Ох, уж эти женщины!

                Ультиматум
          В  пошивочном ателье была небольшая очередь.  Яркая блондинка с густо накрашенными ресницами,  призывно благоухающая ароматом  «Опиума», без единого намёка на морщинки на матовой коже лица цвета юного персика, в которой с первого взгляда угадывалась пудра «Ланком»,  осторожно  открыла молнию на сумке с видом Эйфелевой башни – ей мешали длинные нарощенные ногти, тоже персикового цвета, с вкраплениями, переливающимися всеми цветами радуги.  Положила на стол целлофановый пакет, достала  ослепительно белую кофточку с рюшами и воланами.
 – Что будем делать, –  спросила её пожилая приёмщица.
– Мне нужно срочно пришить две пуговички, одна на рукаве, другая на груди. Квитанции не нужно.  Долго это?
– Минут десять-пятнадцать, – ответила приёмщица,  нажимая на кнопку вызова, – сейчас мастер подойдёт.
–Я подожду в машине, – она положила  на стол две сторублевые купюры и вышла.
Стоящий за ней мужчина лет пятидесяти пяти  возмущённо покачал головой, положив на стол приёмщице женскую кожаную куртку, и буркнул:
– Ну, и женщины пошли!  Уже пуговицу им не пришить!
– С таким ногтями иголку в руках не удержишь, – миролюбиво  ответила ему приёмщица. –  К нам и не с такими делами приходят. – Что будем делать?
– Да вот жена послала,  молния сломалась.   Нужно заменить.
Приёмщица посмотрела на куртку, прикинула размер молнии.
– Триста рублей. Завтра после пяти будет готово.
Он вышел, всё ещё бормоча: «Ну, и женщины!».  Юная девушка, стоящая за ним, выложила на стол пар шесть мужских носков с дырами на пятках.
– Заштопайте, пожалуйста, только аккуратно. У вас есть художественная штопка?
– Носки? Художественной штопкой? Девушка, милая, да выбросьте вы их. На рынке пять пар  стоят сто рублей. А штопка… – она просмотрела носки, оценила размер дыр,  – вам рублей в пятьсот обойдётся.
– Пятьсот? Ну, и пусть. У меня тут жизнь решается!
– Жизнь? – удивилась приёмщица. – Из-за дырявых носков?
– Да, жизнь, – в голосе девушки прозвучали твёрдые нотки. – Мой жених мне ультиматум, видите ли, поставил. Говорит: «У меня бабушка и мама всегда всё чинили сами. Вот тебе носки: заштопаешь, женюсь, а нет – так найду другую». Представляете? А я попробовала, сразу ноготь сломала. Только, пожалуйста, – в её голосе появились просительные нотки, – красиво заштопайте, качественно.
– Ну, ради такого случая постараемся не подвести, – улыбнулась приёмщица. – Только, доченька, как же потом жить будешь? Станешь нашей постоянной клиенткой?
– Потом?!  Мне бы только  замуж выйти!  А потом, – она  хищно улыбнулась, обнажив фарфоровые, по моде длинные, ослепительно белые зубки, –  потом сам будет штопать свои драные носки. Уж я-то его научу! Не раз вспомнит свой ультиматум! Сегодня сделаете?  –  Её голос снова стал мягким, просительным. – У меня вечером свидание .
– После обеда зайдите, сделаем.
Девушка расплатилась, взяла квитанцию и решительно направилась к дверям. Приёмщица с грустью посмотрела ей вслед: «Ох, уж эти женщины!».
                Милые бранятся ....   
        Зазвонил телефон. Так громко, что, казалось, он даже подпрыгивал от возмущения. Елена заторопилась взять трубку.
– Леночка, это я, – услышала она взволнованный, дрожащий от гнева голос Марины. – Как у тебя дела?
Последнюю фразу она пыталась произнести поспокойнее, но это ей плохо удалось, чувствовалось, что её захлёстывает негодование.
– Успокойся, дорогая. Давай без дипломатии. Что у тебя стряслось на этот раз?
Марина всхлипнула, но попыталась взять себя в руки.
– Я к тебе как к адвокату. Вот послушай, что он делает. Посоветуй, как мне быть.
«Он» –  это Маринин муж, с которым она три года назад отметила золотую свадьбу.
– Ко мне Люся должна приехать из Юрмалы. Ты её знаешь. Месяц назад позвонила, сказала, что хочет приехать в гости. Я её, конечно, пригласила. Она заранее купила билеты, у них там какие-то скидки есть. А позавчера этот мне заявляет: «Скажи ей, чтобы она не приезжала сейчас». Представляешь?! Я должна позвонить и сказать: приезжай через две недели!
– А почему через две недели? Почему не сейчас? В чем проблема?
– Да у меня внуки сейчас. Андрюша с женой приехал из Канады на каникулы. И Лиля сразу перешла к нам.  А этот отдал ей свою комнату, со мной спит на одной кровати.
– Какие проблемы, – Лена пожала плечами.–  Лиля несколько ней поночует у родителей. Молодёжь все равно целыми днями в бегах. Она что, не соглашается?
– Лиля? Ну, что ты,  внучка согласна.
– Андрюша что ли против?
– Да что ты, Лена. Он Люсю любит, мы же с ним раз десять у неё в Юрмале отдыхали, когда он был маленьким. Он её и встретит, и привезёт на машине. Это всё этот! Вожжа ему под хвост попала. Ребята слушают деда и смеются над нами.  50 лет с ним мучаюсь! Не знаю, что делать. Посоветуй.
Елена расхохоталась.
– Есть выход. Я как юрист тебе скажу: подавай на развод.
– Ты не смейся,– она горестно вздохнула. – Я бы хоть сейчас с ним развелась. Но, понимаешь, мне до загса не могу дойти, ноги не ходят. Я из дома не выхожу. Что делать? Посоветуй.
– Слушай, – Лене эта ситуация представлялась всё более комичной, – а ты хлопни кулаком по столу и скажи: «Кто здесь хозяйка? Ты всю жизнь у меня в примаках живешь!».
– Ой, Лена, правда, – оживилась Марина. –  Так и скажу. Пусть вспомнит, как я его из Ясиноватой привезла. Так и гнил  бы до сих пор там на шахте инженеришкой. А тут – институт, кандидат наук, заведующий лабораторией! Паразит! Забыл, кому всем обязан! Мамочка! Бедная моя мамочка на столе ночевала, отдала нам свою кровать за печкой.
Она на минуту замолкла, высморкалась.
– Представляешь, этот мне грозит: если она приедет, сама будешь с ней возиться. Специально уеду в командировку. Сама ходи по магазинам. А с ней даже разговаривать не буду. Ты его знаешь, упрямый хохол. Надуется и будет сидеть как бирюк. А то и вправду уедет.
В эту минуту в трубке раздался голос Бориса.
– Лена, – сказал он возмущенно. – Не верь ты ей. Врёт она всё.
– Подслушиваешь, паразит! Лена, это он трубку параллельную трубку снял и слушает нас. Господи, с кем живу! На кого свои лучшие годы потратила, –  она снова заплакала. –  Кого выбрала? А какие у меня женихи были!
– Женихи у неё были! Ха-ха!  Лена, да у неё просто психоз. Я же по-хорошему, рационально предлагаю. Позвони, попроси. Уедет Андрюша, пусть приезжает, хоть на год. Я Люсю и встречу, и по городу повожу в выходные, и билет куплю, и провожу. Пусть сидит с этой клушей. Женихов вспоминает на восьмом десятке!
– Вспоминаю! Адька – красавец, морской офицер! 190 сантиметров ростом. Не то, что этот сморчок сгорбленный! Какая я дура, что не вышла за Адьку замуж! Десять лет бы уже вдовой была! Жила бы в своё удовольствие. Сама себе хозяйка! Ну, ладно, Лена, спасибо за совет. Пойду суп варить. Чёрт, где мои костыли?
В трубке раздались короткие гудки. Лена положила трубку, подумала о жизни. «Надо будет позвонить Марине, когда Люся приедет». 
– Лена, ты? Хорошо, что позвонила. Приезжай, мы с Люсей пироги затеяли. Борюша пошёл в магазин. Сегодня у нас праздничный ужин.
– А как насчёт развода, – улыбнулась Лена.
– Насчет чего? А…– Марина засмеялась. – Пока не подаю. Потерплю ещё лет десять.