Игла

Ярость, чистая, взлелеянная годами ярость поднимается откуда-то из глубин, о существовании которых я и не подозревал. Вот даже как, оказывается.

Время замедлилось.
Я дышу. Ровно. Спокойно. Внешне спокойно.
В голове пусто и как-то странно. Все застыло в тупой усталой неподвижности. Больно. Внутри.

Итак, ты своего добился. И она добилась. И что дальше?
Больно.
Боль начинается где-то в области затылка, пульсирующим обручем охватывает голову, судорожными волнами растекается по телу, разбивается о кончики пальцев и возвращается в точку между глазами. Нервная система протестует против надругательства, которому ее подвергли. Очень активно протестует.

Ну что ты смотришь? О чём хочешь сказать, о чём поговорить? Я смотрю ей в глаза. Самообладание — что у динозавра под кайфом, поймать меня сейчас на слабости невозможно в принципе.
Отношение к вам во многом определяется впечатлением, произведенным в первые минуты знакомства... ха! Бедные наши отношения. Как-то все получилось… не спланированно. Впрочем, последние шесть лет моя жизнь и без того была сплошной импровизацией, справлюсь как-нибудь и теперь.

Спокойно, в ритме медитативной техники втягиваю воздух.
Вдох.
Выдох.
Она что-то говорит. Я что-то отвечаю. Ну-ну, полегче. Девочка старалась. Наверное. Всё как всегда. Воин обнажает оружие, но на то, чтобы применить его, сил уже не хватает.

Поднимаюсь, подхожу к окну. Дождь. Мелкий, противный, почти осенний дождь. Серое небо нехотя наклоняет голову, смотрит на меня. Я упрямо не отвожу взгляд. Мысленно прокручиваю наш разговор. Лучше чем ожидал, хуже, чем надеялся. Как она могла думать, что я смогу что-то исправить? И почему я? Она ведь даже не слышала меня. Впрочем, как всегда.  Ты покрошила бы меня словами в мелкую капусту, если бы могла. Но ты не можешь.

Не знаю, сколько я простоял, глядя в никуда. Ткань занавески по-прежнему у меня в руках, рельеф узора царапает кончики пальцев. Наконец позволяю ткани выскользнуть из ладоней и мягко упасть вниз на ворс ковра.

Хватит.

- Ты должна уехать. Чем скорее, тем лучше.

Она моргает.

- Когда?
 
Мои зрачки расширяются, полностью скрывая радужку. Ярость исчезает мгновенно, будто ее никогда и не было. Насмешка, печаль, нетерпение, раздражение, грусть, страх (все чувства подлинные, все сложные и конфликтные) сменяют друг друга с такой скоростью, что у  меня  темнеет в глазах. Из носа у меня начинает течь кровь. Останавливаюсь на холодном презрении, фиксирую его в мимике, тыльной стороной ладони провожу по лицу.

- Чем скорее, тем лучше. Мне всё равно куда.

Она молчит, подавившись фразой. Потом кивает. Я отворачиваюсь. Смотрю в стену, впрочем, уже без слов. Что теперь менять?
Переговоры?
Зачем?
Поворачиваю голову. Улыбаюсь. Теплой и искренней улыбкой, дружелюбной, как весеннее солнышко.

- Недоразумения совсем не стоят того, чтобы о них помнить, верно? - Нет ответа. И не надо. - Мы слишком измотали себя всем этим. Пора отдохнуть. Построй сама свою жизнь. Ты на это способна. И она будет такой... - Хлопает входная дверь, - … какой сама захочешь. - Заканчиваю я уже в пустоту.

Вот и всё. Смотрю в окно на небо. Ты тоже мне ничего не скажешь? Я так и думал.

Среди серости двора ярким пятном мелькает её красный дождевик. Я отворачиваюсь и закуриваю первую за этот вечер сигарету. Будь счастлива, девочка. И прости меня за всё, если сможешь.