. Необходим тщательный поиск в зоне. Первичный осмотр ничего не дал.
— Возвращайтесь. Шеф всех отзывает на охрану периметра полигона.
Через два часа уехал последний автомобиль. Приёмник молчал.
Сергей решил, что нужно выждать ещё некоторое время, достал воду и бутерброды, поел. Он страшно устал. Бессонная ночь и нервная перегрузка дали себя знать. Солнце светило, нагревая расщелину. Сергей накрыл лицо фуражкой и прикрыл веки... На ум пришли ночные разъяснения Генриха о «расчеловечивании». Тема эта возникла в ответ на возглас Ани, что она «не может стрелять в людей». Генрих пояснил, что это проблема любой войны, которую успешно решали и будут решать те, кто хочет заставить одних убивать других. Сначала нужно систематически показывать ничтожность и убожество жизненных целей будущих жертв. Нужно подвергать системной критике их религию, способы управления, быт и даже кухню. Нужно приписывать оппонентам злые умыслы. И неважно, что день за днём эти умыслы себя никак не проявляют, важно то, что человек, постоянно подвергающийся пропаганде, приобретает привычку видеть все действия «расчеловеченных» негативно. Последний шаг сделать легко: убить «не человека», тем более вредителя, даже желательно! Так поступают религиозные фанатики, фашистские и националистические объединения и государства. Именно таким образом создавалась концепция «белого человека» и система апартеида...
Он думал о том, что для защиты от «расчеловеченных» всё-таки придётся отнестись к ним точно так же, иначе война будет проиграна, а «неправильные» нации — уничтожены. И Анечке придётся признать, что «Камень», «достреливающий» людей в провале, вполне достоин пули, пущенной твёрдой рукой... Незаметно для себя Сергей уснул.
Проснулся он от холода и от того, что затекли ноги. Огляделся. Зелёный огонёк исчез: батарейки сели. Он забыл выключить приёмник. Равнина внизу была пустынна, а солнце уже ушло за выступ скалы. Только теперь, когда напряжение ожидания спало, ему стало ясно, что у него большие проблемы: вернуться назад тем же путём он не мог. Значит, надо было спуститься вниз по отвесной стене на 8-10 метров. Он осмотрел свои припасы. Безусловно, верёвка — это то, что нужно. Но надо не только закрепить её, но и сделать так, чтобы её можно было потом снять: уж очень она будет заметна для любого глаза. Сначала он полагал, что верёвку можно пустить вокруг подходящих размеров камня, спустив два её конца вниз. Но осмотр расщелины показал, что такого камня здесь нет — все малы. Тогда он начал искать под ногами щель, в которую можно бы было вбить остаток топорика. Найдя подходящую, он ударами камня всадил остаток инструмента топорищем вниз, надеясь, что во время спуска верёвка не сможет сойти с древка, задержавшись на остатках обуха. Сложив верёвку вдвое, Сергей накинул петлю на образовавшийся штырь и тщательно завалил его камнями. Собрав вещи в рюкзак, сбросил верёвку вниз и начал спускаться.
Именно тогда, когда он, упираясь ногами, опускался, со стороны равнины до него донеслось стрекотание, явно исходящее от небольшого мотора — мопеда или мотороллера. У него похолодела спина. Прыгать вниз было рано. И если это был патруль, то верёвку и человека можно было легко заметить. Он начал спускаться быстрее. Прыгать боялся из-за возможной травмы. Гул мотора приблизился и стих. Сергей начал вытягивать верёвку, но она застряла буквально на последнем метре. Рывки не помогали. Тогда он обрезал её, пригибаясь отбежал подальше от пещеры, залёг в кустарнике и стал ждать темноты.

Всё будет не так 2
Первым из пещеры выбрался Генрих. При свете фонарика он выглядел измождённым и постаревшим. Его даже немного качало.
— Вода есть? — прошептал он пересохшими губами.
Сергей едва расслышал вопрос, но, не вдаваясь, достал бутылку с остатком воды. Генрих припал к горлышку. Оказывается, он всё это время не спал. Специально не стал пить магазинную воду, а всё потому, что знал за собой склонность храпеть. Кроме того, он контролировал и Виктора Петровича.
К полуночи все уже выбрались наружу. Генриху был явно необходим отдых. Решили уложить его на Алёшкин матрац, а самим обдумать положение и поесть.

Теперь воды не было вовсе, даже «сонной». Из остатков провизии сделали двенадцать маленьких бутербродов. Ещё была цела Алёшкина шоколадина, которую оставили «на развод».
Сергей рассказал о расстреле и поисковой операции, с огорчением — о севших батарейках.
— Новая странность в этом ужасном рассказе! — волновался Виктор Петрович. — Бросили поиск на середине, потеряли половину светового дня. Даже место, которое определила собака, не стали прочёсывать. Шефуля ведь не собирается нас выпустить?! Это значит, она придумала нечто, чтобы нас отыскать и бензин сэкономить.
— Именно так! — сказал Сергей. — Поскольку она что-то придумала, для неё важно было уничтожить малейшую возможность нашего бегства с территории. А где мы там внутри болтаемся — при этом не важно.
— Ну и куда нам теперь? — спросила Анечка.
— Я думал над этим последние четыре часа. И получается, что нам не избежать во всех вариантах попытки прорваться через ворота, в которые мы вошли. За ними — дорога и станция с поездом в 11.40.
— Именно у тех ворот нас и будет ждать самая крупная группа бандитов, — сказал Алексей.
— А вот и нет! Собака потеряла след на восточной стороне гряды. Поэтому они сосредоточат наибольшую группу у ближайших к этому месту ворот. А на остальных оставят посты по 2-3 человека с автомобилем и радиотелефоном.
— Ну, ворота будут на замке, это ясно. И что значит «прорываться»?
— Стрелять!
— Из чего это?
— Из моего пистолета!
Как бы в ответ на эти слова земля под ними содрогнулась и уже знакомый долгий гул прокатился по гряде. Минуту все молчали.
Сергей включил фонарь. У него на коленях лежал на тряпке пистолет Макарова.
— Ух ты! — Алёшка не мог сдержать восторга.
— Если кто не знает — я слесарь-лекальщик. С чертежами и большинством деталей проблем не было. Недостающее выточил сам в ночные смены. Что надо — закалил. Вот с патронами было трудно. Достал 14 штук. Один потратил в карьере — выстрелил на пробу. Итого — тринадцать. Но сам стрелять не умею! Так как, Анечка?
— Мне страшно. Я не хочу никого убивать, даже бандитов!
— А вот они не задумаются! Даже подойти нам не дадут.
— Дадут. Автоматов у них нет, только у охраны. А стрелять сквозь сетку — плохо из-за рикошета. Значит, они сначала откроют ворота, а это даст возможности и нам. В конце концов, стрелять придётся мне самому, раз больше некому!
Итак. Мы за ночь добираемся до ворот — это 35 километров по дороге. Если бандюганы ещё спят — ломиком или пулей сбиваем замок, вяжем бандитов, едем на станцию. Дальше — вчерашний план. Если не спят — прорываемся с боем. А именно — подходим группой. Ждём, пока они откроют ворота. Расстреливаем сторожей и захватываем автомобиль.
— А если они не станут открывать ворота, а начнут названивать Шефу? — отозвался из темноты Генрих.
— Тогда я подойду к сетке и попробую стрелять сквозь ячейки. Иного не вижу. Но у нас будет преимущество — они ничего не знают о нашем пистолете, не будут скрываться и меня подпустят.
— Печально это говорить, но у меня нет никаких лучших идей, — сказал Генрих.
— А я дойду? — спросила пространство перед собой Валентина Михайловна.
— Мы вас не оставим, — сказал несколько посвежевший Генрих. — Переложим рюкзаки в вашу пользу, продуктов у нас уже нет. Всё то, что посчитаем лишним — в пещеру. Да, кстати, если кому интересно: я догадался, зачем нас убивают.
— Да уж! Огласите!
— У меня было время поразмышлять. И, как вы, Виктор Петрович, и предлагали, я стал искать то общее, что объединяет нас всех. Мне было это сделать гораздо проще: ведь я говорил с каждым, составляя психологические портреты для занятий. И нашёл даже не один, а два общих момента: Первый — ни у кого из нас нет прямых близких родственников или наследников;
    второй — у всех нас есть собственные квартиры или дома.
Этого достаточно для преступной схемы: мы погибаем без следа; документы изымаются, а продажные нотариусы клепают липовые дарственные или подложные документы по передаче прав владения. И никого это не интересует.
— Очень логично! А я вспомнил случайно, как зовут милых птичек, кружащих над провалом. Стервятники! Именно так. И они сверху смотрели на нас, как на ужин.
— Не говорите этого страшного слова! — почти простонал Алёша.
Все невольно улыбнулись, хотя смешного было маловато.

Через полчаса маленькая группа уже осторожно выдвигалась по каменной тропе к шлагбауму. Постояв минуту на пятачке, где Шефуля расправилась с Камнем, двинулись в путь.
— Идти ночью по ровной дороге даже гораздо легче, — рассуждал Алексей. — Воздух свежий, ничто не отвлекает...
— ... от мрачных мыслей. — продолжила Аня. — Готовься, казак! Впереди сорок километров медитации!
Сергей, по обыкновению, выдвинулся вперёд, подсвечивая дорогу и являясь ориентиром для остальных. Вдруг он остановился. Когда группа догнала его, он молча посветил перед собой: дальше пути не было, только песок.

Гавриил
— Куда делась дорога? — спросила Валентина Михайловна.
— Хороший вопрос. — сказал Генрих. — И есть интереснее вопрос: «Куда пойдём?»
— Можно монету бросить, — предложил Алёша.
— Похоже, что только у монетки и можно спросить.
 — Вот сейчас бы приёмник пригодился.
— Давайте, на всякий случай, поищем в пределах ста метров вправо и влево. Но я предвижу, что там ничего нет, — сказал Виктор Петрович.
Полчаса они провели в напрасных поисках. В конце концов решили идти по компасу на юг. Чтобы следы не были заметны с дороги, отошли на 50 метров вправо. Ночь выдалась с облачками и небольшим ветерком.
— Мы можем идти по Полярной звезде, — сказала Анечка. — Вон она.
— Интересно, что наше столь увлекательное путешествие пришлось как раз на новолуние.
— И знаете, вы опять правы, Виктор Петрович. Это мой самый увлекательный семинар за все последние годы. Удалось достичь невиданного сплочения группы и уверенной совместной работы.
— Надеюсь, что вам представится возможность составить отчёт, хотя бы для милиции.

Так они шли до рассвета, временами останавливаясь на отдых... Слабым розовым окрасился восток.
— Я, наверное, дальше не смогу, — сказала Валентина Михайловна, в очередной раз догнав с поддерживающим её Виктором Петровичем группу.
— А дальше и не нужно, — сказал Сергей. — Я знаю, где дорога.
И на молчаливый вопрос опять просто посветил немного вперёд своим всё ещё мощным фонарём.
— Мумия! — сказал Генрих.
— Именно так, — отозвался Сергей. — Если сохранились мои следы, а я полагаю, что они сохранились, то дорога в трехстах метрах.
— Привал, — объявил Генрих. — Переобуться. Всем попытаться расслабиться и восстановить силы.
— Итак. Скорость по песку и без дороги была в два раза ниже, чем мы полагали. Мы в глубине полигона без воды и пищи, — констатировал Виктор Петрович. — Понятно и то, почему мы пришли туда же, куда и этот несчастный. У него и у нас была только Полярная звезда, по которой он ориентировался, покуда были силы.
— Идти днём нет особого смысла. Они нас обнаружат почти без труда.
— Но и сидеть без провианта тоже смысла нет. Хотя, с дороги нас не очень видно, если лежать.
— Вот Саид — это очень страшно. Он приведёт их к нашим следам, а дальше — вопрос времени.
— А если вкопать палатки в песок, ну хотя бы на 20-30 сантиметров? — предложил Алексей.
— У нас всего одна небольшая сапёрная лопатка Сергея. Только силы потеряем.
— Ну тогда так, — решился Генрих. — Расстилаем палатку Сергея на песке и ложимся, стараясь по максимуму сберечь силы.
— Предлагаю покойника предать земле, — сказал Сергей, — а палатку расстелить за холмиком, который образуется на месте могилы. Даже небольшой вал из песка защитит нас от наблюдения с дороги.
Между тем рассвет наступил. Анечка попросила бинокль, а Генрих с Сергеем начали спорить, в какой стороне дорога.
— Я засёк тогда по компасу, что отблеск был почти точно на западе. Перпендикулярно дороге.
— Ну да?! — сомневался Генрих. — Мы весь первый день шли по этой дороге точно на запад. Что-то с компасом не то.
— Компас в норме. Ночью на звезду показывал.
— Давай будем проще: найдём твои следы.
Следы были легко найдены, но их цепочка уходила почти точно на юг. Сергей был так изумлён, что потерял на некоторое время дар речи.
— Это невозможно! — восклицал он. — Этого просто не может быть.
Несколько успокоившись, он взял свою лопатку и начал копать песок в полуметре на север от погибшего татарина. Но уже на глубине пять сантиметров штык упёрся в лохматую синтетику, под которой звенел металл. И где он ни пробовал — везде лопатка натыкалась на синтетическое покрытие.
— Поразительно! — Воскликнул Виктор Петрович — Мы находимся над подземными сооружениями полигона.
Сергей вырезал в синтетике небольшой пятачок поверхности.
— Это разновидность алюминиевого сплава. Сделано литьём. Вот ещё видны рёбра жёсткости.
Все опять собрались вместе на пологе палатки. Генрих осмотрел группу.
— Ну и вид. Мужики заросли щетиной и, похоже, не умывались три дня. Вот женщины молодцы, просто красавицы. Сергей, а есть ещё у нас хоть сколько воды?
— Около литра воды из магазина. Это всё.
— А хоть рот ею полоскать можно? — спросил Алёша. — А то у меня язык присох к зубам.
Анечка, которая всё это время осматривала горизонт, вдруг сказала:
— К нам приближается человек. Один.
Сергей невольно взялся за рукоятку пистолета, с которым не расставался с вечера и держал на поясе в небольшой самодельной кобуре.
— Это очень странный человек, — продолжала Аня, — у него над плечами нечто вроде крыльев сложенных. Одет во всё жёлтое, и крылья жёлтые. Идёт по нашим следам. Оружия при нём не видно.
Сергей достал пистолет и снял с предохранителя.
Генрих положил Сергею руку на плечо:
— Бандиты по одному ходить бы не стали. Пусть подходит.
Сергей спрятал ствол.
Человек заметил группу людей и помахал им обеими руками. Анечка тоже взмахнула в ответ.
Парень приблизился. Был он молод и синеглаз. Аккуратная рыжая бородка обрамляла простое и открытое лицо. Куртка, песочного цвета футболка с непонятным рисунком и шорты со старыми кроссовками составляли его гардероб. Из-под песочной же бейсболки выбивались рыжие кучеряшки.
Он с явным удовольствием снял с плеч большой пластмассовый баллон садового распылителя, над которым была закреплена ремнём песочного цвета дорожная сумка. Оглядев присутствующих, он протянул руку Виктору Петровичу и представился:
— Гавриил.

Круг
Виктор Петрович представился и довольно церемонно представил всех остальных. Посреди песчаной полупустыни рядом с мумией это выглядело диким авангардом. Но сразу выяснилось, что Гавриил в курсе. Более того, он сознательно отправился на полигон именно для помощи беглецам.
— Понимаю, что у нас мало времени, — сказал он, — но кое-что вам нужно знать. Прежде всего хочу объяснить, как я попал в эту историю. Получилось так, что я вырос в религиозной семье и сразу после школы захотел избрать монашеское служение. Однако, как ни странно, родители меня не благословили, сказали, что нужен опыт жизни в миру. Я смирился и поступил в техникум, хотя меня всё время тянуло к церковным вратам. В конце концов техникум я оставил и, чтобы не перечить родным, уехал подале, в глушь. Устроился в мастерские при военном аэродроме, а вне работы пропадал в местной церкви, пел и старался заслужить право на участие в службах, выполняя всякие хозяйственные послушания. По вечерам читал богоугодное и молился. Но были у меня и вполне мирские интересы.
Тут случилось маленькое дежавю. Он извлёк из спортивной сумки дюралевый корпус с выключателем, верньером и зелёным светодиодом, практически неотличимый от творения Алёши. Только у этого корпуса в антенном разъёме был не кусок проволоки, а телескопическая антеннка. После целого вала восклицаний Гавриил продолжил:
— Ну да. Техникум был радиотехнический. И многое мне было интересно... Да что это я тут разболтался! Я же принёс вам воду и продукты!
Оказалось, Гавриил приспособил баллон большого садового распылителя для переноски воды. Валентина Михайловна и Анечка тут же принялись нарезать и намазывать. Алексей просто не мог не помочь — для скорости, конечно. Раздавал всем пластиковые стаканчики с водой.
— Два года назад в посёлок приехала богатая женщина и сразу стала строиться. Для посёлка это событие. Работы нет, а тут — стройка, трёхэтажный особняк на огромном участке. И при нём всё, что надо: дом для прислуги, гаражи, хоздворы, колодцы. А особо — то, что невозможно было объяснить — большой двухэтажный дом с гаражами вдали от основной усадьбы. Скорость строительства была не поселковая: за две недели всё было сделано «с нуля», в том числе и забор, который не перескочишь, и система полива. Строила пришлая компания, а вот нанимать работников стали местных, что и естественно. И не успела осесть пыль стройки, как двухэтажный дом был заселён частной охраной в количестве, превосходящем в десять раз районный отдел милиции. В посёлке трудно скрыться: довольно скоро прозналось, что охраняют они не хозяйку — там была своя охрана — а покинутый полигон, расположенный неподалёку. Болтать им было не велено. Даже пьянствовали они «у себя». И к девкам тоже не лазили. Видно, контракт всё предусмотрел. И не удивительно: Алина, хозяйка всего этого дела, оказалась владелицей крупной сети нотариальных контор. Конечно, начала она обхаживать местное начальство, «поляны» им накрывать. Пожертвовала на церковь, на Пасху даже появилась на службе. Всех обаяла, кроме командира лётной части военного аэродрома, где я работал. Не знаю, что там у них вышло, но полковник, который приехал на «банкет», не пробыл и десяти минут — вышел злой с офицерами и уехал. А она ещё весь вечер бушевала: костерила и даже била девушек, которые накрывали.
— Готово, — сказала Анечка, как всегда, к месту.
— Это сразу завтрак, обед и ужин, — сказал Алёшка. — А можно тебя Гариком звать? У меня ещё никогда не было знакомого Гарика.
— Нет. Этого никак нельзя, — тихо, но твёрдо ответил рыжий. — Имя при крещении дано не для шуток. Только при благословении на служение возможно сменить.
Алёшка смутился, а Гавриил продолжил:
— Собрал я по схеме в журнале приёмник, там даже раскрой корпуса был, начал крутить верньер и довольно скоро натолкнулся на канал этих охранников. Слушал часто. Всё-таки любопытно было, что они охраняют...
И вот год назад случилось у них ЧП такой силы, что они начали говорить о происходящем практически не скрываясь. И я понял, что их цель — убийство людей. А руководит всем этим — Алина. Я хотел было исповедаться батюшке, но вспомнил, что он у неё в доме бывает частенько, и оставил это намерение. Всё руководство посёлка ею куплено тем либо иным образом. Ну, тогда я решил действовать сам. Сначала надо было разузнать побольше о полигоне. У замкомандира части в кабинете за спиной висит старая карта. Я её потихоньку сфотографировал. Теперь надо было, чтобы кто-то пояснил, что на ней. Посёлок невелик: удалось найти старика, который был рабочим на строительстве. Тот некоторое время кучевряжился и рассказывал о подписке и тайне, но, за обычную в наших краях цену, разговорился и рассказал поразительные вещи. Оказывается, полигон представляет собой металлический круг огромного размера, который может поворачиваться. На этом круге когда-то стояли антенны для слежения за космическими объектами. Под ним проложены круговые замкнутые рельсы, судя по чертежу, не менее трёхсот колец. По рельсам едут тележки с электродвигателями, на которые и опирается круг. Из каких-то технологических соображений круг «волнистый». Он походит на «сторожа» для кипячения молока.
— Но эту штуку совершенно невозможно будет стронуть с места, — прервал его Сергей, — даже если синхронно подать ток на моторы!
— Точно! И для решения этой задачи под бетоном с рельсами был построен некий супердиск. Старик сказал, что инженеры называли его эксцентриком. Его разгоняли до высокой скорости, а потом подключали специальной передачей. Кроме того, для начала движения нужно было ещё воспользоваться определённым положением Земли, чтобы получить толчок за счёт её вращения.

Вниз
— Вот как исчезла дорога! Вот почему изменялись стороны света! — воскликнул Сергей. — А как удалось сделать шов между диском и неподвижным полигоном почти незаметным?
— Старик на этот вопрос ответить не смог, только сказал, что перед самым началом вращения из-под поверхности выдвигаются гибкие двойные листы по всей длине окружности, между которыми образовывается расстояние около десяти сантиметров. Кроме того, после каждого поворота эту окружность «боронили», волоча по песку за внедорожником металлические сетки.
— Вот и тайна зачистки периметра прояснилась.
— А как ты нас отыскал? — спросил Генрих.
— После происшествия годовой давности я понял, что смогу воспользоваться аналогичным случаем и стал готовиться: купил мопед, переоборудовал садовый распылитель, подготовил одежду, карту и продукты, чтобы можно было, с Божьей помощью, в любой момент отправиться в путь. Изучил расположение всех выездов с полигона.
— Так это твой мопед я слышал вчера вечером у гряды?
— Да. Как только я понял, что вы сбежали — тут же выехал к ближайшим воротам (западным) и успел пробраться внутрь буквально за минуты до того, как подъехала охрана и навесила замки. Днём прятался в камнях, а к вечеру, уже зная, что вас не нашли, поехал вдоль гряды. Я заметил на стене верёвку и решил, что вам удалось пересидеть поиски в расселине. Тут я ошибся, поскольку подумал, что у вас есть единственный путь вдоль гряды на восток. Ночь я бежал туда и обратно (на самом деле здесь расстояние до ворот невелико), а на рассвете решил проверить следы на песке вдоль круга. Ну, а когда я их нашёл, то просто пошёл по ним.
— Но ведь их утром, наверное, и бандиты искали.
— Они их уже найти не могли. Я их затёр, задул.
— ??
— Я использовал распылитель не только как канистру, но и сделал насадку для выдувания воздуха. Правда, при этом время работы аккумулятора упало с четырёх часов до получаса. Я шёл, задувая ваши и свои следы песком. Не думаю, что те, кого послали проверять, были так прилежны, что углубились на три километра.
— Вот это класс! — восхитился Алёша. — А где же карта?
Гавриил молча раздвинул на груди лёгкую песочного цвета куртку. На футболке красовался разноцветный круг, иссеченный многочисленными линиями, покрытый цветными кружками и квадратиками.
Странное стрекотание заставило их закрутить головами. Слева довольно высоко в небе двигался летательный аппарат.
— Дрон!
— Вот почему Шефуля не стала искать нас по земле.
— А можно ли здесь спрятаться?
— И как? Куда?...
Между тем аппаратик, уверенно приближаясь, проходил полосу за полосой.
— Анечка! Возьми! — сказал Сергей, доставая пистолет.
Дрон заметил людей и начал снижение, облетая их по кругу и приближаясь. На втором круге Аня начала стрелять и с третьего выстрела попала — дрон упал.

— Немедленно включайте приёмник! — крикнул Генрих Гавриилу. — Алёшка! Назад!
Куда там! Алексей помчался по песку.
Радиоканал работал. Незнакомый молодой голос сообщал:
— База. Связь с аппаратом потеряна. На последних минутах была обнаружена цель. Координаты 53, 2, 12 широты от нуля и 42, 98, 13 долготы.
— «Ястреб», я «Первый». Предполагаю, что аппарат сбит. Это значит — у них есть оружие.
— Это можно точно установить, просмотрев видеозапись.
— «Кубит», я «Первый». Направляй две команды по указанным координатам. Это совсем близко от дороги. Взять, кроме штатного оружия, автоматы. У беглецов предположительно есть пистолеты или пистолет. Так что работайте с дальней дистанции. На связи.
— «Первый», я «Кубит». Выполняем.

Сергей и Генрих переглянулись.
— Сколько у нас времени?
— Думаю, пятнадцать-двадцать минут.
— Мало! Слишком мало.
Гавриил снял куртку, а затем и футболку с рисунком.
— Теперь мы знаем, где находимся, — сказал он. — Координаты они считают от нулевой точки плана полигона.
Взглянув на Анечку, он натянул куртку на худые плечи с рыжими веснушками. Сергей с Генрихом вцепились в майку.
— Для точности нужно быть на месте, где упал дрон.
Подбежал запыхавшийся Алексей.
— Нашёл! Но он слишком велик и весь побит. Оставил там.
— Молодец! — сактёрствовал Генрих.
— Ну, и дальше что? — спросил Сергей Гавриила.
— А дальше нужно найти ближайший люк, через который можно спуститься вниз. Здесь два цвета — красный и коричневый. Через одни можно только вылезти, а через другие — и войти. Но вот где какой — я не знаю.
Генрих секунду подумал, потом спросил:
— Каких больше?
— Коричневых. А красных всего два.
— Значит, ищем красный! Всем собраться и приготовиться к быстрому маршу. Сергей, Гавриил, Алёша бегут к дрону и прокладывают от него путь по компасу. Мы следуем за ними на расстоянии видимости. Когда они определятся — присоединяемся к ним. Надеюсь, это сэкономит нам силы.
Надев рюкзаки, троица рванула по следам Алексея. Палатку Сергей бросил. Остальные пошли за ними. Первым — Генрих. Сергей довольно быстро наметил направление, так что остальным удалось срезать путь. Генрих теперь перешёл в конец группы, помогая идти Валентине Михайловне и Виктору Петровичу.
— Сколько идти? — крикнул он Сергею.
— В пересчёте на шаги — четыреста пятьдесят.
— Когда пройдём четыреста — скажи.
— Быстрее давайте!
— Как можем!

— Четыреста!
— Рассыпаться цепью в обе стороны от Сергея, трое слева и трое справа. Идти линией. Искать люк! Кстати, как он выглядит? — Это уже Гавриилу.
— Понятия не имею. Я даже не знаю, виден ли он. Не знаю и как открывается.
— Ну, всё равно. Выбора нет.
Беглецы двинулись вперёд, вглядываясь в почву перед собой. Но... всё оказалось проще: люк немного выступал из песка. Его выпуклый колпак цвета охры немного возвышался над поверхностью. А вот открывающий его механизм пришлось откапывать лопаткой. Он был скрыт в углублении на трубе люка и представлял собой большую чёрную клавишу-кнопку.
Алёша нажал. Раздался свист сжатого воздуха, и колпак начал подниматься на трёх металлических штангах.
— Все вниз! — скомандовал Генрих. — Алексей, ты первый.


Шеф 2
Генрих спустился последним. Не успел он коснуться ногами пола туннеля, как пневматика зашипела и люк закрылся: это Сергей уже обнаружил на стене щиток управления и нажал кнопку. Теперь он уже крутил вентиль блокировки, а Гавриил светил ему фонарём. Впрочем, в туннеле не было темно — через равные промежутки тусклые лампочки на стенах освещали закругляющиеся коридоры.
Беглецы уселись на рюкзаки.
— Опять всё тот же извечный вопрос, — сказал Виктор Петрович. — Здесь мы не продержимся, это очевидно.
— Если найдём центральный пульт и заблокируем все люки — можно попытаться наладить связь с военными, ведь здесь наверняка есть радиосвязь с командованием, — предположил Алексей.
— Найти центр управления несложно, — разглядывая майку сказал Генрих. — Это наверняка вот этот большой красный квадрат в центре круга. Но вот надеяться на то, что мы будем иметь время на установление связи, не приходится. Бандиты взорвут сначала люк, а потом и двери центра. И для этого им понадобится немного времени и немного взрывчатки.
— А ведь эта карта вышита гладью! — вдруг сказала Анечка. — И очень хорошо вышита.
— Я боялся, что краска может осыпаться или размазаться, — сказал Гавриил тихо.
— Давайте представим, как поступят наши преследователи, — сказал Виктор Петрович. — Это нас уже выручало. Например, не обязательно им взрывать люки. Да и вряд ли они взяли с собой взрывчатку. И потом — придётся объясняться перед высоким начальством, а это грозит расследованием. Наверняка здесь есть ещё несколько входов под круг. Вот, например, этот большой квадрат недалеко от автобусной остановки. От него идёт широкий туннель к центру круга. Получается, что они сейчас минут за пятнадцать определят, что мы ушли вниз. Потом, поскольку это основные силы, они на машинах ещё минут за тридцать доберутся до основного входа. И ещё минут сорок они будут следовать сюда. К тому же у них есть задача: нужно как-то контролировать люки, а их много. Даже если у них есть ещё один дрон, он не сможет охватить такое пространство. Итак, похоже, что нам нужно выбрать один из люков и попытаться уйти отсюда. У них будет и ещё одна проблема — идти придётся медленно, ведь в туннеле даже из пистолета можно подстрелить много людей: спрятаться некуда.
— Вроде бы всё правильно, — ответил Сергей, — но есть другие соображения. Главное — завтра приедет следующая группа, и я не уйду отсюда, пока не поломаю этот чёртов механизм, раз уж довелось влезть внутрь.
— И ещё одно, — добавил Генрих. — Дрон летит быстро и может подняться на километры вверх. Вряд ли у них он особо крутой, но для осмотра всего полигона ему нужно десяток минут. Наша группа из семи человек легко обнаруживается, после чего он уже не будет опускаться так низко, как только что случилось, а будет вести нас с максимальной высоты.
— Зато один человек на фоне камней для него с высоты задача более сложная, — заметил Гавриил.
Генрих задумчиво посмотрел на Гавриила, кивнул.
— Так и поступим. Гавриил пробежит до края полигона в сторону своего мопеда, вылезет, а потом выедет за ограду и попробует организовать помощь. Ему потребуется удача. А мы пройдём в центр управления и попробуем там забаррикадироваться. Попутно обездвижим эту махину. Не оставлять же Сергея одного!
— Гавриил, не забудь свой приёмник. Он и доказательство, и улика — сказала Валентина Михайловна.

Через минуту они уже шли вперёд. Два раза пришлось спуститься и подняться по переходу в соседние туннели. И вот — свет впереди. Стал виден проём освещённого помещения. Они с ходу вошли внутрь и остановились...
За широким совершенно пустым столом сидела Шеф собственной персоной, Шефуля. Тяжёлая дверь с лязгом проехала по пазам и захлопнулась, чуть не прищемив шедших позади Анечку и Валентину Михайловну. Сергей было рванулся вперёд, но направленный в грудь пистолет остановил его. Послышалось тихое рычание, и из-за хозяйки показался вставший с пола Саид.
— Снимите рюкзаки. Садитесь! — пистолетом показала на стулья Шефуля. — Медленно!
Пришлось подчиниться. Уселись на стулья, не меньше десятка которых стояло с их стороны стола.
По громкой связи доложили:
— Шеф, я «Первый». Преследуемым удалось спуститься вниз через люк два. Люк блокирован изнутри. Ваши распоряжения?
Алина левой рукой отодвинула панель на столе; открылся пульт с кнопками и переключателями. Щелчок.
— «Первый», я в курсе. Отрядите группу из десяти человек с оружием от главного портала в центральную диспетчерскую. Здесь лично мной блокировано шестеро беглецов. Немедленно запустите аппарат и сканируйте полигон. Нам нужно во что бы то ни стало найти седьмого. «Первый», тоже займитесь этим.
— Шеф, на главном портале нет людей. Все здесь. На базе — только двое.
Алина помрачнела. Она стояла, и теперь её можно было рассмотреть. Невысокая, с обыкновенным, но волевым лицом, в строгом и дорогом деловом костюме с отложным воротником, Алина задумчиво постукивала дулом пистолета по пульту и, кажется, забыла про пленников. Яркий маникюр подчёркивал белизну рук. Наконец она решилась...
— Первый, оставьте на дороге машину с людьми, а всю остальную группу как можно быстрее везите к главному порталу. Вы поведёте людей с максимальной скоростью к диспетчерской, бегом. Блокируйте диспетчерскую в обе стороны по туннелю и дайте сигнал. Я вам открою. По ситуации докладывайте.
— Принято. Выполняю.

Алина
— А теперь у нас есть время поговорить.
Она села, закрыла пульт панелью и положила пистолет на блестящую поверхность.
— Вальтер, — почему-то шепнула Аня.
— Да, именно. И я из него прекрасно стреляю. И потому прошу немедленно отдать мне пистолет рукоятью вперёд! Или я начну расстреливать вас начиная с левого края на счёт три.
Она подняла ствол. Слева сидел Генрих. На повышение голоса среагировал Саид: он поднялся и зарычал.
— Раз!...
Сергей медленно приподнялся, держа руки вверху:
— Ни у кого из нас нет оружия... ну, есть туристские ножи в рюкзаках. Можете проверить.
Саид гавкнул и снова лёг.
— Хо-ро-шо! — сказала Алина и села, вновь положив пистолет перед собой. — Значит, у седьмого.
Она снова помолчала с минуту, села и выдвинула из стенда микрофон.
— Итак, думаю, никто не будет возражать, если я буду говорить, а вы — слушать.
Было видно, что с ней происходит нечто необычное; бледность сменилась волнением и приливом крови к щекам. После паузы она продолжила с явной экзальтацией:
— Вот вам история... Жила-была девушка Алина, трудолюбивая и достаточно разумная, любящая театр. Закончив юридический, она занялась нотариатом в большом городе и через восемь лет упорного труда создала небольшую сеть контор, которая давала стабильный доход. Но она хотела быть не просто независимой и состоятельной, а очень успешной и очень богатой. Для этого Алина решила создать огромную сеть нотариальных учреждений, но не постепенно — на это и жизни могло не хватить, — а сразу. Требовалась громадная сумма денег, которую никто дать не хотел. В конце концов нашёлся один очень богатый человек с тёмным прошлым, попросту бандит, который согласился предоставить деньги под солидные проценты. Алина считала себя, как я уже сказала, достаточно разумной: она долго прикидывала так и этак — и кредит взяла. Прошло два года, а отдача от вложений оставалась мизерной и росла медленно. Алине не удалось учесть в должной мере уровень воровства и лени сотрудников, объём необходимых для работы взяток и бедность населения на периферии. Она пришла к кредитору и попросила пролонгации на два года. Бандит... согласился при условии увеличения процента. Он добавил, что ей будет сделано предупреждение, которое заставит работать эффективнее... На следующий день отец Алины был убит у подъезда её дома...
Сначала Алина хотела уничтожить кредитора: записалась на курсы стрельбы и рукопашного боя, которые вели спецназовцы... и многого добилась. Но потом она... решила попытаться вернуть кредит... Получить такой доход от нотариальной практики было немыслимо даже при идеальной организации дела. Тогда появился Полигон. Узнала о его существовании Алина от одного высокопоставленного дельца. Через него же удалось заключить договор на обслуживание и охрану законсервированного объекта. Переоборудование было несложным, а схема получения дохода оказалась успешной. Алина быстро начала возвращать проценты по кредиту и даже саму кредитную сумму. Но...
В этот момент в динамиках зашуршало:
— Шеф, я «Ястреб». Объект обнаружен уже за пределами круга, неподалёку от валуна. Я его веду. В машине группа «Кубита». Приём.
— «Ястреб», у беглеца есть оружие, не снижайтесь без необходимости. «Кубит», немедленно начинайте преследование. При первой возможности — огонь на поражение.
Она откинулась в кресле.
Довольно продолжительное молчание прервал Генрих:
— Можно вопрос?
Алина кивнула, поглядев одновременно на наручные часы.
— Почему эта Алина решилась на преступление колоссального масштаба, а не организовала, при её-то способностях, аварию своему обидчику?
— Всё просто. Устранение «Большого Бандита» не решало проблемы. Его наследники не менее, а может, и более, подлы и жадны; кредитный договор ведь остаётся. Лучшее, на что Алина могла рассчитывать — полная утрата бизнеса.
— Но ведь это же всё равно лучше, чем убивать! — выдохнула Аня.
Шефуля холодно посмотрела на неё.
— Кредит, который нельзя отдать, убивает не хуже пистолета. Любой богатый банкир — безусловный убийца, но убивает он глупых и неспособных к действию. Нежизнеспособных. Попросту ненужных.
— А может быть, обманутых? — сказал Виктор Петрович.
— Молчать! — тихо, но очень многозначительно сказала Алина.
Все сжались. Только слышно было, как за столом возится на полу Саид.
Динамик ожил:
— Шеф, это «Ястреб». Объект на высокой скорости, очевидно, у него мотоцикл, движется вдоль гряды к западным воротам. «Кубит» не может приблизиться к нему из-за камней. Они едут по кромке круга. Через два километра начнётся очень плохой отрезок дороги для машины, который выводит их прямо к воротам. Но объект будет у ворот раньше.

— Шеф, это «Кубит». Преследуем беглеца. Утром мы въехали через эти ворота и заперли их. Уверен, что там мы его возьмём. Лишь бы машина не подвела.
— «Кубит», это Шеф. При малейшей возможности — на поражение. Это приказ!
Голоса в динамиках стихли.
Алина снова посмотрела на часы, а Генрих спросил:
— И оно того стоило? Сидеть в пустыне рядом с ямой, полной мертвецов?
— Возможно, Алина считает, что мертвецов ещё недостаточно, — пустым голосом сказала Шефуля, растягивая слова. Румянец медленно покидал её щёки. Возбуждение проходило. — Здесь за два года она получила столько, сколько некоторые и за три жизни не получат. А потом можно уехать — очень богатой.
— Шеф, это «Кубит». Мы у ворот. Беглец сбил замок, попросту расстрелял из пистолета, и уходит по дороге на юг. Мы преследуем его на максимальной скорости.
— «Ястреб», доложите обстановку, — приказала Алина.
— Объект едет по дороге к КПП. «Кубит» преследует его, и расстояние сокращается.
— «Кубит» успеет его нагнать?
— Не успеет.
Алина снова откинулась на спинку кресла. Теперь она была очень бледна и спокойна.

Соломинка 2
— «Ястреб», «Кубит», приказываю: прекратить преследование и вернуться в центр полигона. Патрулировать там и докладывать мне обстановку. Выполняйте.
Раздался довольно громкий стук в дверь. Алина не шевелилась. Стук повторился.
Алина повернулась к беглецам:
— А ведь история Алины была не совсем такой. Она могла быть такой, но... не вышло. На самом деле Алина после гибели отца пошла к влиятельному человеку в правительстве, и он предложил ей работу по охране полигона в обмен на уплату долгов. Долгое время Алина не знала, что творится в ущелье, так как не имела отношения к группе охраны. Все деньги уходили наверх. А вельможа из них оплачивал кредит, проводя через нотариусов Алины бумаги по продаже квартир. Но… год назад она всё узнала и стала искать выход из новой ловушки. И нашла: она подготовила все бумаги, указывающие на то, что именно он управляет преступной группой, а Алина — только жертва обмана, страдающая и беззащитная. Это было тем более легко, что сановник охотно брал и от неё очень большие суммы, считая их благодарностью за помощь. Такое — в природе наших чиновников.
Она замолчала и сидела, глядя перед собой без всякого выражения. Стук опять повторился, но Алина только снова глянула на часы.
Минуты тянулись, а Шефуля продолжала молчать, совершенно не интересуясь пленниками. Сергей, истомлённый напряжением ожидания, было повернулся к Виктору Петровичу, и моментально оказался перед зрачком ствола:
— Не крутиться. Сидеть тихо.
Опять томительное ожидание.

— Шеф, я «Ястреб». Аппарат отказал. Связь с «Кубитом» отсутствует.
Алина резко поднялась. Она явно знала, чего ожидает; ничего не ответив, она щёлкнула тумблером, отключая связь. Пистолет Шефуля больше не опускала, водя стволом перед собой на уровне лиц пленников и держа левую руку на пульте.
За дверью раздался треск, будто рвались клочья крепкой ткани.
В этот момент Алина выстрелила себе в голову. Лицо мгновенно залилось кровью. Дверь начала открываться, и она упала на пол.
В диспетчерскую в клубах дыма ворвались люди в форме десанта. Лай Саида слился с командами и короткими очередями автоматов в коридоре.
— Быстро выходим! — скомандовал один из похожих друг на друга пятнистых военных. — За мной! Очень быстро.
Они побежали по туннелю, прошли несколько раз через переходы. Впереди замаячил дневной свет. Солнечные лучи освещали рваный край люка. Их подсаживали вверх и вытаскивали крепкие руки здоровых мужиков в униформе.
Прямо над люком вращал лопастями длинный белый вертолёт с красным крестом.
— Поднимаем! Быстро!
Двумя беседками на ослепительно жёлтых тросах их за несколько минут подняли вверх вместе с рюкзаками. На борту всех встречал Гавриил. Он находился в состоянии крайней эйфории и обнимал их по очереди, улыбался во весь рот, пытался что-то говорить, но грохот двигателей всё заглушал. Последним подняли раненого десантника. Машина развернулась и пошла на юг.
— Почему вертолёт не сел? — крикнул в ухо Генриху Виктор Петрович.
— Им запрещено садиться на поверхность круга, — ответил Генрих. — А дрон они сбили… Уверен, что «наша» Алина только легко ранена.
Валентина Михайловна, крепко ухватившаяся за поручни и изредка взглядывающая по сторонам, заметила, что губы Анечки шевелятся. Она пела:

Повернулся круг. Закачался свет.
Опрокинуло, обожгло.
Где же ты, мой друг?
Сколько зим и лет.
Не растаяло, не прошло.

Что ждала — не сбудется.
Что сбылось — поломано.
Наперёд загадывать — сердце не велит.
Не держись, душа моя, за соломинку,
А она всё держится да болит.