Тихие воды Алларты, пролог, глава 1

пролог

       Пещера была небольшая, с гладкими, будто отполированными водой стенами и ровным полом, где по углам лежал тонкий слой песка. Сквозь узкие щелевидные окна залетал прохладный ветерок, запускал свои щупальца, поднимал легкие песчаные вихри. Скучная была пещера, ни тебе украшений на стенах, ни росписи, ни светильников. Не было даже мебели, таковой, с очень сильной натяжкой, можно было назвать лишь возвышение в центре. Там лежала распятая женщина, растрёпанная, с полубезумным взглядом, и огромным, поднимающимся тугим куполом животом. Тонкая ниточка слюны стекала по щеке, пачкая лицо и скапливаясь вязкой неопрятной лужицей среди спутанных волос. У каменного ложа стояли двое - молодой парень с пустым равнодушным взглядом, устремленным в стену и второй… назвать его в полной мере мужчиной, было бы неправильно: нечеловечески красивое лицо, гибкое тело, скрытое под легкими струящимися одеждами, тонкие волосы, которыми играл заглянувший в пещеру ветерок. Но самыми странными были глаза — огромные, медового оттенка, с узким росчерком зрачка, то ли кошачьи, то ли змеиные. Порыв ветра откинул в сторону прядь, обнажая стройную белоснежную шею, и тут появилось ещё одно отличие — за изящной раковиной уха находились полукруглые жаберные щели с нежной опушкой бахромы по краям, сейчас плотно прижатые к бархатной коже. Рука с тонкими пальцами небрежно ласкала стоявшего впереди человека, острые когти оставляли на нём розовые полосы, впрочем, сильно красавец не нажимал, чтобы не выступило крови. Парень принимал всё происходящее равнодушно, не шевелясь, лишь тихая дрожь пробегала по его телу, когда существо нажимало чуть сильнее.

       Женщина, распятая на ложе, выгнулась и взвыла, живот вздулся, будто кто-то рвался изнутри.

 — Смотри, Сшшширн, — голос у существа был странным, шипящим и переливчатым, — как рвется на свободу мой сын. Сссссмотри…

       Парень не ответил, всё также равнодушно глядя в стену. Казалось, ему не было никакого дела до происходящего здесь.

 — Это и твой ссссын, Сшшширн, там и твоя чассссть…

       Женщина изогнулась так, что на ложе остались только голова  да ступни, всё остальное поднялось дугой над каменной поверхностью.

 — Пора…

       Существо шагнуло к ложу и взмахнуло рукой, выпущенные бритвенно острые когти вспороли живот женщины и под сводом пещеры заметался дикий, полный боли крик, постепенно затухающий и переходящий сначала в хрип, а затем сменившийся тонким писком новорожденного.

       Существо подняло вверх ребенка, рассматривая синевато-розовую личинку. Крохотные кулачки с прозрачными, ещё мягкими коготочками, перепонки между пальчиками, маленький ротик, из которого доносился мяукающий писк, тонкий язычок, ищущий первую в этом мире пищу.

 — Мой сссын прекрасссен… ты видишь, Сшшширн?

       Человек не ответил, всё так же безучастно глядя вперёд. Его не задели ни крики и хрип умирающей женщины, ни тонкий голос ребёнка.

 — Ты прекрасссен… нарекаю тебя… Айнур, сын Хатсси, сына Ингве.

       Существо повернулось и направилось к выходу. Человек безвольной куклой шёл следом, оставляя позади остывающее тело. Тихо скользнули незаметные тени, подняли мёртвую и выбросили в окно. Расступилась вода, принимая новую жертву, и алчные эфинефы, морские змеи впились зубами в то, что ещё недавно было молодой женщиной.


глава 1

       Шумно плеснула вода, взлетела хрустальными брызгами, осыпалась дождем. Мелькнуло гибкое тело, за ним еще одно, потом второе, третье. Юные, только вступившие в пору первого совершеннолетия, и безрассудные, как любые в этом возрасте, они не обращали внимания на возможную опасность и просто скользили в воде, играя и смеясь. Мелькнула тёмная тень рахоса, морского дракона, и один из юношей ухватил его за хвост.

 «Айнур! Осторожней, не порань руку» — мыслеречь, единственно доступная в толще воды, достигла сознания юного регула.

 «Я аккуратен, Истар!»

       Стрелой пронеслось между лентами ламинарии гибкое тело, обогнуло актинию и снова устремилось вверх. Мраморно белое, нагое, украшенное простым ожерельем и пояском из перламутровых раковин и жемчуга, прекрасное в своей юной свежести, оно было достойно вознесения на пьедестал, на алтарь, на постамент. А пока юный регул резвился в толще воды, не догадываясь, что его ждет в будущем. Зазвенел далёкий гонг, призывающий Айнура домой, ему вторил колокол с другой стороны пролива*. Друзья попрощались и поплыли каждый в свою сторону.

       Длинное, покрытое чешуёй тело рахоса скользило рядом с Айнуром, прикрывая от кишащих в этих водах хищных эфинеф. И немудрено — регулярно из окон высокой башни выбрасывали тела, приглашая морских обитателей на пир. Регул проплыл над песчаным дном, где покачивались тонкие водоросли, поднимались, образуя причудливые лабиринты, фиолетовые кораллы, распустили нитевидные стрекала цебрарии**, сновали среди смертельно опасных щупалец пестрые рыбки, красные, желтые, бирюзовые, с полосками и без них. Яркие, словно природа не пожалела цветов — они нравились Айнуру, раскрашивая чернильно-черную поверхность коралловых рифов, делая мир наряднее. По песку бежали солнечные блики, и юноша поднялся выше, к самой поверхности, греясь в тёплых водах.

       Открытый зев внутренней пещеры встретил юношу прохладой и Айнур постоял, ожидая пока вода стечёт с гибкого тела. Из боковой ниши к нему скользнул один из раятхи, протянул широкую мягкую простыню, вытирая последние капли. Следом уже спешили другие слуги, несли полупрозрачные шаровары, наборный пояс, расшитую жемчугом жилетку, звенящие браслеты и ожерелья.

 — Вашшшш отец ждёт вассс…

       Айнур поморщился, шипящие звуки райхи раздражали его. Он кивнул, давая знак, что услышал и уже почти ступил ногой на первую ступеньку, когда вдруг вспомнил свалку жадных до нежной плоти морских змей. Раз злобные эфинефы устроили склоку, деля добычу, значит, из морского замка было выброшено мёртвое тело. Но он же помнил, что ещё ни одному райхи не пришло время уходить в Тёмные глубины. Кого же тогда рвали хищники? Перед глазами встал огрызок кисти с тонким браслетом, соскользнувшим прямо на песок. И размытая, смешанная с водой алая кровь, прозрачными щупальцами колыхалась, время от времени пряча обломок кости, торчавший из плоти.

 — Великий Лао, — прошептал побелевшими губами Айнур.

       Он понял, и кого рвали жадные эфинефы, и зачем зовёт своего сына Хатсси.

       Каждый раз, когда у побережья из морских вод появляется Великий Дракон, жители знали, что пришло время для жертвоприношения. Весть об том отправлялась ко всем правителям и спустя некоторое время к морю привозили самую прекрасную девушку и самого красивого юношу. Обнажёнными их приковывали к скале Плача и оставляли там. А спустя день возвращались, чтобы забрать дар Божества. Если жертвы приходились по нраву, то подарки были щедрыми и народ, отдавший своих детей, радовался и гордился. Если же нет, то горе было тем, кто не смог найти среди своих молодых самых лучших.

       Много лет назад, его отец привёл в Коралловый дворец девушку и парня. И после обряда спустя шесть месяцев появился на свет он, Айнур, дитя двух народов. Девушка, в лоне которой, рос и развивался ребёнок, умерла, давая ему жизнь, а Ширн, чьё семя оплодотворило икринку отца, погиб лишь сегодня. Так решил Хатсси, отдавая приказ умертвить человека.

       Всего несколько тысяч регулов живет в Океане, и число их неизменно, пока жив отец, его сыну нельзя иметь потомство. Но стоит ему умереть, плывет к берегу Великий Дракон, дает знак людям, что необходима жертва. И вскоре взойдет на ложе прекрасная девушка, возляжет с ней регул, введет в её лоно икринку, будущего регула. Но не сможет из крохотного пузырька родиться жизнь, пока не оплодотворит её семя человека. У каждой жертвы двое супругов, регул и человек. Один раз они возлягут с ней, и начнёт с этого момента расти дитя двух народов, продолжая род морских обитателей.

       Айнур не помнил матери, умершей в миг его рождения, но хорошо знал того, от чьего семени родился. Ширн долгое время был покорным любовником отца, отдавая тело каждый раз, когда потребуется. Но уже давно было заметно, что человек надоел Хатсси, что ищет тот замену. И раз зовёт сына, то нашёл. Часто встречается у регулов, что отец использует для своего удовольствия тело сына и не удивляет это никого, ведь всё, что делается внутри Коралловых Дворцов, это дело лишь его обитателей.

       Медленно поднимался по лестнице Айнур, звенели височные кольца и браслеты, шелестели легкие одежды. И чем дальше шёл, тем неохотнее передвигал он ноги. Лучше, чем кто-либо другой знал юноша, что произойдёт в покоях отца, что повторится завтра, и послезавтра, и будет повторяться ещё много раз.



 ____________
 * Удар по металлическому баллончику, погруженному в воду, слышен на расстоянии 150—200 м, звук трещотки—на 100 м, колокольчика — на 60 м.
 ** название и виды морских обитателей придуманы мной.