Общество Земляки

Общество "Земляки" это сокращенное название согласно Устава, а полное название было Общественное объединение русское землячество города Ялты - "Земляки".

Ялтинский горисполком зарегистрировал его 24 января 1992 года решением №42(2), регистрационный №25, идентификационный код 22291802.

Прекратило оно свое существование с 1 января 2015 года, когда Крым окончательно перешел на российское законодательство.

Это совершенно справедливо, поскольку одной из главных целей Общества "Земляки" было сохранение и развитие русского языка и русской культуры, а с переходом Крыма в состав России к вопросам сохранения и развития русского языка и русской культуры привлечены намного более мощные силы, чем наше местное Общество "Земляки".

Тем не менее я горжусь, что его зарегистрировал в свое время и был председателем, причем я не знаю других русских национально-культурных обществ в Крыму, которые бы были зарегистрированы ранее Общества "Земляки".

Пришел к мысли о необходимости создания и регистрации такого общества я самостоятельно, без подсказок со стороны.

Поскольку в Крым возвращались ранее депортированные крымские татары, то вероятность конфликтов, в том числе на межнациональной почве объективно возрастала и, я полагал, необходим был общественный механизм предупреждения и разрешения таких конфликтов, тем более что крымские татары были организованы, имели свое представительство Меджлис, что позволяло им более эффективно добиваться реализации своих прав.

В газете я прочел, что созданы общества крымских немцев, азербайджанское крымское общество, армянское общество и меня искренно удивляло, что русского общества нет.

Для создания такого общества я должен был для себя сначала решить, кто имеет право быть членом общества, а это вытекало из вопроса - кто такие русские.

До 1917 года национальностей в России не было, были вероисповедания - православный, иудей, католик, мусульманин и т.д.

Была твердая формула русский это тот, кто за веру, царя и отечество.

Великий русский поэт А.С. Пушкин, как известно, имел смуглый цвет кожи и негритянское происхождение предков и это не мешало ему быть великим русским поэтом.

После 1917 года, когда Бога отменили, царя прогнали, а Отечество после распада Советского Союза тоже распалось на множество отечеств, то вопрос о том, кто такой русский требовал своего современного ответа.

Понимая, что происхождение и генетика в этом вопросе не главное, для себя я нашел ответ, что русский определяется по отношению к русскому языку и русской культуре.

Поэтому в уставе я записал, что членом общества может быть каждый на основе национальных симпатий.

Член общества "Земляки", по моему мнению, должен был строить нормальные человеческие отношения в соответствии с представлением о пространстве человеческого общения.

Я сделал примерный набросок устава и отправил его в Ялтинский горисполком на регистрацию.

Получил отрицательный ответ, подписанный управделами Ялтинского горисполкома Удовиной.

Пришел к ней на прием.

В приемной Удовину ожидал также иудейской внешности человек с аналогичным вопросом. Он хотел зарегистрировать общество "Добрые самаритяне".

Подошедшая вскоре Удовина пригласила нас обоих к себе в кабинет, выяснила предмет обращения, поинтересовалась у "доброго самаритянина" помогут ли они многодетным семьям и взяла их документы на исполком.

Как она сказала, обоих на исполком она взять не может.

Меня же направила на комиссию к товарищу Трофимову.

Может быть, я неправильно строил с ней общение, ведь когда она спросила, чего Вы хотите, я ответил, сохранять русский язык и культуру.

Она мне заявила:"Да кто же русского языка не знает?"

Я ответил: "Вы! В Вашем письме восемь грамматических ошибок." и показал ее письмо мне, из-за которого я собственно и пришел.

Я спросил ее - Но вы сами-то русский человек?

На это она мне с достоинством ответила - я украинка.

Так или иначе от товарища Трофимова был прислан ко мне человек, с которым мы встретились и которому я пояснил, что наша цель быть представителями русских, предотвращать межнациональные конфликты, добиваться осуществления общечеловеческих прав.

Он обещал мне, что комиссия даст согласие на регистрацию нашего общества.

Через какой-то срок я получил бумагу с решением комиссии, в которой было написано, что нам рекомендуется по данному вопросу обратиться в горисполком.

Содержания этого письмо я до конца не понял, ведь я и обращался ранее в гориполком, но поскольку прямого отказа в письме не содержалось, я решил рассматривать его как разрешение и вновь написал в горисполком, к уставу приложил текст решения комиссии, о котором указал, что комиссия не возражает против регистрации общества.

После этого рассмотрение вопроса застряло надолго.

Однако, через несколько месяцев меня вызвал в горисполком Сергей Борисович Брайко, который представился юристом, которому поручено это дело и сказал, что горисполком согласует устав общества "Земляки", но уставу надо придать нормальный вид.

"Что это Вы пишете в одном месте Общество "Земляки", в другом просто общество, в третьем Русское землячество, и т.д. - наименование везде должно быть одинаковым" - сказал он.

Еще он, смущаясь, попросил исключить из числа прав общества - пункт о праве иметь своих представителей в местных органах власти.

На мой вопрос - почему? он ответил - Усачев, председатель горисполкома не имеет достаточно свободных помещений и опасается, что Вы потребуете комнату в горисполкоме.

На это я ответил, что пункт готов убрать, комнату требовать не буду, но вставлю другую фразу, что отсутствие в уставе прав, прямо предусмотренных законом, не ограничивает таких трав.

За регистрацию общества я заплатил шестьсот рублей, которые в качестве членского взноса мне дал мой знакомый Андрей Сафронов, которого мы избрали заместителем председателя общества, всего было, по закону, десять учредителей, мои родственники.

Членство в обществе не фиксировалось, кроме учредителей, чтобы не навлекать на людей неприятности.

Устав зарегистрировали, я сделал печать, не зная, что делать дальше, отложил документы в папочке в сторону, как тут пришли ко мне в кабинет, а я работал главным врачом санатория "Пионер" три женщины преклонного возраста и, наперебой обращаясь, просили меня подписать петицию в Ялтинский горисполком.

Как выяснилось их волновал вопрос перевода Ялтинского противотуберкулезного диспансера из Ялты в поселок Симеиз.

Им очень не хотелось, чтобы рядом с нашими жителями и соответственно детьми оказались бациллярные больные, пьяницы и бывшие судимые, пациенты Ялтинского противотуберкулезного диспансера.

Для начала я поинтересовался у женщин, какую организацию они представляют, на что они ответили - никакую, мы просто честные люди.

Все понятно, сказал им я, побьют милиционеры вас палками и будете вы не честные люди, а нарушители общественного порядка.

Поступать надо по другому.

Я  тут же при них отпечатал на пишущей машинке бумагу, обращение в Ялтинский горисполком с просьбой разрешить митинг у горисполкома, в которой назначил ответственной за проведение митинга одну из женщин, а именно Архипенко Раису.

Кроме этого я разъяснил женщинам, что выступать против диспансера нельзя, поскольку лечение больных это дело святое, выступать надо против перевода диспансера на новое место с нарушением санитарных норм.

Я дал им ссылку на действующие к тому времени санитарные нормы, которые требовали наличия санитарно-защитной зоны от селитебной территории шириной не менее одной тысячи метров, то есть горисполком сначала должен был дать новое жилье всем жителям в радиусе тысяча метров, а лишь потом переводить диспансер в Симеиз.

На вопрос женщин, а как же сейчас живут люди рядом с противотуберкулезными санаториями, я показал строчку в санитарных требованиях, что требования эти относятся к новым больницам, учреждениям.

А диспансер-то будет новый, так и надо делать его по всем правилам.

На том они и ушли.

Мне довелось видеть как грузовая машина с мебелью ехала из санатория "Красный Маяк" в санаторий им. Семашко, освобождая место для диспансера, а затем вскоре ту же мебель та же машина повезла опять в "Красный Маяк" из санатория им. Семашко.

Вскоре Раиса Архипенко рассказала мне о своем визите в Ялтинский горисполком.

Она с подругами насобирала примерно пять тысяч подписей.

Когда зам председателя горисполкома Кропин Николай Николаевич увидел трех галдящих старух, требующих проведения митинга перед горисполкомом, а там уже стояли палатки крымских татар со своим митингом, увидел пять тысяч подписей, он все доходчиво объяснил в горисполкоме и, мы, разумеется, не получили разрешения на митинг, ведь в горисполкоме работали не самоубийцы, но вопрос о переводе диспансера в Симеиз был немедленно снят с повестки дня без всякого  митинга.

Я тогда оценил силу легальной общественной организации.

Как-то мне попалась на глаза газета с перечислением различных пошлин, причем было написано, что выезжающие за рубеж по линии общественных организаций освобождаются от уплаты пошлины.

Я взял ту газету, устав общества "Земляки" и пришел на прием к начальнику Ялтинского ОВИРа Николаю Логинову, которого спросил - Как оформить бесплатно по линии русского общества "Земляки" визит, например, во Францию, там есть общество Льва Толстого.

Николай Логинов, слегка опешив, посмотрел устав общества "Земляки" после чего заявил мне - Много вас русских развелось, вас давить надо!

На это я ему заметил, что он, видимо, забыл третий закон Ньютона о том, что на каждое действие найдется свое противодействие. "Если же Вы нас русских давить будете, то мы отдавливаться будем с такой же точно силой, это я вам обещаю."

На том мы с ним расстались и больше не виделись.

Через какое-то время мне сказали, что Логинов на своем автомобиле якобы задавил какую-то женщину.

Как-то понадобилось ехать в город Севастополь, а пропускали туда только по командировочным удостоверениям.

Я оформил себе командировочное удостоверение, заверил его в милиции и в воскресенье поехал в Севастополь.

На КПП офицер посмотрел мое удостоверение и сказал мне, что нечего мне там делать в воскресенье, ведь все официальные учрежденья не работают в воскресенье.

Не солоно хлебавши вернулся я домой.

Однако, я пошел в милицию и выспросил, какое должно быть ходатайство для проезда в Севастополь.

Мне сказали, что должно быть официальное письмо, где указана должна быть цель.

Такое письмо могло быть и от общественной организации.

Я написал письмо в милицию от имени общества "Земляки", где указал цель - встреча с земляками.

Мне на командировочном удостоверении поставили штамп пропуска, причем он действовал и в воскресенье, ведь земляки, они и в выходные дни земляки.

Проезжая в Севастополь как-то зимой, я обратил внимание, что солдатики на КПП были совсем зеленые от холода.

Я не выдержал и написал два письма обоим президентам, Ельцину и Кравчуку, где я написал, что не знаю, какие-такие отношения между ними происходят, но солдатики не виноваты, зачем же их вымораживать на КПП, где они просто теряют здоровье без всякой пользы для своей страны.

Вскоре я увидел, что на КПП строится капитальное здания и дежурные, наконец, получили возможность обогрева зимой.

Особенной была встреча в муфтием крымских татар Сейджалилом, которая, на мой взгляд, содействовала взаимопониманию русских и татар.

Я, вообще, полагал, что в Крыму могут жить в двадцать раз больше людей, чем жило на тот момент.

Главное не количество, а качество отношений между людьми.

Ведь летом в связи с приездом отдыхающих число людей на Южном берегу Крыма возрастало примерно в двадцать раз и все помещались.

Из сочувствия к приезжающим крымским татарам я принял на работу водителем молодого парня по имени Сейран.

Этот Сейран привез жену Диляру с двумя малыми детьми, ту Диляру я принял на пищеблок кухонной рабочей.

Как-то раз Диляра сказала мне, что со мной хочет встретиться их главный муфтий крымских татар Сейджалил.

Я сразу же согласился встретиться и в назначенное время появился в условленном месте, а именно это была аварийная квартира из которой уже выселили жильцов, но еще не снесли, ее местный поселковый голова Макаренко Николай Григорьевич отдал крымским татарам пока шел ремонт мечети в Симеизе.

Сейджалил там вел уроки арабского языка для всех желающих, прежде всего для крымских татар.

Когда я зашел в помещение, я увидел ветхий диван, на котором сидел Сейджалил, а полукругом на полу сидели ученики крымские татары разных возрастов от самых старых до самых малых.

Сейджалил предложил мне место на диване, но я вежливо отказался и стал на колени на полу, как и все.

Тогда Сейджалил сел аналогичным образом на полу напротив меня и обратился ко мне с вопросом - Какие Ваши принципы?

Я ответил - Первый принцип, мы не вмешиваемся в дела, которые нас не касаются!

Обрадованный Сейджалил сказал - И у нас такой же принцип!

Второй принцип - продолжал я - если к тебе обратился человек с вопросом или проблемой, надо внимательно выслушать его и постараться помочь, а если не можешь помочь, то надо об этом сказать.

И у нас такой же принцип - сказал Сейджалил.

Третий принцип - это открыто изложить свою позицию по обсуждаемому вопросу.

Тут Сейджалил промолчал, хотя и не возразил.

Обдумывая потом дома итоги этой встречи я пришел к выводу, что совпадение взглядов на две трети с первого раза это очень хороший обнадеживающий результат переговоров.

Но разговор на этом не закончился.

Я сравнил встречу русского и крымскотатарского народа в Крыму с встречей незнакомых ранее людей на свадьбе, где порой бывают стычки и конфликты.

Тогда более холодные головы оттаскивают своих родственников из числа более горячих голов от драки и конфликта, каждый со своей стороны.

"Если война будет кем-то оплачена, то мы с Вами ничего не сделаем, сказал я Сейджалилу, но мы можем предотвращать стихийные конфликты, Давайте оттягивать своих Вы со своей стороны, а я со своей, - сделал я такое предложение Сейджалилу, не вызвав у него возражений.

Замечу, вскользь, что Сейджалил так и поступал, я видел как возбужденные крымские татары подходили к нему на улице и он их успокаивал.

Вскоре наша беседа закончилась и мы перешли к изучению арабского языка.

Я посетил всего четыре урока, причем успел выучить десять уроков из учебника, который Сейджалил мне подарил, причем он заметил, что я опережал своими успехами некоторых крымских татар.

Сейджалил предложил мне принять мусульманство, но я вежливо воздержался сказав, что у меня сейчас другая миссия, чтобы я мог помирить два народа я не могу сейчас этого делать.

Я пояснил свое отношение к мусульманству и Корану как врач, я сказал, что давно существующие лекарства, например, аспирин и пенициллин не так опасны, поскольку их побочные действия хорошо известны, в отличие от новых лекарств, побочные действия которых недостаточно изучены, так и мировые религии отличаются от новомодных сект и религиозных течений тем, что подводные камни в них изучены и описаны ученым духовенством для новичков, в отличие от новомодных течений, вред от которых еще неизвестен.

Жена моя спрашивала меня с удивлением не стыдно ли было мне стоять на коленях перед Сейджалилом, на что я ей отвечал - он ведь тоже передо мной стоял.

Я напомнил ей эпизод, который произошел со Львом Толстым, его встретил посетитель на дороге и бухнулся перед ним на колени, не имея сил от волнения выполвить ни слова. Толстой его пытался поднять, но тот не вставал. Толстой тогда сам стал перед ним на колени, после чего посетитель вскочил и убежал.

Интересно, что Сейджалил на втором и последующем уроках по арабскому языку уже не вставал с дивана, а я, как и все продолжал находиться на полу, на коврике, но меня это не унижало, поскольку почтительное отношение ученика к учителю, это нормально, на мой взгляд.

При нашей беседе присутствовал глубокоуважаемый Ибрагим, председатель мусульманской общины, который, когда я уже уходил, завел речь - не могу ли я помочь финансово мусульманской общине?

Я ответил, что наличных денег в землячестве нет, но могу перечислить на счет мусульманской общины определенную сумму.

Ибрагим сокрушенно поведал мне, что у них даже нет денег чтобы открыть счет в банке.

Я обещал помочь, сходил в Укрсоцбанк, который был в городе Алупка и со счета русского землячества оплатил открытие счета мусульманской общины Симеиза, это было пятнадцать тысяч рублей тогда.

Таким образом, первая мечеть в Крыму получила свой счет в Укрсоцбанке на средства официально переведенные от первого русского национально-культурного общества.

Вскоре меня встретил главный врач санатория "Красный Маяк" Малышко, который к тому времени стал председателем христианского общества.

Он с тревогой спросил меня, не стал ли я мусульманином, на что я ему ответил, что родителя меня в свое время крестили и я не менял верую.

Тогда он попросил меня помочь церкви, как выяснилось необходимо было оплатить печать, что я и сделал, добавив кроме того на счет христианского общества десять тысяч рублей благотворительного взноса.

При случае я рассказал об этом глубокоуважаемому Ибрагиму, председателю мусульманской общины.

Спустя некоторый срок по телевизору я смотрел крымскую передачу, вкоторой с наставлениями выступал какой-то крымский мусульманский религиозный служитель.

Ему был задан вопрос:" Имеет ли право мусульманин оказать помощь деньгами или иначе христианской церкви?".

На этот вопрос он дал такой ответ;" Мусульманин может оказать помощь христианской общине по их просьбе, но затем он аналогичную сумму должен принести в мечеть."

Мне показалось, что мой случай, когда я равную помощь оказал мусульманской и христианской общине, при этом был учтен.

Добавлю, что в этот момент моя мама была очень тяжело больна.

Ее парализовало после перенесенного инсульта.

В семье мы были врачи и моя жена заведующая аптекой, кроме того мои братья Володя и Толик работали врачами в Москве, поэтому все современные лекарства были нами применены.

Кроме того, маме была установлена первая группа инвалидности как участнику Великой Отечественной войны, ведь находясь на фронте она получила в окопах ревматизм и имела третью группу инвалидности, а инсульт был признан как осложнение основного заболевания полученного на фронте, ведь при ревматизме нередко в крови образуются тромбы, один из которых оторвался и вызвал ишемический инсульт.

Поэтому, как инвалиду первой группы Великой Отечественной войны ей полагались медикаменты бесплатно.

Однако, современная медицина не всесильна.

Кроме необходимой медикаментозной помощи я стал искать другие возможности, в том числе отправлял письма по адресам религиозных организаций.

Из США я получил ответ от общины Покрова Божьей Матери и брошюрами, как построить храм и как проводить богослужения.

Эти брошюры, полученные от Русской Православной церкви за рубежом, я передал Малышко, для использования в организации богослужений.

Вскоре Малышко сказал мне, что святой Лазарь, настоятель церквей Московского патриархата в Крыму благословил его на строительство церкви покрова Божьей Матери в Симеизе.

В настоящее время прекрасная церковь Покрова Божьей Матери возвышается над Симеизом на так называемой Красной горке, своими золочеными куполами освящая жителей и приезжих.

Поистине пути Господни неисповедимы, как через меня, атеиста и коммуниста, или, как я себя определяю, человека нестойкого в вере, проявляется в том числе Высшая воля и появилась церковь Покрова Божьей Матери.

Странным образом, сомневающийся во всем, я внутри себя чувствую, что Богородица мне помогает в жизни.

Что касается моих взаимоотношений с мусульманами, то они получили неожиданное продолжение.

У меня в то время возникла проблема, нужно было помещение с адресом для лицензии по продаже медикаментов.

Ни на что не надеясь я поделился с уважаемым Ибрагимом своей проблемой и выяснилось, что в мечети имеется отдельно стоящее строение, которое он мог мне передать в аренду.

Вскоре я получил договор аренды, на котором стояла красивая печать с минаретом, а затем и лицензию от министерства здравоохранения Крыма.

В открытую мной аптеку на территории Симеизкой мечети я принял работника, жену уважаемого Ибрагима.

Признаюсь, что торговли там практически не было никакой, а через пару лет, когда уже не было в Крыму муфтия Сейджалила, а он уехал для продолжения обучения за границу, глубокоуважаемый Ибрагим с прискорбием сообщил, что от него требуют резкого повышения моей арендной платы, либо договор аренды надо расторгнуть.

Мы сидели на лавочке во дворе мечети и неспешно беседовали.

Я поблагодарил Ибрагима за предоставленную возможность пользоваться какой-то срок арендой, но предпочел расторгнуть договор аренды ввиду слишком большой и неоправданной арендной платой.

При этом я попросил его, чтобы он мне передал заявление от его жены с просьбой уволить по ее собственному желанию, ведь расторжение наших взаимоотношений происходило не из-за моих же желаний.

Такое заявление я получил, а спустя несколько лет эта женщина приходила и получала необходимые справки, поскольку оформляла пенсию.

Вместе с глубокоуважаемым Ибрагимом они переехали из Симеиза по семейным обстоятельствам в другой регион Крыма.

Она же передавала мне привет и лучшие пожелания от Ибрагима.

Никакой систематической работы общество "Земляки" не вело, но должность председателя позволяла мне реагировать письмами на некоторые стороны текущей ситуации в Украине.

Так я с интересом узнал, что Украина подписала Европейскую конвенцию о языках, выполнение которой давало шансы на сохранение и развитие русского языка в Украине.

Однако, данная конвенция не вводилась в действие, поскольку министерство иностранных дел Украины не передавало соответствующее письмо в Еврооюз.

От имени Общества "Земляки" я обратился в Генеральную прокуратуру Украины с просьбой оштрафовать хотя бы на сумму, на которую ГАИ штрафует тех, кто переходит дорогу в неположенном месте, министра иностранных дел Украины за неисполнение им возложенных обязанностей по передаче письма в Евросоюз о вступлении в действие Европейской конвенции о языках.

Надо сказать, несмотря на то, что меня вызывали в милицию по подозрению в избиении проукраинского депутат, к чему я и мои родственники никакого отношения не имели, никакого преследования по поводу принадлежности к Обществу "Земляки" ни от кого в отношении меня не было.

То, что мне предложили оставить должность главного врача санатория "Пионер", что я и сделал по переводу в аналогичный санаторий им. В.И.Ленина, официально отношения к деятельности Общества "Земляки" не имело.

Меня неоднократно приглашали в город Симферополь на собрания Русской партии Крыма и других прорусских и общественных организаций, где я имел возможность выступать, призывая своих единомышленников легализоваться и регистрироваться, рассказывая о деятельности общества "Земляки".

На самом первом собрании я, чувствуя ответственность, выступил с написанным текстом две страницы, в котором озвучил строку из недавно принятого гимна Украины:" Ах Богдане, наш гетьмане, чому выдав Украину ворогам поганым?"

Я задал вопрос залу:" А кто эти "вороги поганые?"

Было совершенно понятно, что националисты вбивают клин между нациями Украины.

Вскоре была отдельная статья в газете по данному вопросу, а затем вышеприведенную статью в гимне убрали.

К сожалению, в настоящее время крайний национализм в Украине все же привел к трагедии.

Я с удовольствием узнавал, что обращение аналогичного общества в Керчи в городской суд против проведения учений НАТО в Крыму имело результатом принятие положительного судебного решения, причем, как я потом, узнал судью уволили, но тем не менее я считал, что вода камень точит и ни от каких малых дел нельзя отказываться.

В завершение подтверждаю, что никакого внешнего спонсорства общество "Земляки" никогда не имело, команд ни откуда не получало и во всех своих решениях и действиях я отвечал только перед своей совестью и Господом Богом, согласно своим представлениям.

Я всегда желал, чтобы моя семья и я жили в России, были гражданами России, но всегда боялся того, что при изменении границ обязательно прольется кровь.

Время показало, что я знал не все, что возможен бескровный переход Крыма в Россию, чему я несказанно рад.

Я искренне жалею, что люди, проживающие в Украине оказались в ловушке лжи, ненависти и кровопролития в гражданской войне, и надеюсь, что прозрение рано или поздно произойдет, мир восторжествует.

В конечном итоге я понял, что я идеалист, я верю, что идеи могут осуществляться, для этого, главное, надо иметь позицию, а не позу.

Послесловие.

При отделении Украины от Советского Союза в Украине Верховным Советом Украины была принята и опубликована Декларация прав национальностей Украины.

Составляя проект Устава Общества "Земляки" в преамбуле устава я сослался на эту Декларацию прав национальностей.

Устав я переделывал трижды и всегда на эту Декларацию ссылался.

Тем не менее, особенно в начале, я испытывал нехватку теоретического материала по моей теме и поэтому обратился в Верховный Совет Украины с просьбой прислать какие-нибудь материалы, которые могли бы мне помочь в организации землячества.

Понятно, что я приложил и проект устава своего общества.

В проекте устава среди прочих был тезис о невмешательстве в чужие дела.

Никаких рекомендаций я не получил, но спустя небольшое время был принят закон об общественных организациях.

Я прочел его с большим вниманием и обнаружил в тексте закона положение о невмешательстве государства в дела общественных организаций и невмешательстве общественных организаций в дела государственных организаций и учреждений.

Тезис о невмешательстве был одной из характеристик пространства нормального человеческого общения, включенного в устав общества "Земляки".

То, что этот тезис из моего устава перекочевал в закон, мне было лестно узнать и иллюстрировало факт того, что теоретическая основа образования общественного объединения была достаточно свежей или, можно сказать, сырой, что подтверждалось в дальнейшем существенной переделкой закона.

Мне было приятно, что я внес тем самым вклад в законодательство об общественных организациях.

Замечу при этом, что в идеальной форме невмешательство не возможно, но на фоне непрерывного вмешательства, доставшегося нам в наследство от предыдущего времени, некоторая приостановка вмешательства и размежевание компетенции было не просто полезно, но и составляло явную необходимость для исправления сложившегося перегиба.

Каждый должен заниматься своим делом и сам нести ответственность за результаты своих действий.

Послесловие 2

Общаясь со школьниками, поскольку рядом с моим домом располагается Симеизская средняя школа, я по тону разговора с ними ощутил необходимость уменьшить их растерянность и озлобленность, которые, по моему мнению, нарастали.

Я пошел к директору школы и попросил предоставить мне возможность выступить на уроке с небольшой лекцией.

Тему я определил как введение в предпринимательство.

Я знал, что в школу приходили с лекциями священники и представители разных сект и полагал, что моя лекция будет уместна.

К моему удивлению я встретил психологическое сопротивление учителей, которые сказали мне что в такой лекции необходимости нет, поскольку у них есть предмет, часы и программа в которой они сами рассказывают о предпринимательстве.

Тем не менее я это сопротивление преодолел при помощи директора школы, учителям объяснил, что детям нужна профориентация, у нас в поселке много санаториев, а я, как главный врач санатория "Пионер" могу детям рассказать о работе санатория.

В старших классах я провел уроки на классных часах, где рассказывал то, что считал нужным о предпринимательстве и предпринимателях, приводя примеры, о распределении богатства и о пространстве человеческого общения.

Мне показалось, что психологическая атмосфера в поселке изменилась к лучшему.

Я не преувеличиваю свою роль, но правильное общение, на мой взгляд, может выполнять роль катализатора, когда маленькое, но правильное воздействие может решительно менять итог реакции.

Послесловие 3

Сразу же после регистрации общества я заметил, что структура организации решительно влияет на ее функцию.

При этом исходные цели как бы уходят на второй план.

Поэтому я старался организовать работу так, чтобы на первом месте была именно цель, чтобы структура не подавляла функцию.

В России, на мой взгляд, этому критерию отвечает Общероссийский народный фронт.