Деньги. ч. 2 Жизнь продолжается. 31

   Прожив ещё 8-мь лет в России, Лийка столкнулась с новым менталитетом, культурой, если  можно назвать такое состояние человечества, которое ничем не интересовалась кроме денег, которых тоже вечно не хватало. Выехав с Украины тоже уже в приличном возрасте, работы по специальности не нашла и уже в  пожилом возрасте ей пришлось осваивать те  работы, которые медицина ей категорически запретила в связи с повышением давления, перенесённого инсульта. Но это по возможности приходилось скрывать от работодателей, для того, чтобы хоть что-то заработать. Но это никому не нужно было, хоть болезнь и усталость не только сказывались, но и зачастую стабильное,добросовестное отношение к работе вызывало у сотрудников даже зависть, а главной причиной служило отсутствующее желание с ними выпивать и перемывать чужие кости на свой лад. Даже столь не завидные, не профессиональные должности, зачастую вызывали сплетни, подсиживаниие. Какие-то странные события по истечении времени стали происходить в больнице.

      Спустя 10 лет, когда всё более менее начало всё устраиваться, подкралась беда. Рано утром поскользнувшись в темноте идя на работу, Лийка упала плашмя на спину, разбила голову, оставив работу на три самых ответственных месяца. Хотя после этого ещё долго она не чувствовала себя работоспособной. Но Это было начало 2014 года. А в это время, не  задумываясь о политических событиях, на Украине  началась гражданская война. По скайпу она узнала, что Ляля, живя вдали от места своей прописки, решила поменять Львов на Россию, испугавшись того, что вернётся в неизвестность, да ещё останется без квартиры, тем более не лишённая здравого смысла, она оценивала обстановку "из-за бугра": западную пропаганду, ухудшение уровня жизни во всех странах, кризис. А так как она не могла оставить работу то, занявшись обменом своей квартиры по интернету,она привлекла к этой деятельности и Лийку. А ей в свою очередь пришлось снова начинать жизнь сначала. Уже в который раз! Это было бы не очень тяжело раньше, так как Лийке было всё по плечу. Она говорила по каждому поводу: "Я всё могу." Теперь ей пришлось задумываться о своих возможностях, так как участились различного рода травмы от потери равновесия, падения, появилась одышка и многие послелечебные осложнения. Пришла в больницу с совершенно нормальным весом, а вышла из неё толщины необъятной и вовсе не из-за питания, так как там нормального питания, как она сама впоследствии узнала, не существовало, а из-за  лекарств, которые ей вводили ежедневно. Но самое главное, что эта проблема, раздувание, увеличение веса при помощи медицины, никогда не возникала и не обсуждалась на экранах телевизоров в передачах: " Мы худеем."  Понятно только от "обжорства" решалась эта проблема. А вот вернуться человеку домой на 30-40 кг больше из больницы и явно не от питания, этот вопрос никогда и ни кем не поднимался. И это, собственно говоря, странно и чуть ли не основная проблема нашей медицины, которая заключается не только в неумении лечить людей, но даже не нести ответственность за содеянное зло: получил человека 60 кг, а выписал 95 кг, при мизерно-отвратительном больничном питании. И этот вес уже 10 лет не проходит ни под каким "соусом".При своём далеко не лучшем состоянии здоровья, Лийка стремилась никого ничем не обременять. Возможность собственного содержания осложнялась ещё тем, что она безропотно старалась ещё помочь кому-то из родственников, а о себе привыкла думать, что ей надо стоять на своих ногах, так как никто и никогда не поможет и о своих бедах никогда никому не докладывала, хоть порой было очень горько, но она понимала, что никто  не поможет, если она не сможет подняться. И это уже было в 2007 г., когда она попала в больницу с инсультом. К ней никто не приходил в течение двух месяцев, даже родная  сестра, которая никогда не теряла возможность  зайти к ней на обед один раз в неделю, приезжая на работу, когда  Лийка была ещё здорова. Если бы хоть один раз она заказала обед или дала деньги на приготовление пищи. Но это этого никогда не было, ничего подобного не происходило. Обеды были совершенно бесплатные, "на халяву". Тина вменила в собственную программу "делать одолжение, посещая сестру", а если та пыталась хотя бы пикнуть о странном положении вещей, сестричка сразу заявляла: "Если ты хочешь, то я могу и не заходить к тебе". Слова о том, что, собственно говоря,её никто и не приглашал,на Тину никаким образом не действовали. "Это был глас в пустыне." Только внутренняя сдержанность и понятие Лийки, что это родная сестра, со всеми её недостатками, всё же её единственная родственница, оставшаяся на этом свете, не позволяла себе развернуться и высказать нечто нелицеприятное. Приходилось всё это терпеть, благо не ежедневно. Но приятным общением это нельзя было назвать. Но совсем отвратительно Тина проявила себя в эпизоде с её  сыном. Собираясь летом в очередной раз на курорт, она позвонила Лийке, попросив её переговорить  в её отсутствие с сыном Дэном, который должен был приехать в Москву из-за границы. Она просила сказать ему, чтобы  он навестил своего папашу, который тоже почти одновременно с Лийкой  перенёс инсульт. Сестра давно была с ним в разводе, а Лийка никогда с ним не виделась и даже не общалась. Просьба вроде бы нормальная и Лийка сказала, что непременно её передаст. Но тут Тина продолжила: "А может ты с ним навестишь его папашу?" спросила она для пущей верности. Взорвавшись непредусмотренным гневом, Лийка  заявила, что подобного хамства от родной сестры она просто не ожидала от той, которая ни разу не навестила её в больнице, а теперь для её сына, который не признаёт своего родного папашу, по каким-то личным причинам, она просит Лийку для надёжности ехать специально из Коломны в Москву, чтобы Дена заставить его навестить. Чем можно объяснить такие просьбы или поступки? То ли диким эгоизмом, то ли отсутствием ума, когда профессиональные и человеческие качества не соответствуют друг другу, то ли воспитанием, то ли полным отсутствием интуиции, естественной деликатности или не понятно ещё чем, но это не поддаётся никакому объяснению. Совсем очевидно, что это последствия всех прожитых лет, когда она позволяла себя вести как старшая сестра, понукая младшей. Но ведь столько лет прошло, неужели ничто не изменилось, ни о чём ни разу не задумалась или это далёкое прошлое до сих пор не давало ей покоя, было мечтой жизни превратить хоть теперь сестрицу в рабыню. Но,увы, у сестрицы появлялось противоположное желание: исчезнуть, чтобы не ссориться, из-под хоть не постоянного, но неприятного ига.