Каменные скрижали истории

Когда просматриваешь исторические хроники о
необычных явлениях, чьих-то удивительных способностях и достижениях,
замечается интересная закономерность. Стоит утвердиться какой-нибудь
идее в качестве господствующей государственной идеологии, как жизнь
человека теряет элемент присутствия чуда, сказки. Русалки, гномы и лешие
словно прячутся в свои самые потаенные убежища, боясь, что люди
окрестят их исчадиями ада. Пропадают и сообщения о волшебниках, как
будто они перестают рождаться, хотя в то же время появляется все больше
отчетов о наказанных и казненных за ересь "слугах дьявола".
 



Волшебство или удивительное искусство остаются за границами такого
общества, и весть о чуде приносят только рассказы путешественников,
побывавших в дальних "языческих" странах. Иногда сами миссионеры
христианской церкви, не в силах устоять перед очарованием тайны, с
удивлением описывали то, что видели там.

В конце XVII века
католические монахи, побывавшие в Китае, рассказывали о необычном
аквариуме, который состоял из стеклянного сосуда и особой прозрачной
жидкости. Больше для него ничего не требовалось, даже рыбы. Когда
жидкость наливали в сосуд, он казался наполненным ими. Когда жидкость
выливали, оказывался пустым. Так китайцы несколько раз наполняли этот
аквариум, чтобы монахи многократно могли удостовериться в необычном
явлении. Что это было - чудо оптики или химии - мы никогда уже не
узнаем.

Описание других диковин Востока приводит аббат Хак,
искренний и неутомимый миссионер, в книге о своих странствиях, которую
он назвал "Путешествие в Тибет". В ней есть рассказ о необычной картине в
одном ламаистском монастыре Тибета. Написана она была на простом
холсте, и состояла только из этого холста и рамки, в чем сам аббат лично
удостоверился. Изображала она пейзаж с луной, и не было бы в картине
ничего необычного, если бы луна на ней идеально не повторяла поведение
настоящей Луны в небе. Новолуние, полнолуние или только народившаяся
луна, все как на самом деле.

"Вы видите на картине эту планету в
виде полумесяца, серпа или полной луны, ярко сияющей, прячущейся в тучу
и опять выглядывающей из нее в точности, как ее небесная сестра. Одним
словом, наиболее точная и сияющая репродукция бледной королевы ночи,
которой в старину поклонялось так много людей".

Можно
предположить, что тибетцы знали особые растительные вещества, тонко
реагирующие на смену лунных фаз, и умели делать из них краски. Но как
нарисованная луна узнавала о туче на небе, закрывающей ее прототип, и
еще реагировала на это?

...Во время правления папы Павла III
(1534-1549) в Риме на Аппиевой дороге была открыта древняя гробница
дочери Цицерона, римского государственного деятеля, жившего в первом
веке до нашей эры. Тело молодой девушки плавало в какой-то прозрачной
жидкости и благодаря ей настолько хорошо сохранилось, что усопшая
казалась спящей даже по прошествии пятнадцати веков со дня смерти. Но
самым интересным была горящая лампа, стоявшая у ее ног. Когда гробницу
открыли, она погасла.

Эта лампа была из рода "неугасимых
светильников", которые упоминаются в трудах многих историков и писателей
древности. Августин (354-430), святой католической церкви, описывал
такой светильник, горевший в храме Венеры. Ни ветер, ни дождь не могли
его погасить. Писатель Павзаний (II век) видел такой же в храме Минервы в
Афинах, а историк Плутарх (46-120) - в египетском храме Юпитера Аммона.
Он, как и Августин, утверждал, что стихии были не способны потушить
его*.

Римский ученый Плиний Старший (23-79) сообщает, что фитиль
такого светильника изготовлялся из асбеста, название которого пошло от
греков и означало "негасимый". Говорили, что если суметь его зажечь, то
он уже не может быть потушен. Часто в устройстве неугасимого светильника
использовалось золото, объяснялось это тем, что оно способно вбирать в
себя пары горючего, которое при обычном горении больше расходуется не на
само пламя, а на испарение под действием тепла. И самое главное в таком
светильнике - особым способом очищенное масло, прошедшее многократную
перегонку и фильтрацию специальными веществами.

Римский историк
Тит Ливий (59 до н.э. -17) писал, что много таких светильников в его
время находили в подземных храмах и гробницах древнего Мемфиса в Египте.
Эти огни, горевшие, может быть, и не вечно, но необычно долго, охраняли
покой мумий. Когда гробницы открывали, они гасли. - От осквернения, как
это объясняют предания.

Именно египтянам приписывалось
изобретение этих негасимых ламп, от которых секрет узнал ученик их
жрецов Моисей. По свидетельству Библии, такую лампу он использовал в
походном храме-скинии, когда в многолетнем хождении по пустыне обуздывал
страсти своего народа: "И ты должен приказать детям Израиля, чтоб
принесли они чистое масло, сбитое из олив для света, чтобы заставить
лампу гореть всегда". (Исход, XXVII, 20).

Были и другие достижения химии.

В правление императора Рима Тиберия (42 до н. э. - 37 н. э.) в его
дворец один странник принес стеклянную чашу и утверждал, что она не
может быть разбита. Тиберий швырнул ее на мраморный пол и от нее, к
удивлению всех, не откололось ни одного кусочка. Образовалась только
небольшая вмятина, которую тут же выправили молотком**. В связи с этим
императору рассказали, что существует метод особой обработки обычного
стекла, с помощью которого его можно сделать не только ковким, но и
тягучим как смола, способным вытягиваться в тонкую длинную нить.
Но
секрет такой технологии остался тайной. Может быть оттого, что свежа
была еще память о несчастном мастере, которому Тиберий приказал отрубить
голову за открытие и производство металла, такого же белого и
блестящего, как серебро, но чрезвычайно легкого. Тиберий боялся, что
новый металл потеснит серебро и золото и подорвет финансовое
благосостояние империи.
_______
*"Lib. de Defectu Oraculorum".
**Уэнделл Филлипс, "О потерянных знаниях".

Об этом писал Плиний Старший*. Чем был тот металл? Может быть магнием? Или алюминием? А может быть это выдумка?
Есть в Китае гробница полководца Чжоу-Чжу, умершего в начале III века.
Рельефные украшения на ней, согласно результатам спектрального анализа,
содержат 85 процентов алюминия**. А на территории Польши под городом
Кельце во время добычи известняка рабочие откопали хорошо сохранившийся
меч, рукоятка которого была украшена инкрустацией из сплава 10 процентов
меди, 5 процентов магния и тех же самых 85 процентов алюминия.
Изготовлен меч, согласно заключениям археологов, в 400 году до н.э.
Оба металла - и магний, и алюминий - считаются новыми в науке. Магний
как металл был "впервые" открыт в 1808 году английским ученым Гемфри
Дэви, а алюминий как нечто новое произвел фурор на Всемирной выставке в
Париже в 1855 году, когда увенчались успехом многолетние попытки
выделить его из глинозема. "Серебро из глины", как его тогда назвали,
смогли получить только с изобретением электричества и электролиза.
Другого способа добычи алюминия из природного материала до сих пор
неизвестно. Значит, электричеством владели уже две с половиной тысячи
лет назад?

В современном Ираке при раскопках античного города
Селевкия археологи нашли глиняные сосуды, в которые встроены медные
цилиндры с железными сердечниками, пропаянные тем же сплавом свинца и
олова, что используется в современной электротехнике. По образцу этих
поврежденных временем сосудов были сделаны такие же новые
экспериментальные модели, и когда в них налили электролит - медный
купорос, они стали давать электрический ток напряжением в шесть вольт.
При соединении многих таких сосудов в батареи можно было получать ток
любого напряжения. Древность этих аккумуляторов - две тысячи лет.

Но еще есть нечто, что каждый при желании может потрогать руками, что
не погребено под наносами речного ила и песками пустынь, что не заперто в
хранилищах музеев и научных лабораторий. А стоит тысячи и тысячи лет,
несокрушимое перед самим ходом времени.
Это - мегалиты, сооружения
из гигантских камней. Представления о них как о примитивных посевных
календарях и неуклюжих ловушках для носорогов уже уходят в прошлое, и
чем больше мы о них узнаем, тем величественнее становится для нас облик
их неведомых создателей.

Их размеры и вес непостижимы, их
география планетарна. В Европе территории их распространения это -
Норвегия, Швеция, Шотландия, Ирландия, Англия, Франция, Голландия,
Дания, Германия, Португалия, Испания, Италия, Греция, Болгария, Кавказ,
Крым, Северо-запад России; только на одном Кавказе археологи из
Института Археологии АН СССР во время исследований 1967-1976 годов
насчитали их больше двух тысяч***. В Средиземном море это острова
Корсика, Сардиния, Балеары, Мальта, Мальорка. В Азии - Иордания, Турция,
Индия, Япония, российские Дальний Восток, Тува и Хакасия. В Африке -
Палестина, Алжир, Марокко, пустыня Сахара, Нигерия, Эфиопия, Египет. В
Южной Америке - Перу и Боливия, в Северной - США.
_______
*Венецкий С.И., "Рассказы о металлах".
**Царев Игорь, "Энциклопедия аномальных явлений".
***Чернобров В.А., "Энциклопедия загадочных мест Земли".

Сооружения эти, хоть и отличаются в деталях, но представляют собой
несколько основных типов, которых строители одинаково придерживались по
всему миру. Это менгиры, ряды установленных вертикально камней,
протянувшиеся на большие расстояния; кромлехи - круговые концентрические
постройки; дольмены - конструкции, в которых каменные плиты поставлены и
уложены в стены и перекрытия наподобие "карточных домиков", только
детали в них точно подогнаны друг к другу, что делает их чрезвычайно
устойчивыми. И есть просто глыбы, водруженные на собственном центре
тяжести так, что они способны качаться от прикосновения пальца, несмотря
на свой огромный вес.
Один из дольменов на Кавказе в наше время
попытались передвинуть на другое место. Перевезли, используя самые
мощные краны, но как ни старались, так и не смогли при сборке
состыковать камни друг с другом также плотно, как это было сделано в
древности.
Кто же тогда их строил? Для чего? И какой силы должны были быть создатели всех этих построек?

Одиночные качающиеся камни у древних народов определенно связывались с
искусством предсказания. У кельтов, древнего народа, населявшего
Западную Европу, они назывались "камнями судьбы", "камнями суда",
"пророчествующими камнями", "камнями-оракулами"; финикийцы говорили о
них как об одушевленных камнях. О том, что с помощью них можно было
получать предсказания, писали в своих трудах Фотий (810-890-е гг.),
патриарх Константинополя, знаток античной литературы, Дамасций
(458-538), греческий философ, Асклепиад (128-56 до н.э.), древнеримский
врач. Арнобий (3 - нач. 4 в.), христианский латинский писатель,
признавался, что никогда не мог пройти мимо такого "говорящего" камня и
не задать ему вопроса, "на который иногда получался ответ ясным и четким
тихим голосом"*. И все предания сходятся на том, что камни эти наделены
особой энергией и способны реагировать на воздействие даже мысли
человека. Только нужно уметь вызывать их на разговор.
Самые древние
датировки мегалитов относятся к четвертому тысячелетию до нашей эры. И
хотя шесть тысяч лет сам по себе уже огромный возраст, археологи
признаются, что он может быть неточным, так как определяется всего лишь
по возрасту кострищ, оставленных около них древним человеком, а костры
могли жечь кто угодно и когда угодно. К тому же сами создатели
мегалитов, наделявшие их каким-то культовым смыслом, навряд ли стали бы
устраивать ужин под сводами своих священных сооружений.
Старинные
названия мегалитических построек сами по себе показательны. В Швеции они
назывались "могилами с коридорами", в России, Сибири, Перу и Боливии
"местами погребения", в Германии "могилами великанов", точно так же -
"могилами великанов" - в Испании, Палестине, Алжире, на Сардинии. В
Индии это - "могилы Гигантов Даитьев и Ракшасов". Кромлех Стоунхендж в
Англии назывался "танец великанов". Одним словом, везде - "погребения" и
"могилы", и везде - "великаны".
_______
*Цитируется Блаватской в "Тайной Доктрине", т. 2.

Никаких останков великанов обычно под ними не находят, но, между тем,
наиболее древним и распространенным способом погребения было сожжение, и
если именно сожжение было в погребальной практике строителей мегалитов,
то названия их могут указывать на то, кем именно были строители. И не
зря тогда предания многих народов говорят об эпохах, когда планету
населяли исполины - "титаны", "атланты", "даитьи", "асуры". Как говорит о
том Книга Бытия (VI, 4), "Великаны жили в те дни на земле".
Еще во
времена древних греков, по утверждению историка Диодора Сицилийского
(ок. 90-21 до н.э.), жили такие люди огромного роста. И, видимо, как
исключение, могут быть иногда находимы некоторые материальные
свидетельства их существования. Так, аббат Пегус, живший в XIX веке, в
труде "Вулканы Греции" писал: "По соседству с вулканами острова Тера
были найдены великаны с огромными черепами, погребенные под
колоссальными камнями, сооружение которых, во всяком случае, должно было
потребовать титанических сил"*.
А в разных местах на планете есть
камни, в которые вдавлены отпечатки человеческой ноги или руки огромного
размера. На Алтае реку Катунь перегораживает огромный кусок скалы, в
котором след от руки гиганта впечатан так, словно для него глыба была
волейбольным мячом. На острове Цейлон такой камень с отпечатком ноги
почитается как след Будды. На плато Велд в южной Африке след ноги,
вдавленный на 15 сантиметров в гранитную скалу, в длину равен 1 метру 30
сантиметрам, а в ширину - 76 сантиметрам. В отпечатке этой ножки видны
даже застрявшие межу пальцами комки почвы**.

След как бы
оплавлен и это наводит на мысль о том, что существовал какой-то способ,
придающий телу свойства плавиковой кислоты, размягчающей камень. На
первый взгляд это невероятно, но есть растения, сок которых растворяет
камень. В Тибете такая трава называется ауа дути, животное, поевшее ее,
наступив на камень, навсегда оставляет на нем след. А в Южной Америке у
индейцев знание такого растения было одним из старинных секретов,
который помогал им строить сооружения из камней, идеально подогнанных
друг к другу. Камни, обработанные растительным соком, на время
приобретали свойства глины, и тогда можно было не только плотно
припечатывать их друг к другу, но и делать на соприкасающихся гранях
выпуклости и вогнутости, как в современных детских конструкторах, что
делало постройки невероятно устойчивыми к землетрясениям.
Нам
сейчас, когда мы видим еще не застывший бетон или асфальт, трудно
удержаться от искушения запечатлеть в нем на долгие годы отпечаток своей
ноги или руки. Наверное, и великанам древности было знакомо это
чувство, и тем более они не отказывали себе в таком удовольствии, если
умели увековечить свой след даже в граните.
Но вот вопрос - почему
все-таки подобные находки являются исключением? Почему утварью великанов
и их автографами не засеяны древние пласты Земли, как битыми черепками и
наконечниками стрел стоянки наших не слишком крупных предков?
Тут разобраться нам помогут те же величественные камни древних - дольмены, менгиры и кромлехи.
_______
*Цитируется Де Мирвиллем в "Пневматологии", "Des Esprits", III, 46-48. ( Блаватская Е.П., "Тайная Доктрина", т. 2).
**Журнал "Невероятное. Легендарное. Очевидное" №4, 1998, с.4, Виктор Никитин, статья "На Земле жили 10-метровые люди".

Замечено, что они как бы тяготеют к морю, к береговой линии, и чем
ближе к океану, тем больше их размер и древность, словно их создатели,
переселяясь вглубь континентов, постепенно мельчали и теряли в силе. А
легенды ведут исследователей мегалитов еще дальше - на дно океана. По
преданиям кельтов, Британия - "земля Придан"* - раньше была намного
больше и простиралась далеко в море, но воды поглотили сушу, а вместе с
ней и большинство ее жителей. Тогда, если верить преданию и следовать
логике размещения мегалитов, на дне морском они могут быть еще больше,
чем знаменитый Стоунхендж. И все материальные следы жизни великанов надо
искать там же.
Потопы, допотопные народы-великаны - это главный,
основной пласт в мифах большинства древних народов, повествующих о
сотворении мира и истории человека. В мифах предки-великаны погибают во
время ужасных землетрясений и наводнений, и целые страны становятся дном
морским. Немногие спасшиеся дают начало новому роду человеческому и
правят как божественные цари.

Но может ли быть такое в природе? И что говорит об этом наука?
А наука вещь интересная. Наука - это сотни тысяч людей, живущих в
постоянном поиске. Поэтому науку правильнее было бы определить словом
"процесс", чем "знание". Учеными накоплен колоссальный запас фактов и
открытий. В то же время, мнение науки - это точка зрения большинства
ученых на некий предмет или проблему. Первое - накопление фактов и
открытий - можно сравнить с несущимся на всех парах курьерским поездом. А
второе - мнение большинства - с огромным, неповоротливым возом, который
не только с трудом перемещается по рельсам, но и медленно-медленно
разворачивается в сторону новых наблюдений и открытий. Объясняется эта
неповоротливость, скорее всего, узкой специализацией большинства ученых,
при которой вникнуть, охватить проблему с точек зрения разных областей
знания - трудная задача. Чем глобальнее новая истина, тем больший срок
требуется для ее принятия. На признание теории относительности Эйнштейна
ушло полвека. Теория о вымирании динозавров вследствие столкновения с
Землей большого космического тела еще лет десять назад обсуждалась как
спорная гипотеза, хотя основывалась на очевидном факте - наличии
"иридиевой аномалии", тонкой прослойки космического вещества в земных
пластах. Сейчас эта теория уже озвучивается в учебниках и популярных
научных изданиях как само собой разумеющаяся истина. Для ее принятия
потребовался тоже какой-то срок. И всегда, в любое время мы живем в
момент, когда протекает процесс рождения и роста одних теорий, и -
старения, смерти других. То, что уже отмирает как заблуждение или
переходит как часть в более общую теорию, для нас олицетворяет собой
прошлое в мировоззрении науки и всего человечества. То, что еще не
успело проложить себе дорогу и пробиться через нагромождение старых
концепций, принимает название "новаторских", "безумных",
"фантастических" гипотез. В молодости человек склонен к смелому,
решительному новаторству, в зрелом возрасте и, особенно, в старости - к
консерватизму. Мнение же науки в целом определяют люди почтенного
возраста, которые успели обзавестись солидными научными званиями и
приобрели авторитет в глазах большинства, но к такому возрасту
консерватизм становится частью их мировоззрения и определяет предвзятое
отношение ко всему новому. В силу этих психологических причин наука в
целом проявляет большую неповоротливость, не успевая усваивать мощный
поток новых наблюдений.
_______
*Царев И., "Эзотерические знания, откуда они?"

В рассуждениях о потопах факты и открытия сейчас берут приступом старую
теорию глобальной плитотектоники, которая начала прокладывать себе
дорогу к признанию еще в начале XX века. Она за столетие набрала вес и
огромную инерцию и теперь своей глобальностью закрывает для многих
ученых возможность любых других крупных перемещений и сдвигов в земной
коре, кроме тех, которые она допускает.

Теория эта родилась от
простого наблюдения, что континенты планеты Земля, если их профили
сложить друг с другом, хорошо сходятся, образуя одно целое. Появилось
предположение, что много-много миллионов лет назад был один материк,
который впоследствии раскололся на несколько частей и постепенно
разошелся в разные стороны, образовав современные континенты. Образно
это можно представить как куски пенопласта, отколовшиеся от одного
большого куска и расплывающиеся по воде в разные стороны.
С чисто
умозрительной точки зрения и с учетом современного медленного "дрейфа"
материков, теория красивая. Но что если нам эту умозрительность сделать
более точной, пунктуальной и более пригодной для эксперимента, пусть
даже в уме? Это займет немного времени, но откроет некоторые
неожиданности.
Обычно мы, говоря или размышляя о суше и воде, и
соотнося с размерами планеты, представляем себе озера и моря как большие
впадины, ямы и трещины в земной тверди, а горы - как большие,
возвышающиеся над поверхностью массивы. Но представим себе, что мы хотим
построить масштабную рельефную модель планеты - глобус, в котором точно
соблюдем все пропорции. Горы сделаем из папье-маше, а моря из
какого-нибудь прозрачного материала. И для начала нам надо выяснить
точные пропорции и соответствие гор бумажных настоящим, а толщины
прозрачного вещества - толще океанов.

Какой выберем размер глобуса? Метр,
два метра, и даже пять метров будет очень неудобным размером. Почему -
скоро станет ясно. Размер выберем тот, который проще соотносится с
размером планеты для облегчения подсчетов.

Итак. Средний радиус Земли - 6371 км. Диаметр соответственно - 12742 км.

Для удобства расчетов примем размер
нашего глобуса в той же цифре, только не в километрах, а в миллиметрах -
12742 миллиметра. В метрах это - 12 метров плюс 74 сантиметра и 2
миллиметра. И точное соотношение нашего глобуса и Земли будет один к
миллиону. Один миллиметр на глобусе равен одному километру на планете.
При таком масштабе даже не надо будет ничего пересчитывать. Одиннадцать
километров Марианской впадины, самой глубокой пропасти в мировом океане,
- это ямочка в одиннадцать миллиметров на нашем глобусе, а
девятимиллиметровая возвышенность на нем - это 8 километров 848 метров
самой большой гималайской вершины.

И вот перед нами глобус высотой с четырехэтажный дом. И, представляя в точных, точнейших пропорциях, мы видим такую картину:
Идеальный шар высотой с четырехэтажный дом. Сплющивание у полюсов в
этой огромной сфере, о котором так много говорят, составит всего 10
миллиметров, и мы его даже не заметим. Поверхность у глобуса чуть-чуть
неровная, с шероховатостями толщиной от 2 до 9 миллиметров - это наши
горные системы и высочайшие вершины. Большую часть глобуса покрывает
вода (или ее имитация) в среднем толщиной 4-6 миллиметров, то есть - с
оконное стекло. Под этим слоем несколько царапин, самая глубокая из
которых - 11 миллиметров - Марианская впадина.

И вся эта "мелочь" - на шаре с четырехэтажный дом. Такие вот пропорции.
Пойдем дальше. Вынем кусочек из нашего глобуса, как из арбуза, чтобы
можно было заглянуть внутрь. И тогда увидим: твердая оболочка планеты -
литосфера - имеет толщину 15-30 сантиметров, она разделена на куски
(литосферные плиты), которые плавают на полужидкой астеносфере -
прослойке, отделяющей твердую оболочку от остального самого плотного
содержимого планеты - мантии и ядра. Многометровые куски толщиной 15-30
сантиметров плавают по поверхности шара с четырехэтажный дом, двигаются,
смещаются, ползут друг под друга и выползают друг из-под друга. А на
них тоненький-тоненький слой воды в 5 миллиметров.

Представим
теперь, что мы, в роли космических сил, прикладываем руку к этим кускам
на глобусе и начинаем их потихоньку смещать. Что будет твориться от
этого с нашим пятимиллиметровым океаном? Нечто несусветное. Как так
медленно подвинуть плиты, пусть и в течение миллионов лет, чтобы суша не
меняла своих очертаний, а океан не плескался и не выходил из берегов?
Это задача из невероятных.
Можно взять любую энциклопедию по
геологии, внимательно изучить все эти плиты и их движение и убедиться,
что профили материков совпадают при совмещении не от происхождения их от
одного общего куска, а по каким-то другим причинам. Но для нас сейчас
это неважно. Интересно другое - представить, могут ли при движении плит
меняться очертания суши и океанов?

Для таких перемен кускам литосферы на
нашем глобусе надо будет чуточку, всего на пару миллиметров или даже на
миллиметр, приподняться или опуститься. Даже не самим кускам, а их
краям, то есть одни их края чуть приподнимутся, а другие опустятся.
Всего на миллиметр. А чтобы обнажилось дно океанов и суша стала морем,
подъем этот и опускание для полного эффекта должны произойти всего на
какой-нибудь сантиметрик. Например, африканская плита, которая на
поверхности глобуса занимает площадь 9,5 на 11 метров, должна будет один
край приподнять на сантиметр, а другой опустить. И это при том что, по
доказанным научным данным, плиты способны наползать друг на друга,
сталкиваться, смещаться вверх и вниз, образовывая горные системы и
океанские впадины.

Еще надо учитывать цунами - волны
высотой в десятки и сотни метров, смывающие все на своем пути при
землетрясениях в морских районах. Для появления такой волны двум
литосферным плитам надо сдвинуться относительно друг друга всего на
метр. Такое бывает при их медленном движении, когда за сотни лет в месте
состыковки плит накапливается гигантское напряжение и, достигнув
критической точки, земная твердь обрушивается или вздымается в одно
мгновение. В масштабах нашего глобуса один метр этого сдвига будет равен
тысячной(!) доле миллиметра. Та же африканская плита размером 9,5 на 11
метров и толщиной 15-30 сантиметров опустит или поднимет один свой край
на тысячную долю миллиметра, и от этого по планете пойдет
разрушительная волна цунами - "всемирный потоп".

Исходя из такой модели, легче
допустить "спокойно" опустившиеся под воду горные хребты, чем
расходящиеся континенты - макушки литосферных плит, неприкрытые водой.
Если четко представить себе такую точную модель, то становится ясно, что
мы живем в удивительно спокойное, невероятно спокойное в геологическом
отношении время с его регистрируемыми 10 000 в год подземными толчками.
Планета просто дышит, или у нее небольшой озноб. Но вот если она тяжело
заболеет и ее дрожь станет сильнее, то нам - микроорганизмам, населяющим
складки ее кожи, - не сдобровать.
От этих рассуждений и расчетов перенесемся в прошлое, на четыре тысячи лет назад.
Во времена, когда еще не было Эллады, знакомой нам по статуям Фидия и
сочинениям Геродота, когда еще не родился Гомер, но уже происходили
события, описанные в его поэмах, - в эпоху расцвета минойской
цивилизации на острове Крит в Средиземном море.
Богатая, красивая страна лежит под лазурным небом.
...В тот день, также как всегда, волны выносили дары Посейдона на
прогретые солнцем камни. Ракушки и водоросли, обдуваемые ветром,
отдавали ему ароматы моря, и он подхватывал их и нес к полям,
виноградникам, городским улицам и рынкам, где щедро делился с жителями
своими прохладными дуновениями.

Казалось, ничто не могло
прервать эту идиллию рая на острове, далеком от берегов воинственных
варваров греков, только начинавших свой путь к цивилизации. С
могущественным Египтом связывали минойцев дружеские торговые отношения, и
не было нужды даже в строительстве неприступных оборонительных
крепостей, поскольку не от кого было обороняться. Жизнь островитян
протекала среди природы, благоухающей и цветущей всеми красками вечной
весны. Выращивали богатый урожай, всем миром строили просторные,
пронизанные светом дворцы правителей и храмы богинь, отдыхали в
созерцании спортивных состязаний и нежились среди уюта ванных комнат.
Но так устроена жизнь, что семена бед и страданий человека начинают
прорастать в нем самом - в почве, обильно удобренной благополучием и
наслаждениями. За солнечным фасадом жизни, разукрашенным цветными
фресками с птицами, цветами и дельфинами, таится и давно набирает силу
темная реальность новых культов, впечатляющих искушенное, пресыщенное в
удовольствиях воображение критян.

Изысканные дома некоторых богатых
минойцев прячут в себе странные предметы. В особых комнатах хранятся
вазы для ритуальных обрядов. Одни пусты, готовые в урочное время снова
наполниться кровью, в других вперемежку с морскими раковинами лежат уже
использованные детские кости - костяшки пальцев, позвонки. В подвалах на
полу можно увидеть такие же зловещие атрибуты культа. Кости
детей-подростков хранят на себе отметины надрезов от острого ножа и
следы удаления с них мяса, надрезы на шейных позвонках говорят о том,
что жертв умерщвляли так же как баранов, перерезая горло.
В
богатейшем и красивейшем городе Крита Кноссе за высокими стенами
укрылись храмы, в которых человеческие жертвоприношения заменили собой
старые обряды плодородия. Служители новых богов и богинь набирают себе
приверженцев из местной знати, которые разносят в свои дома и семьи
новые символы культа и ритуалы.
В тот день, как уже было не раз, в одном из таких храмов происходил обряд жертвоприношения.

Огонь в масляных светильниках играет
живыми бликами на больших каменных плитах, служащих стенами храма. В
центральном помещении на возвышении стоит деревянный идол богини в рост
человека. Одежда на нем, кажется, трепещет в отблесках огня, и сам он
будто дрожит, с нетерпением ожидая момента, когда снова можно будет
вдохнуть сладкий запах свежей, еще теплой крови.

В соседней комнате на низком алтаре
лежит связанный, славно бык перед закланием, восемнадцатилетний юноша.
Он смотрит, как неумолимо приближаются к нему боги ночи, вселившиеся в
тела трех жрецов. Ему было страшно, когда священнослужители - двое
мужчин и женщина - бились в исступленном танце, предаваясь во власть
богов, но теперь, под взглядами обезумевших людей, в расширенных зрачках
которых прыгают тени смерти и языки пламени, чувство страха переходит в
ощущение безысходности. Его обнаженное тело уже во власти царства
мертвых, оно бьется в ознобе, а мысли путаются, перебирая имена богов,
мешая их с именами милых, любимых людей. Тех, мысль о которых делала
жизнь наполненной теплом и солнечным светом. Кто может помочь, кто
ближе, люди или боги? Где они все? Холод, леденящий холод, страх и
неземная тоска. Последнее ощущение жизни - прикосновение к горлу
холодной бронзы ритуального кинжала, хруст разрезаемого хряща, тепло,
струящееся по коже...
Жрец откладывает в сторону нож и быстро
подставляет под струю чашу с изображением быка. Двое других устало и
отрешенно смотрят на кровь, стекающую в сосуд. Чаша наполнилась, жрец
медленно встает и несет ее, направляясь в покои божества. Вот он уже в
коридоре, в двух шагах от жилища идола, видит его лицо, освещенное
дрожащим пламенем светильников. Все замерло перед финалом, ни одного
звука, ни одного дуновения...

И вдруг пол ушел из-под ног.
Ужасающий грохот потряс весь остров. Чаша падает из рук, обрушиваются
стены - каменные глыбы. Огонь масляных ламп разливается под обломками
перекрытий, охватывая пламенем пропитанное кровью чрево святилища, как
желудок раздавленного ненасытного зверя с его содержимым - телами
жрецов, кусками деревянного бога и ритуальными предметами. Под горящими
руинами храма тьмы в одно мгновение погребены и жертва, и палачи.

Дома, храмы, города Крита превратились
в руины. Все громче слышен стон и отчаянные крики искалеченных людей. И
еще грохот и удары земли... И еще. Словно земная твердь сама обезумела
от этих безумных обрядов. И, не в силах их больше терпеть, мстит
человеку за унижение жизни, которую она ему подарила...
Такие
события - не страница из художественного романа. Это в точности
происходило на острове Крит три с половиной тысячи лет назад.
Землетрясение во время человеческого жертвоприношения - факт,
установленный археологами Сакелларакисами при раскопках на острове в
1979 году*. Кровавые обряды возобновлялись раз за разом, как только
жизнь критян входила в свое привычное русло, и раз за разом остров
сотрясался от землетрясений, пока цивилизация минойцев окончательно не
пала под ударами стихии и нашествием воинственных варваров.

Природные бедствия всегда были одной
из главных причин гибели цивилизаций. Наводнение или, наоборот, уход
водных потоков в толщу земли. Нашествие пустынь или разрушительные
землетрясения. Орды кочевников, армии иноземцев только помогали работе
природы, разоряя города, обленившиеся среди роскоши, сметая империи,
раздираемые интригами алчных правителей. Следы таких катастроф
многочисленны. А самая грандиозная катастрофа, оставившая неизгладимый
след в памяти народов и в анналах природы - гибель Атлантиды.
_______
*Энциклопедия "Исчезнувшие цивилизации. Удивительные Эгейские царства"

Мальцев Сергей Александрович