Крючья

1
Тамара волновалась. Волнение было легким, оно не заставляло сердце замирать, и все же это было именно волнение. Их с Пашей маленький мирок всегда ее устраивал, там было тихо и спокойно, уютно. А сейчас вдруг появились новые друзья, и все изменилось. Не то, чтобы в худшую сторону, просто теперь все немного иначе. И именно это заставляло ее волноваться.

- Ну как, нравится? – крикнула Катя, перекрикивая музыку. Они сидели в полутемном зале местного клуба и ждали свои заказы.

Их было пятеро. Катя – стройная и подтянутая, гибкая как змея. Она неизменно притягивала к себе взгляды, большей частью оттого, что предпочитала открытые наряды, подчеркивающие красивую грудь и тонкую талию, широкие бедра и сильные ноги. Девушка была интересная, смешливая и вроде бы открытая, но все равно таинственная. Вова – худой, невысокий, будто на вечных батарейках – тарахтит так, что слова не вставить. К тому же он не склонен иметь своего мнения, а больше ориентируется на какие-то свои авторитеты. В данном случае таким авторитетом была Катерина, потому что Вова старался держаться ее линии в любом вопросе. Андрей был самым тихим из всей компании, он больше слушал, чем говорил, и производил впечатление человека вдумчивого и надежного. Не слишком высокий, но внушительный и плечистый, он покорял своей скромностью, вызывая жгучее желание узнать, что скрывается за его молчаливостью. Рита… Рита была откровенно странной. По правде говоря, Тома всерьез полагала, что девушка сидит на наркоте, но Рита входила в «комплект», поэтому поделать с этим ничего было нельзя. Разве что поменьше с ней общаться напрямую. И пятым был Паша. Ее Паша, родной и любимый, с которым они вместе уже два года.

Как не странно, именно Паша оказался эпицентром, вокруг которого закрутилась их новая жизнь. За те два года, что они встречались, бывало всякое, но в основном все шло ровно и гладко. Родители уже мечтали о свадьбе, причем, родители с обеих сторон. А влюбленные вроде были и не против. Только все никак не решались. И вот через друзей его друзей и знакомых ее знакомых вдруг совершенно случайно и как-то стихийно образовалась эта компания.

- Ты опоздала, - буркнула Рита, исподлобья глядя на Тому.
- Я не хотела, - дернула плечом Тамара. – Пробки.
- Не очень она и опоздала! – вступился за нее Паша, обняв за талию.
- Ну да, - Рита наморщила нос и переключила свое внимание на Вову, который что-то увлеченно рассказывал.
- Мы же ненадолго? – шепнула Тома Паше, прильнув щекой к его плечу. – Мама ждет нас, спать не ложится…
- Не волнуйся, - заверил ее любимый. – Посидим немного и пойдем.

Это обещание приободрило Тамару. Она не любила клубов и не понимала такого способа проводить время. Но немножко можно было и потерпеть, тем более, что как раз принесли напитки.

- За драйвовый вечер! – Вова взметнул свой бокал, и остальные последовали его примеру. Раздался задорный звон.

Они просидели два часа, за это время официант подбегал к ним четыре раза – менял стаканы и бокалы на новые. Рита ушла в туалет, а когда вернулась – настроение ее явно улучшилось. Она подсела ближе к Кате и принялась что-то шептать ей на ухо и периодически посмеиваться. Вова изливался анекдотами разной степени бородатости, Андрей как всегда молчал и наблюдал. Паша, держа руку на талии Томы, разговаривал с Катериной.

- Пора домой, - неуверенно проговорила Тамара.
- Домой? – Катя, сидя по ту сторону стола, все же ее услышала. Ее тонкие брови удивленно взметнулись. – Но мы же еще не дошли до самого главного!
- Нельзя пропускать самое главное, - подхватил Вова. – Самое главное – это…
- Самое главное, я поняла, - натянуто улыбнулась Тома. – А что у нас на самое главное?
Катя обернулась, ища глазами парня, что обслуживал их столик, и помахала ему рукой. Он немедленно подбежал.
- Неси ваше фирменное пятничное, - тоном завсегдатая велела девица.
- На шесть человек?
- На шесть, - замешкавшись лишь на секунду, ответила она.
- Надеюсь, это не что-то экзотичное типа змеи, моченной в водке? – спросил Андрей.
- Андрюшанчик, - масляно улыбнулась Катя. – Змея тебе покажется ерундой.
Вова прыснул, Рита захихикала, пряча свое острое лицо в ладонях. Они знают, поняла Тома. Невольно взгляд ее метнулся к Андрею, и ее удивило его мрачное лицо. Зато Паша предвкушал, глядя на Катерину. Ревность в тысячный раз уколола Тамару в самое сердце.

- Паша! – Тома неуверенно пихнула парня в бок локтем, но тот, казалось, не заметил этого. Они уже освоили «самое главное» и даже успели повторить. – Паша, нам же пора…
- Погоди, погоди… - неразборчиво бормотал Паша, с трудом фокусируя взгляд.

Дым клубился над их столиком и ел слезящиеся глаза, но этого почти не ощущалось. В некоторой эйфории пребывал даже Вова. Он прервал поток болтовни, и повисла тишина, которой наслаждались все. Правда, в неровном приглушенном свете Томе казалось, что кое-кто наслаждается больше других. Но скорее всего, то просто тени так причудливо разлеглись, что казалось, будто Рита жмется к Катерине, а та ее лапает прямо за столом. Андрей, вдыхая сизый дым, прикрыл глаза и стал еще замкнутей, чем обычно. Лицо было серьезным, сосредоточенным, а взгляд - обращенным куда-то внутрь себя.

- Слушай, ты иди, а я… - Паша взял ее руку и поцеловал пальцы. – А я останусь еще ненадолго. А ты иди, не надо заставлять маму волноваться…
- А как же ты? – глупо хлопая глазами, спросила Тома. – Мы будем тебя ждать?
- А вы не ждите, не надо, - протянул парень. – Я к себе пойду… Ложитесь спать лучше…
- Паш, ты же… Ты же не доедешь домой в таком состоянии…
- Я провожу его, - серьезно кивнул Андрей.

Катя и Рита провожали Тому злорадными взглядами. Или ей просто показалось из-за теней и клубов ароматного дыма.


2
- Да? – ответила Тома в телефонную трубку. Номер был незнакомый.
- Томуся, это я, - раздался на том конце провода Пашин голос. – Доброе утро!
- День уже, - ворчливо ответила девушка, стараясь подавить желание высказать ему все, что накипело.
- Слушай, ты извини за вчера… Я и не думал, что так получится. Я же раньше не пробовал ничего такого, ты знаешь.
- Знаю, - сухо отозвалась она.
- Ну не злись, Тома, не злись. Я раскаиваюсь. И больше так не буду. Веришь?
- Как посидели-то вчера? – девушка постаралась, чтобы голос ее звучал обыденно, хотя обида все еще таилась где-то внутри.
- Посидели? Нормально… Недолго. Буквально еще полчаса и ушли оттуда. Андрюха меня проводил, как и обещал.
- А остальные?
- Остальные тоже, да.
- Что «тоже»?
- Ну, тоже пошли с нами.
- Понятно…

Хотя было ничего не понятно. Паша жил дальше всех от клуба, где они вчера собирались. Зачем всем было переться в такую даль?..

- Ну ладно, солнце, я просто хотел сказать, что со мной все хорошо. Чтоб ты не волновалась.
- Спасибо, да… Слушай, а откуда ты звонишь? Номер незнакомый…
- Так это этот… Андрюхин номер. На моем денег нет, домашний отключили. А Андрюха остался ночевать. Чтоб обратно не ехать, далеко же.
- А остальные?
- Ну, остальные поехали…
- Понятно…
- Целую, родная. Созвонимся!

Короткие гудки очень долго не могли вывести Тому из оцепенения. Только когда пришла мама и окликнула ее, девушка сообразила, что сидит с трубкой, прижатой к щеке.


3
Тома была на грани отчаяния. Уже месяц как они вращались в новом круге друзей, и весь месяц на душе у Тамары скреблись не то, что кошки – тигры! Паша все реже и реже соглашался проводить время с ней наедине, все больше предпочитая развлекаться дружной компанией, в которой Тома неизменно чувствовала себя пятым колесом. Только Андрей был отдушиной – он вроде был со всеми, но совсем не вызывал той гадливости, которую она ощущала, глядя на Риту, Вову или Катю. Даже на Пашу порой противно смотреть, хотя обвинить его напрямую пока еще было не в чем. Но Тома чувствовала, что ее родной и любимый Паша теперь больше принадлежит этой троице, чем ей. Понимающие взгляды молчаливого Андрея подсказывали, что интуиция Тамару не подводит.

Сейчас она сидела у окна за столиком тихого неприметного кафе их числа тех, которые Катерина (а значит, и остальные) обходит стороной. Никто ее здесь искать не будет, и Тома пользовалась этим, чтобы отдохнуть от калейдоскопа неприятных лиц, мерзких ассоциаций и страшных подозрений. За соседним столиком курили, и дым противно лез в глаза и ноздри, опять навевая воспоминания о том вечере с «самым главным».

- Здравствуй, Тамара, - негромко поздоровался молодой человек, без спроса подсаживаясь к девушке.
- Андрей? – Тома инстинктивно подтянулась, приготовившись не то бежать, не то защищаться. – Что ты тут делаешь? Остальные с тобой?
- Нет, - хмыкнул парень. По лицу его прошла тень, и Тома впервые заметила, как это интересно – наблюдать за эмоциями на его лице. Оно было живое. – Остальные заняты… Об этом я и хотел тебе рассказать.
- Спасибо, конечно, но меня совсем не интересует, чем там они заняты.
- А зря. Тебя ведь это тоже касается.

Тамара подняла на него испуганный взгляд. Перед ее глазами пронеслись тысячи картин, тысячи возможных вариантов того, о чем говорил Андрей. Она все смотрела на него и никак не могла сформулировать тот самый вопрос, который следовало бы задать первым. Пауза затянулась, и Андрей истолковал ее по-своему.

- Давно нужно было тебе рассказать, пока все не зашло еще слишком далеко, но я думал, что вы сами разберетесь. Не хотел вмешиваться… Я не люблю, знаешь, лезть в чужие дела. Но то, что происходит – неправильно
- Что… О чем ты говоришь? – Тома, наконец, собралась с мыслями, хотя легче не стало.
- Да я, в общем-то, и не знаю, как сказать. Лучше будет, если ты увидишь все своими глазами. Пошли, я на машине.

Тамара, полная дурных предчувствий, подхватила сумочку, едва не забыв заплатить за дивный ароматный чай, и полетела за Андреем.


4
Машина мчалась по городу, стремительно погружавшемуся в очищающую ночь. Людей было еще много, автомобилей на дорогах еще больше, и все же чувствовалось в воздухе вечернее облегчение, спасительная прохлада.

- Куда мы едем? – спросила Тома. Поразительно, но тревога ее отпустила, оставив чистое любопытство. Так бывает, когда долго мучаешься неизвестностью, и остаются считанные минуты до того, как покровы тайны будут сорваны. А тебе уже почти все равно. Лишь бы закончилось все поскорее.
- В клуб.
- В клуб? Ночной?
- Ну, он определенно не дневной, но это не тот клуб, о котором ты подумала.

Девушка взглянула на Андрея, отметила крайнюю степень озабоченности на его лице, но уточнять больше не стала. В конце концов, она все увидит сама, когда придет время.

- Приехали, - сказал Андрей через полчаса, притормозив у какого-то невзрачного здания в грязном переулке, куда даже свет фонарей не добивал.

Тамара молча вышла из машины, ожидая, куда дальше поведет ее парень. Андрей же, выйдя и заперев свою престарелую хонду, вдруг сотворил прямоугольник света прямо в обшарпанной стене. Только потом Тома поняла, что дверь попросту не было видно в темноте.

- Я пойду первый, не сочти это за невежливость, - шепнул ей Андрей, и она почувствовала, как тревога вновь царапнула изнутри.

Он повел ее длинным коридором, подсвеченным редкими слабыми лампами без плафонов. Свет бледными неуверенными пятнами ложился на шершавые крашеные стены, цвет которых не поддавался внятному описанию.

Ушей Тамары достигли отголоски музыки. Тяжелые, ритмичные басы сотрясали барабанные перепонки, а вместе с ними – кости, мышцы и самый пол под ногами. Чем дальше ребята шли, тем глубже проникала эта музыка под кожу. Постепенно стали различимы крики. Странные крики, совсем не похожие на восторженные вопли из ночных клубов. Тома заставила себя глубоко вдохнуть.

Андрей открыл очередную дверь, за которой стоял плечистый гигант-вышибала.

- Я под номером 76, - сказал вышибале Андрей. – Не участвую. Девушка со мной. Тоже не участвует.
- Номер 76… - вышибала помял в руках исписанные листы бумаги и кивнул. – Что ж ты, номер 76, дразниться пришел. Публика такого не любит.
- Мы ненадолго.
- Ну смотри. Проходите.

Андрей двинулся вперед и потянул за руку Тому. Девушка завертела головой, пытаясь осмотреться, но в помещении стояла такая плотная пелена дыма, что глаза стали слезиться. Завесу прорезали частые алые лучи стробоскопа, со всех сторон слышались крики и стоны, лязганье металла и музыка, басами выдавливавшая из головы посторонние мысли. Несколько раз Андрей свернул, и Тома едва не спотыкалась о чьи-то ноги, затянутые в блестящий латекс. Кто-то пытался ее ухватить за руку, иногда за талию, чаще – за задницу или волосы. Андрей что-то говорил этим людям, и липкие жадные пальцы разжимались и пропадали в едкой дымке.

- Все, мы пришли, - сказал он, наконец. – Полюбуйся.

И Тома во все глаза смотрела туда, куда указывал Андрей.

С потолка свисали толстые цепи, оканчивавшиеся острыми крюками. На крюках, продетых прямо через кожу на спине, покачивался подвешенный мужчина с маской на голове. Помимо маски на нем не было ни лоскутка ткани. Приглядевшись, Тома заметила грузик, болтавшийся в нескольких сантиметрах от его паха. Вдруг где-то совсем рядом раздался щелчок хлыста, и подвешенный сдавленно зарыдал. Рыдая, он дергался, и чем больше он дергался – тем больше беспокоили его крючья, тем громче он стенал. Хлыст свистнул вновь, и спину парня рассекла кровавая полоска.

- Боже, зачем ты меня сюда привел?! – Тома вцепилась в руку Андрея, но он не ответил. Вместо этого он сорвал маску с парня.

- Паша?!

Под маской у подвешенного оказалось еще одно приспособление – кляп. Хлыст щелкнул вновь, затем еще раз, и снова. Тень за Пашей зашевелилась и шагнула ближе. Катерина. С хлыстом. В ногах – грязная и мокрая Рита с потеками туши под глазами, в экстазе облизывающая девице каблуки высоченных кожаных сапог. С другой стороны – Вова в наручниках и кандалах, исполосованный шрамами старыми и новыми. С улыбкой до ушей. С совершенно пустыми стеклянными глазами.

Тома бездумно вынула кляп изо рта жениха, и тот сразу заголосил.

- Тома!!! Умоляю, сними меня! Уведи меня отсюда! – кричал парень, а на заднем плане заливисто и громко смеялась Катерина. - Тома, я не знал, клянусь! Я не виноват! Помоги!!!

Вдруг в руках Вовы появился продолговатый металлический предмет, о назначении которого Томе не хотелось даже думать. Ритка в предвкушении облизывала губы, заползая под подвешенного и с упоением размазывая кровь по его животу.

Тамара оглянулась на Андрея - тот с ровным, ничего не выражающим лицом смотрел на происходящее. Разом девушку оставили все эмоции, пришло опустошение и даже какое-то неожиданное облегчение. Она небрежно сунула кляп Паше в рот, швырнула в Риту его маской и отступила на шаг.

Тут же все пришло в движение: Катерина вновь щелкнула хлыстом, Рита обхватила мученика за талию и попыталась повиснуть на нем, Вова заходил сзади со своим жутким орудием.

Тома видела, как затрясся в рыданиях Паша, как кровь стекала по его бокам и ягодицам, как сочилась из проколотой мошонки, слышала его сдавленный и заглушенный крик.

Девушка медленно повернулась к Андрею. Взяла его за руку. И повела прочь. За спиной раздался хохот, в который влились два гаденьких заискивающих смешка. И громкие, полные боли и отчаяния стоны.