Пьяный корабль. Артюр Рембо

Когда я к морю плыл по равнодушным рекам,
Я более не был  рабом у бурлаков,
Которых дикари, вдохновлены успехом,
Убили градом стрел, у расписных столбов.

Зачем мне экипаж, колониальный хлопок,
Фламандское зерно... вот не было забот!
Свободу дали мне - вдоль дальних гор и сопок
Я плыл по рекам вниз, вполне счастливый бот.

Я прошлою зимой был глух к морским приливам,
Беспечен, как дитя, не знающее зол,
И полуостровам, что рвались вдаль, ретивым,
Порядка не стерпев, оставил произвол.

Благоволил ко мне бурь грозных повелитель,
Танцуя на волне, как пробка, десять дней -
Хоть прозван вал морской нередко "жертв носитель" -
Не вспомнил берегов и портовых огней.

Нежней, чем яблок плоть для малого дитяти,
Зелёный вал проник в моё нутро не зря -
От синих пятен вин - и бурой рвоты, кстати,
Омыл, отбросив прочь штурвал и якоря.
 
И я, с тех самых пор, купал себя в поэме,
В поэзии морей, в которой Млечный Путь
Ронял алмазы звёзд, и в звёздной диадеме,
В восторге от себя, топляк мог завернуть.

Раскрасив синеву безумными тонами,
Замедлив ритмы дня, в сиянии лучей,
Вскипает похоть тел чудовищ, меж волнами,
Хмельней, чем алкоголь и наших лир звончей!

Я видел небеса в сетях слепящих молний,
Водоворот и смерч, и штормы всех мастей,
И вечер грозовой, рассвет, восторга полный,
Рой белых облаков, что стайки голубей.

И низкий солнца диск, в зловещей диораме,
Бросая веера сиреневых огней -
Как бы играя роль в какой-то древней драме,
Они носились вдаль, по волнам, всё быстрей.

Скитаясь по ночам, слепящим взор снегами,
Неспешно целовал глаза морских глубин,
И фосфор донных рыб в игривой цветогамме
Распелся желтизной и синью каватин.

Я месяцами плыл, следя за тучным стадом
Беснующихся волн, атаковавших риф,
Не понимавших, что Мария светлым взглядом
Могла заставить их пропеть другой мотив.

К Флоридам ярким плыл, почти невероятным,
Где краснокожих цвет к пейзажу подходил,
Смотря в глаза пантер и тварям травоядным,
Под радугой морей средь стад морских бродил!

Болота - как садки, огромны, полны гнили,
Некстати там увяз морской Левиафан,
И в зарослях густых, где спят и бредят штили,
Тонули воды рек, смывая гной из ран.

Я видел ледники и солнца золотые,
Из меди небеса и блеск жемчужных вод,
Огромных анаконд, чьи кольца завитые
Средь крученых дерев сей охраняют род.

Я б детям показал поющие потоки,
И рыбок золотых, сверкающих дорад,
И пену орхидей, пока, блуждая в шоке,
Без якоря-ветрил, я зрел красот парад.

Как вечный пилигрим, устав от сих скитаний,
Унылый плач волны приняв, как злой удел,
Полипов поцелуй - присосками желаний,
Коленопреклонён, как женщина, терпел.

Я был, как островок, пристанищем для чаек,
Что сеяли помёт, а злобный норов злил,
Под белоглазый взгляд крикливых птичьих шаек
Утопленник подчас, вверх пузом, приходил.

Я, охмелев от вод лазурных сих просторов,
Заброшен был в эфир, наивный и простой -
Мог мимо ускользнуть Ганзейский острых взоров,
И мощный монитор не спас бы остов мой.

Свободный, как туман, как пар лиловый мчался,
Сверля небесный свод сквозь охры густоту -
Поэтам на десерт искал, меняя галсы,
То солнца лишаи, то неба бересту.

Безумное бревно! Расцвечен рыбкой лунной,
Морских коньков эскорт меня сопровождал,
Пока Июль громил небесный свод латунный,
И палицею в нём воронки пробивал.

Я, лье за пятьдесят мог видеть блеск Мальстрима,
И Бегемотов гон услышу за сто миль,
Но синь небес в тоску влечёт неудержимо...
Когда ж Европы вод коснётся старый киль?

Космических шаров видал архипелаги -
Был странникам открыт безумный небосвод...
Не в этих ли ночах вспорхнули ввысь, как флаги,
Армады птиц златых, Грядущей Силы код?

Я удручён, увы! Я плакал, полон страсти -
Там горек каждый астр, и лун ужасен вид;
Хмельная вдрызг любовь взорвёт мне киль на части,
Коль я не поплыву, куда она велит!

Всего-то мне нужней, из всех лагун Европы,
Та лужа-океан, та детская мечта -
На корточках, над ней, мальчишка, без заботы,
Спускал на воду бриг, воздушней мотылька.

Я не могу теперь, узнав цену свободы,
В кильватере поплыть, открыв купчишкам путь,
Как нестерпимы мне их флаг спесивый, гордый,
И каторжный понтон... уж лучше затонуть!


BATEAU IVRE. Arthur Rimbaud

Comme je descendais des Fleuves impassibles,
Je ne me sentis plus guidе par les haleurs;
Des Peaux-Rouges criards les avaient pris pour cibles,
Les ayant clouеs nus aux poteaux de couleurs.

J’еtais insoucieux de tous les еquipages,
Porteur de bl;s flamands ou de cotons anglais.
Quand avec mes haleurs ont fini ces tapages,
Les Fleuves m’ont laiss; descendre o; je voulais.

Dans les clapotements furieux des marеes,
Moi, l’autre hiver, plus sourd que les cerveaux d’enfants,
Je courus! Et les Pеninsules dеmarrеes,
N’ont pas subi tohu-bohus plus triomphants.

La tempеte a bеni mes еveils maritimes.
Plus lеger qu’un bouchon j’ai dansе sur les flots
Qu’on appelle rouleurs еternels de victimes,
Dix nuits, sans regretter l’аil niais des falots.

Plus douce qu’aux enfants la chair des pommes sures,
L’eau verte pеnеtra ma coque de sapin
Et des taches de vins bleus et des vomissures
Me lava, dispersant gouvernail et grappin.

Et dеs lors, je me suis baignе dans le poеme
De la mer, infusе d’astres, et latescent,
Dеvorant les azurs verts ou, flottaison blеme
Et ravie, un noyе pensif parfois descend,

Ou, teignant tout а coup les bleuitеs, dеlires
Et rythmes lents sous les rutilements du jour,
Plus fortes que l’alcool, plus vastes que nos lyres,
Fermentent les rousseurs amеres de l’amour.

Je sais les cieux crevant en еclairs, et les trombes,
Et les ressacs, et les courants, je sais le soir,
L’aube exaltеe ainsi qu’un peuple de colombes,
Et j’ai vu quelquefois ce que l’homme a cru voir.

J’ai vu le soleil bas tachе d’horreurs mystiques
Illuminant de longs figements violets,
Pareils а des acteurs de drames trеs antiques,
Les flots roulant au loin leurs frissons de volets;
10
J’ai rеvе la nuit verte aux neiges еblouies,
Baisers montant aux yeux des mers avec lenteur,
La circulation des sеves inouеes
Et l’еveil jaune et bleu des phosphores chanteurs.

J’ai suivi des mois pleins, pareille aux vacheries
Hystеriques, la houle; l’assaut des rеcifs,
Sans songer que les pieds lumineux des Maries
Pussent forcer le muffle aux Ocеans poussifs;

J’ai heurtе, savez-vous? d’incroyables Florides,
Mеlant aux fleurs des yeux de panthеres, aux peaux
D’hommes, des arcs-en-ciel tendus comme des brides,
Sous l’horizon des mers, а de glauques troupeaux;

J’ai vu fermenter les marais еnormes, nasses
Ou pourrit dans les joncs tout un Lеviathan,
Des еcroulements d’eaux au milieu des bonaces,
Et les lointains vers les gouffres cataractant !

Glaciers, soleils d’argent, flots nacreux, cieux de braises.
Echouages hideux au fond des golfes bruns
Ou les serpents g;ants dеvorеs des punaises
Choient des arbres tordus, avec de noirs parfums.

J’aurais voulu montrer aux enfants ces dorades
Du flot bleu, ces poissons d’or, ces poissons chantants.
Des еcumes de fleurs ont bеni mes dоrades
Et d’ineffables vents m’ont ailе par instants.

Parfois, martyr lassе des pеles et des zones,
La mer dont le sanglot faisait mon roulis doux
Montait vers moi ses fleurs d’ombre aux ventouses jaunes
Et je restais, ainsi qu’une femme а genoux,

Presqu’еle, ballottant sur mes bords les querelles
Et les fientes d’oiseaux clabaudeurs aux yeux blonds,
Et je voguais, lorsquе travers mes liens frеles

Or moi, bateau perdu sous les cheveux des anses,
Jetе par l’ouragan dans l’еther sans oiseau,
Moi dont les Monitors et les voiliers des Hanses
N’auraient pas repеchе la carcasse ivre d’eau,

Libre, fumant, montе de brumes violettes,
Moi qui trouais le ciel rougeoyant comme un mur
Qui porte, confiture exquise aux bons poеtes,
Des lichens de soleil et des morves d’azur,

Qui courais tach; de lunules еlectriques,
Plante folle, escort; des hippocampes noirs,
Quand les Juillets faisaient crouler а coups de triques
Les cieux ultramarins aux ardents entonnoirs,

Moi qui tremblais, sentant geindre а cinquante lieues
Le rut des Bеhеmots et les Maelstroms еpais,
Fileur еternel des immobilitеs bleues,
Je regrette l’Europe aux anciens parapets.

J’ai vu des archipels sidеraux ! Et des еles
Dont les cieux dеlirants sont ouverts au vogueur :
— Est-ce en ces nuits sans fonds que tu dors et t’exiles,
Million d’oiseaux d’or, а future Vigueur ?

Mais, vrai, j’ai trop pleurе ! Les aubes sont navrantes,
Toute lune est atroce et tout soleil amer.
L’еcre amour m’a gonflе de torpeurs enivrantes.
Oh! que ma quille еclate ! Oh ! que j’aille а la mer !

Si je dеsire une eau d’Europe, c’est la flache
Noire et froide ou, vers le crеpuscule embaumе,
Un enfant accroupi, plein de tristesse, lаche
Un bateau frеle comme un papillon de mai.

Je ne puis plus, baignе de vos langueurs, а lames,
Enlever leur sillage aux porteurs de cotons,
Ni traverser l’orgueil des drapeaux et des flammes,
Ni nager sous les yeux horribles des pontons !

1871