Мечте навстречу, гл. 22

               

     Домой Толстов, возвратившись из профилактория, появился в девятом часу вечера. Как всегда, его у дверей встретила жена.
     - Ну, что, сильно поздно приехал? – спросил он, раздеваясь и целуя жену в щеку.
     - Поздновато немного, - улыбнулась она. 
     - Раньше не получилось, – он потирая руки, прошел в ванную умыться.
     - Ужинать будешь, а то суп разогрею, — предложила Наталья Игоревна.
     - Чай только приготовь! - крикнул он из ванны.

     За чаем  Роман Ильич рассказал жене, как они съездили в профилакторий и про банкет.
     - Все было бы  прекрасно, если бы не эта инспекторша из отдела  полковника Сиротина. Она перепила и вела себя просто безобразно.
     - Как это безобразно? – Наталья Игоревна сделала глоток  чая из кружки.
     - Как это делают легкомысленные замужние женщины – пристают к другим  мужчинам.
     - Уж, не к тебе ли, дорогой? -  она с  веселой иронией  посмотрела на мужа.

     - Нет, у  нас есть мужчины поинтересней меня, – Толстов откинулся на спинку стула. – Есть у нас красавец  такой Круглов Павел Петрович, он же  начальник профилактория. Вот к этому бубновому королю эта червовая дама   имеет червовый интерес. – сказал он языком карт, зная, что  жена его иногда балуется гаданием на картах.
     - Да, не хорошо! – задумчиво проговорила Наталья Игоревна. — И что же теперь?
     - Ладно, если бы меня не было, - рассуждал  Роман Ильич, - можно было бы  пропустить этот факт, но это случилось у меня на глазах, и я не имею права не прореагировать на это.
     - Ну да, - согласилась Наталья Игоревна. – Хотя бы, в назидание другим.
     - Поэтому, - Толстов  поставил пустую кружку на стол и повторил со вздохом, - не имею права не отреагировать.               

      На следующий день в  кабинете полковника МВД Сиротина зазвонил телефон. Оторвавшись от проверки документации,  Александр Павлович взял трубку.    
      - Полковник Сиротин слушает, - сказал он в трубку и приосанился, услышав голос Толстова.   
      - Александр Павлович, вы еще не говорили с вашей сотрудницей Сергиной по поводу ее поведения на банкете?
      - Так точно, еще не говорил, простите! – не смог соврать Сиротин.
      - Так вот, поговорите с ней, чтобы впредь вела себя прилично, а не как ... обитательница этого профилактория, если, конечно, дорожит местом, которое занимает.
     - Обязательно с ней поговорю, я собирался это сделать после перерыва, - заверил его полковник.
     - Потом доложите о результате разговора,  – проговорил Толстов. – В нашем аппарате не должно быть  свинства на банкетах, да и вообще... ничего аморального.  Она ведь замужем, как  я знаю?
     - Так точно,  замужем, – осознавая свою вину, проговорил полковник. – Муж – уважаемый  человек.
     - Тем более. Я все сказал. Будьте здоровы!  - и в трубке раздалось гудение.

     - И вам не хворать,  - тихо проговорил полковник и положил трубку на рычаг телефона. Затем нажал на кнопку селектора.
     - Слушаю, - отозвалась секретарша Галина Олеговна.
     - Вызвать ко мне немедленно  Сергину Татьяну,  – приказал он.
     - А ее нет в отделе! - спокойно ответила секретарша.
     - Как нет! – закричал  полковник так, что секретарша задрожала.
     - Она отравилась, мне сказали.
     - Как...отравилась? - упавшим голосом спросил полковник и сел. В его голове пронеслась мысль, что она отравилась от несчастной любви и позора.
     - Не подумайте буквально, Александр Павлович. Просто она еще не отошла  от вчерашнего банкета. Видно, что-то  съела не то. После обеда обещала подойти.
     - Ага, значит,  не то что-то съела? Хорошо, когда придет, немедленно пошли ее ко мне. Ясно?  Если забудешь выполнить мое приказание – уволю!
     - Хорошо! Будет сделано, Александр Павлович. – голос ее опять задрожал.

      Он отключил селектор, откинулся на кресле и призадумался. « Ну, и дисциплина, - подумал он, -   действительно, распустил я людей – развинтились, разболтались – забыли, где работают! Пора бы гаечки потуже завинтить!
     Полковник поднялся и  направился в отдел участковых уполномоченных, где работала Сергина. Зайдя в отдел, он заметил, что сотрудницы  на месте не сидели, а рассматривали какую-то яркую кофточку. Увидев его, они, ахнув,  моментально кофточку куда-то  спрятали, а сами поспешили на свои места.
     - Здравствуйте, Александр Павлович! – поздоровались они.
     - Здравствуйте,  - сухо поздоровался он и спросил:
     - А где Сергина?
     - На почту ушла, – соврала Полякова, не подумав.
     - Когда... – проговорил Сиротин, обводя взором кабинет. От наглого вранья,  которым покрывалось истинное положение вещей, в нем поднималась  ярость.
      - П-пять минут назад, -  запнувшись, тихо проговорила Полякова.
      - Когда врать  мне перестанете?  – рявкнул полковник что есть силы и взглядом, словно лучом лазера,  прожег женщину, замершую от страха. — Вы уволены!  Вон убирайтесь! – он показал на дверь.

      Матвиенко сидела на месте, ни жива, ни мертва от страха, боясь, что кара коснется и ее.  В ужасе Полякова нашла силы встать и стала, заикаясь,   просить прощения.
      -  Александр Павлович, м-миленький, п-простите, ради Бога! Эт-то не п-повторится больше н-никогда! Я в-виновата, простите меня… У-у меня д-дети…. – она закрыла рукой лицо и  громко зарыдала.
      - Инспекторы называется! Самих проверять надо… вашу мать! -  Выплеснув ярость, он   вышел, так хлопнув дверью, что стекла задребезжали в окнах и бумаги с карандашами попадали со столов на пол. Проходя мимо секретарши, он сказал:
      - Подготовьте мне личное дело Поляковой. Срочно! – приказал он и зашел в свой кабинет.  Сел в кресло и погрузился в размышление. Никогда он не чувствовал себя так скверно, как сейчас.  Ему и жалко было Полякову, но как приструнить коллектив, чтобы неповадно было обманывать начальство, и соблюдали дисциплину в отделе. Мысли его прервал тихий стук в дверь.

      - Входите! – мрачно откликнулся он, и в кабинет  осторожно вошла секретарша с личным делом Поляковой.
      - Вот дело Поляковой, как просили, — она протянула ему папку.
      - Оставьте на столе и идите, – сказал он, не меняя своего положения в кресле. Когда секретарша вышла, он взял дело и стал его читать. В деле открывался ему образ прилежного   служащего, талантливого работника и толкового исполнителя, имеющего благодарности и денежные вознаграждения за добросовестный труд. «Что это? - подумал он, - действительное отражение вещей или пускание пыли в глаза. Правда или ложь?   Он  по селектору вызвал  секретаршу и велел ей позвать старшего уполномоченного  майора Рябова Эдуарда Алексеевича. Через минуту майор явился и доложил:
      - По вашему приказанию майор Рябов явился.

      - Садитесь, Эдуард Алексеевич, – полковник  указал на стул. Рябов сел и  посмотрел на полковника.
      - Эдуард Алексеевич, расскажите мне про Полякову  Ирину Михайловну. Что она собой представляет как человек и как работник?
           Не зная еще намерения полковника, Рябов стал нахваливать Полякову, не жалея ярких красок, но когда тот упомянул про честность,  Сиротин его  остановил.
      - Эта честная, с ваших слов, особа меня обманула,  как лоха, – проговорил он, делая  ударение на слове «честная», и, видя недоумение в глазах  майора подтвердил:
     - Да-да. Она вздумала выгородить  Сергину, которая не пришла на работу по неуважительной причине.
     - К сожалению, я не в курсе этого, – покачал головой майор,  но понять Полякову можно,  – при этих словах полковник нахмурил  брови,  -  существует, так называемая, ложь во спасение.

     - Ишь ты, -  ложь по спасение! Выдумали оправдание! А не круговая ли порука это называется? Ты - мне, я – тебе! А я вот возьму и уволю  ее из-за этой лжи, чтобы другим неповадно было начальство обманывать. И вообще: что у нас в отделе творится с дисциплиной? В рабочее время бегают по своим нуждам,  наряды примеряют, болтают не по делу. Я, наверно, всех женщин уволю, а мужчин возьму. Больше будет порядка и дисциплины в отделе.
     Рябов почесал нос:
     - Это трудно будет осуществить, Александр Павлович. Мужчины сюда неохотно идут  – зарплата небольшая, - это раз,  работа  малоинтересная – бумажная, – это два. А Полякова хорошо, собственно, справляется с  работой, да и человек хороший, чуткий, ответственный. Жалко, если уволите.

     - Так что ты советуешь делать с этой Поляковой?
     - Я  про нее все рассказал вам, а  что с ней делать, сами решайте,  – уклонился  Рябов от прямого ответа.
     - И решу! – ударил полковник ладонью по столу. -  Позови мне эту Полякову, но  ничего ей не говори, что тут мы про нее говорили.
     - Есть позвать Полякову! Разрешите идти? - поднялся майор.
     - Идите!

     Вскоре  Полякова с несчастным видом предстала перед полковником, боясь ему в глаза смотреть. Видя  ее душевное состояние и вспомнив, как она назвала его миленьким при покаянии, он  решил сменить гнев на милость.
     -  Ирина  Михайловна, - заговорил он, - оказывается вы у нас   - хороший работник, ответственный, честный, порядочный – при этих словах она сильнее склоняла голову, испытывая стыд. – Я хочу сказать, что немного погорячился, — при этих словах она медленно  подняла  голову и несмело посмотрела на него.
     - К тому же, учитывая ваше искреннее покаяние, вы остаетесь  на своем месте, но получите выговор, и, разумеется, это отразится на вашей премии -  тут уж ничего не поделаешь.  В следующий раз будете думать, стоит ли кого-то покрывать или нет.

     Услышав решение начальника, она снова заплакала, закрыв лицо руками.
     - Опять слезы? – удивился  Сиротин.
     - Ничего, -  с благодарной улыбкой она посмотрела на него, – это от радости.  Спасибо вам большое! Можно идти?
     - Идите, работайте! – он отпустил ее и посмотрел на часы. – Ого, уже дело к обеду. – Настроение  у него  заметно повысилось. Он подошел к одежному шкафу, оделся и вышел в приемную.
     - Галина Олеговна, — обратился он к секретарше, - я поеду сейчас на обед, а после обеда, как только объявится Сергина, пришлите ее ко мне. 
     - Будет исполнено,  Александр Павлович.
     Сиротину понравился такой ответ. «Ничего, - подумал он о подчиненных, - я   вас заставлю ходить по струнке!» 

                Продолжение http://proza.ru/2015/05/09/1028