Improviser. Глава 23. Без названия

  Обычно Виктор держал свой мобильный при себе постоянно, но на этот раз пришлось выключить, предстояла встреча с важным заказчиком. При стандартной схеме в течение переговоров обсуждался формат и частота проверок строительства, согласовывались формы отчётности и сроки сдачи работ, а сегодня пожелал участвовать сам создатель Фонда, и потому переговоры грозили затянуться. Создатель, или Хозяин, как за глаза его называло ближнее окружение, не был специалистом в области строительства, и потому приходилось настраивать свою команду на терпение, на умение преподносить прописные строительные истины очередному важному заказчику как нечто серьёзное и значительное. 
   Почти всё было согласовано в группах на техническом уровне, предстояло разобрать финансовую сторону дела, но на всякий случай Виктор приглашал на такие встречи двух-трёх универсалов-экспертов во главе со своим главным инженером.
  Несмотря на бытующее мнение, что глава Фонда – чудак, любитель задавать острые, провоцирующие вопросы, встреча закончилась вполне миролюбиво и даже с некоторым оттенком добродушия.
  Включив после встречи мобильник и просмотрев всю почту, Виктор наткнулся на сообщение от Семёна. Простой звонок, не дождавшийся ответа, электроника зафиксировала как не отвеченный вызов.
  Сколько лет уже прошло? Четыре года? Больше?
В сторону время, не это главное…
                -       -       -
- И когда тебя ждать?
- Не знаю, Вить. Но мать плоха, и я подумал, что из Москвы проще организовать поиски пропавшего человека, чем из нашей тьмутаракани. Если возможно, конечно, и если захочешь взяться. Шансов мало, но если найдётся отец, мать сможет выпутаться, так в клинике сказали…
                -         -       -
- Дело случая. У нас народ работящий, бывает и такое, и у нас костоправ есть, но тут костоправом не обойтись. По всем понятиям, столб жизни, позвоночник то есть, тебе прищемило, а попутно могло и ещё что. Ты, главное, не шевелись, довезём до города, а там…  Повезло ещё, что зима, дорога есть, везучий ты человек, Павел Никодимыч!
  Рассуждая, отец Никодим чутко прислушивался,  изредка поглядывая по сторонам. Лошадка шустро рысила, время от времени оглядываясь на хозяина, как бы понимая, что дело нешуточное. Двести вёрст по глухой тайге, провожатых нет, охотники все при делах, нет лишних людей зимой в посёлке! Поверху соломенной подстилки – дерюга, на дерюге – промасленная тряпка, на тряпке – четыре охотничьих ружья, взведённых как положено… 
  Дьякон вспоминал, как вставал человек на ноги, тянулся к работе; сначала по часу, по два, а потом... нужным сделался чужак в посёлке, очень нужным человеком! Всего-то три года и прошло, а как развернулся! И ведь сам пришёл, сам предложил ему, отцу Никодиму, храм перестроить. Не подвело чутьё отца Никодима… то ли ещё было!
  И воссиял храм, заблестел по-новому.
  Кто косился попервоначалу – издалека стал шапку ломать…  А сколько пришлый пятистенков уже сложил?
  Эх, люди!
  А к печному делу откуда сноровка? Всего одну поставил со стариком Ермолаем… одну! – а потом сам стал выбирать себе помощников.
Если бы не случай с сорвавшимся бревном…
  И вот теперь отец Никодим собственноручно правит своей лошадкой, и в сене под тулупом лежит дорогой ему человек, и лежит не просто, лежит, подвязанный к жердине, чтобы не дай Бог ничего не сместилось у него в дороге. И чудится ему, что и не Павел это вовсе, а сам Христос, и что не к жердине он привязан, а распят на кресте. Недаром в неблизкий путь весь посёлок вышел провожать, и с каждого двора нанесли и припасов съестных, и дерюги застелить, а кто ружьём, кто тулупом, кто чем помог. Стар уже отец Никодим, стар, но жилист… не становись на дороге  ни человек лихой, ни зверь; и непогоду одолеет, и с пути не собьётся…
                -       -       -
  Большие окна областной клиники постепенно наполнялись светом – сибирское солнце всходило медленно. Главврачу уже доложили о необычном больном, по слухам, подобранном лет двадцать назад в тайге староверами. Рентгеновские снимки доказали показанность к операциям на позвоночнике, но если бы только позвоночник…  И теперь предстоял разговор с удивительным гостем… так, на всякий случай, мало ли что… уведомить родственников, или что ещё…
  Известнейший на весь край хирург, исследуя пациента, не давал гарантий на стопроцентный счастливый исход, и к тому же имел своё, особое мнение, отличное от большинства. Или делать в условиях областной клиники все операции, готовясь к самому худшему, или немедля отправить в Москву, где шансов на исход было несравненно больше.
  При потерпевшем обнаружилась только книжка с физическими опытами, очевидно, выкранная им у какого-то школьного физического кружка, и больше ничего, ни денег, ни документов.
  Но вот о том, что человека прятали староверы, разговор предстоял особый и с кем следует, и туда уже было доложено. Правда, поп, привезший его в клинику, как-то хитро и быстро исчез, сославшись на срочные и важные какие-то свои духовные дела, так что выяснять, кто таков, откуда, было не у кого.  Всё, что возможно, записали со слов самого неизвестного, назвавшегося Павлом Никодимовичем. Фамилия отсутствовала.
  Следователь обещал за неделю добраться до всех баз пропавших без вести в стране лет двадцать назад, но успех не гарантировал. Да и смущала рана в плече, явно походившая на затянувшееся пулевое ранение… откуда оно? Уж не из бежавших ли из мест не столь отдалённых, не преступник ли?..
  Последний консилиум всё же принёс свои плоды – авторитетнейший хирург настоял на транспортировке удивительного пациента в Москву.