Накажи его за это...

ОНА
С детства в ее сознании звучали посторонние голоса, и действовала она в соответствии с их повелением, поэтому еще в начальной школе задавался вопрос о ее психическом здоровье. С годами ситуация все усугублялась. Она начала путать где голоса родных, а где внутренние. 
Покою не давала жажда секса. Эту жажду ей привил дружок – наркоман. Он был ее первым мужчиной. Но удовлетворить ее не мог. Ведь брал он ее только под кайфом грубо и автоматически как машина, все же остальное время был с ней холоден и безразличен. Его интересовало только содержимое ее карманов и квартиры ее родителей. Туда доступ ему был закрыт. Отец запретил им встречаться, да и мать целыми днями сидела дома у окна.

Она стала спать  еще с одним сокурсником, со слесарем из ЖЭКа, с дворником в подвале, с таксистом. Но ей казалось этого мало. Она готова была сношаться целый день без перерыва. Низ живота постоянно тянула сладкая истома, соски вставали дыбом при виде объекта мужского пола. Хотелось продолжать снова и снова, и не было разницы  с кем. Однажды она познакомилась на улице сразу с четырьмя солдатами. И пошла с ними «погулять» на речку. Конечно, с речки она вернулась на четвереньках, но охота не пропала, а только усилилась.
Казалось, что счастью не будет предела и они с дружком идеальная пара. Дружочек искал наркоту, а она с тем же энтузиазмом искала член, на который можно было запрыгнуть. Он не препятствовал ей, был не против ее развлечений, а она помогала ему с деньгами.
 Но тут она узнала, что беременна. Разумеется, она не знала от кого. Но делать аборт было страшно. Все бы узнали.  Пришлось поговорить с мамой: может, есть какое-то народное средство. Она прекрасно знала, что мама иногда пьет какую-то травку и потом долго лежит в ванне. А потом отец орет не нее, что лучше бы она сдохла вместе с очередным  идиотом внутри. Секретом мать поделилась, но рассказала все отцу. Хорошо, что он приехал с работы, когда все уже было кончено. Ремня избежать не удалось. Повезло только, что на шестом ударе она отключилась и ничего больше не почувствовала.
Очнулась она в больничной палате. По боли между ног и внизу живота поняла, что ей все-таки сделали операцию. Отцу врач сказал, что возможны осложнения и детей может у нее никогда и не будет. Отец обрадовался. Ее же стал контролировать. Каждый шаг, каждую мысль. Ремень свистел и свистел.
Однажды отец обмолвился, что, к сожалению, такую дуру, и замуж-то не выдашь. А то удалось бы на молодого мужа все проблемы с себя свесить. И она поняла…Появилась цель – срочно выйти замуж. Училище было уже с горем пополам закончено, благодаря авторитету и настойчивости отца.
 И тут свершилось чудо. Он попал  к ней прямо в расставленные ноги. Его упекли родители, с вполне известной целью. Семнадцатилетний, наивный, томящийся в больничных стенах, но  совершенно здоровый молодой медведь. Он – привыкший к свободе, любящий жизнь, красивый, сильный, умеющий реализовать любую идею, стоило ему только сильно этого захотеть. А еще голодный, как молодой зверь по весне. Его аппетиты привели его как раз куда надо. Ей осталось только захлопнуть клетку. Это был ее шанс.
Шанс вырваться к нормальной жизни, бросить своего дружочка наркомана и снова стать нормальной женщиной, а также приобрести независимость от папаши-деспота.

Его ненасытность пугала ее, но он был очень нежен, добр, внимателен, что очень скоро она забыла свой страх и стала планировать совместное с ним будущее. Она была бы рада выйти за него хоть сейчас, ведь возвращаться каждый день  к родителям и слышать постоянные упреки становилось тяжело.
 Кроме того дружок – наркоман требовал денег за все: за секс, за то что проводил, за то, что промолчал, за то что сказал…
В компании дружка ее постоянно уговаривали присоединиться к ним. Ширнуться или хотя бы покурить. Но, предвидя реакцию папы, она не делала ни того, ни другого. Один раз, когда друзья уговорили понюхать клей, очнулась она  только через два дня. А она совсем не помнила, как попала в подвал. Ее туда увели голоса, которые от  клея стали не просто громкими, но еще и очень властными. Голоса угрожали, издевались, то кричали басом, то тонким и противным женским очень знакомым голосом. Она бежала от них сломя голову, полностью  потеряв ориентацию в пространстве.
В чувства привел солдатский ремень, со свистом врезавшийся в ее нежное молодое тело. Отец бил ее уже видимо не первый час и изрядно взмокрел.  Пахло протухшей кровью и потом. Она открыла глаза и попросила: «Отпусти меня». Он перестал бить, но стал кричать. У нее пошла носом кровь, но он еще и добавил кулаком по носу. Он обзывал ее, обещал убить, сгноить в психушке, если она не выйдет замуж за того дурака из деревни и не уедет из города. Все было решено.
Недолго думая она организовала брак с ним. Для пущей точности даже обвенчалась с ним в церкви, чтоб не сбежал, ведь  на селе вера в бога – та же, что и раньше: «Ослушаться немоги».
 Надо было успевать до его выписки из больницы. Внушить ему, что она идеал его женщины не составило труда. Заставить его поторопиться со свадьбой тоже оказалось просто. Уехать от папы  – это была ее мечта, а то, что в деревню – так и там люди живут.
Плюс малышка осознала, что для жизни ей уже ничего не надо добиваться. Самое главное ее достижение – удачное замужество за ним. Простым колхозным сварщиком. Здоровым, крепким, веселым и безумно влюбленным в нее уже восемнадцатилетним пацаном.  Как тут было удержаться и не родить ему двоих детей – для страховки: « он же порядочный – детей не бросит…» Полгода повкалывала как простая крестьянка: научилась даже корову доить, а потом… стали снова просыпаться голоса, которые звали, манили и влекли…  Она побежала с первым попавшимся, пока своего не было дома.
Мужу втемяшилось в голову построить отдельный дом, но только чтоб лучший в селе.  Участок был, и он стал строить. Торопился, хотел побыстрее закончить со строительством и отдыхать, путешествовать. Наслаждаться жизнью. Поэтому он пропадал на стройке и днем, и ночью, выпадывал из машины, возвращаясь из рейса, засыпал на ходу. Своей целеустремленностью он ее злил. Ей хотелось только секса и спать. Он  заставлял работать и заниматься домом.  Завел кучу скотины, правда и возился с ней сам. Но когда уезжал в командировки требовал, чтоб она кормила все это скотное животное противное. Она не кормила, а эта вся дрянь начинала орать, приходили соседи, ругались, приходилось вставать и идти кормить. А дурацкую корову надо было еще и доить каждое утро в 5 утра. Он хмурился и доил сам, но иногда не успевал, приходилось вставать и доить. Это раздражало и бесило.
Нелюбимый, нежеланный, орудие в ее войне, он и не требовал ничего. Довольствовался редкими моментами счастья. Она творила все что хотела. Обзывала его, выгоняла, открыто изменяла ему. Он-терпел и во что-то свое верил. Зачем-то дарил золото, дорогую одежду, шубку. Все пытался о чем-то поговорить. Этим он бесил еще больше. Шли годы.  Однажды предупредил, что устал прощать и настанет тот час, когда он уйдет и не вернется. Но она-то была уверена. ОТ двоих детей этот никуда не денется. Поворчит да и будет все как раньше. Да и дом уже был достроен. Да не просто дом, а шикарный огромный коттедж, с ванной, унитазом, отдельными спальнями. Куда он пойдет из дома, который построил своими руками? Кому он нужен?
И она стала, по совету папы, внушать ему, что он никчемный, некрасивый, никому не нужный неудачник. Да так часто и с таким рвением, что поверила в это сама. И стала еще с большей ненавистью и презрением к нему относиться.
А он просто жил своей жизнью. Страдал от ее отношения, обижался, прощал. И тем, что прощал, вызывал в ней сильнейшее чувство ненависти. Она стала ненавидеть его: за то, что он ее любит, за то, что любит их детей, за то, что такой правильный и ответственный, за то, что ее выгнали с работы, а он  на хорошем счету и в почете. За все, как одевается, как есть, как спит, как его любят дети, как к нему с уважением относятся друзья, как смотрят на него посторонние женщины.
И вот когда она была  уверена на сто процентов, что он никуда не денется, это случилось. Как она сама не поняла…  Очередной раз выгнала его из дома, он как всегда ушел к отцу. Потом пришел, расплакался сын, и он остался из-за него на одну ночь. Потом снова ушел к отцу. Она была уверена, что он перебесится и вернется, но он все не шел. Случайно она увидела его с другой. Они весело смеялись и шли по деревне в обнимку. Обо всем знал ее отец. Приехал и высек ее как обычно ремнем, не стесняясь детей. Сказал: «Вернуть – любой ценой!»
Она стала караулить его, пытаться полезть целоваться. Но он спокойно отстранял ее и вежливо отказывался вернуться. Ей хотелось, чтобы он скандалил, дрался, пил, что угодно, только не так. Он просто стал счастлив с другой женщиной и видимо не собирался возвращаться. Хотя надежда была, ведь он все еще жил у своего отца. Голоса усилились. Один из них шептал: подай на развод – прибежит и в ножки упадет.
 Тогда она подала на развод. Она подумала, что он хотя бы на суде одумается и вернется к ней. Но он пришел на суд абсолютно спокойный и согласился со всеми ее доводами. Брак был расторгнут. Тогда она стала шантажировать его детьми. Хочу – дам пообщаться, не хочу – не дам пообщаться.Он терпел и снисходительно относился к ее капризам.
 Но вскоре произошло то, чего она вообще не ожидала -  он женился. Свадьба была в деревне в самом центре , и она кусала губы и тайком подсматривала из-за остановки за счастливой молодой парой.
Тогда она решила подать на алименты, чтобы он был все равно ей обязан. А он спокойно стал платить и не реагировал на ее телефонные истерики.
Все было кончено. Он уехал жить в другой населенный пункт. К своей жене. Он был счастлив и очевидно не собирался возвращаться. Тогда она стала давать ему детей в город, но после визита очень подробно их расспрашивала обо всем. И ей становилось очень плохо и тоскливо на душе от того, что рассказывали дети. Голоса говорили: Убей ее! Убей соперницу! Слишком уж она счастлива и спокойна! А он вернется! Не будет ее и он вернется!
И вот только она собралась осуществить задуманное – снова вмешался отец. Она вместо того, чтобы как всегда терпеть ременное воспитание выпряглась и кинулась на него в драку. Он плюнул и ушел, а потом пришел не один. Ее связали и на полгода упекли в психиатрическую лечебницу.
Оттуда она вышла спокойная и решила, что надо устраивать свою личную жизнь. Голоса не тревожили. Но жизнь не получилась. Никто в деревне не захотел на ней жениться, а случайные связи не устраивали папу. Он стал пугать возвращением ее в психбольницу.
Но тут она увидела его с семьей в деревне,  и снова проснулись мысли о мести сопернице. Ее надо убить! Одна мысль не давала ей покою. Но соперница физически крепче, да и нигде не ходит одна. Как быть. Все попытки увенчались провалом. Голоса опять сводили с ума, заставляли творить  что -  попало. Опять ремень, опять психбольница. Инвалидность по псих.заболеванию. Позор на всю деревню. Конец ее молодой жизни. Никому она стала не нужна. Все всё про нее знали. В деревне ничего невозможно утаить. И про голоса, и про болезнь, и про то, какая она хозяйственная и верная. Даже алкаши от нее прятались.
«Папа, накажи его за это!» -  она просила отца на коленях. Он разбил ей жизнь. Из-за него она сошла с ума! Он заставил ее нарожать детей. Он силой на ней женился. Это он заставил ее переехать из города в село. Он построил этот дом и оставил ей. Он заставлял ее работать. Он изменял ей. Он бросил ее. Он развелся с ней. Он женился на другой. Он – счастлив без нее. Это невозможно простить. «Папа, накажи его за это!!!»
 И папа стал мстить. С одержимостью дочери возненавидел его. И стал пытаться наказать его за все… За всю его жизнь… За счастье… За любовь…