Утя-Утя

После окончания института   меня направили по распределению  на Машзавод,  где  год назад  я проходил   практику.   
 В цехе  меня встретили как старого знакомца. Теперь  уж никто не говорил мне:
 - Забудь чему учился, главное - выполнять план!
 Я легко включился в работу и с первого же дня   почувствовал свою нужность и  ответственность.
  Повезло  и с жильём. Комната в заводском семейном общежитии  показалась мне раем после пяти лет совместного проживания  вчетвером в студенческом общежитии  в такой же по площади комнате.
 А  места  эти полюбились  ещё с прошлого  раза.  Река, на которой стоит город,   улицы, как  маленькие парки,  сектор  частных домов -  всё  напоминало  мне   мой старый Уральск, в котором я вырос и который я нежно любил.

  Пять лет  жизни в столичном городе не убили во мне  желания тихой  размеренной жизни, ежедневной возможности  наслаждаться  чудом  нашего Творца - природой. А природа в этих местах - роскошная!    С берега реки открываются  такие  красивые  виды, что  дух захватывает.  Но самое замечательное – это Озеро. Оно находится в 16 километрах от города. Если взять такси, то через  полчаса вы попадёте  на  красивую открыточную панораму. Куда ни посмотришь  - всюду водное зеркало озера обрамлено зелёным полотном леса. Несколько  островков, покрытых  деревьями и кустарником,  разбросаны по  озеру так  симметрично, что возникает мысль, не рукотворны  ли они.  Горожане, как правило,  остаются отдыхать на  речных просторах, а на Озеро выбираются  редко, поэтому  его берега  почти всегда пустынны  и  там особенная,  не нарушенная человеком, тишина.

 Именно на  этом Озере я вновь вернулся к  своему любимому  с детства увлечению – рыбалке.     В Уральске с соседом и  школьным другом Генкой, мы, бывало, целыми днями пропадали  на реке Чаган.   Пацанами  мы любили уходить на речку  на рассвете.   Стоит Генке  в пять часов утра осторожно   стукнуть в окно  нашей  маленькой комнатки, как я вскакивал  с кровати, тихонько на цыпочках  пробирался   между постелей моих сестёр и родителей и, прихватив приготовленные с вечера нехитрое снаряжение и еду,  оказывался на улице и  догонял Генку. Мы бесстрашно шагали в темноте по абсолютно безлюдной улице имени Фрунзе до самого Чагана, и только на  берегу реки   рассвет  наступал полностью. Необъяснимое чувство принадлежности к жизни  природы овладевало нами на рыбалке.  Там  мы взрослели и становились  чище.  Дурное поведение  наших сверстников отчуждало нас от бывших  друзей.  Мы оба учились в школе хорошо,  вместе поехали и поступать, я - в технический ВУЗ, а Генка - в военно–морское училище.

Жизнь  развела нас: - я оказался в городе Н., а Генка служил на Крайнем Севере.
Наслаждаясь рыбалкой каждое воскресенье, я часто думал о своём закадычном  друге, писал ему не раз, но ответа не было. И вот неожиданно получаю от него телеграмму: "Отпуск Проездом  Хочу рыбалку озеро ивы   деревенька церковь мужики"   Я с трудом  сдерживал свою радость. -  Генка  - у меня!  Фантастика!
Место такое я знал. Да ведь это Озеро! И деревенька там вдали, и церковь на пригорке, и магазин, около которого всегда встретишь подвыпивших  мужиков.
Когда приехал Генка, у меня уже всё было готово:  резиновая лодка,  аккумулятор, фонарь, палатка, удочки, маленький бредень и даже черви.

Наша встреча была  короткой. Скорее, скорее на Озеро закинуть удочки!  Генка, совершеннейший морской волк,  всей душой  рвался на любимую рыбалку.
Таксист, узнав, что везёт моряка Северного Морского флота,  постарался быстро  доставить нас к заповедному месту, где я обычно рыбачил, помог выгрузить  вещи и, дав задний ход, скрылся за лесной чащей.

 Генка, не говоря ни слова, сразу же пошёл к самой  кромке воды  и, забыв обо всём на свете,  стоял и смотрел   очарованно на  панораму  Озера. Я не  окликал его всё время, пока возился с палаткой и приготовлением  завтрака,  но  изредка   поглядывал в его сторону и отмечал  необычность его  состояния.  А  он, двадцатитрёхлетний, но всё еще мальчишка, сняв ботинки,  бродил  по  воде, наслаждаясь  её теплотой и ласковостью, и всё смотрел и смотрел на  Озеро.
 - "Ах, как хорошо здесь! Вот это и надо было! До чего же хорошо!!

Я позвал его, когда обильная закуска была готова. Соседки  по общежитию надавали разных  заготовок, - а вдруг не хватит! - на целую компанию.      Наскоро  закусив, Генка пошёл к воде и невероятно довольный сел на бревно, давно притащенное сюда  мною.  Я присел рядом.  Мы забросили удочки: наша  любимая  рыбалка началась.    Что-то старое, из детства,  вернулось к нам.  На душе было хорошо. Улов не заставил себя ждать; рыбёшка попадалась  мелкая, но чувство рыбака торжествовало. Клевало часто, и каждый раз  мы по-детски радовались окуньку, блестящему на солнце.

 Откуда ни возьмись, на Озере появился утёнок: такой невзрачный, с торчащими перьями  на одном крыле,вероятно, после какого-то несчастного случая.   Он проворно делал круги и забавно нырял.  Он был похож на Гадкого утёнка из  иллюстраций к  сказке Андерсона. Генка очень обрадовался  ему.

-Давай,давай, братишка, заходи ближе!  Эх, тебе бы беску с длинными ленточками,  ты был бы уж не салага, а полундра. Где морская полундра, там врагу смерть! - говорил ему Генка.
  Утёнок как-будто понял слова и подплыл поближе.

 Скоро  мы заметили,  что,  ныряя,  этот  "салага" успевал каким-то образом оставлять удочку без наживки. Сначала мы смеялись над его проделками, хвалили за ум и сноровку, но скоро нам надоело насаживать  так часто удочки.

-Ты, умник,- говорил ему Генка, вытаскивая удочку. - А ну, выходи на ветер, не то заработаешь  деревянный бушлат! Кыш, кыш! -  махал Генка руками, чтобы прогнать  утёнка,но утёнок   не  уплывал, а  продолжал резвиться в наших водах.  Тогда Генка взял небольшой камушек и с криком – А ну, браток, плыви отсюда! -   бросил  камень в утёнка. И в этот момент раздался пронзительный женский голос.
- Кто дал вам право убивать животину?  Чем она вам помешала? Приехали сюда, гадите кругом, ещё и животине не даёте покоя! Что вам утёнок  сделал, что вы убиваете его?

Мы оглянулись.  С пригорка с хворостиной в руке  спускалась  молодая баба  лет  тридцати. Одета она была по–деревенски;  длинная  широкая юбка и беленькая кофточка  очерчивающая  её полноватую фигуру, большую грудь и загорелые, как налитые соком, руки.  Её миловидное лицо не выражало той злости, какую она   передавала словами.   
   - Послушайте, не убивал я вашего утёнка,- говорил  Генка, идя навстречу деревенской мадонне.   Я просто хотел его отогнать.
- Он дома, это вы здесь в гостях,-  с правом хозяйки мест говорила она.
  Из-за вас  животине уж и не поплавать свободно.
-Понимаете, он ныряет и глотает  наживку.
-Жаль, что вас не проглотил.  Камнем в животину!  И  как только  рука поднимается!  Она, полушутя, хворостиной замахнулась на Генку.
- Послушайте, что вы себе позволяете? Генка побагровел  и крикнул ей, чтобы она замолчала, а не то, он приведёт её к порядку и схватил её за руку. Баба другой рукой ухватила его за ворот рубашки и между ними началась борьба. Я опешил, стал уговаривать Генку не связываться, оставить  "мадонну", но Генку было не остановить.  Он схватил бабу за плечи и  стал отталкивать от себя. У палатки случилось  непредвиденное: Генка втолкнул бабу в палатку, и борьба там продолжилась.
 Я с ужасом наблюдал, как ещё некоторое время стенки  палатки сотрясались с, но скоро всё стало стихать,  и наступила тишина.
 - Может они  там убили  друг друга?- глупо улыбаясь, подумал я.
 

 Какое-то  время    я  стоял и  не двигался, но потом взял мешок и пошёл в лесок за хворостом. Когда вернулся, увидел как из палатки вышел Геннадий;  его растрепавшиеся волосы  местами прилипли ко лбу, но на лице отражалась победа. За ним появилась  деревенская мадонна.Не замечая меня, она поправила кофточку на груди и собрала распущенные волосы в пучок.   
  Спускаясь к воде, она подняла  свою  хворостину и громко крикнула:
- Утя – Утя, плыви домой!  Не мешай добрым хлопцам рыбалить!
 Она  шла по берегу, и вся её неторопливая поступь выражала довольство и  женскую  радость.
Генка, скрестив руки, стоял у палатки и тоже  смотрел ей вслед.
Женщина обернулась и крикнула:
-  Ребята, я вам сейчас молочка принесу.
Я усмехнулся.   Генка, несколько  растерянный  и усталый, тихо проговорил:
- Слушай, давай уедем отсюда.
_- Что ж, давай, - сказал я. Собирай всё, а я пойду  ловить машину.

Дома в общежитии мы  отмечали  Генкин приезд  до поздней ночи. Он рассказал мне про автономку, которая длилась шесть месяцев и после которой он получил этот дополнительный отпуск. Мы пили за наш  Северный Морской Флот, за Комбрига, за командира, за БЧ - 5, за нашу малую родину Уральск и уже под утро  свалились в наши постели и уснули, едва коснувшись подушки.

 На следующий день  эпизода с деревенской мадонной  мы не касались.   Тогда не принято было озвучивать подобное.
Я с грустью расставался с Генкой. Когда ещё увидимся?
-Приезжай ещё - говорил я ему, -   порыбачим.
Он усмехнулся.
-Только в другом месте. Лады?

Санкт-Петербург, 2017год.