Побег из детского сада

Манная каша представляла собой сине-лиловое месиво с выпирающими комками. К тому же, она была холодной. И это надо было есть. Дети давились, кашляли, морщились, говорили "я не хочу!" Я тоже давилась и морщилась. Нам, детям, было всего по пять - шесть лет от роду, мы не могли постоять за себя и свои права.
Воспитательница - крупная, громкоговорящая женщина средних лет с низким, зычным голосом. Сейчас я думаю, что из неё получилась бы хорошая оперная певица. Она заставляла детей есть эту кашу до "последней ложки". Прикрикивала на одного, на другого ребёнка, на третьего. Все дети её боялись. Кроме манной каши, давали запеканку из моркови - плоский квадратик(вполне прилично выглядевший). А на вкус... Варёная морковь с какими-то противными добавками. Дети под окрики воспитательницы давились и проклинали тот день, когда переступили порог этого детского сада.
Меня спасало то, что всё свободное время я рисовала. К счастью, это меня успокаивало. Рисовала я, в основном, бабочек. И все свои рисунки дарила отцу, потому, что очень его любила. Конечно, я поведала маме и папе о еде в детском саду, о том, как насильно нас, детей, заставляют её есть. Родители, как могли, успокаивали меня. О чём они говорили меж собой, я не знала...

... Однажды воспитательница рассадила детей на стульчики кружком(сама она заняла их четыре), и начала читать сказку. Помню, что это была "Золушка". Читала воспитательница с выражением своим зычным, громким голосом. Дети сидели тихо и слушали. Безусловно, каждый из нас думал о том, что лучше слушать сказки, чем есть противную детскому желудку еду. События в сказке разворачивались согласно замыслу автора, и вдруг произошло совершенно неожиданное событие. Мальчик, сидевший рядом со мной, вдруг привстал и поцеловал меня в щёку. При всех. Дети зашептались и негромко засмеялись.
- Это что такое, Максим? - прорычала воспитательница на мальчика, совершившего отважный поступок. (Я при этом "потеряла" дар речи и не знала, что предпринять). Макс молчал.
- Что это такое, я тебя спрашиваю?- грозно повторила воспитательница.
Она встала.
Дети вжались в стулья.
Воспитательница подошла к Максу, схватила его за руку и повела в угол.   - Будешь стоять здесь до вечера, пока за тобой придут! - сказала она и рассмеялась.
Дети наперебой стали просить простить и отпустить Макса из угла. Я тоже просила его отпустить.
- Отпустите его, пожалуйста, взмолилась я, - он больше никогда в жизни не будет меня целовать!
Я так умоляла!
- Нет, - проревела голосом, не терпящим возражений, воспитательница, - я сказала - нет и всё! Он наказан!
- А, может, он влюбился! - бросил реплику Ромка, ближайший друг Макса.
- Ещё чего! - захохотала воспитательница, - мал он пока для этого!
Дети опять начали просить отпустить Макса из угла, но всё безрезультатно. Макс при этом молча стоял, глядя в угол, как стойкий оловянный солдатик. А время было как раз после завтрака, так что стоять Максу надлежало весь день.
Воспитательница скомандовала всем одеваться и выходить на прогулку.

...Прошёл обед, "тихий час", приближался полдник. Макс так и стоял в углу. Без еды, без воды. Отпускала его воспитательница только в туалет. Ромка предложил план. Я и несколько детей согласились.
Сразу после полдника Ромка свалился на пол, имитируя обморок, а мы(несколько девочек и мальчиков) должны были собрать и тайно отнести Максу булки с сыром, компот и конфеты. Подкрепиться.
Пока воспитательница щупала Ромкин пульс, я и моя подружка Дианка побежали относить Максу собранную силами детей еду. В карманах у нас были булки с сыром, конфеты,  в руках - по стакану вишнёвого компота. Другие дети отвлекали воспитательницу, окружив её и Ромку.
Мы с Дианкой подбежали к Максу и стали совать ему  в руки булки.
- Нет, - отпрянул от нас Макс, - не буду!
- Ты что? - спросила я, - уже полдник прошёл! Упрямый какой! Бери быстрее, у нас мало времени!
-Нет, не буду!
И не взял.
-Зачем ты меня поцеловал? - спросила я.
Дианка хихикнула.
- Не скажу! - сдвинув на переносице брови, ответил Макс, - уходите отсюда, а то и вас в угол поставят!
Мы с подружкой убежали. Ромка очнулся от "обморока", ему стало лучше.
- Наверное, я манной кашей отравился! - вздохнув, негромко сказал он.
-Я тебе устрою, отравился он! Каша как каша! Пульс нормальный или врача позвать?
- Мне уже лучше, не надо врача! - ответил Ромка и начал подниматься с пола.
- Так - то , а то начал - отравился! Мать придёт, что я ей скажу?..

... Макс стоял в углу до вечера, отпустила его воспитательница только тогда, когда за мальчиком пришёл его старший брат.
В тот день я почему - то не рисовала бабочек, а рисовала солдат и пушки.
На следующий день утром опять была сизая манная каша с комками. После завтрака я позвала Дианку и предложила ей побег. Мы стояли у лазейки в изгороди, которую я случайно обнаружила ещё несколько дней назад, играя в прятки. Лазейка вела на свободу, это был выход из детского сада на улицу, в город.
Дианка засомневалась, соглашаться или нет, но я увидела, как в её глазах засверкали "искорки".
- А давай! - согласилась она, - и кого ещё возьмём с собой?
- Никого! - ответила я,  убежим вдвоём.
-А я? - послышался голос, - я тоже хочу с вами!
Мы с Дианкой оглянулись и увидели Макса.
Он всё слышал!
- Нет, - сказала я, - мы убежим вдвоём.
- Возьмите меня с собой! - Макс был настойчив, - в городе я буду вам помогать! У меня есть деньги на мороженое!
Мороженое...
Моё сердце начало таять.
- Нет, - веско сказала я, - тебе и так вчера досталось! Не выдавай нас! - попросила я.
- Не выдам! - голосом разведчика ответил Макс, а мы с Дианкой пролезли через изгородь и вырвались на свободу...
Мы просто побежали по тротуару, через сквер, опять по тротуару...
Весна радовала всей своей красотой. Зелень деревьев, чистое небо...
Солнце так светило! Так было тепло, так чудесно! Так легко!
И мы с подружкой ушли в неизвестность. Куда глаза глядят.
Шли и шли. Смотрели на витрины магазинов, на прохожих, на улицы...
Это была НАСТОЯЩАЯ СВОБОДА! И никакой манной каши!
Помню, что к сумеркам дома и улицы "закончились", перед нами оказался какой-то пустырь. И небольшой пруд.
Там нас и нашли.
Нас нашли с собакой, которая шла по следу. Нет, наказания нам не было, но неприятностью для меня стало то, что Дианка рассказала взрослым, что это я придумала убежать и уговорила её, а она, вроде, и не хотела.
С той поры Дианка, как подружка, перестала для меня существовать.
А Макс не выдал!
Настоящий друг!
Конечно, родители были перепуганы. Счастье, что всё обошлось без неприятных приключений! Помню, что родители расспрашивали меня, почему я так поступила, на что я отвечала:"Из-за ужасного отношения к детям! Из-за ужасного отношения к детям!.."

... Примерно через месяц наступило лето, мы семьёй уехали в отпуск, а потом я пошла в школу. Сизая манная каша с комками для меня закончилась. Я опять рисовала бабочек, а освоив буквы, начала писать. Писала то, что видела. И теперь уже, кроме рисунков, дарила отцу свои записи. Он их долго хранил. Берёг, потому, что тоже очень любил меня.
- Ты - самый своенравный ребёнок на свете! - говорил мне отец.
Может быть, это был дурной, глупый поступок с моей стороны, но, кто знает, может быть он как-то посодействовал благоприятным переменам в том детском саду.
Стремление к Свободе и Гармонии заложено в каждом из нас.

(Имена девочки и мальчиков изменены по решению автора).