Три струны... Занозы

     ТРИ СТРУНЫ, НА КОТОРЫХ ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПУШКИНА ИГРАЕТ ХУДОЖНИК:  СОСТРАДАНИЕ,  СМЕХ  И  УЖАС.
    
     Еще в 90-м году я сказал, что ПРИРОДА БОГАЧЕ ВСЕХ НАШИХ ФАНТАЗИЙ. НАДО ТОЛЬКО КРОПОТЛИВО ИСКАТЬ И ИЗВЛЕКАТЬ НЕПОВТОРИМЫЕ МОМЕНТЫ ЕЕ ОТКРОВЕНИЙ. Это я говорил применительно к фотосъемкам. Сейчас убеждаюсь, что эту формулу можно применить и к литературе.
 
     ПОСЛЕДНИЙ ШАМАН ИЗ ЛОВОЗЕРА ЯКОВ ЯКОВЛЕВ ГОВОРИТ: «ЕСЛИ ЧЕЛОВЕК УМЕЕТ ОБЩАТЬСЯ С КОСМОСОМ, ОН РАСПЛАЧИВАЕТСЯ ОДИНОЧЕСТВОМ».   
                Н. Арабкина

     Я думал, что в русском языке только слово «сельдь» имеет два мягких знака. Обнаружилось ещё одно – «возьмусь».   
 
     Лечение противоречит природе человека. Она тысячелетиями совершенствовала защитные функции, а тут предлагается какими-то химическими веществами корректировать работу его органов и механизмов.   

     От глубин заполярных шурфов – до высоток Москва-сити. Жизнь, оказывается, можно мерить и такими понятиями. И там, и там поработал. 

     Жена напоминает, что нужно купить в магазине: молока, банку протёртых яблок в сахаре… Не выходя из глубокой задумчивости, я повторяю: «…купить протёртого молока…»   

     Количество комаров, мне кажется, подсчитывать никто не пытался. Но даже в одном белорусском лесхозе их численность превышает количество китайцев на всей планете.   

     В лесу услышал как всхрюкнул  кабан, и я взял на всякий случай подходящий сук. В одной руке – палка, в другой руке – ветка от комаров. Но с комарами отмахиваться становится всё сложнее, и я, наконец, бросаю палку, думая, что кабанам сейчас не до меня.      
         
     Мирзакарим Норбеков, академик
     С каждым разом шанс выздоровления уменьшается, уменьшается, уменьшается, потому что болезнь будет всё глубже проникать в сознание…

     Чем вы занимаетесь не работе? – Не поверишь! Ничем не занимаемся. Работаем.
    
     Боль!   
     Утром начал просыпаться, выбираться. Всё ломит. Левая нога. Её приходится опускать на пол руками. Вставать на неё ещё рано, опускать на пол ещё больно. Непривычно лежать столько времени в одном положении, когда ни повернуться, ни пошевелиться. А когда выберешься, приходится перемещаться вместе со стулом. Пальцы, как клешни. С трудом приходится тащить и поворачивать стул. Колено болит тоже. То колено, на которое опираюсь при перемещении…   
 
     Тёща с трудом выбралась из завалов своей комнаты, открыла дверь и вывалилась в коридор, разбив себе голову. На полу кровь. жена подтирает, уговаривает маму: пойдём ляжем. Но мама продолжает орать: пойду к прокурору, я заявлю на зятя… Потом утром будет кричать, что зять избивал её, пробил голову… Вот так и  живём…               

     Мне, наконец, доставляют заказной бандеролью два экземпляра журнала «Север» № 5+6 с опубликованной повестью. Это мой «гонорар». В 61 год я дождался какого-то признания.      

     «Самое унизительное в голоде то, что невозможно думать о чём-нибудь другом» - сказал один академик, которого репрессировали в сталинские годы.   

     До чего дожили, что в нашей стране не стало нормальных консервных ножей. Одну банку откроешь и всё: он уже непригоден.