71. Экскурсия по острову Маннестерре

http://www.proza.ru/2015/05/08/1799

        ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ,
        ЭКСКУРСИЯ ПО ОСТРОВУ МЕННЕСТЕРРЕ

        За завтраком да Ланга сообщил, что, пока сохраняется утренняя прохлада, он намеревается вместе с Шах-Веледом предпринять небольшую прогулку с целью осмотреть свои владения.

        - Не хотите ли поехать вместе с нами? - предложил он.
        - Охотно, - улыбнулась Гретхен.
        Ал тут же распорядился заложить для нее коляску. Едва они поднялись из-за стола, как доложили, что прибыл Шах-Велед.

        Команда фрегата отдыхала от долгой морской экспедиции. Часть экипажа оставалась на судне, стоящем у причала, а кое-кто уже успел завести приятные знакомства и переселился в город, обласканный на пуховых перинах местными вдовушками. Вскоре морякам предстояло заняться ремонтом фрегата, красить, чистить, мыть, чинить. Работы в сложном хозяйстве хватало.

        Капитан объявил экипажу, что в его планы больше не входит скитание по морям-океанам, что он надеется на долгие годы бросить якорь в этой гавани. Но фрегат и команда нужны ему по-прежнему - вокруг океан, разве обойдешься без судна? Однако, если кому-то покажется скучна полусухопутая жизнь, ему капитан охотно выплатит щедрое жалование, а уж корабль, на который можно наняться, найти в этих краях не представляет никакого труда. Желающих покинуть фрегат и капитана Ала да Ланга пока не нашлось.

        Гретхен ехала в легкой коляске с откидным верхом. Правил ею Мюррей. Мужчины сопровождали коляску верхом. Гретхен и Шах-Велед пытались возражать против верховой прогулки Ала, но он уверил их, что чувствует себя отлично. В самом деле, с тех пор, как да Ланга ступил на сушу, болезнь резко сдала позиции, ни разу не уложила его в постель. И хотя он часто болезненно потирал пальцами лоб, бывал утомлен уже после полудня, однако чувствовал себя гораздо лучше, чем на судне. Гретхен даже начала думать, уж ни морская ли качка была виновата в таком нестабильном состоянии да Ланга? И одновременно опасалась, что улучшение это носит не физический, а психический характер. Что "выздоровление" происходит на фоне общего подъема духа, вызванного прибытием на остров, встречей со старым другом и удовлетворением, что в своих ожиданиях он не только не обманут, но действительность даже превзошла их.

        Начало пути пролегало по улицам города. По обеим сторонам стояли одно- и двухэтажные дома, обсаженные деревьями, чтоб укрываться в их тени от слишком горячего солнца. Встречные узнавали Энтони Мюррея и раскланивались с ним и с сопровождающими коляску всадниками, и с любопытством смотрели на его спутников, так как слух о прибытии настоящего губернатора уже широко разлетелся и по городу, и по всему острову.

        - Вероятно, на взгляд европейца наш город мал и неказист, - говорил Мюррей Гретхен, - но всего какой-то десяток лет назад здесь простирался безлюдный берег. Значительно дальше, в глубине острова имелись селения местных жителей, с ними мы сразу постарались установить добрососедские связи. Я нанес визит вождю здешнего племени, потом пригласил к себе, встретил как самого почетного гостя. И все время убеждал его, что наше соседство принесет им гораздо больше выгоды, чем неудобств. Надо сказать, человек он чрезвычайно недоверчивый и упрямый. Много понадобилось терпения и средств, чтоб его мнение о незваных пришельцах переменилось в положительную сторону. Но я был способен встать на его место и понять причину недовольства. Племя издавна обитает здесь, они считают остров своим испокон веку. Им дела нет, что испанское королевство почему-то торгует их землей. Мне не хотелось переводить отношения в конфликт и выгонять старожилов с острова. К счастью, вскоре обстоятельства сложились так, что мне удалось быть им чрезвычайно полезным. Теперь же могу сказать с полной уверенностью: между старыми и новыми поселенцами существуют самые добрососедские отношения. Алу еще предстоит нанести визит в их поселок, и я уверен, они останутся довольны этим знакомством. Уж Ал да Ланга как никто умеет расположить к себе людей, когда желает этого.

        Все так и было, как рассказывал Энтони Мюррей. И маленькое индейское племя быстро поняло выгоду дружбы с миролюбивыми бледнолицыми, и город разрастался быстро за счет стремительного прироста населения. Переселенцы охотно обосновывались на этом безопасном и надежном куске суши посреди неспокойного разбойного моря. Мюррей охотно поддерживал желающих остаться, ссуживал деньгами для строительства или приобретения жилья. Если новички изъявляли желание строить дом, то посылал людей в помощь. При таких условиях город рос, как на дрожжах. Жители его становились охотниками или плантаторами. Вокруг города имелись обширные плантации, а далее расстилались превосходные пастбища, с пасущимися на них большими стадами диких животных.

        Коляска мягко катилась то между бесконечными овощными грядами, то мимо фруктовых деревьев, отягощённых плодами. На плантациях выращивали самые разнообразные культуры - все, какие только могли встретиться в этих местах: маниок, батат, иньям, арбузы, испанские дыни, пакиайи, карасоль, мамай, ананасы, плоды акажу… С этих плантаций снабжались зеленью, овощами и фруктами все остальные большие и малые селения острова. Но главное - несколько лет назад дальновидный Мюррей заключил ряд очень выгодных для покупателей торговых договоров, и на сегодняшний день сложилось так, что испанцы не приобретали фрукты и овощи ни в одной гавани, кроме острова Маннестерре.

        - Растительное царство нашего острова необычайно разнообразно, - пояснял Мюррей. - А в здешний климат - просто рай для растений. В других частях острова есть иные плантации. К примеру, мы заложили рощи деревьев, пригодных для самых разнообразных нужд и чрезвычайно востребованных. В здешних лесах мы располагаем богатыми запасами деревьев тех пород, что пригодны для постройки кораблей и домов. У нас есть также сандаловые рощи: красный, белый и жёлтый сандал. Жёлтое сандаловое дерево здешние жители называют "свечным", потому что горит оно ярко, словно свеча. Когда ночью идут на рыбную ловлю, из него делают факелы. А сверх того есть у нас большие плантации китайского корня. Он не так хорош, как ост-индский, но его охотно едят свиньи.
Гретхен рассмеялась:

        - Господин Мюррей, мне не знакомо почти ни одно из названий растений и деревьев, вами перечисленных. Но вы с таким энтузиазмом рассказываете о богатствах острова, что я уже в каждой былинке готова видеть источник благоденствия и процветания здешнего населения.

        - Да ведь так оно и есть! Я не сказал вам ещё о всевозможных видах пальм, из мякоти которых наши виноделы готовят замечательное вино, и о множестве лекарственных растений, которые мы тоже пускаем в дело.

        Места, по которым шла дорога, были живописны и ухожены. Буйство тропической природы напоминало здесь роскошные, сказочно изобильные сады, а не то сумасшедшее, безудержное соперничество тысяч видов растений, которое ошеломило Гретхен на полуострове Флорида. Там лес сплетался в нечто хаотично единое, оставляя в безумном тиснении лишь намёки на проходы-лазейки, похожие на звериные норы.

        Горы то отступали вглубь острова, то подходили вплотную к ровной, накатанной дороге. Гретхен удивлялась, как часто стучат колёса по настилу мостиков - из глубины острова к океану устремлялось множество ручьёв и речушек. В одном месте едва ли ни вплотную к дороге отвесной скалой обрывался величественный гранитный утёс, а с вершины его падал ручей. Энтони Мюррей натянул поводья, желая дать своим спутникам возможность полюбоваться живописнейшим зрелищем.

        - Его называют Серебряная Прядь.

        Занавес сверкающей воды, прозрачный до призрачности, оттенялся сочной зеленью. Пёстрый ковёр восхитительно красивых тропических цветов тянулся вверх, заплетал гранит, цепляясь за выступы и трещины. И на этом сочетании блеска и ярких, насыщенных красок играли нежной акварелью семицветные радуги - несколько враз, одна в другой. Гретхен смотрела очарованно, с улыбкой детского восторга перед чудом.

        - Вам надо непременно приехать сюда ночью, - сказал Энтони Мюррей, довольный произведённым впечатлением. - Свет Луны тоже порождает радуги, и поверьте, химеричное это зрелище неповторимо, незабываемо. В лунных радугах есть что-то колдовское. Они так завораживают, что можно любоваться на них часами. Местные жители говорят, что здесь живёт Дева Тумана.

        - Как интересно… Кто она, эта дева?
        Мюррей задумчиво проговорил:

        - У индейцев есть легенда, очень красивая и очень печальная. Говорят, будто когда-то давным-давно водопад этот был большим и сильным. Целая река обрушивалась со скалы, ревела и пенилась, неслась, как табун диких коней, разметавших гривы из белой пены. А в пучине водопада жил дух самого бога Маниту. Ежегодно в майское полнолуние ему приносили жертву - красивейшую девушку племени. Её одевали в самые лучшие одежды, сажали в свадебную пирогу, которую без вёсел опускали в реку выше водопада, и девушка отправлялась навстречу божеству. И вот однажды выбор пал на Деву Тумана - прекрасную дочь вождя. Он отдал свою любимицу богу Маниту, но, не в силах пережить потерю, бросился в водопад следом за пирогой. Приняв двойную жертву, водопад внезапно иссяк, остался только маленький ручей, похожий на прядь седых волос. Больше водопад никогда не набирал прежней силы, а племя, лишившись лучшего своего вождя, отказалось от обычая приносить Маниту живую жертву. Вот такая легенда.

        - Есть ли в ней хоть доля истины? - спросила Гретхен, иными глазами глядя на вершину гранитной скалы.

        - Я думаю - ни малейшей. Задавшись точно таким же вопросом, я вместе со следопытами осмотрел скалу и подножие водопада. Хоть сколько-нибудь сильный поток должен был оставить след, проточить русло, выбить внизу ложе. Можете мне поверить - мы не обнаружили никаких признаков этого, ни малейших. Значит никогда этот водопад не был большим и сильным. Индейцы - народ очень поэтичный. У них множество легенд. И, разумеется, они не могли не придумать легенду об этом красивейшем месте.

        - Да… место удивительное…

        Гретхен окинула взглядом густую зелень, обступающую подножие каменной стены, и ей вспомнилось недавнее купание в другом водопаде. Она поежилась… в этих зарослях могла бы спрятаться ни только призрачная Дева Тумана, но и десяток тайных соглядатаев.

        Солнце разгоралось, становилось жарко, но с океана порывами налетал лёгкий ветерок, освежал, остужал, нёс солёный запах океана и тяжёлый аромат цветов. Он шевелил мягкие поля широкополой шляпы Гретхен, укрывающие её лицо от горячего солнца, и шаловливо путался в волосах, пытаясь растрепать гладкую причёску.

        Через час они въехали в колонию поселенцев, в которой жили в основном те, кто занимался садами и овощными плантациями. Нежданные гости привнесли в размеренный будний день колонии радостную суматоху. Их сопроводили к дому старосты, хотя в сопровождении никакой нужды не было, Мюррей сам прекрасно знал дорогу. Супруга старосты и его дочери в момент накрыли стол с холодными напитками, уставили его блюдами и вазами с разнообразнейшими фруктами. Хозяева, когда узнали, что визит недолог, в один голос принялись уговаривать гостей остаться отдохнуть, а главное, переждать жару. Но до пика жары было ещё далеко, и задерживаться в посёлке едва ли не до вечера не входило ни в чьи планы.

        Ещё немного проехав в глубь острова, путники оказались на сглаженной вершине холма, откуда открывался великолепный вид на обширную зелёную долину и голубеющие вдали горы, её замыкающие. Полюбовавшись вдоволь на райский пейзаж, они повернули назад. Обратный путь почти весь лежал вдоль берега океана, сквозь пальмовые рощи, наполненные сухим шорохом листьев наверху и громкими голосами птиц.

http://www.proza.ru/2015/05/08/2556