Ковер-самолет

Эту историю я записала со слов Ильи К. Mужчина с набережной. Илья приехал в Израиль в 1974 году из Риги. Еще жив был СССР. И были огромные трудности репатриации. А у Ильи они были «в квадрате». Он занимал высокую должность, попадал под гриф «секретности».

Я спрашивала Илью - почему? Почему он решил ехать? Ведь, вроде, жизнь удалась? В те годы мало кто уезжал, только шептались на кухне...Отчаянное решение. Илья не был диссидентом, но власть ненавидел. Ненавидел Совок. Но строил этот самый Совок, строил сотни заводов в братских республиках и странах. Получал награды, премии. И это было невыносимо, мучило его.

Дед Ильи еврей Залман из Двинска был......фальшивомонетчиком! Да, такая вот профессия кормила огромную семью Залмана со множеством детей.

После Первой мировой войны власти менялись в Двинске - Даувгалписе быстрее, чем времена года. А вместе с ними и деньги. И бизнес Залмана процветал при всех переменах. Он успевал перестроиться и печатал все новые и новые дензнаки. Нельзя сказать, что власти совсем не обращали на него внимания. Иногда Залмана арестовывали, но доказать ничего не могли, свидетелей не было.

Денежки у Залмана получались отличные, лучше настоящих. Все были довольны. Да и огромная семья вызывала сочувствие - детей надо было кормить.

После Октябрьской революции и перемирия на фронте (Декрет о Мире) в ноябре через Двинск проследовала полномочная делегация СНК из Петрограда в Брест для ведения мирных переговоров с Германией. 31 декабря 1917 года постановлением СНК РСФСР Двинский уезд Витебской губернии был передан в состав «Советской Латвии».

И вот представители новой власти «Советской Латвии» на пороге дома Залмана. Здесь живет Залман - фальшивомонетчик? Зычным голосом спросил с винтовкой наперевес представитель новой советской власти. И Залман вышел договариваться. Но говорить с ним никто не стал. Поставили Залмана у дерева в его саду и расстреляли на глазах жены и детей.

Возможно эта семейная история (увы, она была не единственной) сформировала характер Ильи.

Долгих три года в Риге длилось оформление документов. И вот, впереди замаячил Израиль, начались сборы. Кому пришла в голову мысль, что в Израиль надо обязательно взять ковер? Наверное, маме. Но хорошего ковра в семье не было. И Илья решил его раздобыть.

Ковер в бывшем СССР! Вы помните, что это было? Предмет быта? Искусства? Нет, ковер был нечто большее. Если над диваном висел ковер, а напротив в лакированной горке блестели хрустали – это означало, что жизнь удалась! Такой интерьер был мечтой любой семьи. Но раздобыть мечту было не просто! Не было ковров в свободной продаже! На них, ковры, записывались в очередь на годы вперед. Их «делили» в коллективах на профсоюзном собрании. Писали номерки на руке, стоя в длинной очереди. Ковром поощряли лучших работников. Ковры с ликами вождей хранили в музеях…

Но ближе к истории Ильи. Вдруг в местной газете он увидел объявление. «Ковры будут продавать по адресу ул. Московская, д 120, в Красном уголоке». «Красный уголок», если кто не помнит – это такое местечко на любом предприятии, в любой организации, где проходили многочисленные собранья – заседания. Где награждали и осуждали, поздравляли и проводили обязательную «политинформацию».

И Илья решил сходить по этому адресу. А вдруг повезет? У здания на Московской уже ожидала порядочная толпа народа. А само здание было похоже на обычный жилой дом. Никакой вывески. Пока Илья рассуждал, где там может быть «Красный уголок», забурлившая вдруг толпа подхватила его и понесла внутрь. На входе была проходная, но толпа пронесла Илью мимо, и он оказался внутри. И только теперь Илья понял, где он. Это было заводоуправление Рижского Танкового Завода, супер секретного военного предприятия. Поэтому и вывески не было! Ведь Рига в те времена была не только столицей Латвии, но и столицей крупнейшего в СССР Прибалтийского Военного Округа. А толпа – это были счастливые работники завода, чья очередь на долгожданный ковер, наконец, подошла.

Что делать? Вся жизнь Ильи пронеслась перед ним в эти минуты. Мать и семья, ожидающие выезда. Долгая борьба за это право – уехать. У Ильи уже не было даже советского паспорта. Лишенный гражданства, с документами на репатриацию. И на территории военного объекта. Израильский шпион? Илья хорошо представлял себе последствия. Ковер – самолет в Сибирь, в лагерь – вот чем могла обернуться его затея.

Медленно прошелся Илья по этажам здания. Вот он, «красный уголок». И сотни заветных ковров, на которые «записывались» месяцами работники завода. Среди ковров – «очередников» там были ковры, на которые никто не записывался – очень большие и дорогие. В маленьких советских «хрущевках» такой ковер даже не разместить. И Илья решился – купил без всякой очереди огромный ковер.

Теперь осталось только выбраться наружу. Но как? Подождать ночи и подкупить охранника? Искать дырку в заборе? Эти варианты не годились. Дырок не было и денег тоже. А тем временем счастливые обладатели ковров потянулись к выходу. Илья заметил, что у нагруженных дефицитом заводчан не так уж и тщательно смотрят пропуска. И он решился. Разбежался и с огромным ковром наперевес бросился на проходную, как на последнюю амбразуру. Проскочил. Никто не задержал его, не бросился вдогонку. И долго еще бежал Илья, петляя по улочкам Риги со своим ковром – самолетом.

А потом был отъезд. Новая жаркая Родина. Новый язык. Новая работа. И не сразу дело дошло до ковра. Как то не до него было поначалу. А когда ковер, наконец, развернули, оказалось, что его…съела моль! И ковер отнесли на помойку. Где уже лежали такие же, потраченные молью дефицитные собратья.

Я благодарна Илье за эту историю. И за мысли, которые она навеяла. О том, как зыбки грани происходящих событий. О Судьбе, которая бережет. О том, что сегодня очень важно, а завтра - всего лишь хороший корм для моли. Или для рассказа.

Добавлю только, что когда в передовом СССР граждане бились за ковер, в отсталой Бельгии тоже возник культ ковра. Начиная с 1971 года ковер из цветов (бегоний) каждые два года появляется на главной площади Брюсселя. Каждый раз тема ковра новая.

А в 2009 году, в год Столетия Тель – Авива, бельгийские мастера цветочно – коврового дела подарили Израилю такой же ковер, украсивший на несколько дней улицы Тель-Авива. По мотивам рисунков древних каменных плит мостовых города.

Иллюстрация - картина белорусского художника Валентина Губарева.