Перебежчик

  Его водили по селу, приглашая на митинг всех, кто остался, показывая в каждой хате, как надо поступать. Солдатик-перебежчик, с несколькими кулями всякой снеди, большущей бутылкой спиртного, старался не смотреть в глаза сельчанам, было ему все это совершенно не нужно. Он думал, что ему дадут отдохнуть, побыть самому. Но в планы немцев входило использовать этот случай на 100%. Потому, сопровождаемый любопытными, он брел от хаты к хате совершенно безучастный к происходящему. Может ему уже и не хотелось быть перебежчиком, но куда  же теперь?
   Гражданские и военные стягивались помалу на выгон. Даже от предмостных укреплений, от противотанковых орудий, пришли поглазеть на событие. Раньше были пленные, много пленных, но перебежчиков еще не было. А тут на тебе - гут, гут, камрад, хлопали они солдатика по плечам. Но в веселости немцев, тревожном любопытстве  сельчан, безучастности виновника торжества было нечто трагически не законченное, повисшее в безвременной паузе.
   А толпа все росла и вскоре, выгон едва вмещал присутствующих. Офицер произносил речь. Все давным-давно известные слова, что рейх за народ , брошенный большевиками, что пример солдата, как нельзя лучше говорит о моральном духе русских и высоком порядке немцев  и т.д. и т.п.
   Старшая сестра потащила младшую, по-детски бесстрашную, всё ускоряя темп ходьбы. Уже почти на бегу, меньшая, как могла, протестовала и тормозила стремительный шаг, но старшая была неумолима и всё вела дальше сестренку, дальше и дальше. Ей было известно, что в камышах, в 100 метрах от митинга, спрятался русский разведчик, который и сказал проходящим сестрам уходить отсюда, поскольку вскоре будет артналет, который он, разведчик, вызовет по радио.

  Стоит сказать, что сельчане, в большинстве своем, после начала митинга задки-задки, да и разбежались от выгона. Так, что к началу артиллерийского удара, на выгоне остались одни немцы. И еще тот солдат, перебежчик, которому немцы довольно рукоплескали и одобрительно что-то говорили, что безучастный солдатик с кулями еды и питья совершенно не понимал.
   Артналет был внезапным, беспощадным, точным и по этим причинам страшно результативным. Очень многие немцы остались лежать на выгоне. Многие просто исчезли. Всюду валялись куски тел, руки, ноги... В этом месиве потом, когда собирали немцев хоронить, нашлись кульки из-под еды. Все что осталось.
    Немцев похоронили тут же, у дороги. Через год по кладбищу прогромыхали танки, многие из них остались  надолго  стоять на кладбище,  у дороги. Но танков было много. Через время они таки прорвались на гору, туда, где трасса. И село успокоилось от войны, откатившейся далеко на запад.

   Когда  в село стали возвращаться люди, стали ютиться по уцелевшим хатам и землянкам. Разбитую технику, немецкую и русскую, потихоньку вывезли. На месте кладбища начали строить дома.

-Где, вы говорите, кладбище было?
-Так, говорю ж вам, под теми домами.
-Так, как же на кладбище?
-Так оно скрозь было, как кладбище. Скрозь люди, да люди, побитые. А тут, возле  дороги, оно ж улица была ...
  - Да, только там - вон, под домами, солдаты лежать, а охвицеры  туда были, возле магазина. Та их сразу, в девяностые годы, приехали и забрали.
    -А у нас немец жил, здоровый такой, он пулемет начистил и пошел  в хату есть, а я ему песку в ствол насыпал. А тогда самолет налетел, он с хаты выбежал, а пулемет не тот, не стреляет....
А он тогда говорит  на меня - Dumkopf , дурак , в смысле, я теперь в Германию поеду, потому  нечем  мне воевать, а тебя повесят.
  А я ему фигу - на, а он  - за мною, поймать, а я убегаю, он видит, не догонит, тогда хватает  гранату с пояса и  в меня. Так я отбежал  уже далеко. Не зацепило. А оно ж листовки были, что вредите немцам, поджигайте, взрывайте. Так я песка в пулемет...
-А,  перебежчик где делся?
-А, кто знает. Не видели его, может, убило на выгоне...
Одни кульки находили, а его нет.

   Село едва живо. Дачники и несколько старожилов, которые и рассказали эту историю.