Продолжение письма к Свете Вороннной 3

Исповедь дочери века

2

Больше всех мне дала дружба, многие люди были мне дороги. Во всём я искала людей. Красота, которая нас окружала, нуждалась не в единственном зрителе, а в единении всех нас.

Ты называешь мою жизнь замыканием на Боге. Даже если это так, то этому только радоваться надо. Цель жизни найти Бога, быть с Ним, нести Его в себе, жить по Его воле.

Бог даёт человеку, любящему Его, такую полноту радости, с которой не сравняются все богатства мира.

Святые, жившие в пустынях, пещерах, в бедности, гонимые, презираемые — они просили только одного: оставьте нас с нашим Богом. Они молились, чувствуя, что Бог их любит, они менялись, очищались, служили людям. Они обретали право, отрекшись от мира, лежащего во зле, молиться за всех людей.

Ты пишешь: «Грешен будет тот человек, кто будет заботиться о своём безгрешии». Твоей фразы нет в Евангелие. Она меня удивляет. «Будьте совершенны, как совершенен Отец Ваш Небесный, - написано в Евангелие. Нет человеку греха в том, чтобы делаться лучше, чище, добрее.

Святой Серафим Саровский говорил людям: «Стяжи мир и ты спасёшь тысячи». А какой может быть у человека мир душевный, если он топчет свою совесть, обличающую его, какой у него мир, если душа много суетится, превозносится над другими, расползается в разные стороны, не имеет духовного стержня, ни на чём не может успокоиться, ничем не довольна?

Ты пишешь об Акутагаве. Кто же говорит, что его не надо любить? Дело в том, что наша общая подруга Л. сейчас читает только те книги, которые её утешают, успокаивают, то есть книги людей, просвещённых божественной мудростью, то есть святых людей.

Если Акутагава пишет о христианстве, это, конечно, очень интересно (я не знала об этом). Напиши, что за книга, год издания. Я могу спросить Л., хочет ли она иметь эту книгу.

Гордыня, о которой ты пишешь, заключается в том, что человек себе, а не Богу, приписывает добродетели. А в том, чтобы стремиться к лучшим проявлениям человеческой природы, нет гордыни. Умный человек понимает, что гордиться ему решительно нечем. У него фактически кроме тела и относительно свободной воли нет ничего.

Если он сделал что-то доброе, то он понимает, что без помощи свыше он не смог бы этого сделать. В этом заключается смирение. Это предохраняет от гордости. 

Фотография великого человека Януша Корчака.