Бессмертие Победы в единении мертвых и живых

      


      Бессмертие Победы в единении мертвых и живых

"Огромный мир
По-прежнему не тих.
Они грозят
Мы сдерживаем их."
Н.Рубцов.
Автограф к стихотворению
"Русский огонёк"



                Вместо предисловия.


     Однажды на военно-санитарной летучке, которой командовал Жгутов Михаил Иванович-мой дядюшка, с поля боя доставили раненых бойцов в поселок Шексну Вологодской области. Во время разгрузки раненых дядя Миша встретился со своей сестрой Елизаветой-моей будущей матерью и  предложил ей службу на ВСЛ № 604.  Так, в 1943году, началась её военная служба и предопределилось моё будущее появление на Земле.      

      Всю свою послевоенную жизнь моя мать бережно хранила несколько  маленьких фотокарточек её фронтовых подруг. Всякий раз, когда вспоминала про войну, она доставала из своего старого довоенного ридикюля эти фото и со слезами вглядывалась в красивые  лица боевых подруг. С раннего детства для меня они стали как близкие родственники.  После смерти матери в 1998 году, я  продолжаю  хранить эти фотографии медсестер и санитарок военно-санитарной летучки 604. Пока я жив они будут в составе моего Бессмертного полка.

                ***

     Час своего зачатия я, конечно, точно не знаю. Со слов матери  мне известно, что произошло оно в  марте 1944 года на Ленинградском фронте в военно-санитарной летучке № 604, 203 Полевого эвакопункта, где служили  мои  мать и отец.
   До  21 декабря 1944 года, пока я находился под сердцем у матери, в условиях боевой обстановки вполне мог вообще  не появиться на этот свет, но всё-таки появился.
   День Победы 1945 года и свою первую весну я встречал на руках у матери в возрасте  четырех с половиной месяцев.   Первым памятным праздничным Днём Победы, «когда мы победили фашистских  германцев», для меня стало 9 мая 1949 года.
 
      Во-первых: потому, что  в этот день, щеголяя по деревне в
рубашке,сшитой мамой  из  немецкого парашютного шелка с вышитой на ней звездой, и в материнской пилотке, будучи спровоцированным трактористами на участие в ремонте колёсного трактора ХТЗ, вымазал новую рубашку и себя  нигролом, за что без промедления получил от матери жестокую трёпку с последующей стиркой-полосканием меня вместе с рубашонкой в лягушачьем пруду.  При этом, трактористам-провокаторам; (один -Василий Черняев -"Серко" участник войны, а другой, Виноградов Емельян, по брони был на трудовом фронте), мать, как только отступилась от меня, устроила показательное «избиение младенцев» клюшкой по их спинам и марш-бросок «до Сталинграда»  вокруг пруда до полного их обморочного состояния.
      Во-вторых: этот День Победы мне запомнился тем, что я оказался не только наблюдателем, но и даже причастным к праздничному вечеру, устроенному вскладчину участниками  Великой Отечественной войны.
   Хотя мне и казалось, что они уже старые, но фактически  им было по 30-35 лет. Такими они и остались в моей памяти: братья Краснобаевы Василий и Тимофей, Бурницов Геннадий Иванович, Клюсов Леонид, Цветков Павел, Клубов Михаил, Васильев Гавриил(по-деревенски-Ганя).
   По застольным разговорам фронтовиков о войне, по песням, которые они пели: «Кто в Ленинград пробирался болотами, горло ломая врагу…» или " На позицию девушка...», я остро ощущал дыхание войны.
   
 
     7 мая 2015 года, как «дитя войны», приглашенный на торжественный ужин, я невольно сравнил  наше сегодняшнее застолье, с яствами, которые в День Победы 1945 года могли быть только на  Кремлевском столе, с тем деревенским столом  в 1949году без всяких скатертей и салфеток возле колхозной конторы под  тополями, источавшими  весенний  аромат своих липких смолистых листочков. 
  Каждый из сельчан к общему столу принес, по принципу, "что есть в печи,всё на стол мечи":  кто ржаной хлеб, испеченный  наполовину  с картошкой  и лебедой; кто вареную картошку в "мундирах" и  зимовой зеленый лук. Колхозники сбросились по рублю и  купили красного клюквенного вина и водки.
 
     7 мая 2015 года в Вологодскую филармонию на торжественный прием  пришли только три участника Великой Отечественной войны и немногочисленные участники трудового фронта и «дети войны».
     Тогда же, 9 мая 1949 года, за столами  в лесной  вологодской деревушке Ступново  пировали  Победители; те, кто брал Берлин, кто форсировал Днепр, кто сражался за Москву под Ржевом и Ленинград в Синявинских болотах, и, конечно, те, которые дни и ночи  ковали в глубоком тылу Победу над врагом.
      
   Поднимали тосты: за Победу, за Сталина, за Ленина и за то, чтобы больше не было войны. А когда закончилась водка и клюквенное вино, поминальный стакан водки, прикрытый  ломтем черного хлеба, разлили поровну между собой и ещё раз помянули погибших односельчан, в том числе и моего дядюшку Кельсия,убитого фашистами летом 1941 года в Коростене, Житомирской области, и дедушку Ивана Никитича, погибшего в  Сталинграде.
   Сейчас уже никого из участников этого праздничного стола не осталось в живых. Вечная им память.

    Первые лет десять–пятнадцать моей жизни рядом ещё жили и передвигались, кто на костылях, кто на самодельных деревянных  культяпках или   колясочках, безногие, безрукие, изувеченные войной настоящие герои. Они покидали сей  мир тихо, без всяких особых почестей, салютов и траурных лент, но в моей  памяти проросли навсегда.
 
    В мои детские, отроческие и юношеские годы я всегда оказывался рядом с участниками Великой Отечественной войны.  Меня воспитывали мать и дядя. Оба участники войны.  Я с молоком матери впитал память о войне.  С детских лет, наверное, с 9 мая 1949 года, точно знал, что буду военным.
    В техническом училище в городе Сталинабаде, где я учился в 1960-61 годах,  мастером производственного обучения был  боевой танкист-орденоносец  капитан Потапов. Он лично доставил из поверженной Германии, изъятые в порядке репарации, токарные станки, на которых он нас учил быть «токарями-пекарями по болтам и гайкам».
    Перед армией, почти год работал в Чаромской тракторной мастерской токарем и подручным  кузнеца-кавалериста Цветкова Павла Петровича. По его указке-молотком ручником,  целыми днями колошматил кувалдой по раскаленному металлу.
    В 1963 году меня призвали в ряды Советской Армии. Наши командирами и старшиной роты были боевые участники Великой Отечественной войны.
Можно сказать, что, чеканя шаг  на плацу Васьковского гарнизона, мы ногами выучили  песню:
 «Полем, вдоль берега крутого,
Мимо хат,
В серой шинели рядового
Шел солдат.
Шел солдат, слуга Отчизны,
Шел солдат, во имя жизни,
Землю спасая,
Мир защищая,
Шел вперед солдат!...»
     В 1965 году впервые по всему СССР комсомольцы развернули акцию "Вахта памяти" по поиску останков пропавших без вести бойцов, увековечивания памяти о Победе в Великой Отечественной войне, уходу за воинскими захоронениями и мемориалами.
     Только с 26 апреля 1965 года, по Указу Президиума Верховного Совета СССР, 9 мая стал праздничным-нерабочим днем.

     9 мая 1965 года в Москве на Красной площади, впервые после окончания войны, прошел парад  Московского гарнизона. Знамя Победы вынес на Красную площадь участник штурма рейхстага в Берлине Герой Советского Союза полковник Константин Самсонов, ему ассистировали Герои Советского Союза сержант запаса Михаил Егоров и младший сержант запаса Мелитон Кантария, водрузившие в ночь на 1 мая 1945 года  Знамя Победы над рейхстагом.
     На параде присутствовали главы делегаций 13 стран.

     Многие участники войны тогда были  в возрасте до пятидесяти лет. У них ещё рождались дети, а мы только-только начинали строить планы на наше будущее после армии и загадывали про жизнь и про любовь.
    Весной 1965 года я и все, проходившие службу «дети войны», были награждены юбилейной медалью "Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов". Из всех своих наград эту медаль я оцениваю выше всех других.
 
    Медали нам вручал лично Батя-командир части полковник Балакирев, настоящий русский богатырь, участник Великой Отечественной войны. После награждения, с медалями на груди мы прошли торжественным маршем по плацу перед  полковником Балакиревым с песней, как с клятвой: 
«Пусть враги запомнят это:
Не грозим, а говорим.
Мы прошли с тобой полсвета.
Если надо — повторим,
Солдаты, в путь, в путь, в путь!...»

         А потом,почти всей ротой, мы добровольно подавали рапорта о направлении нас во Вьетнам  воевать с американцами, которые в то время выжигали напалмом вьетнамские города деревни и джунгли.  Получили разрешение только некоторые офицеры. Нас  оставили  до конца службы охранять воздушные рубежи Арктики.
   
     1975 год. 30 лет Победы в Великой Отечественной войне.
 Будучи в звании капитана, я находился в длительной служебной командировке в Москве.   В  День Победы я  посетил сквер напротив Большого театра.
   Скажу Вам, что столько Героев Советского Союза, кавалеров всех степеней  Ордена Славы, солдат, матросов,сержантов и старшин, офицеров и генералов в форме военных лет с «тяжеловесными иконостасами» орденов и медалей, больше я в жизни одновременно в одном месте не видел. Они встречались с сослуживцами, плакали и смеялись как дети, искали однополчан и находили их. По всему скверу виднелись объявления и транспаранты с наименованиями частей, фронтов и  мест боев.
  Гордости за живых героев, окружавших меня, не было предела. Эмоциональный накал  и мурашки по спине добавляла, гремевшая по всей Москве, новая песня  на стихи участника войны Владимира Харитонова и музыку  Давида Тухманова:
 « День Победы, как он был от нас далек,
Как в костре потухшем таял уголек.
Были версты, обгорелые, в пыли, -
Этот день мы приближали как могли.
Этот День Победы
Порохом пропах,
Это праздник
С сединою на висках
Это радость
Со слезами на глазах…»

     Вечером этого же дня, я вместе с контр-адмиралом Жардецким Александром Владиславовичем, с которым проживал в одном гостиничном номере, пошли  пешком по улице Горького до Красной площади. Это  шествие отдаленно чём-то  напоминало  прохождение Бессмертного полка по Тверской 9 мая 2015, но только отдаленно, ни кто в руках не нёс портретов погибших фронтовиков. Люди  шли только с одной целью, посмотреть салют с Красной площади. Салют, конечно же,  был великолепен и  несравним со всеми предыдущими, так же как и Салют Победы 2015 года.
    Возвращение в гостиницу с Красной площади в жару под 25 градусов  оказалось весьма утомительным. Автоматы с газированной водой оказались атакованы толпами жаждущих испить газировки. Осложнялся водопой отсутствием стаканов и трехкопеечных монет, но это ни как не омрачало праздник.  Люди плотным потоком, буквально плечо к плечу, продвигались по улице Горького, растекались ручейками в боковые проезды и улицы. Только ближе к Пушкинской площади движение людской толпы стало свободнее. Из всех репродукторов, несмотря на позднее время,  растекался по ночной Москве:
«…День Победы!
День Победы!
День Победы!

Дни и ночи у мартеновских печей
Не смыкала наша Родина очей.
Дни и ночи битву трудную вели -
Этот день мы приближали как могли.»


 
   Рассказанное мною, проносилось вихрем в моей памяти, соединяя далекое  прошлое и сегодняшнее 9 мая 2015 года со всем происходящим на гостевой трибуне и площади Революции в городе Вологда.
   Весной Вологда просыпается рано. Уже в пятом часу золотой купол древнего Вологодского Кремля, серебряные маковки  Святой Софии и других  вологодских Храмов окрасились ярким сиянием в лучах восходящего солнца.
 
   К  9 часам утра под звуки маршей и военных песен:

 - «Поклонимся великим тем годам
Тем славным командирам и бойцам
И маршалам страны и рядовым
Поклонимся и мёртвым и живым…», -

вологжане,от мала до велика,и гости города собрались на площади Революции.
 
    День Победы грянул литаврами и барабанной дробью. Площадь расцвела  триколорами  флагов и алыми копиями  знамени Победы.  Парадным строем прошли воины Вологодского гарнизона. За ними отчеканили, с равнением на «отцов города",  силовые подразделения правоохранительных структур.

   И вот!!!
  На площадь, как полноводная река, хлынул мощный людской поток с портретами родных и близких  нам людей, погибших на фронтах Великой Отечественной войны, умерших после войны от ранений и  по другим  не совместимых с жизнью причинами.
Этот поток, как мне казалось, был нескончаем. А это была всего лишь малая толика от всех тех, сгинувших в ту войну, и не успевших встать в сегодняшний строй с живыми.
   Я с напряжением вглядывался в лица живых и тех, молодых и не очень, на портретах. Все они смотрели на меня. Одни со своими мечтами  из своего довоенного прошлого, другие с суровым, стальным блеском глаз за минуту до боя.
    Я и раньше много раз видел лица тех, кто сжёг за нас с вами  свои молодые жизни в этой проклятой огненной колеснице войны, но не всех сразу, а по отдельности:

 «…Как много желтых снимков на Руси
В такой простой и бережной оправе!
И вдруг открылся мне и поразил
Сиротский смысл семейных фотографий:
Огнем, враждой земля полным-полна,-
И близких всех душа не позабудет!..
- Скажи, родимый, будет ли война? -…

«Русский огонёк» Николай Рубцов.

  А вот, когда я увидел их всех вместе: и живых и мертвых, меня пронзили слова другого  известного вологодского поэта Виктора Вениаминовича Коротаева:
«…Нас и впредь
Спасёт от поражения
Единение мертвых и живых…
Мы не раз
Врагам на страх и зависть,
В драку и в атаку,
Как бойцы,
Наравне с живыми
Поднимались
Наши дорогие мертвецы…»


       И этому в России примеров  не сосчитать.

     13 июля 1993 года, около 4 часов утра, 200-250 афганских боевиков пошли штурмом на 12-ю пограничную заставу Московского пограничного отряда, дислоцировавшегося на территории Таджикистана.
   48 российских пограничников не пропустили врага. Они как бойцы Брестской крепости в июне 1941 года не дрогнули и вступили с душманами в неравный бой.  Им  как живые помогали защитники Брестской крепости.
     25 бойцов погибли смертью храбрых.   Шестерым было присвоено звание Героев России и только один из них, лейтенант Мерзликин получил Звезду героя лично в руки.
     Ребята, пока мы живы и Вы останетесь живыми, все поименно.
 Теперь Вы навечно будете в строю Бессмертного полка.
"...Нет в России семьи такой,
Где б не памятен был свой герой,
И глаза молодых солдат,
С фотографий увядших глядят.
Этот взгляд, словно высший суд,..."

(Слова из песни К/ф. "Офицеры")
   


      Бессмертный полк от Памира до Калининграда, от Дальнего Востока до Америки  восстал из мертвых, ожил и пошел по Миру молча и сурово, требуя от тех, кто вновь раздувает кадило большого  вселенского костра войны одуматься и остановиться:
«Хотят ли русские войны?...
…Спросите вы у тех солдат,
что под березами лежат,
и пусть вам скажут их сыны,
хотят ли русские войны…
…Под шелест листьев и афиш
ты спишь, Нью-Йорк, ты спишь, Париж.
Пусть вам ответят ваши сны,
хотят ли русские войны.
Да, мы умеем воевать,
но не хотим, чтобы опять
солдаты падали в бою
на землю грустную свою….»
(1961 год. Евгений Евтушенко.)