ГРЕХ ЛИ ЭТО?

               

     Прошло несколько лет учебы на медицинском факультете. Уже сданы государственные экзамены по многим клиническим дисциплинам, а я все никак не мог для себя решить, какую специальность мне выбрать. Я точно знал, что меня интересует только клиническая работа. Однако желания специализироваться в области офтальмологии, урологии, гинекологии, дерматологии, проктологии у меня не было. Но вот специальность хирурга меня чем-то притягивала. В памяти всплывали отдельные фрагменты из прочитанных книг и просмотренных кинофильмов о хирургах.
     Короче, поговорив с заведующим кафедрой оперативной хирургии, я решил участвовать в работе студенческого кружка, чтобы поближе познакомиться с работой хирурга. Посещение кружка давало очень много. За несколько месяцев занятий мы многому научились и многое узнали. В один из дней нам объявили, что следующее занятие будет особенным, и нам самим предстоит выполнить некоторые операции на животных. На первых курсах института мы ставили опыты на лягушках, мышах, крысах. Их было, конечно, очень жалко, но нам объясняли, что такие опыты необходимы, и что животные страдают во благо человека. Но в данном случае предстояло нечто особенное – операции на собаках.
     Перед кружком я пролистал атлас топографической анатомии и оперативной хирургии, прочитал план выполнения различных операций, и, как мне казалось, подготовился к предполагаемым испытаниям. В то время мы еще не знали, кому из студентов отдадут предпочтение и какую операцию каждый из нас будет делать.
     Когда мы собрались в кабинете, руководитель кружка предложил мне сделать ампутацию задней конечности у собаки, а двум другим студентам – удаление части желудка. Он обговорил с нами план операций и пригласил в операционную. На одном из столов уже под наркозом лежала беспородная собака. Шерсть у нее на животе и одной из задних лап, как положено,  была выбрита.  Можно было приступать к одномоментной операции на животе и конечности.
     С практической точки зрения операции прошли успешно, правда. с некоторыми замечаниями со стороны руководителя кружка. Но судьба невинного существа была заранее известна. Я ушел с кружка с двойственным чувством: вроде бы впервые самостоятельно сделал операцию, но в то же самое время вместе с другими студентами-медиками фактически лишил животное жизни. Сколько собак, кошек и других подопытных животных становятся жертвами таких операций? – подумал я, и мне стало тяжело на душе. Я продолжал посещать кружок, но сам больше операций не делал.
     Завершив обучение в университете, я оказался в детском хирургическом отделении, где проработал более десяти лет. К нам в больницу поступали дети с самыми различными хирургическими заболеваниями: аппендицитами, переломами, ожогами, опухолями. Иногда приходилось невольно причинять пациентам боль, видеть их страдания после операций, но в этих случаях все, что я делал, было действительно во благо.
     До сих пор не могу ответить на постоянно возникающий у меня вопрос: Имеем ли мы право так распоряжаться жизнями зависящих от нас живых существ, пусть даже ради спасения  человека? И не грех ли это?