понедельник, 6 мая 2002

Светлая седмица.
Передышка между второй и третьей праздничными волнами. Сие означает слабое утешение при полном отсутствии покоя и воли. Пройдена, преодолена ещё одна важная ступенька возвратного пути. Очень скоро поддержка усилится не только осенью прошлого года, но и будет возрастать непосредственно в 1995 году особенно по мере приближения традиционного плодоносного периода. Из июля – в август, затем осень, которая никогда не подводила. Основной упор становления, таким образом, придётся на сентябрь, октябрь. 151 и 152 тетради, где завершится определённый семилетний этап жизни и начнётся почти невообразимое новое. Но пока что всё идёт, как шло, своим путём терпеливого ожидания отнюдь не того, что обещано всем, но только своего, капитально заложенного, посеянного, потерянного как благоприобретённого во всех известных смыслах. Жду наконец-то прилично оформленной третьей книжки, жду квартиры, за которую выплачен первоначальный взнос, продолжая действовать в обычном ключе с наращением потенциальных возможностей, рискуя, переживая, волнуясь. Даже затея с дачным участком с возможными невероятными переменами в образе жизни и способе существования ещё не оставлена, как совершенно негодная и неприемлемая в определённом контексте существования. Тут же пытаюсь действовать в возвратно-поступательном ключе, проникаю в брошенные лирические наброски, начав с того, что не вошло в первые три книги, параллельно отслеживаю текущие события, едва успевая отмахиваться от вопросов и проблем – неприятных, если не неприемлемых ощущений.
151, с.36-38
          
Повторение пройденного

Немота погружения в тайну,
полнота воплощения в смысле
всё течёт, без следа пропадая
в обороте вещей и событий?!
Чем похвастаешь в данном контексте,
червячка заморив, не замолишь
чьим-то именем времени-места,
даже если и вымолвишь слово.

Как уйдёшь от реального гнёта
без смягченья враньём обещаний,
до товарного вида работу
доведёшь ли, мечтой обольщаясь?!
Избежишь ли накладок формальных
тени смертности штампов избитых
тривиальных путей триумфальных
в недостатках достоинств открытых?!

Не тоской безработного гложет,
не прямое отсутствии спроса,
но какая-то правда тревожит,
что проявлена… до или после.
Незаметным снаружи открытьем
из роящихся в душах сомнений
назревает зародыш событья,
мир меняя в момент откровенья!



Штучки-дрючки

Вот присядем на дорожку.
И уже ни здесь, ни там.
Что в грядущем или прошлом
гарантирует экран?
В вытяжной трубе, воронке
времени бушует смерч,
как спасти в себе ребёнка,
сохранить святую речь?!
Впереди, конечно, вечность
в перспективе многих спин
очереди бесконечной.
Это вам не магазин!

Договаривать не буду,
отоварив сам себя,
наделив плевком верблюда
тем, которого так ждал!
При стечении народа,
обстоятельств есть момент
изумительной свободы, –
был бы только инструмент!
Переход в иную плоскость:
«нате вам, и смерти нет»!
Есть предмет и нет вопросов.
Не родись на белый свет!

Смысл бессмертных извлечений
хрупкости китайских ваз,
тонкосущностных значений
антикварных общих фраз!
Я ещё не понимаю,
что уже сказать хочу,
но насколько верю – знаю!
Если надо, промолчу!
Давит массой непорочной
солидарной силы страсть:
сам не может и не хочет,
и другому жить не даст!

Почитательская прочность
жизни, славы и добра,
обеспеченности сочность
в удовольствие труда.
Разведу беду руками
потому, что нечем крыть:
ибо кто-то подыхает,
а другой лишь начал жить!
По идее, прячет каждый
сокровенное внутри
не от жадности, но жажды
одарённому дарить!
          ______________

Атмосферное явленье,
рампа, публика, гипноз.
Есть стихия настроенья
там, где вера не вопрос!
Ну, ещё полярность мнений,
страсти одержимой стих:
за кого всю жизнь болеем, 
тем промашек не простим!

Для пожарного прогресса,
что пещерный мой костёр?
Никакого настроенья
продолжать ужасный вздор!
И от бога богословы
не заменят Бога тем,
кто остался обделённым,
став, как говорится, всем!
          ______________

А кому не просыпаться
знаменитым, так сказать,
словно не за что сражаться,
хоть с постели не вставать!
Остаётся, что придётся,
на сравнениях хромать,
темнотой в глазах от солнца
злые лица затенять.
Троекратную угрюмость
наблюдать в своём трюмо,
может быть, тянуться к рюмке,
восклицая: «Жизнь дерьмо»!

Отрицанием держаться,
неофитам подражать
и реальностью реальность,
что клин клином вышибать!
Заряжаясь до азарта
на экранных типажах,
отрабатывая схватки,
как бойцы на муляжах!
Сколько хочешь этих чучел,
развращённых «демонстрил»,
что своё говно жрать учат,
выйдя из семьи горилл!

Для достойного примера
вот вам «КУКОЛьный» соблазн –
уместить всю атмосферу
в сферу вони от козла!
В зоне мелкого хотенья
возжелать «великих дел»,
тему «сучьего веленья»
привязав лужком к козе!
Ну, а пошлые рекламы
под классический мотив
банков, лопнувших, как лампы
обеспечивают «слив»!
          ______________

Наделённый доброй волей,
как нехваткой зла Зоил
честно загнан в чистом поле,
чтоб в загоне не загнил!
Суета сует, однако.
Заедает страшно быт,
в ежедневных мелких драках
«вечный бой» давно забыт!

Все сравнения нелепы,
будь ты хоть двужильный вол
с семипядным лбом прелестным,
взглядом, рогом вросшим в дол!
Добровольный раб-галерник
управляется с веслом, –
«шестикрылый бык»-соперник
месит плодоносный слой!
 
вторник, 7 мая 2002
Прохладно, относительно предыдущих нескольких жаркодушных дней, солнце просвечивает достаточно резво сквозь лёгкий флёр расплывчатой облачности. Где-то дождь и сильный ветер. Но непосредственно нас непогода пока обходит стороной. Сегодня ночью снова после 4-ёх с копейками сидел на кухне, вытягивая безнадёжные вещи, уже не знаю зачем и почему. Может быть для того, чтобы показать свою удаль. Но когда дошло до настоящего дела, никаких сил не осталось! Тот же случай саморастраты сил нападающими забивалами, когда они вынуждены пробегать половину поля прежде, чем нанести удар по воротам. Не исключено, что уже сегодня буду в августе 1995 года, перейдя экватор 151-ой тетради. Ох и несладко тогда придилось! Это видно по беспомощным попыткам сопротивления некой необоримой силе, страх перед которой, к  тому же, приводил в шок, тем самым реально отключая от реальности. Готовность к смерти тоже бывает разной. Скажем, сладкий шок животного безразличия после того, как все струны панического страха порвались, бывает омерзительным зрелищем. И когда человек совершает внутренний поступок, идёт наперекор страху, смерти вопреки, и не в толпе, не на миру, где смерть красна, но будучи совершенно один на бескрайнем пространственном фоне. Живой должен погибнуть для однородности общей массы! Ничего себе, а! Смириться с определённым порядком вещей и ходом событий только для того, чтобы продолжать чисто физическое бездарное существование. Утешаться слабо основными животными инстинктами, направленными на простое воспроизводство. И всё такое. С другой стороны от человека маленького, смертного, ничего больше и не требуется. А что если Акакий Акакиевич, достигнув определённых высот положения в наше интересное время, с непомерной любовью и усердием, получая массу удовольствия, стал бы подписывать Указы, приговоры, подмахивать резолюции?! Вот, когда страшно становится!
151, с.39-41

                ***
Не понравится, конечно!
Мало ли чего хотелось,
чтобы вечность обеспечить,
волшебством поверить дело?!
Будет вам и то, и это:
как балдёж напропалую
без потери мысли трезвой
чудо всуе. Аллилуйя!

Пироги и пирамиды,
словно скатерть-самобранка
всероссийской веры в виды
не наживок, так приманок!
Что нам стоит дом построить!
Но обзавестись квартирой,
будучи антигероем,
что войну закончить миром!

Преждевременно облезшим,
нам не надобно июля
с духотой, проевшей плеши
улиц сонных поцелуем.
Лица, новости, событья
убедительно несносны,
словно не в кого влюбиться
с постной рожей. Слишком поздно!

Пункт конечный: бесконечно
помнить белые морозы,
милых в платьях подвенечных,
розы и метаморфозы….
Не болезни донимают,
но уже чужие песни,
что душа не принимает
как свои, хоть по лбу тресни!



                ***
Предчувствуют, но недопонимают,
как это ни трагично и смешно:
сначала бесконечно занимают,
как будто отдавать немудрено.
Но и лишить особых ощущений
не пахнущего, ибо своего…
букета правоты ни царь, ни гений,
хоть надорвись, не смогут никого.

Никто не больше никого, не меньше,
и нечего о долях рассуждать
добра, что зла с процентом наименьшим,
иначе, мол, удачи не видать.
Вам это надо? Неужели стоит
жить жертвой для полезных делу жертв,
чтоб от хромых сравнений к непристойным 
срываться жестам в дни больших торжеств?!



                ***
От конца постигаешь начало
и венчаешь предсмертный свой миг.
Но стихи как поступок нимало
не тревожат своих и чужих.
Да и сам был не раз озадачен,
словно ракурс времён изменён:
«интерес позарез» вдруг утрачен,
спишь спокойно, как все, вот и всё….

Возвращаясь известно откуда,
забредёшь неизвестно куда,
«заплутаешь в деревьях и людях»,
потеряв то, что нёс, навсегда.
Соблазнят светлячками гнилушки,
разволнуется морем листва:
тишина водопады заглушит,
но не каждому будет слышна.

Шаг всего от безверия к вере,
только нужное слово скажи, –
поменяется вся атмосфера
для внезапно воскресшей души!
И покажется кукольной драма!
Балаганно базарный настрой
примет форму порядка казармы,
где дневалит дежурный ночной!