Птичка в клетке. фотодерматит

   Через шторы пробиваются первые лучи солнца. Вся комната в тёмных тонах, поэтому эти лучи кажутся одинокими, но при этом слишком живыми.Такое чувство, что если ты подставишь под них руку, то она тут же сгорит. Усевшись на кровати после долгого сна я неотрывно смотрел на эти лучи. Хотелось распахнуть шторы и насладиться тёплой волной. Я встал с кровати и приблизился к окну, взял возле подоконника длинную палку с крючком и задвинул шторы так, что солнце больше не попадало в комнату. Оказавшись в полной темноте я бродил по комнате. Из одного конца, я переходил к другому концу. После долгого блуждания по помещению я завалился на кровать. Накрываясь с головой в одеяло я представлял солнце. Представлял пляж и море, которое видел только на картинках и фото. На одно мгновение мне показалось, что с глаз вот-вот покатятся горячие слёзы и я перестал думать. Успокоившись, я достал гитару и начал проводить пальцами по струнам. Мелодия заполняя комнату и чувство одиночества проходило. Я пел про одинокого вампира, который в конце песни сгорел на солнце. Пел и думал, что я и есть этот вампир, только среди людей. И когда-нибудь мне надоест прятаться в тени и я выйду на свет. И когда моё тело начнёт покрываться ожогами я улыбнусь подавляя боль. Потому что благодаря таким чувствам наконец пойму, что живу. Ещё мгновение и по щекам идут слёзы. Я зарываюсь лицом в ладони и смеюсь.С глаз текут жгучие до боли слёзы, а с губ вырывается истерический смех. Теперь комната наполнилась тоской, а шторы напоминали ставни в клетке. Подойдя к зеркалу я вытер рукавом слёзы. Мои глаза поднялись и уже смотрели на отражение. Прилично отросшие волосы падали на плечи. Чёрные как смоль локоны подчёркивали и выделяли бледную кожу. Мои рёбра выпирали и казалось, что я и правда изголодавшийся пленник. На губах растянулась улыбка, слёзы перестали стекать с голубых как море глаз. На щеке выделяется шрам от ожога. «Я не живу. Разве это жизнь? Заперт, словно птица в клетке.» Подойдя к стене я протянул руку к шторкам. Скользнул сквозь них и почувствовал приятное тепло. Но вскоре тепло стало приносить дискомфорт, затем боль. Боль была терпимой, а потом стала на мгновение невыносимой и я отдёрнул руку к телу. Тыльная поверхность руки покрылась волдырями. Подойдя к тумбочке я достал баночку с таблетками. Открыл крышку, посмотрел на потихоньку оседавшие волдыри и резким движение отшвырнул банку в стену. Потом в след за ней полетел графин с водой. За графином последовало всё содержимое на тумбочке. Вскоре тумбочка была перевёрнута на полу, а я уже разносил шкаф с книгами. Покончив со шкафом я принялся стаскивать ткань с кровати, а потом ножом для бумаги располосовал матрас. Я резал его до тех пор пока боль на руке с ожогом не усилилась и нож не выпал из руки.
«Больно. Но это приятная боль.» Вдруг пронеслось в голове. В глазах вспыхнул азарт и я встал с кровати. Теперь я стоял на против тёмных штор за которыми пряталось солнце. Пальцы скользнули по ткани. Сжав на ней руки я скомкал плотный занавес. Резкое движение рук в противоположные стороны и глаза прищурились от света. Из-за дискомфорта с глаз покатились слёзы. Мои губы растянулись в улыбке, когда я распахнул окно. Приятный ветер ласкал мою кожу, а солнце грело замёрзшую душу, тем самым обжигая плоть. На лице появились первые ожоги, которые приносили боль. Я поддался ближе к солнцу и вдохнул воздух полной грудью, принимая боль. Вскоре начала покалывать грудь. Сердце забилось бешено, а мозг умолял меня спрятаться в тень. Из носа хлынула кровь, давление тело возросло и с забрался на широкий подоконник. Устроившись удобно я содрал с себя расстёгнутую рубашку и швырнул её в глубь комнаты. В глазах начало мутнеть. Не знаю от слёз или нет, но я не придал этому особого значения. Мои до этого сжатые зубы раскрылись. Я снова пел песню про вампира. Не допев я потерял сознание, но в последнее мгновение ощутил полную свободу. «Кажется птичка вылетела с клетки.» Последняя мысль пронеслась в голове. Я не испарюсь как тот вампир, но боль была одинаковая.