Сказки немого леса - Новый год

И снова над городом Перекатипольем сгустились сумерки, но жители больших и маленьких улочек не ложились спать, как это происходило обычно. На улицах, не смотря на поздний час, ходили люди, а лавки работали допоздна. По всему городу звучали колокольчики и смех, появлялись ёлки и гирлянды. На площади всех мастеров построили снежный городок, и дети с утра до ночи проводили там время. Старая повозка мистера Орешти приобрела новую краску и украшения, а сам почтальон разъезжал теперь в красном колпаке с белой кисточкой. Город готовился к празднику смены старого года на новый.
В уже знакомом нам доме, что стоит на не центральной улице, в окнах на третьем этаже снова горит свет, однако окно не выглядит празднично. Его не украшают гирлянды или фонарики, а комната за ним выглядит, как и всегда, разве что немного чище. Маленькая девочка, уже известная нам как Тишь, лежит на кровати и отрешённо смотрит в потолок.
- ЗДРАВСТВУЙ, - раздался голос за окном, и в комнату влез Уинтроу, - ТЫ ЧЕГО ТАКАЯ МРАЧНАЯ?
- Ничего, - девочка повернулась лицом к стене, - просто.
- ТЫ ПОСОМТРИ КАК ХОРОШО НА УЛИЦЕ -ТЕПЛО И ОЧЕНЬ МНОГО СНЕГА, ВЕЗДЕ УКРАШЕНИЯ И ЁЛКИ, И МНОГО УЛЫБАЮЩИХСЯ ЛЮДЕЙ С ДЕТЬМИ. ЧЕГО ТЫ ГРУСТИШЬ-ТО?
Девочка приподнялась на локтях, и очень грустно посмотрела на горгулью.
- Прости, Уинтроу. Ничего не могу с собой поделать. Мне всегда плохо в это время.
- НО ПОЧЕМУ?
Тишь подошла к окну. Морозный воздух увлекал пар из её рта за собой на улицу.
- Посмотри на них. Они улыбаются, смеются, играют в снежки. Они окружают себя вещами, что заставляет их вспомнить о празднике, но счастливы ли они по-настоящему? У них столько проблем, столько неудач, а они радуются. Это как-то глупо.
Уинтроу подошел к девочке и очень внимательно посмотрел её в глаза.
- ПОЧЕМУ-ТО МНЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО ЭТО НЕ ТВОИ СЛОВА. ОБЫЧНО ТЫ ВЕРИШЬ В ЧУДЕСА, И РАДУЕШЬСЯ ВСЕМУ, ЧТО ТЕБЯ ОКРУЖАЕТ. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
- Ну… у меня нет новогоднего настроения.
- ЧТО? В ТАКОЕ ВРЕМЯ?
- Именно. Я даже не знаю, как украсить комнату, не то, что как радоваться с другими людьми. Понимаешь?
Уинтроу присел на край подоконника и задумался.
- ЧТОЖ… А ТЫ МОЖЕШЬ ПОРАДОВАТЬСЯ СО МНОЙ? Я ЖЕ НЕ ЧЕЛОВЕК.
- Я… я даже не знаю, - вздохнула девочка.
- ДАВАЙ ПОПРОБУЕМ? ТЫ ВЕДЬ НИЧЕГО НЕ ТЕРЯЕШЬ, ЕСЛИ ПОПРОБУЕШЬ?
- Нет, не теряю.
- ТОГДА ОДЕВАЙСЯ, А Я ПОКА КОЕ-ЧТО ПОДГОТОВЛЮ.
Спустя несколько минут они оба стояли на крыше одного из соседних домов, что словно белое ровное полотно была засыпана снегом.
- ИТАК, ЧТО ТАКОЕ НОВОГОДНЕЕ НАСТРОЕНИЕ?
- Это снежный городок, снеговик, ёлка, подарки, украшения, радость и смех.
- ЧТО ЖЕ, ТОГДА ДАВАЙ НАЧНЕМ С ЁЛКИ. Я ВИДЕЛ ТУТ НЕДАЛЕКО ОДНУ.
Уинтроу большими скачками преодолел несколько крыш, и скрылся из вида. Когда он, наконец, вернулся, то на плече у него лежала большая, хотя и порядком облезлая елка. Ветви посередине были совсем голые, однако нижние и самая верхушка были зелёными и очень мягкими.
- Какая прелесть, - радостно воскликнула Тишь, - А что с ней?
- ВИДИМО С НЕЙ ИГРАЛО КАКОЕ-ТО ЖИВОТНОЕ.
На стволе дерева отчётливо виднелись следы когтей и зубов.
- Понятно. А где мы возьмем игрушки?
- ГДЕ-ТО НА ОДНОМ ИЗ ЧЕРДАКОВ Я ВИДЕЛ КОРОБКИ СО ВСЯКИМ ХЛАМОМ. ДУМАЮ, МЫ СПОКОЙНО МОЖЕМ ИХ ВЗЯТЬ.
Когда они закончили, то ёлка, которую поставили в ведро с хорошо утрамбованным песком, напоминала кладовку. От нижних, до верхних веток дерево украшали старые карманные часы, пепельницы и мыльницы, гирлянды из старых, и не очень, носков и постельного белья, мишура из махровых полотенец различной степени давности; вместо звезды на верхушке покоились старые, но еще вполне рабочие часы с кукушкой и ходиками.
- ЧТО СКАЖЕШЬ?
- По-моему, просто замечательно, - улыбнулась девочка.
- ЧТО У НАС ДАЛЬШЕ ПО ПЛАНУ?
- Снеговик!
- СНЕГОВИК… СНЕГОВИК… А КАК ЛЕПИТСЯ СНЕГОВИК?
- Ты что, никогда раньше этого не делал?
- ЧЕСТНО ПРИЗНАТЬСЯ, НЕТ.
- Тогда пришло время мне тебя учить.
Они стояли на вершине склона покатой крыши.
- Всё, очень и очень просто, - объясняла Тишь, - лепишь снежок и скатываешь его вниз.
Комочек снега достиг самого низа, оставив после себя глубокий след, и, обнажив жестяную поверхность крыши, набрав при этом приличный размер. Уинтроу, последовав примеру девочки, слепил снежный шар, и скатил его следом за первым. Снежок, скатываясь, несколько раз подпрыгнул, перевернулся в воздухе, пролетел небольшое расстояние и плюхнулся в снег на плоском участке.
- Ну, вот видишь, у тебя почти полу…
Тишь осеклась. Рядом с ее круглым комком лежал абсолютно ровная пирамида Уинтроу.
- Как… Как ты это сделал? Хм… Может, попробуешь еще раз?
- ХОРОШО, - отозвалась горгулья, лепя еще один снежок. Несколько секунд спустя рядом с треугольником шлепнулся идеально ровный шестигранник.
- Господи, - прошептала девочка, а после добавила уже громче, - Хорошо, думаю, для нашего с тобой снеговика подойдут и такие комки.
Они какое-то время увлечённо лепили. Наконец перед ними стояла снежная фигура.
- Чего-то ему не хватает.
Уинтроу достал откуда-то из-под крыла несколько угольков и морковку, и приделал их на место лица снеговика.
- Точно, - улыбнулась девочка.
- А ТЕПЕРЬ ЕЩЕ ОДНА ДЕТАЛЬ.
Нагнувшись за шляпой и шарфом, Уинтроу задел краем крыла голову снеговика. Покачнувшись, та сорвалась с плеч снежной фигуры, и покатилась к краю крыши.
- Ловлю!
Девочка бросилась за укатывающейся головой, и поймала её, перевалившись по плечи за край крыши, а секундой позже рука Уинтроу схватила её за ногу.
Старик Герберт, что жил на пересечении Сладостной и Пшеничной улиц, никогда не любил новый год и следующие за ним праздники. С самого раннего детства, когда родители и старшие братья уходили гулять, он тайно снимал с новогодней ёлки украшения, но ровно столько, чтобы этого никто не заметил. Он насыпал в носки братьев уголь, и сам, в гордом одиночестве, съедал приготовленное угощение для разносчика подарков. А затем, когда калитка их дома скрипела, он ложился в постель, и делал вид что спал, пока кто-то хозяйничал в доме и наводил бардак.
Вот и теперь, когда его внуки ушли, оставив у порога ящики с игрушками, гирляндами и сверток с новогодней ёлкой, он, подхватив новогоднее дерево, отправился к окну, чтобы выбросить его из своего дома. Открыв окно, он вдохнул зимний воздух, улыбнулся, бодро размахнулся рукой со свертком… да так и остался стоять с поднятой рукой.
С крыши соседнего дома на него смотрел снеговик. Был он очень серьёзен, и даже сердит. Глаза-угли были глубоко посажены в снег, а над ними нахмурились пушистые брови. Его нос был сломан и находился под неестественным углом, отчего складывалось впечатление, что это не морковка, а не до конца выкорчеванный пень. Его рот был искривлён до не узнаваемости, так что улыбка выглядела жутковатым оскалом.
Старик Герберт нервно сглотнул. Снеговик смотрел прямо на него, не отводя взгляда. Руки мужчины дрогнули, и он поставил свёрток на пол, туда, где обычно стояла новогодняя красавица. В ту же секунду ему показалось, что снеговик кивнул и чуть отодвинулся, но всё так же пристально буравил Герберта взглядом.
Быстро сорвав с ели упаковку, старик разгладил ветви, и воткнул ее в ведро, которое попалась ему под руку. Затем, открыв коробку, он быстро начал вешать одну ёлочную игрушку за другой, периодически посматривая за окно, а затем снова возвращаясь к работе.
- Дедушка, - дверь его дома открылась, и вошли мальчик и девочка, которых вели за руки их родители, - мы забыли у тебя…
Все четверо замерли, открыв рты. Дом старика разительно преобразился всего за считанные минуты. Полы были устелены конфетти, на люстре висела мишура и гирлянды, а в комнате стояла красиво украшенная ёлка, вокруг которой суетился Герберт.
- А, а вы вернулись! Входите, входите, дорогие мои! Я так вам рад!
Дети и внуки переглянулись между собой.
- Ну что же вы не разуваетесь? Давайте же! Проходите! Я сейчас поставлю чай!
Семейство, тихонько переговариваясь, разулось и медленно, гуськом, осматриваясь по сторонам, прошло в комнату, в то время как старик скрылся на кухне. Набрав в старенький чайник воды, он снова взглянул в окно. Снеговика нигде не было видно. Герберт улыбнулся, и поставил чайник на плиту.
Уинтроу вытащил Тишь, и упал на спину в снег. Оба они тяжело дышали.
- ТЫ С УМА СОШЛА? НЕ ДЕЛАЙ ТАК БОЛЬШЕ!
- Я не хотела, чтобы его голова пострадала.
- ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ КОМОК СНЕГА.
- На самом деле нет. Он перестал быть просто снегом, когда ты сделал ему лицо. Каждый, кто имеет лицо, заслуживает, что бы к его голове относились уважительно. Даже если эта голова сделана из самого обычного снега.
- ЛАДНО. НО ВСЁ РАВНО НЕ ДЕЛАЙ ТАК БОЛЬШЕ. Я ИСПУГАЛСЯ ЗА ТЕБЯ.
- Прости. Я буду аккуратна. Обещаю.
Они встали, и, немного отдышавшись, поставили голову на место. Подумав, они решили не трогать испорченное лицо, хотя и обмотали его шею шарфом.
- НУ ЧТО? КАК ТВОЕ НОВОГОДНЕЕ НАСТРОЕНИЕ?
- Прекрасно, спасибо тебе!
Девочка, слегка смутившись, достала из кармана маленькую коробочку.
- Вот, это тебе. Думаю, сейчас самое подходящее время.
В шкатулке лежали несколько десятков голубиных перьев и маленький мешочек, наполненный виноградными косточками.
- СПАСИБО. ВОТ НЕ ОЖИДАЛ, - глаза горгульи блестели от удивления и восторга, - У МЕНЯ ТОЖЕ ДЛЯ ТЕБЯ КОЕ-ЧТО ЕСТЬ.
Уинтроу достал откуда-то из-за пазухи маленький меховой комочек.
- Ой, какая прелесть! – воскликнула Тишь.
На его ладони свернувшись клубком, лежал котёнок, с шестью маленькими лапками, шестью парами глаз и двумя хвостами.
- А кто это?
- ЭТО ИСПУГ.
- Испуг?
- НУ ДА. Я НАШЁЛ ЕГО СЕГОДНЯ УТРОМ. ОДНА ДЕВОЧКА УВИДЕЛА В ПЕРЕУЛКЕ, КАК КОШКА СПРЫГНУЛА НА МУСОРНЫЙ БАК, И ИСПУГАЛАСЬ. ТАК ОН И ПОЯВИЛСЯ. ОН ЕЩЕ НЕ НАСТОЯЩИЙ КОШМАР, И ЕСЛИ ОСТАВИТЬ ЕГО НА УЛИЦЕ, НЕИЗВЕСТНО, ЧТО С НИМ БУДЕТ ДАЛЬШЕ. А ТЫ СМОЖЕШЬ О НЁМ ПОЗАБОТИТЬСЯ, Я В ТЕБЕ НЕ СОМНЕВАЮСЬ.
- И что, мне нужно будет его пугаться, чтобы кормить?
- КОНЕЧНО ЖЕ, НЕТ. БОЯТЬСЯ ЕГО НЕ НАДО. ТАКИЕ СУЩЕСТВА КАК ОН, МОГУТ ПИТАТЬСЯ ЛЮБЫМИ ЧУВСТВАМИ.
- Спасибо, - девочка обняла каменное изваяние, - это самый лучший подарок из тех, что мне делали!
- НЕ ЗА ЧТО. ПОЙДЕМ ДОМОЙ. ТЫ ВСЯ ДРОЖИШЬ ОТ ХОЛОДА.
- Пойдем.
Тишь аккуратно обняла Уинтроу за плечи, и они начали спуск по кирпичной кладке дома к знакомым окнам. Они спускались, и не видели, как прямо над ними пролетал в санях старик в красной шубе, шапке, и с огромным мешком подарков, предназначавшимся не только детям, но и всем людям города.

Много лет спустя...

Над городом Перекатипольем всё так же появляются и исчезают сумерки. По городу всё так же колесит повозка с заключённым на века демоном, но ею правит господин Орешти-младший. Всё те же самые улицы, всё тот же дом, всё те же окна и всё та же комната, но уже совсем другой ребёнок и другая семья. И место рядом с окнами на парапете пустует.
Перенесемся немного дальше от привычных нам окон и крыш, за город. Большой дом, окруженный забором, обвитым диким виноградом. Это имение таит в себе много тайн и чудес. Например, в его подвалах располагается санаторий для больных кошмаров, и случайно возникших испугов, которым требуется реабилитация, и место в жизни. Прямо за домом огромный цветник, в котором растут самые разные растения, в том числе и ночные, которые уже давно расплодились по всему дому. У центрального входа всегда стоит мисочка с молоком и водой, а рядом всегда лежит свежая газета, а так же – подстилка, с вышитым на ней именем Господин Троу. В этом доме всегда много гостей, и живёт очень большая семья. Конечно, они все редко собираются вместе, но их чувство близости никогда не зависит от расстояния, на которое они удаляются от дома.
Прямо сейчас в окнах третьего этажа поместья горит свет.
- Бабушка, расскажи сказку, - просит маленький мальчик, что спит в кровати справа.
- Какую же вам рассказать, мои хорошие?
Женщина, что укладывает внуков спать уже не молода, но всё еще очень красива.
- Про тебя, - отвечает девочка, что спит в кровати слева.
- Про меня? Ну, хорошо. Только закрывайте глазки, и я выключаю свет.
Окна поместья гаснут, и в ночной тишине слышен тихий голос, рассказывающий историю, начавшуюся много лет назад.
- Однажды, над городом Перекатиполье сгустились сумерки…
Дети медленно засыпают. И никто из них не видит, как старая горгулья, что сидит на постаменте на крыше дома, вслушивается, и слегка улыбается.