Качели

"Ну посмотри же! Ты делаешь все неправильно! Для того, чтобы мы смогли нормально покачаться, тебе хоть раз надо опуститься и коснуться ногами земли!" - ворчала недовольно девочка, поправляя очки и непрерывно что-то чертя на альбомном листе.
"Вот, гляди. Я тут построила схему и алгоритм качания на качелях. Я опускаюсь вниз, тем самым - поднимаю тебя. Потом ты должна сделать то же самое. Видишь?! Тут вот я все нарисовала. На, глянь," - она буквально накрыла свою соседку, сидящую напротив, чертежом. Та же, в свою очередь, сделала из схемы самолетик и запустила ловить воздух.

И если первая девочка всегда носила с собой папку со схемами, цифрами и ручкой, то вторая была более, чем чудаковата. Руки ее были оцеплены кучей разномастных браслетов и непонятных символов. Кеды сочетались (в прочем, не всегда) с юбкой, больше похожей на балетную пачку. В любое время года на носу ее красовалось розовое пенсне, а вокруг летали разноцветные насекомые, танцуя под стук ее неритмичного сердца.

Они всегда смотрелись контрастно рядом друг с другом. Если их встречали прохожие, а они их встречали постоянно и даже чаще, чем полагалось встречаться приличным посторонним людям, то один и тот же немой вопрос вскакивал у них в глазах: "Что они вообще делают вместе?!"

Постоянно отмахиваясь от этого навязчивого одинакового вопросительного знака, девочки уже много лет гуляли вместе. Одна постоянно что-то чертила и пыталась доказать второй какую-то очень сложную теорему. Вторая - делала оригами из каждого доказательства, чем очень досадовала и подогревала интерес первой. Ведь, смотря сквозь свое розовое пенсне, девочка знала, что ее схематичная подруга очень азартна. Доказать сложную теорему было так же захватывающе для девочки-схемы, как собрать стеклышки красивых и редких цветов для ее "розовой" спутницы.

Их тандем на этом и существовал уже долгие годы. Спор их был непрекращающимся, но приятным. Единственное место, где они никак не могли прийти к компромиссу - это качели.
"Да почему так?! Ну что ты за упрямица?! Просто нужно придать чуть-чуть силы и опустить, наконец, свои мечтательные ноги на землю!" - алгоритм качания, нарисованный девочкой, был похож на сито - нервные проколы бумаги давали о себе знать.
"Может быть, это тебе стоит хоть ненадолго забыть про тыкание карандашом в бедный лист и оторвать свои схематичные ноги от земли?! А?!" - подруга подмигнула своей визави стеклышком. - Кстати, ты расписала прекрасную схему для меня, но не учла себя в ней. Каждый раз, как только мы приходим с тобой на эти качели, ты пишешь одну и ту же схему, но с разных углов, опираясь только на то, что я должна приложить силу и коснуться ногами земли. Ты не рассматривала тот вариант, что, может быть, самой оторвать взгляд от схемы будет проще - тогда и ноги твои станут легче?!" Звякнув полчищем браслетов и отмахнув севшую на нос бабочку, девочка в балетной пачке достала маленький карандашик из-за уха. Этим маневром она отвлекла внимание своей сконцентрированной подруги. В одно мгновение та, наконец-то, поднялась в воздух.
"Что ж, мы совершили с тобой один "кач" - это прогресс для всего нашего существования! Когда я вернусь домой, то непременно напишу об этом научную статью. А теперь смотри сюда," - хитро улыбнулись строгие очки девочки с папкой в руках, из которой она вытянула реалистичный карандашный рисунок воробья, сидевшего все это время рядом и наблюдавшего за спором подруг. Розовое пенсне приподнялось в удивлении, а складки пачки восторженно зашуршали, цепляясь за теплый ветерок - они снова поднялись в воздух.

Подруги качались на качелях и смеялись. Конечно, писать научный труд про принципы взаимодействия двух субъектов на неустойчивой поверхности никто из них не стал. Но теперь каждая из них знала, что они обе могут одинаково красиво рисовать попутных воробьев и чертить математические схемы.