18. Глава 89. Я в мыслях там, откуда свет исходит

Я ненавижу человечество,
Я от него бегу спеша.
Мое единое отечество —
Моя пустынная душа.

С людьми скучаю до чрезмерности,
Одно и то же вижу в них.
Желаю случая, неверности,
Влюблен в движение и в стих.

О, как люблю, люблю случайности,
Внезапно взятый поцелуй,
И весь восторг — до сладкой крайности,
И стих, в котором пенье струй.
(Константин Бальмонт)

   … «Уля! Ты, конечно, можешь сидеть у меня на члене любой дыркой и даже сосать его все четыре часа полета. Но, первое, не разговаривай, ибо, все, что происходит в кабине, записывается и не только черным ящиком но и прослушивается «земле». Второе, смотри внимательно, что я делаю, когда будем взлетать, лететь, садиться. Лизавета за один полет, как и ее мама, Одри, научилась управлять истребителем. Мы будем лететь на высоте 4 тысячи километров со скоростью 2 тысячи километров в час. Во время полета, чтобы поесть, мы будем лететь на автопилоте. Если с самолетом будет что-то не так, сзади сиденья парашут. Оденешь на плечи и ремнем закрепишь на груди. Справа от тебя ручка, из которой торчит курок. Только, когда я скажу «катапультируйся» нажмешь на курок и потянешь ручку на себя. Это просто. В воздухе на тебя накинется сама кислородная маска и сам выбросится парашют. Когда приземлишься, синий ремешок – плащ-палатка и на Аляске не замерзнешь. Красный ремешок – надувная лодка, за секунду сама надуется, если упадешь в воду. При приземлении и приводнении зажгется множество фонариков, даже днем,если не нужны, будешь их в ручную по одному отключать, или дернешь за зеленый ремешок и они погаснут. Еще раз дернешь – зажгутся. Кроме того есть приспособление, которое, как только ты катапультируешься, будет подавать и в атмосферу и в Космос SOS. В левом кармане, на молнии, у тебя мобильный телефон. Он тоже будет подавать сигнал бедствия . В его памяти есть все телефоны, по которым ты можешь звонить, в том числе и твои, которые в твоем обычном телефоне. Этот телефон, что в кармашке, воды не боится, удара и огня тоже не боится и никогда не разряжается. Люба –младша погибла, потому, что попала сразу под три лавины снега. Общее высота лавин больше километра. Когда-нибудь, если ее останки выйдут наружу, телефон вмиг зарядится и будет подавать сигналы… Сейчас июль. Все лавины сошли. Мы будем пролетать то место, где погибла Люба, но ее не услышим, ибо она досих пор под лавинами. А, возможно, в каменном мешке. Тогда вообще никогда не услышим, пока рельеф Земли не изменится. Вопросы есть? Нет! Тогда я расслаблюсь перед полетом, пока ты делаешь мне свой превосходный минет. Но, только без «качель»! Потом занимай положение, какое хочешь. Или садись мне голой попкой на член, или садись на свое место и смотри в окошко. Хотя я не Лиза и фигуры высшего пилотажа делать не буду, на всякий случай пристягнись. Да, катапультироваться ты будешь в своем кресле. А, если перед этим будешь сидеть на моем члене, то полетим с одним набором. Все придется делить на двоих. Я пристягну тебя к себе. А, может быть, так и лучше? Если будут какие-то угрозы, ты наденешь мешок с парашютом, и сядешь ко мне на колени… Все! Я расслабляюсь, а у тебя 15 минут на минет…»…
   …Полет прошел гладко. В Моске их встречала Аннушка на «Волге». «Ты почему не купила BMW, я же специально на машину выделил тебе деньги?» «Сереженька! Я попробовала и неделю ездила на BMW, но «Волга» мне больше нравится. Я сменила, как видишь, обивку на белую, и подключила газ. Чаще еду на газе, чем на бензине. Можешь представишь мне девушку? Уля? Как наша Ульяна, очень приятно. А меня зовут Аня, Анна, для немцев это тоже родное имя. Можешь со мной говорить на немецком и английском языках. Я ими сейчас владею свободну и скоро овладею японским. Очень нравиться японский язык…»..
   …Когда вошли в подъезд дома, Уля завернула влево. «А, я думал, что остановимся у тебя, что нас ждет вкусный домашний обед и ванная с шампанским…» «Мы у меня и остановимся, только я живу теперь этажом выше володиной квартиры. Как раз над ней. Ты меня не ругай, Сереженька, но я женщина экономная, вот на сэкономленные деньги, подвернулся случай, я поменяла однушку на пятикомнатную квартиру, с двумя туалетами и двумя ваннами. Еще она двухэтажная. Внизу две комнаты, а на верху, три комнаты….» «А, почему мне не позвонила? Я бы подкинул тебе денег. Надеюсь, мою комнату не трогала? Пока все на месте, то есть ты будешь согласен, мы хоть завтра переедем в 13-комнатную квартиру, тоже двухэтажную. Она находится над моей квартирой, и через лоджии можно переходить из одной квартиры в другу. Главное вид! Прямо на залив и канал с обеих квартир!» «Молодец, Анюта! Конечно, переедем, но только завтра. Сегодня будем праздновать наш приезд, надеюсь, ты все приготовила, а завтра переедем. И, что ты хочешь за свои подвиги?» «Только одно – тебя, Сереженька и во все дырки подолгу! Я же столько время воздерживалась, даже не мастурбировала! Уля, ты не будешь возражать, если я Сережу возьму у тебя часа на два?» «Только на полтора, смеясь, сказала Уля. И при этом я буду присутствовать в качестве …наблюдателя! Ты, случайно, не лесбиянка?» «Нет, что вы. Но, если вам это нужно, я все сделаю, что скажете, думаю, что угожу, хоть это и будет в первый раз! Кстати, Вы очень похожи на Веронику. Это ее квартиру я поменяла на пятикомнатную» «Теперь это твоя квартира, Вероника факсом вышлет тебе дарственную завтра, правда, дочка? Мне эта идея очень нравится, папуля, я вышлю завтряшним числом, ибо завтра мы все в троем рожаем! Сообщю, как разродимся. Мы все сообщим, сказали в голос Диана и Лиза, и вместе добавили: папочка!»…
   …Квартира, теперь уже Аннушки, была великолепная. Новая мебель люкс, кресла и диван из белой мягкой кожи. В факсе торчала дарственная, оформленная по всем правилам. «Готовь стол, хозяйка. Побольше шампанского и «Столичной». Надеюсь, соленые домашние огурчики и грузди подмосковные есть?» «Все есть, Сереженька, но, умоляю, сначала оттрахай меня! Можешь на диване, можешь в ванной, можешь на полу, только оттрахай! Я вся мокрая и уже раза два спустила!» «Раздеваемся все догола и в душ! Мы потные…» «Я хочу тебя потного!» И Аннушка стала лихорадочно раздевать Сергея, Уля спокойно разделась сама. Она уже усвоила правило: все делать голой!...
   …Сергей ходил по полостям, как по двум болотам, такое сильное выделение слизи после каждого оргазма! А, оргазмы били Аннушку один за другим. Наконец полости настолько были переполнены слизью и спермой, что даже каменный член сам вывалился. Откуда – Сергей не знал. Он кричал, как Маугли. Но ни разу не зарычал, как тигр. Уля единственное, что делала, периодически сильно хлопала Аннушку по заднице, от чего та визжала от восторга. Потом Аннушка все аккуратно с наслаждением вылизала и Сергей-Маугли последнюю порцию спустил ей в глотку, засунув член по яйца, чтобы она как следует его почувствола. Они были на втором этаже. «Спускайся на первый этаж и прими душ, можешь не торопиться. Потом разогрей боршь или щи, что там у тебя? А мы с Улей пойдем вдвоем в душ здесь. Встречаемся через…» «Полтора часа!» - улыбаясь, повторила слова Ули Аннушака…
   …Когда вошли в душ и включили контрасный, Уля начала: «А, она милая девуш…» Но тут же замолчала: на нее жадно смотрели желтые глаза тигра. И она, лишний раз успела удивиться стальной рельефной мускулатуре Сергея, которому было уже 68 лет! Тигр набросился на нее, «сломал» ей спину, рывком поднял ее задницу, сунул в обе дурки, успевшие полность расслабиться, пальцы обеих рук, вывернул их там, чувствуя, как обильные порции слизи ударили по пальцам. Вынул пальцы и сначала засунул в широко открытый рот левую руку, когда она была вылизана, правую руку, пока ее Уля вылизывала, каменный член бил неистово по животу Сергею, выше пупка! Сначала он всадил член вместе с яйцами в рот Ули. И тут же в пищевод ринулась горячая сперма потоком. Кончив, он так же глубоко ввел член во влагалище, рыча, сгибая им шейку матки. И вторая струя ударила, но уже по матке. Последние капли слизывала Уля. Глаза у нее были закатаны, прекрасное лицо исказила судорога неземного наслаждения. Она прошла сторого по прямой, прорезав лоб, посредине носа, через выямки на губах, через ямку  на подбородке, мышцы шеи были напряжены. Уля кричала, сколько у нее было сил, и рвала ногтями плоть Сергея. Когда он вошел в зад,она так изогнулась, что засунула весь язык в анус. Тигр в Сергее рычал. Уля кричала благим матом… .Когда они вернулись в человеческий облик и могли говорить, сначала сказала Уля: «Вот теперь я понимаю, что быть в твоих лапах, мой ласковый таежный зверюга!» «Я не знаю, что на нас нашло…» «Аннушка уже пролила масло…» «Ха! А, это точно!»…
   Уля сама предложила Сергею из чувства женской солидарности, а, скорее от того, что просто была переполнена им, взять Аннушку с собой в постель, и постелить под его голову две попки! «При условии, что ваши оба языка будут в моем анусе!» - смеясь, согласился Сергей. После обильного обеда и выпитого по бутылке шампанского и водки, две пьяных голых бабы поволокли пьяного голого мужика в постель. Сначала плюхнулись на нее сами. А потом, с разбега, плюхнулся на них Сергей, угодив на попку Ули, которая слегка раздвинула ноги и прищимила ему нос, чтобы он не мог перебраться на попку Аннушки!..
   …Вот так они проспали до пяти часов утра по местному, московскому времени. Сегодя у них был день Третьяковски. Завтра – Пушкинского Музея и блуждания по Москве. Вдвоем с Улей. Сергей на два дня заказал лимузин…
   …Аннушку он трахал столько, сколько она могла вынести… Ведь, впереди опять разлука! А с Улей они уходили в тайгу, на берег Тихого Океана. Сергей превращался в тигра, а Уля в молодую тигрицу. Сергей, наконец, понял, почему ему после Ули не хочется быть ни с какой женщиной! «Интересно, - думал он, - а с дочкой захочется?»..
“All that we see or seem is but a dream within a dream.”
"Lukewarm is no good. Hot is no good either. White hot and passionate is the only thing to be."
“You cannot find peace by avoiding life.”

“Everything you can imagine is real.”