О лучших помыслах. Глава 11

В описании Артура Велиара я сделала немаловажный упор на вопиющее одиночество. Но если вы узнаете, что по прошествии семи лет после потери единственного сына и супруги, он решил найти отраду в приёмном ребёнке, то вы усомнитесь в том , что он так, как автор описывает, несчастен ?.. Не стОит. Природа его бедствия особенная.

Начитается всё с того, что восемнадцать лет назад он берёт из детского дома крошку, который послужил бы ему утешением и радостью. В него бы он мог вкладывать своё время и заботу. Тогда догмы, что предписывало господину Велиару его происхождение, отошли на второй план – сколь в то время он был подавлен и искал спасения. Сразу же опишу самую главную сказку, что он рассказал этому «внуку»: родителей его не стало из-за несчастного случая и он, Артур, взял всё воспитание на себя. Конец. Творческие люди никогда не были обделены фантазией. И Синдри, как звали ребёнка, воспитывался с непоколебимым осознанием того, что он – Велиар, то есть он – «господин Синдри». Артур дал ему всё лучшее: от игрушек до времени препровождения, от мягкости одеял до образования. Сначала особняк оглашал невинный детский лепет, так умиляющий Артура. Потом у подрастающего Синдри начали проявляться и другие черты и свойства. И уже гулкие комнаты дома оглашали его недовольства, споры и упрёки. И с каждым годом они усиливали обороты и становились искуснее, ведь Синдри всё более и более понимал, что он «господин». А идея того, что он после смерти «дедушки» твердокаменно унаследует всё состояние, его необыкновенно подбадривала.

А ведь это побочное действие от лучшего намерения Артура вырастить и вскормить не только в будущем достойного наследника, но и в настоящем – любящую его взаимно душу. Артур на элементарном примере понял , что хорошие намерения мостят дорогу в ад. Его непреступный и чистый помысел оказался почти преступлением.
Можно себе представить, как это усугубляло его положение и множило одиночество. Но делать нечего – он терпел. Ведь не отправлять же подростка обратно в детский дом? Это негуманно. И тем более не стоит рассказывать ему правду . Это страшно – Артур нутром чуял, что в случае чего, Синдри посмеет быть жесток. Да они вовсе и не говорили: Синдри либо возмущался, либо требовал денег.

Он не только стал символом краха благого намерения Артура, но ещё и привычкой, привязанностью, которые множили его чаяния.

Здесь очень уместна реплика Даниэля : «Ох уж эта любовь !.. Она хуже всякой «сопли»!.. » Когда наш герой рассказывал про изначальный характер Филиппа Берга , то старик сразу же смекнул , с кем нужно провести параллель . Но Синдри уже не являл собой мальчика , которого нужно направить в нужное русло , о нет .
…И когда Вильгельм быстро удалился из гостиной, принеся столь неприятную весть, то в избежание неурядиц, старик тут же сказал Дани всю ситуацию, но предельно кратко: «Сейчас тебе предстоит узнать Синдри. В ответ на твою откровенность , я тоже дам тебе знать правду. Я его усыновил. Он как бы мой внук. Ещё один, понимаешь ?.. Ничего не говори ему в этом плане и веди себя так , как ни в чём не бывало».

У Даниэля и в мыслях не было вести себя иначе. Что тут такого-«приёмный»? И, соответственно, знакомиться он пошёл в приподнятом расположении духа , чтоб наконец понять, что внезапный гость собой представляет…