Вальс под музыку дождя

Она задумчиво смотрела на безлюдный песчаный берег реки. Дикий пляж действительно оказался диким. Двоюродная сестра Наташка, приехавшая погостить на недельку, с восторгом приняла приглашение своей крёстной поехать за город, на речку.
- Мы с Володей нашли это место, - как-то очень доверительно сообщила мать Сони перед поездкой. - Кругом лес, небольшая полянка, крутой склон, а там – песчаный, всеми забытый пляж. От пристани, куда нас привезёт катер, мы пойдём не туда, куда обычно идёт толпа отдыхающих, где палатки, зонтики и лежаки, музыка и шашлыки, а мы двинемся вначале напрямую в лес. Потом свернём и после надломленного молнией дуба пойдём по заброшенной тропинке к дикому пляжу.
Она, словно профессиональная сказочница, слегка растягивала слова, переводила взгляд с крестницы на дочь. А уж про вековой дуб говорила как-то с придыханием. Так, что две сестры замерли в ожидании появления учёного кота, что ходит там и днём, и ночью если уж не по цепи, то по ветвям этого самого сломленного пополам молнией дуба и поёт, поёт песнь о чудесах поляны, на которой им предстояло провести весь день. Соня встряхнула головой, прогоняя наваждение, и спросила:
- Почему ты решила, что это молния надломила дерево? Там табличка висит?  А потом, когда все уедут на катере, мы там, в лесу, и заночуем?
- Умная больно? Дуб обгорел на сломе. К тому же он самым высоким был на маленькой полянке. А молния бьёт…
- Знаю-знаю, в самое высокое дерево. Но я не слышала, чтобы от удара молнии ломался многовековой гигант, - сказала Соня. – А почему тогда он не сгорел?
- Со временем выяснится, что ты много о чём не слышала. А почему не сгорел, знает только дуб. Но я у него не спрашивала. Может, дождь потушил пламя, а может, леший иль хозяин леса. А что? - усмехнулась мать. – В лесу всё может быть. А вообще, чего ты прицепилась ко мне с этим дубом? И мы не собираемся ночевать в лесу без палатки. У Володи – расписание имеется и часы. Так что уедем. И не на последнем катере, чтоб гарантия была.
- Там есть заброшенная узкоколейка. От нашей поляны до неё рукой подать. А по ней до города минут сорок, - сообщил Володя.
Мать Сони год назад вышла второй раз замуж за военного, приехавшего из Владивостока служить в их город, вдовца с восьмилетним сыном. Она была лет на семь старше его, но выглядела лет на пять моложе, чем гордилась неимоверно. Соня плохо помнила своего отца. Он ушёл из жизни, когда ей было пять лет. Но и Володю она отцом называть не хотела, хотя мать периодически намекала, что у них дружная семья, а Володя – хороший отец. С чем Соня не спорила, но делала вид, что не понимает её намёков.
 А Володя старался изо всех сил соответствовать званию хорошего мужа и отца: организовывал походы, рыбалку с ночёвкой. Правда, периодически сетовал, что здесь не тайга, охоты никакой, да и рыбалка – одно название. Но, тем не менее, каждые выходные собирал рюкзак, замачивал в большой кастрюле мясо на шашлыки, запихивал флягу с вином в сумку, а мать – закуску и отправлялись они вместе с Сашкой на «культурный отдых». Соня же, как правило, оставалась дома, чтоб позаниматься в тишине. Но ради Наташки решила изменить сложившуюся традицию. 
- И что? До сих пор поезда ходят по той самой узкоколейке? – спросила Соня, с удивлением глядя на отчима. – Хотела бы я посмотреть на это чудо, - вздохнула она. – При таком раскладе и на катер опоздать не грех. 
- Ты что? С Луны свалилась? Какие поезда? Пешочком. Но это так, запасной вариант отхода. У хорошего стратега всегда должен быть не один вариант возвращения в цивилизацию, - улыбнулся Володя.
Было ощущение, что он ждал оваций, но не дождался даже элементарной похвалы. Он оглядел своё «войско» и вздохнул. Мать погладила Сониного отчима по плечу и что-то прошептала ему на ухо. Володя расправил плечи, собираясь произнести напутственную речь. Но в это время прибежал с улицы его восьмилетний сын Сашка и радостно закричал:
- Купил!
- Чего? – спросил Володя.
- Квас, - растерялся мальчишка. – Ты же сам меня посылал. Две бутылки…
- Литровые?
- Ну да. Еле дотащил, - сообщил Сашка.
- На обратном пути легче будет, - улыбнулся Володя.
- Почему? – не понял мальчишка.
- Квас выпьем, еду съедим… - Володя посмотрел на сына. – Думать надо, а не задавать вопросы. Сколько раз тебе повторять?
Сашка пожал плечами, потому что не знал ответа. А Володя, похоже, даже обрадовался, что его сын промолчал.
Желающих отдохнуть на природе в выходной день оказалось достаточно много, поэтому Володя велел Сашке бежать в кассу занимать очередь, пока он снимал рюкзак и ставил сумки возле скамейки на пристани. Но катера ходили достаточно часто, так что никаких проблем не возникло.
Город остался где-то там, за изгибом реки, а впереди вода сливалась с голубым небом. Сосновый лес по берегам то словно пытался сжать русло реки, то пугливо отступал вглубь, отдавая пространство кустарнику и цветущим лугам. Крутой берег вдруг становился пологим с небольшим песчаным пространством, приспособленным под пляж отдыхающими.
Иногда невдалеке от такого песчаного пятачка виднелась палатка. Дети с восторгом смотрели на белый катер, мчавшийся мимо, на волны, спешащие к берегу, и что-то кричали, размахивая руками. А взрослые, словно заразившись от них весельем, спешили в воду,  чтобы «поймать волну». Это было похоже на какое-то странное представление заблудившихся актёров, которых не волновало, что в их театре никогда не будет аншлага, что зал не взорвётся аплодисментами, что никто не подарит им цветов, а те несколько пассажиров катера, что наблюдают за их лицедейством, умчатся вдаль и забудут о них.
Соня вздохнула и стала смотреть на воду. Ей показалось, что все тревоги постепенно тают, уходят страхи, а желания умолкают. Ощущение пустоты медленно подкрадывалось, завораживающе смотрело ей в лицо и молчало, пронзительно молчало. Движение почти прекратилось, катер совершал некий манёвр, чтоб аккуратно встать у причала. Радостное восклицание сестры вернуло Соню в реальность:
- Берег!
- Ура! – закричал Сашка.
 Володя попросил не торопиться. Он посмотрел на опустевший катер, потом на  людей, спешащий дружной толпой на пляж, выждал ещё какое-то время, и только после этого повёл свой «отряд» в прямо противоположную сторону, в лес.
  - На последний катер не опоздайте, - крикнул молодой матрос.
Соня помахала ему рукой:
- А вы без нас не уплывайте.
- Мы трижды сигнал подаём перед отплытием и ещё минут пятнадцать ждём…
- Какой симпатичный парень, - мать подмигнула Соне. – Может, хоть с кем-то познакомишься. А то одни учебники да тетради в твоём окружении. Как монашка в келье…
- Лес не любит суеты и нарушения тишины. У него своя симфония. Звучанием иным наполнено пространство. Послушай, как птицы поют, – перебила её Соня.
Она не дала матери развить её любимую тему об одиночестве, в которую входили и рассуждения о продолжении рода человеческого.
- Наслушаемся ещё. Вот придём на место… Долго ещё, дорогой? А дуб-то где молнией отмеченный? Куда он подевался? Такую махину, будто спичку, надломили. Это какую же силу надо иметь, чтоб сотворить такое?
Метод переключения сработал: личная жизнь Сони перестала быть объектом обсуждения. 
- Посмотри налево, - предложил Сонин отчим.
- Вижу! – воскликнула мать.
- А где же кот учёный? – вырвалось у Сони.
- У лукоморья, - буркнул отчим.
- А это где? – спросила Наташка.
- Далеко, у моря, где Володя служил, - засмеялась Соня.
- А чей кот-то? – спросил Сашка.
- Это, брат, только Пушкин знал, - вздохнула Соня.
Сашка с интересом посмотрел на огромный дуб в форме буквы «л», открыл рот, но так ничего и не спросил. А минут через пятнадцать они пришли на место. Володя пошёл за дровами для костра, сын напросился в помощники. Мать расстелила брезент, достала кастрюлю с замоченным по особому рецепту мясом, шампуры, выложила на импровизированный стол баночки, кулёчки, кружки, миски, отдельно поставила бутылки с квасом, не забыла и про флягу и про котелок, который оставила возле канистры с водой.
- Раздевайтесь, девочки. В купальниках загорать будем…
- А комары? – спросила Наташка.
- У меня средство есть. Проверенное, - сообщила мать Сони почему-то шёпотом и достала бутылку с какой-то жидкостью. 
- Всю ночь варила? – улыбнулась Соня.
- Одеколон гвоздичный. И ещё Володя что-то купил…
- А чего твой одеколон в такой странной бутылке? – спросила Соня.
- Чтоб больше влезло. Здесь три пузырька, - мать потрясла бутылкой.
- Ладно, давай своё проверенное средство, - сказала Соня. – Намажемся. А вдруг комарам твой одеколон понравится? Мы к реке, а они – за нами с песнями? И что делать?
- Нырять в речку с головой и сидеть там до посинения, - засмеялась мать. – Комары на запах пота летят. И только самки. Им кровь для выведения потомства нужна. А жизнь у них короткая, вот и спешат.
Соня посмотрела на сестру и вздохнула:
- Парфюм гвоздичный, похоже, не только на комаров действует. Гвоздичное масло остаётся на коже, а спирт куда девается? Испаряется или всасывается? Почему-то мне весело стало от твоего проверенного средства.
- Это побочный эффект. Балаболка ты, Сонька. Идите, искупайтесь, пока Володя шашлыки жарить будет. Мы вас позовём, - сказала мать, достала складной стульчик и радостно сообщила: – А вот и персональное кресло обозрения. Есть колесо обозрения, а у меня – кресло. Как в сказке: «Высоко сижу, далеко гляжу».
- Сплошной обман. Всю дорогу Маша в коробе сидела и периодически пугала оттуда медведя, что всё видит. Так что, Марья Ивановна, ежели встанешь со своего кресла, больше увидишь, - пробормотала Соня, заглядывая в сумки и под ближайшие кусты.
Наташка застыла с полотенцем в руках, озадаченно глядя на сестру, занятую поисками неизвестно чего. Соня, наконец, выпрямилась и произнесла:
- Предупреждаю сразу: в воду не полезу. Во-первых, не умею плавать, во-вторых, не хочу простыть. А вот позагораю с удовольствием. Господи, и что я на песок расстелю?
- Ты имеешь в виду вот этот кусок старого покрывала? – спросила мать.
- Ну да.
- Могла бы и на песке полежать, кости погреть.
- Тебе эта тряпка нужна в хозяйстве? – спросила Соня, глядя с удивлением на мать.
- Нет. Если б знала, что ты её запихнула в сумку, ещё бы по дороге выбросила.
- Иногда незнание спасает от опрометчивых поступков, - сказала Соня.
Девушки спустились с крутого берега, расстелили на горячем песке покрывало, бросили тапочки рядом. Соня села, а Наташка побежала к воде.
- Вода, как парное молоко. Иди, окунись, - крикнула она.
- Я же говорила, что простыть боюсь, у меня ещё один экзамен не сдан в институт. Я лучше позагораю.
Минут через десять Соня открыла глаза и, удивлённо глядя на небо, произнесла:
- Солнце где?
- Это ты у неба спрашиваешь или у меня? – улыбнулась Наташка. – Облака проплывут, и выглянет оно, никуда не денется.
- Так не честно, - проговорила Соня.
- Я в детстве пела в таких случаях: «Солнышко, ясное, согрей меня».  Сработало! – закричала Наташка. - Выглянуло. Смотри!
- А дождичек грибной – побочный эффект? Ты, вроде, его не заказывала.
- Солнышко греет, а дождь – пыль с травы смывает. Это к счастью! - Наташка запрыгала на месте, подставляя руки тёплому дождю.
- Не кричи, - попросила Соня. – Слышишь?
- Что?
- Музыку дождя.
- Как дробь барабанная?
- Нет, протяжное звучание флейты.
Соня встала, подняла руки и стала медленно раскачиваться из стороны в сторону, а потом закружилась в вальсе. Она закрыла глаза, слегка приподняла лицо и засмеялась. Наташка с восторгом смотрела на сестру. Гибкая, хрупкая, с точёной фигурой, она словно парила над пляжем под мелодию дождя, которая лилась с небес для неё. Наташка не слышала музыку, но, глядя на Соню, готова была поверить в её звучание. Дождь так же резко прекратился, как и начался.
- Красиво! – произнёс мужской голос под аплодисменты.
Соня замерла на месте, открыла глаза и увидела перед собой хорошо сложенного незнакомца. Он улыбался. Чуть в стороне стояла симпатичная девушка, которую обнимал парень. Она продолжала аплодировать. Соня сделала реверанс.
- Нарушили ваше одиночество? – спросил молодой человек, что стоял рядом с Соней.
«Риторический вопрос не требует ответа», - подумала она и промолчала.
- Как вода? – поинтересовался он.
- Мокрая, - буркнула Наташка.
- Посмотрите на это лилейное создание, у неё и юмор воздушный, - улыбнулась девушка, а её спутник добавил:
- Красивая девочка. Давайте знакомиться. Мы случайно набрели на вашу поляну.
- Значит, слежки не было, - произнесла Соня. – Это радует. И табличку нашли?
- Какую табличку? – опешил молодой человек, которого Соня про себя окрестила: «Лицедей».
«Похоже, задавать вопросы – это его хобби», - подумала Соня.
- Но вы же откуда-то узнали, что это наша поляна? Ты не в курсе, где Володя охранную грамоту закопал? – спросила Соня у сестры.
Наташка пожала плечами.
- Не знаешь, я – тоже. А они – нашли. Может, следопыты? Или будущие археологи?
- Кто первый занял, тот и хозяин, - произнёс Лицедей, а парень, стоявший рядом с девушкой, закивал головой в знак подтверждения.
Он не вмешивался в разговор, словно выжидал чего-то.
- Закон джунглей? – спросила Соня.
- Почти. Закон леса, - улыбнулся Лицедей и пристально посмотрел на девушку.
Было в его взгляде что-то магически-притягательное, волнующее и одновременно пугающее.
- Я Костя, мою девушку Катей зовут, а моего друга – Ваней, - произнёс Костя, который решил, что пора вмешаться, или, может, просто надоело оставаться в тени.
- Я Наташа, а это – Соня. Сёстры, - добавила зачем-то она, - двоюродные.
- В каком классе учитесь, красавицы? – спросил Ваня-Лицедей.
- Я восьмой закончила, а она в институт поступает. Ей ещё один экзамен осталось сдать во вторник с утра, - выпалила Наташка.
- И кем же мы собираемся быть? – вновь задал вопрос Ваня.
- Вы – не знаю. Я – филологом. Сестра - не определилась. Ещё вопросы будут? – спросила Соня.
- Ну, вот и познакомились, - улыбнулась Катя. – Мальчики, я поплавать хочу. Кто со мной?
И, не дожидаясь ответа, побежала к реке, а молодые люди, как два верных рыцаря, постарались не отстать. Соня с удивлением наблюдала, как весёлая троица переплыла довольно-таки широкую реку, вышла на другом берегу и почти без отдыха решила возвращаться назад.
- Спортсмены, - восхитилась Наташка. – А Ваня просто прелесть. Правда?
- На вкус и цвет…
- Да-да, - поторопилась согласиться Наташка.
- Очень уж им хочется произвести на нас впечатление, - сказала Соня.
- Удалось? – спросила Наташка.
- Конечно. Но не то, что им хотелось. Вставай. Пойдём, пока они не добрались до берега, а то ещё что-нибудь ляпну. Испорчу им праздник. Они ради Ваньки стараются. Похоже, его девушка бросила. А друзья ей замену подыскивают.
- Откуда ты это знаешь? – спросила Наташка, подняла одеяло с песка, подхватила тапочки и посмотрела на сестру.
- Чую. Шашлыки почти готовы. Нас сейчас всё равно мать звать будет, - сказала Соня, глядя на тапочки, словно не могла решить, а стоит ли их забирать с собой.
- Я возьму, - сказала Наташка.
Они подошли к обрывистому берегу, когда услышали:
- Девочки!
- Сонь, откуда ты узнала?
Было ощущение, что даже её тёмно-русые кудряшки вопросительно смотрели на сестру, чем-то похожую на русалочку, вдруг обретшую стройные ножки вместо рыбьего  хвоста.
- Шашлыками пахнет, - засмеялась Соня и завязала волосы в «конский хвост» яркой резинкой.
- Но ветер нам в спину дует, - растерянно пробормотала Наташка.
Чуть поодаль они увидели расстеленное покрывало соседей.
- Мы сегодня не одни, - вздохнула мать. – Но может, это и не так плохо. Вам веселей будет.
- На запах шашлыка пришли, не иначе. Музыки не было, песни не пели, а они нас отыскали в таком огромном лесу. Или это судьба? – спросила Соня.
И было не понятно, шутит она или говорит серьёзно. Отчим раздал шампуры и вновь вернулся к костру, чтоб не сгорела новая партия. Он брызгал на мясо водой из бутылки, что-то шептал и улыбался при этом.
- Он что? Мясо уговаривает быть вкусным? Или стихи читает? – спросила Наташка.
- Не знаю. Он всегда что-то шепчет, когда шашлыки жарит. Его шаман научил. Чтоб плохая энергия из мяса ушла. Ведь коров, свиней и баранов забивают. А страх их в мясо переходит. Я не знаю, так ли это, только я ему не мешаю. А шашлыки у него вкусные получаются. Что, правда, то, правда.
- Молодые люди, - вдруг позвал Володя, - угощайтесь, - он протянул три шампура.
Подбежал Ваня.
- Спасибо. Это так неожиданно. Пиво хотите? Сейчас принесу.
- Спасибо, не надо. У нас для детей – квас, а для нас вино к шашлыкам, - сказал Володя.
- Но если всё же захотите, обращайтесь, - предложил Ваня.   
Через какое-то время Костя взял топор и отправился в лес за дровами для костра, а Катя позвала девчонок играть в карты.
- В подкидного дурака предлагаю сыграть пара на пару. Мы с Наташей, а Соня – с Ваней, - и она, не дав времени на возражение, села напротив Наташи и стала раздавать карты.
Ванька вовсю жульничал, ловил всё видящий Сонин взгляд, подмигивал и смеялся. Девчонки проигрывали. Они не замечали, что козыри каким-то таинственным образом из сброшенных карт оказывались в руках Ваньки, а ненужные карты с таким же успехом исчезали. На лице Наташки появилась растерянность, потому что она играла в карты лучше Сони, но при этом они с Катериной постоянно проигрывали.
- Всё, каюсь. Ванька жульничал, - произнесла Соня.
- Меня никто за руку не поймал, - улыбнулся Ванька.
- Так я сейчас тебе тумаков надаю, - вдруг выкрикнула Наташка.
Ванька проворно вскочил и со смехом вскарабкался на дерево.
- Так и будешь там загорать? – спросила Соня.
- Я твою сестру боюсь. Я предлагаю – ничью.
- Нет! – Наташка прыгала возле дерева, а Ванька лез всё выше и выше.
- Упадёшь, - тихо сказала Соня. – Я согласна на проигрыш. Липовая победа всё равно ничего не стоит.
  - Принято! – сказал Ванька. – Я слезаю, - предупредил он.
- Я больше в карты не играю, - пробубнила Наташка.
- И правильно. Никогда не садись играть в карты с незнакомыми людьми. Настоящие карточные шулеры не станут дожидаться разоблачения, - сказал Ванька.
- А ты шулер? – Наташка со страхом посмотрела на молодого человека.
- Нет. Я и играю плохо. Просто воспользовался вашей невнимательностью. Вот Соню сложно обмануть. Она всё видит, замечает. А вот и Костик.
- Откуда дровишки? – засмеялся Ванька.
- Из леса вестимо. Но я туда больше не ходок. Все ноги исколол.
- Обуться надо было, - сказал Ванька. – Так что, брат, сам виноват.   
- Может, прогуляемся немного вдоль берега? Вы как, девочки, не против? – спросила Катерина.
Похоже, она была уверена, что мальчики любой её каприз исполнят, поэтому и спрашивать у них не стоило.
- Надо у крёстной отпроситься, - сказала Наташка.
- Я всё слышала, - сказала Сонина мать, - идите, только далеко не уходите.
- Так костёр за это время прогорит, - с точки зрения Кости это был самый веский аргумент, чтоб никуда не тащиться.
- Не волнуйтесь, буду посматривать, - пообещал Володя.
Ванька пожал Володе руку, и был готов в знак благодарности произнести торжественную речь. Но увидел, что Костя, обняв Катю за талию, покидает поляну, передумал.
Извилистая тропинка раздваивалась метрах в пяти от поляны. Одна уходила в лес. Другая – петляла среди цветущего луга, периодически разветвлялась, создавая некий узор, в который вплетались дорожки, ведущие к крутому берегу реки, где, словно невидимые мастера, построили когда-то ступени среди травы, кустарников и почти отвесного оврага. Но все эти дорожки всё равно выходили на дикий пляж, где песчаное пространство было похоже на огромную сцену перед бегущей водной гладью.   
Яркое солнце слепило глаза. Соня поправила панаму, взяла Наташку за руку и пошла вслед за влюблённой парой. Ванька намеренно чуть отстал. Было ощущение, что он оценивающе рассматривает девушек со спины. Соня обернулась.
- И как? – спросила она.
- Здорово! – ответил он, хитро улыбаясь.
Наташка из их диалога ничего не поняла, но улыбка у  Ваньки была точно такой же, когда он жульничал в карты. Он подмигнул ей и пристроился рядом с Соней. Идти в купальнике, да ещё босиком по луговой дорожке было не совсем удобно. Ваньку же прогулка в плавках не смущала.
- Сегодня удивительный день, - проговорила Соня, увернувшись от попытки молодого человека обнять её.
- Мы вне видимости твоей мамы, - прошептал он.
- И что?
Он взял Соню за руку, а потом спросил:
- Можно?
- Да, а обнимать не надо, - сказала она.
- Понял, осознал, исправлюсь, - улыбнулся он и слегка, как бы невзначай, чуть крепче сжал её пальцы, потом разжал, едва касаясь её ладони.
- Тренируешься? Азбуку Морзе я так и не осилила, а по сему сигналов тайных мне не дано понять.
Ванька хмыкнул и прошептал почти в самое ухо:
- Тебе не приятно?
- Меня пугает то, что я ощущаю, - вдруг призналась Соня.
- Ваня, откуда прилетело это чудо? – спросила идущая впереди девушка в обнимку с другом.
Костя периодически целовал её в плечо, в шею, в щёку. Катя смеялась, иногда оглядывалась, подавала некие знаки Ване. А тот делал вид, что ничего не замечает, рассказывал анекдоты, подмигивал Наташке. В какой-то момент Катя повернулась к Соне и спросила:
- А у тебя молодой человек есть?
- Нет.
- А был когда-нибудь? – зачем-то допытывалась Катя, а потом, увидев замешательство на лице девушки, решила уточнить: - Ну, ты встречалась с парнем?
- Нет. Мне некогда было.
- Да ты на её маму посмотри. Она всё держит под контролем. Она её больше, чем на десять метров от себя не отпускает. А без сестры и прогуляться не разрешила бы. Уверен, если б было можно спрятать её в коробочку и запереть на ключ, она бы так и  сделала, - произнёс чуть возмущённо Ваня.
Соня молча посмотрела на него.
- А меня здесь нет? Психоанализ мамы я, вроде, не заказывала. Ты кто?
- Он инженером будет, в следующем году институт закончит. Ему жена нужна будет, - сообщила Катя.
- Странно. Почему тебя не возмущает, что за тебя отвечает Катерина? Опекает? Всё держит под контролем или просто переживает за тебя? Грань зыбкая, не правда ли?
Ваня слегка растерялся и почти тут же вмешался Костя:
- Может, потом поиграем в вопросы и ответы, а сейчас искупаемся? Пока  вода тёплая.
- Пошли, поплаваем, - обрадовался Ваня, глядя Соне в глаза.
Она ощутила, как он её ласкает взглядом и безмолвно извиняется.   
- Прощён, - сказала она, не отводя взгляда. – И перестань меня гипнотизировать. В тебе случайно нет примеси цыганской крови?
- Бабка была цыганкой по отцовской линии, в театре пела. Откуда? – спросил он.
Соня пожала плечами.
- Чую. Но не смогу объяснить, как. И я не умею плавать. Иди с Наташей, а я на берегу посижу.
Он отпустил её руку и побежал к воде, потом остановился и крикнул:
- Наташа!
- Бегу, - ответила она.
- Какая же ты хорошенькая, - воскликнул восхищённо он, глядя на Наташку, – Красавица, спортсменка, а ну-ка догони меня! – Иван пробежал немного по воде, а потом почти профессионально нырнул.
- Наташ, далеко не заплывай, - попросила Соня, но сестра уже мчалась к воде и ничего не слышала.
Соня понимала, что комплименты её сестре озвучивались, чтоб вызвать у неё ревность. Она подняла голову и стала смотреть на плывущие облака. Смех, доносившийся от реки, мешал сосредоточиться. Соня легла на песок и надвинула панаму на глаза.
«Жаль, что не могу заткнуть уши», - подумала она.
Ей казалось, что любой шорох звучал набатом, а любое произнесённое шёпотом слово воспринималось надрывным криком. Она понимала, что Ваня и Катя находятся почти на середине реки, и слышать их беседу, не предназначенную для чужих ушей, она не должна была. Значит, они общались шёпотом. Но она почему-то слышала каждое слово их диалога.
- Ты чего? Дурак, что ли? Наташка – совсем девчонка. Ей лет пятнадцать. Ты чего ей голову морочишь? А студентка действительно хороша. Ты посмотри, как она сложена. Какая фигура! Она гибкая, как лоза, а глаза? Ты видел её глаза? И волосы, как у Златовласки. Назначь свидание, будешь встречаться. Лучше девушки не найти. Она же не целованная даже. Ты видел, как она от твоих объятий шарахалась? Это не кокетство, это целомудрие. Большая редкость в наше время, друг мой Ваня.
- Мне женщина нужна. А что я с этой недотрогой делать буду?
- Обучать мастерству, - хихикнула Катя.
«Лучше б мне не слышать этого», - подумала Соня.
- У неё глаза голубые, сама белокурая, а мне иногда кажется, что передо мной моя бабушка… Я не смогу её обидеть. Мне не простится это.
- Она ж не цыганка. Это в тебе цыганская кровь, - проговорила Катя.
- Она слышит нас, - вдруг прошептал Ванька.
- У тебя, похоже, крыша едет. Ты посмотри, где мы и где она.
  - Это не постельный вариант. Она не пойдёт на отношения без любви.
- Купи цветы, бутылку вина, пригласи к себе в гости, а там само как-нибудь сложится, - не отступала Катя.
«Как-нибудь ничего не сложится», - подумала Соня и вдруг услышала:
- Ванька балбес, но у него доброе сердце. А вот обещаниям его не верь. Его словами страсть управляет, а не сердце. Да и ум трезвый в плену оказался всё той же страсти. Жалеть потом будет, да не исправишь содеянного. А ты умница.
Соня резко повернулась на голос и увидела старую цыганку.
- Ты кто?
- Соня. Бабушка его, - произнесла цыганка и исчезла.
«Час от часу не легче», - подумала девушка и вдруг ощутила беспокойство матери, села на берегу, поправила панаму и увидела бегущего к ней Сашку.
- Передай отцу, что сейчас придём. Пусть не волнуется, - крикнула она и позвала Наташку.
- Ты чего? – спросила сестра.
- Сашка прибегал за нами, - Соня встала, помахала рукой ребятам и крикнула: - Мы уходим!
  Они подошли к пристани, когда услышали призывный гудок катера, а потом ещё один и ещё.
- Успели, - сказал Володя. – А вон и соседи наши по поляне бегут. Я их костёр залил, а то вдруг в спешке забыли бы. Дрова сложил в общую кучу.
Всю обратную дорогу Соня ощущала спиной взгляд Вани. Ей было приятно и страшно одновременно. Она смотрела на воду и пыталась успокоиться, а Наташка сообщала, что делает Ванька. Её слова почему-то не наполнялись смыслом и улетали раньше, чем доходили до сознания Сони. Бывшие соседи по поляне слишком громко смеялись, а может, это только так казалось ей? Отчего-то тревожно сжималось сердце, словно жалело о том, чего никогда не случится в её жизни.
Нет, она не связывала это с новым знакомым. Он больше пугал её, нежели притягивал. Из отрывочных полунамёков его друзей она поняла, что примерным мальчиком он никогда не был. Хулиган, забияка, драчун, стоявший некогда на учёте в детской комнате милиции. Не знающий материнской ласки, потому что она оставила его с отцом и бабушкой в пятилетнем возрасте. Соня провела некую параллель с потерей одного из родителей в пятилетнем возрасте. Только его мать была жива, а её отец умер. И что страшнее, трудно было сказать.
            Ей хотелось сказать Ивану, что нельзя расходовать свои способности по мелочам, потакая своим желаниям и амбициям. Только в исключительных случаях это могло быть оправдано. Если помощь нужна другому человеку или в целях самозащиты. Да и вообще необходимо быть осторожным в проявлении внутренних возможностей. Она сконцентрировалась и чётко мысленно произнесла:
- Играть с огнём опасно, можно обжечься.
- Ты чего глаза закрыл? – спросила Ивана Катя.
- Меня мысли о правилах безопасности при обращении с огнём одолевают. Чушь! – произнёс он, но сверлить взглядом Соню перестал и магически воздействовать больше не пытался.
Она улыбнулась, посмотрела на молодого человека и облегчённо вздохнула. И вдруг краем глаза увидела Ванькину бабушку, вставшую между ними. Она грозила внуку пальцем. Ванька её не видел, но ощущал дискомфорт.
- Ты всегда ёрзал, когда я тебя ругала. Ощущаешь, вижу, Ивашка, - она повернулась к Соне. – Он ничего не сможет тебе сделать. Развлекается. Пожалуй, я к нему во сне приду, - и она вновь исчезла.
- Да, похоже, сегодняшний воскресный отдых я запомню надолго. Слишком много впечатлений, - тихо проговорила Соня.
- Оценила? – спросила мать.
- Да. Хорошо, что английский язык мне во вторник сдавать, а не начертательную геометрию.
- Ты же на филологический факультет поступаешь. Тогда при чём здесь геометрия да ещё начертательная? – спросил Володя.
- Вот я и радуюсь, что гуманитарные предметы сдаю, - улыбнулась Соня.
На пристани Ванька порывался подойти к Соне. Его нелепые движения озадачили друзей, а Соня не удержалась и рассмеялась, потому что видела, как бабушка обхватила его со спины и крепко держит.
- Ты чего дёргаешься? – спросил Костя.
Ванька посмотрел на удаляющиеся спины недавних соседей по поляне и вздохнул:
- Уже ничего. Во всяком случае, до вторника.
Наташку в понедельник утром Соня проводила на вокзал, посадила в поезд, а сама вернулась домой, чтоб немного позаниматься. Во вторник рано утром её разбудила мать.
- Все прелести летнего утра проспишь. Вставай, сама просила поднять, чтоб не опоздать. Вообще-то за это время можно и пешком дойти до твоего института.
- А потом сесть на стул возле аудитории и уснуть… Я уж как-нибудь на троллейбусе. А пока – зарядка, душ, завтрак…
- Тебе видней, - вздохнула мать.
Соня сдала на отлично последний экзамен, выбежала из аудитории и ощутила  напряжённость абитуриентов, ожидающих своей очереди.
- Ну, как? – спросил молодой человек, столкнувшийся с ней возле двери.
- Прекрасно! Не пытают, не пугают, не кричат и не подгоняют. Умеют слушать…
- Лучше б не умели, - вздохнул он.
Соня посмотрела на молодого человека и сказала:
- Вас сейчас вызовут. Вам повезёт, потому что мы будем учиться вместе…
- Я всего пять тем осилил, - прошептал он.
- А какую лучше?
- Про столицу нашей Родины…
- Вот! Им понравится…
- Что?
- Ваше произношение, - улыбнулась она, - и наглость.
Из аудитории вышла девушка со списком в руках и объявила:
- Колосов Дмитрий, Петрова Ольга. Прошу, - и она распахнула перед ними дверь.
Она увидела растерянность и одновременно надежду в глазах парня и улыбнулась ему. А на улице её ждал сюрприз. Возле института прогуливался Ванька с цветами в одной руке и портфелем – в другой. Он увидел Соню, крикнул:
- Привет! – и протянул ей три гвоздики.
- Здравствуй. Спасибо, - смутилась девушка.
- Поздравить можно? – спросил он.
- Речь будешь произносить? Всю ночь писал?
Он засмеялся.
- Давай отметим твоё поступление в институт. Поехали ко мне. Я бутылку вина купил, конфеты.
- Ванечка, а что тебе бабушка во сне сказала?
- Но попробовать-то можно было?
- Ну и?
- А вдруг ты согласишься?
- И ты веришь в это?
- Нет.
- И правильно делаешь, Ванечка, - сказала Соня и вдруг рассмеялась.
- Что такого смешного я сказал?
- Ничего. Прости, - сквозь смех проговорила она, а привидение старой цыганки продолжало выплясывать перед внуком.
Он проследил за взглядом девушки и спросил:
- Ты кого-то видишь?
- Ага, - подтвердила Соня.
- Бабку мою?
- Ну, да.
Он произнёс что-то по-цыгански, а потом взял Соню за руку.
- Я тебя провожу…
- Так ты уже…
- Что?
- Проводил. Мы на остановке стоим, а вон и мой троллейбус.
- Ко мне сегодня Катька с Костей придут, выпьем за тебя. А знаешь, я пару остановок с тобой проеду, - вдруг сказал он.
Соня пожала плечами, в полупустом троллейбусе предъявила проездной и села возле окна.
- Мне до конечной…
Ванька приобрёл билет, сел рядом с девушкой и спросил:
- Я до сих пор не могу понять. Мне показалось тогда у реки или ты действительно не касалась песка, когда танцевала? Ты парила над землёй или мне это привиделось?
- А это так важно?
- Да.
- Не знаю, - сказала Соня. – Я просто танцевала вальс под музыку дождя…
- Мне понравился твой танец. Очень, - добавил он.
- Вань…
- Ну, да. Ты хорошенькая, но…
- Но я не в твоём вкусе, ведь правда?
- Правда. Бабка просила не врать тебе. Я почти всегда вру. Может, боюсь, что не поймут, не примут меня таким, какой я есть на самом деле? Я же урод… не физический, моральный. Взрываюсь по пустякам, не умею прощать и любить, - добавил он. – Так что прощай, златовласая.
- Прощай. Ты хороший, у тебя доброе сердце. Ты возле дома столкнёшься сегодня…
- С огромной чёрной собакой соседа? – хмыкнул он. – Палкой запасаться?
- С женой своей будущей…
- Неужели такая огромная, что мимо, ну никак?
  - Да нет, - улыбнулась Соня, - она на Наташу похожа, только на пять лет старше её, и глаза, как у тебя. И всё у тебя будет хорошо. Любовью своей она твоё сердце отогреет. Так что…
- Хочешь сказать, не зря вино покупал?
- Ага, - вновь улыбнулась Соня.
- А знаешь, я тебе верю. И откуда ты взялась только? Есть в тебе что-то, отчего сердце заходится, - он наклонился, поцеловал её в щёчку и выскочил из троллейбуса.
Двери закрылись. Девушка растерялась. А он, стоя на остановке, помахал ей рукой и подмигнул. За окном вновь замелькали дома, деревья, мчавшиеся навстречу машины, на остановках входили и выходили люди, и никому не было дела до белокурой девушки с огромными голубыми глазами, удивлённо смотрящей на мир.


Февраль 2015 года