Сага о Кингсмилле бойтесь мечтаний Глава 6

Днепр проходили уже по холодной воде. К ледоставу еле успели до Киева добежать, где благополучно и зазимовали. Княжил там в ту пору СвятополкII Изяславич. Владимир Мономах пока благоразумно "уступал" трон более сильным, довольствуясь удельным княжением.

   Чего не скажешь об Олеге Святославовиче, в "Слове о полку Игореве" прозванном "Гориславич". За то, что поганых на Русь наводил, взяв в очередные жёны дочь половецкого князя Осолука. На этот момент "сидел" он после Черниговского княжения на Новгород-Северском престоле. Специально для него "нарезанном" в 1097 году на княжеском Любечском "съезде".

   Но до того довелось ему и последним из славян Тмутараканской землёй поправить. В тот раз, женившись на представительнице византийской знати Феофано Музалониссе и заняв "престол" с помощью флота Царьграда под ником "Михаил - архонт Матархии, Захии и всей Хазарии". Хотя, впоследствии брошенная его византийская жёнушка стала ту пору  именоваться проще - "архонтисса России".

   Разумеется, даже "для обмена опытом" встреча со столь одиозной личностью являлась для меня нежелательной и компрометирующей. Поэтому пред Великим князем предстал я как направляющийся освобождать гроб Господен рыцарь-боярин, из заморских земель, По совместительству параллельно посол внуков Агафьи Ярославны (то есть так же Рюриковичей) - шотландских королей Эдгара и Александра. Верительные грамоты, разумеется, прилагались  - Софи на компе распечатала "документы" и на кириллице, и на латыни, но "короли" честно красивые печати прикладывали.

    Святополк с жадностью внимал мои сказания о делах заморских. Даже желание выразил - своих пару лодий с ратниками-добровольцами снарядить, дабы с святом деле поучаствовали. Хотя времена Русь переживала не самые лучшие. Как всегда!
    Век назад уже Олег Святославович разбил Хазарский каганат. Так новая напасть с Востока навалилась - половцы. Помимо набегов на "метрополию", отрезавшие также  эксклавы. Как уже упомянутая Тмутаракань, и стоящая на Дону - Белая Вежа, а в устье Днепра - Олешье. На первую Киев уже махнул рукой - пусть теперь о ней у Византии голова болит. Но вот с других  "колоний" хоть какой профит напоследок поиметь хотелось вечно нуждающемуся в деньгах князю. 

     И очень ему понравились привезённые мной серебряные монетки хорошей пробы, за звёздочки прозванные "стерлингами". За них (но в разумных пределах) мне уступались подворья в обеих Русью сохранивших отрезанных землях. Куда договорились мы пиловочник с княжьих дубрав свозить. Как он просохнет  зело (до 20 лет корабельный лес сушат), я обязался всё кубы у князя выкупить. Менее чем пятнадцатью годами контракт ограничив.

    Получал князь возможность неплохо заработать на том, что смерды и так в золу обращали, дубравы под пашню переводя. Мне даже  самолично пришлось продольные и поперечные пилы ковать и местных ими пользоваться учить. Дабы выход пиломатериала увеличить. Но зима ведь долгая, а от скуки мы на все руки. Надоедает постоянно на княжьи ловы выезжать - и так Том дичины на весь будущий поход закоптил.

   Как диковинного чужестранца, разумеющего "по человечески", свозил меня Великий князь Киевский на очередную свою "братскую" тусовку в Городец. Где мне даже "официальное" слово в перерыве между пирами молвить дозволили.

   Возможно, по причине того, что в банкете и я "роялем" проставился, и напиток своей огненностью властителям понравился дюже. Это не у кочевников вонючий слабоалкогольный кумыс хлебать. Замучаешься "по-маленькому" бегать, пока до кондиции дозреешь. А здесь - дёрнули чарку "За здравие!", по-русски "мануфактурой закусив", и готовы все для консенсуса.

   Мой спич об общем деле борьбы с террористами из зарождающегося Исламского государства присутствующих не впечатлил. Далеко та борьба - за морем. Но вот когда тезисы пошли об объединении сил против степняков с лозунгами "За землю Русскую!", "За Веру православную!", хмель у всех прошёл и понимание в незамутнённых пропагандой душах проявилось.
   Только вновь Олег "Гориславич" собственное мнение проявил - здесь де закон джунглей и каждый сам за себя. На что я в задоре поклялся непременно в Святой земле выжить, и хоть через 10 лет, но вернуться поганых бить. И если будет кто не с нами, тот будет против нас!

   Мономах, под впечатлением, мне после отдельно руку пожал. И он о военном союзе много думал, да и ему так же "архонт Гориславич" порядком насолил, а высказал все его мысли варяг залётный. Так что впредь - лучшие мы друзья и сотоварищи. И если что надо - звони!

 Пока разъезжал я по съездам-банкетам, получивший уже чин воеводы Даня-Ваня проводил кастинг желающих идти с нами в Крестовый поход. Во всю отбирая молодёжь покрепче из тех, кто звенеть мечами ещё не умел, дабы не требовалось переучивать. Ибо победить Восток возможно только начав биться его же оружием. Сабля же не рубит, а режет, и совсем иначе тому учиться следует.

     Более двух сотен отроков, сколотивших себе щиты-скутумы и взявших палки вместо пик и сабель,  усиленно обучались в первую очередь строю. Проникаясь ощущением себя, прежде всего, тактической единицей. Хотя, не то что у греков, даже у римлян таковой только когорта признавалась, то есть три манипулы. Но вооружение каждого воина ещё и скорострельным арбалетом, утраивало его боевую мощь. Хотя, изначально предупредили, что эту вундер-вафлю получат только прошедшие через ад срастания индивидуумов в войсковое подразделение.

    В отличие от "будущих" нынешние абитуриенты к трудностям и лишениям относились более спокойно. Коллективизм, доставшийся от родо-племенной общины, не превратился пока в сознании в рудимент индивидуалиста. Киевляне приглашали к себе перезимовать прибывших из других мест будущих освободителей гроба Господня. Монастырь предложил посменно использовать свою трапезную для приготовления и принятия пищи наравне с монасями. И даже на будущий поход нам своего "комиссара" выделил. А поставщики продуктов не задирали цены.

    Для большего эффекта даже собственную строевую песню Даня-Ваня заставил подразделение разучить:
  "Крестоносцы-добровольцы, надо верить и жить беззаветно,
   Сквозь огонь мы пройдём, если нужно, только так можно счастье найти."
   Ну а мне осталось набрать путёвых подмастерьев, заарендовать кузню, и самолично приняться "ковать оружие победы". Ведь стандартный джентельменский набор корабельщиков - "торговали мы булатом, чистым серебром и златом", полностью нами исполнялся только по части серебра. Золото заменилось на "яхонты" (фионитовой "сборки") - для особо важных подношений, а разукрашенных "подарочных" клинков, для тех же целей, так же везли немного.

   Но для балласта загрузили дно лодьи при выходе не камнями, а  тремя тоннами рессорного железа. Разумеется, при перевалке порогов и волоков, эту тяжесть проклинала вся команда со мной во главе, но по весне днище нашего карве, наконец, застелют валуны. Да и при прохождении Днепровских порогов, расставаться с этим добром не обидно станет - новых наберём. А "балластное" железо при  моём личном участии ускоренно превращённое в булат (ну почти), перекочует на ратников в виде самострелов и сабель.

   Более того, даже местного железа, из болотной руды сотворённого, также прикупить пришлось. Жалко оказалось на арбалетные болты хорошую сталь переводить. Да и не только оружие ведь делалось. Отковал даже плуг с колёсиком и борону и пару кос.

   Ведь раз нам в Олешье, у Днепровского лимана, земля под лесосклад Великим князем жаловалась, то належало и об охране собственности позаботиться - гарнизон там оставлять. А на годы вперёд провиантом его не снабдишь - самим им хлеб себе растить придётся, земель плодородных вокруг до горизонта. И недаром же, помимо семенной картошки тащили мы и кукурузные зёрна. Да и прочих семян изрядно прихватили, вплоть до подсолнечника, а так же арбузных и томатных семечек.

 Договорились мы с Даней-Ваней, что в Иерусалиме и без него найдётся кому погеройствовать, а вот создать военно-хозяйственную базу кроме него некому. Так что с теми салажатами, у кого при ещё речном походе морская болезнь обнаружится, он и останется - гарнизонную службу нести. С ним переселялся так же коваль (у которого всю зиму кузню арендовал) с семьёй. Да тройка крестьянских фамилий, которым охрану и подъёмные пообещали. Даже пиловочник, для строительства хат без проволочек,  в безлесном  степном краю погрузили в отчаливающие лодьи.

   Тягло на месте купить удалось. Потому без задержек оставленный в Олешье взвод к обустройству и пахоте приступил - весна была в разгаре и посевная расслабиться не позволяла. А наши три "крестоносные" лодьи вышли из лимана и, дождавшись попутного ветра, благополучно Черное море пересекли.

    Мытарь в Царьграде появлению воинов с севера удивился, но не напугался - Империя пока была ещё сильна. Наше воинство угрозы не представляло, хотя конечная цель заставляла его уважать. Для расслабона после морского перехода командам дали увольнение на берег - пусть оттянутся в "столице мира" так, чтобы вспомнить что было.

    "Для выяснения обстоятельств" прибыл на борт ответственный чиновник из знатного рода Музалонисов. Но я опыта общения с вельможами уже набрался, а "Рояль" ещё не весь вышел. Так что под тентом на корме скоренько Том и Джерри достархан организовали и мой чернокожий секьюрити свои гусли достал.

     Встреча прошла в тёплой, дружественной обстановке и оказалось, что менее пяти лет назад его беременную племянницу - Феофано, коварно бросил в Хазарии муж-славянин, крещённый Михаилом. Византией посаженный в анклав архонтом. Сменял он, непростым уделом поправив, умницу-красавицу на дочь печенежского хана. Уже в этот раз с помощью кочевников захватил князь-жеребец Черниговский стол, затем тестю Осолуку город на разграбление отдав. У младой гречанки с горя выкидыш случился.

    Я догадался, что речь о "Гориславиче" идёт и своё сочувствие с негодованием высказал. Запросив встречи с экс-архонтессой, дабы лично всё выдать. Но оказалось, что никакая она не "экс", ибо до сих пор продолжает править Матархией, Захией и всей Хазарией. Проще говоря - Таманским полуостровом, ранее прозывавшимся Тмутараканью. Нет ей ещё и сорока и сил соломенная вдова полна, как и нежности с любовями для достойного рыцаря. Но вот "столичные" женихи в буквальную Тмутаракань ехать не желают. Так что если я войнушку в Израиле отложу и вновь к северу направлюсь, то реальные шансы на соправительство получить имею.

    Что, разумеется, являлось завлекательным, но с жёнами и так перебор получался. Хотя от предложенной личной встречи из дипломатических соображений благоразумно отказываться не стал. Тем более, что на следующий день отходила к анклаву имперская триера, для смены там свой срок отдежурившей. "Пару билетов" дядюшка правительницы выхлопотать пообещал.

Отпуск "при деньгах" на неделю-другую перед долгой войной команде не повредит. Да и к "ротным" в предыдущем переходе присмотрелся - самое время ребят к самостоятельности приучать. Пусть православная дружина оттяг в столице продолжит, пока я на попутке поженихаться сгоняю.  Как всё прогуляют, так и амуницию под себя подгонять примутся. Разрешил весь запасной брезент израсходовать, чтобы молодое пополнение рюкзаки-ранцы да разгрузки (вместо броников) пошили.

    Слишком стратегически важный регион в нежных ручках "невесты" пребывает. Следующего момента, когда Алексей Комнин от дел отвлечется, можно не дождаться. Ведь нынче на глазах чах его годовалый сынок Михаил, и император вожжи отпустил, но очень ненадолго.

     Если сам "воцариться" на Кубани не могу, то хоть брата сосватаю. Пообщался с ним ночью по рации и согласие на его брак с ровесницей получил. Надоело мужику по чужой жене сохнуть - своё гнездо вить последние сроки выходили.
   Нашлись у "свата" (то есть меня) и подарки и для прекрасной ромейки - бижутерии ларец ведь также в поход прихватил (на всякий случай). О диадеме из невиданного "лунного" металла - алюминия даже жена императора не мечтала, а до технологии гранения (хоть и фионитов) лежали впереди ещё долгие века. С последней банкой сгущёнки ради счастья брата расстаться решился - обрекая себя на кофе без молока.

   На "чартер" в Тмутаракань помимо негра протащить смог и литвина с гармошкой. Посулив кэпу весёлое путешествие под музыку. И не соврал, хотя и "мотору", двигавшему три ряда вёсел - также мелодии понравились, просили и на обратной дороге их поразвлекать. Уж слишком работа у ребят монотонная.

   Общению с архонтиссой помогло полученное ею от предыдущего мужа знание древнеславянского. В котором и я за зиму порядком на Руси наблатыкался, да и сопроводительное письмо от дяди-новелиссима весомым оказалось.

   Наше обещание избавить империю от немалых расходов по содержанию фемского флота "Готских климатов", обеспечивающего существование эксклава, аргументом оказалось серьёзным. Любовь "с интересом" самая надёжная, и капитанское "приданное жениха" оказывалось ЗОЛОТОЙ ложкой к обеду.

   Процедура прошла быстро и успешно. Описание невесты истине соответствовало - действительно оказалась милой тётей. Парсуна (фото) брата устроила и её, как и мои подношения. Я даже к подаркам своё бритвенное зеркальце присовокупил, так что более весомого доказательства серьёзности отношений не потребовалось. Феофано сказала "ДА!", и мне пришлось оставить при её дворе верного своего литвина - разучивать марш Мендельсона к прибытию жениха-моремана.

   Даже на сравнительно небольшом византийском ДРОМОНЕ требовалось содержать экипаж в 120-160 человек. В тот же период, на начинавших появляться на севере аналогичной грузоподъёмности КОГГАХ (будущих Ганзейских), обходились 8-12 матросами. Как станут говорить "в тех краях" через века - ПОЧУВСТВУЙТЕ РАЗНИЦУ!

    Уже теперь Константинополь экономически сильно зависел от привлечённых флотов Генуи и Венеции, взращивая конкурента, который вскоре империю и погубит. А ведь параллельно императору требовалось отражать военную угрозу нормандцев, сельджуков, да тех же печенегов. Подавлять бунтовщиков разных мастей. И пропускать через свою территорию десятки (а вскоре и сотни) тысяч голодранцев-крестоносцев. Голодных, но хорошо вооружённых.

    Первая волна из 20 тысяч, ведомая Петром Пустынником и Вальтером Голяком, уже прокатилась через Европу, Византию и, окатив сельджуков, разбилась. Следом же, как раз перед нашим прибытием, прошла на много лучше организованная и более многочисленная волна рыцарей, под руководством Боэмунда Тарентского.

   Чтобы переправиться в Малую Азию, все крестоносцы принесли Византийскому императору вассальную присягу, и сюзерен усилил армию войсками стратега Татикия. Но при совместной осаде Антиохии, Боэмунд намекнул ему, что католические рыцари готовятся напасть на православных. И в феврале последние перебрались на Кипр. А крестоносцы, съев своих коней и докатившись до каннибализма, осады города, опоясанного четырьмя  сотнями башен, всё равно не сняли.

   Потому прибытие в конце мая, пусть не больших, но свежих и полных сил бойцов, оказалось кстати. Ведь 3-го июня бывший христианин Фируз (Рузбих) открыл городские ворота, и первой в них ворвалась как раз русская дружина. Это не трудно, когда знаешь где и когда откроют, и имеешь информацию, где грабёж более доходен. Пока озверевшие "союзники" тупо вырезали всех встречных.

    На четыре дня опоздал с помощью правоверным собратьям мосульский атабек Кербога. Город, давно съевший даже крыс,   в осаде оказался уже забитым истощёнными христианами, осознавшими, что их ждёт.
    На счастье, очень своевременно в одной из городских церквей нашёлся наконечник копья, окроплённых кровью Христа. Фанатизм крестоносцев наложился на  страх и голод, и не многие сельджуки смогли уцелеть, а уж их кони почти все в конину превратились.

    Кроме трёх десятков лучших арабских скакунов, что в качестве добычи захватила славянская дружина. Пусть Боэмунд объявляет себя теперь князем Антиохийским. Оккупантскими страстями страдают не все - нам достаточно воинской славы и трофеев. Времени едва хватило, чтобы добычу на Кипр "под ответственное хранение" Татикию переправить, и снова в бой.    Опять в составе войск Боэмунда, идущих на помощь графу Раймунду Тулузсскому, осадившему Мары.

 Но воюющему не "измором", а "инженерно", то есть строя осадные башни. Работающие с них русские самострельщики вскоре заслужили в войске большой авторитет. Потому, когда город пал, и все жаловались, что трофеев в нём нашлось маловато, баулы дружинников никто проверять не решился. Надо просто знать, где искать, а это от командира зависит.
 
 На очереди стоял захват Иерусалима, и я знал, что это событие произойдёт через полгода, 15 июля 1099 года. И совсем не обязательно было тащиться не слишком тёплой зимой до Рамлы, прозываемой крестоносцами Рамесом (или ошибочно Аримофея). Опорной базы крестоносного войска, ведь снабжавшему его генуэзскому флоту изрядно мешали египетские корабли.

   Потому, на правах отдельного отряда, никому не принесшего вассальной присяги, после "дела" садились мы на свои лодьи и отправлялись на сытый и благоустроенный Кипр. Добытые динарии и дирхемы проматывать, ведь дуван у нас вёлся "по старине": мне, атаманская  десятина, сотникам - 4 доли, десятникам - две, и доля рядовому дружиннику.

   Тактика "наскоков" позволила не только восстанавливать силы, но и не жечь их на пустопорожнюю грызню и разборки. А также уберечься от голода, холода, жажды и вспыхнувшей в августе 1098 года эпидемии тифа. Сгубившей крестоносцев не меньше чем булат сарацин, не видящей разницы в верах и иерархиях в ней. Забрав и папского легата и "комиссара" похода - епископа Адемара Монтельонского.

   Сблизившись с более адекватным из лидеров - Раймундом Тулузским ещё во время предыдущего штурма, удалось договориться об оказании нами "военно-технической" помощи его отряду и для достижения конечной цели похода - освобождения гроба Господня. А добывать для кого-то графства и княжества в нашу задачу не входило изначально.

   В июне прибыли наши суда в Яффу, чудом избежав встречи с большим египетским флотом.  Но генуэзскому каравану, вёзшему крестоносцам продовольствие, повезло меньше. Прорваться до порта получилось только семи их судам. Раймунд отправил сотню рыцарей забрать груз. Разумеется, сарацины случая устроить им засаду не упустили, но и сами не ожидали, что им в тыл ударит православная дружина. Так что ожидаемая тяжёлая битва не состоялась, как и очередной голод в лагере осаждавших.

   Небольшой наш славянский отряд укрепился "в зоне ответственности", разумеется,  Раймунда - к югу от города. На горе Сион, близ церкви Святой Марии. И получили возможность в приятной компании поучаствовать в устраиваемых религиозных шоу. Для нас как православных - политучёбой занимался сам Пётр Пустынник. Но и он от крёстных ходов босяком с распеванием псалмов вокруг крепостных стен уклониться не позволял. Чужих тараканов следует уважать.

   Дошла весть, что на помощь осаждённым, и так превосходившим численностью крестоносцев, движется египетское войско визиря Малика аль-Афдала, и это подстегнуло нашу активность. Особенно рьяно рванули рыцари на штурм с севера, рубя всех подряд. А вот с южной стороны охранявший Яффские ворота эмир гарнизона башни Давида сам ворота открыл, взяв рыцарское слово с Раймунда Тулузского, что его бойцов отпустят.

   Так что войти нам удалось без жертв, но и не зверствуя. Хотя не грабить уговора не имелось и трофеев взять получилось немало. Кто на дверь приглянувшегося  дома свой щит вешал - там становилось всё его. На жилища бедняков посягать не требовалось - ОЧЕНЬ не бедный оказался город.

    Королём Иерусалимским избрали 22 июля 1099 года Готфрида Бульонского, присвоив ему титул Защитник Гроба Господня. Хотя защищать ритуальное изделие всем пришлось, ибо войска аль-Афдала обратно не повернули. Теперь египтянам представилась возможность осадить христиан в древнем городе.

     Но боевой порыв крестоносцев визирь не учёл, как и не ожидал 12 августа встречного боя при Аскалоне. Его многократно превосходящая нас армия, поддержанная вдобавок сильным флотом, оказалась наголову разбита. Моя дружина в составе сил Раймунда, "работавшая" на правом фланге, загнала противника в море, а наиболее хитрых пришлось с веток деревьев из самострелов снимать. Практически каждый наш дружинник хоть одним арабским скакуном в том бою разжился, да и прочими трофеями также.

   Но вот при последующей осаде Аскалона опять среди рыцарей грызня началась. Жители города согласны были сдаться, делом доказавшему верность рыцарскому слову Раймунду Тулузскому. Но новоявленного короля Готфрида жаба придушила, и он упёрся на непременном вхождении города в его королевство. В итоге, не пожелавшие умирать жители так город и отстояли - превратив его в дальнейшем в плацдарм для контрнаступления.

    А среди крестоносцев началась массовая демобилизация - по случаю достижения цели похода.
 Разумеется, и нашей дружине больше в Святой земле ничего не святило. Да и не слишком русские племена пока религиозным фанатизмом пылали - ведь крещение, по европейским меркам огромной страны произошло насильственно, и исторически совсем недавно. Наличествовало большинство дружинников-христиан в первом-втором поколении. Но и почитатели Перуна также имелись. На их боевых качествах что, впрочем, не отражалось, и потому мною проявлялась пока веротерпимость. Сам ведь из старообрядцев - познал прелести идеологической "гегемонии".

   Славный боевой поход завершился с большим для нас прибытком. Почти неожиданностью для всех оказались ожидавшие дружину в Яффе, совместно с нашими "штатными" тремя лодьями ещё три грузовых судна брата. И даже не кнары это оказались, а настоящие КОГГИ!

   Разгрузку зерна для иерусалимского гарнизона там уже успели завершить. К немалой для себя выгоде, ибо клиент попался ОЧЕНЬ платежеспособный. И никогда, ни до, ни после кубанский хлеб так высоко не ценился. Хотя и ранее, даже на Руси две тонны пшеницы в кило серебра обходились, а тут и вчетверо вздутые цены оказывались "божескими" (во всех смыслах этого слова).

   Но если по порядку, то, получив мою радиограмму, брат немедленно приступил к давно подготовленной "в обоих эпохах" сборке судов. Шеффилдские сталевары 21-го века не только идеально подогнали, но даже оцинковали собираемые на крепких болтах стальные наборы аж дюжины коггов по предоставленным ранее немцами чертежам. При этом ни один бимс или шпангоут более тонны по отдельности не весил, что при лебёдочно-воловьем дальнейшем "обслуживании" оказывалось существенным.

Оптовый заказ и минимальное логистическое плечо, - всей езды-то полчаса - сделали наборы корпуса даже дешевле чем действительно "атомные" (из-за гелия и его цены) 500W всетопливные двигатели Стирлинга внешнего сгорания. Поставленные немцами аж по 14 тыс. евро за штуку, но весившие всего по 20 кг. "Табун" в 367 и семь десятых лошади оказался довольно лёгким и к "пище" неприхотливым - от кизяка до нефти и угля. 
 Даже то, что фуры к гаражным воротам "в горе" у нас бэнкмэнятся, подозрения ни у кого не вызвало - англичане уважают чужие причуды. Главное - это явно не наркота, она не столь объемна.

   Доволочь метизы до Ноттингемского Трента в 11-ом веке ещё проще оказалось. Зима в 1098 году даже снежком побаловала. Так что и с телегами мудрить нужда отпала - сами выгнутые детали "полозьями" саней и послужили. А дубовый пиловочник уже пару лет поступал на "верфь"  для штабелевания под просушку, по мере его распиловки на батином гатере.

   Чуть ли ни к игре в Лего всё свелось, хотя без немца, автора проекта, строительство не обошлось. Фанат исторического мореплаванья, в прошлом так же кэп, смекнул что тут не прихоть богатенького плейбоя и уболтал коллегу на свой "перенос" на любых условиях. Которые не очень и зверскими оказались - "ПОСТРОИТЬ И ПЛАВАТЬ". На это, кстати, и братов "представитель фирмы" подписался, в боцмана ведь дураки не выбиваются. Так что паруса, якоря и канаты он и для себя, оказывается, по яхт-клубам да карбутам скупал.

    На три судна заготовленных пиломатериалов хватило, а как спустили корпуса на воду, то загрузили в каждый трюм ещё по три разобранных корабельных набора, не очень-то объёмных и тяжёлых, кстати. Так что места хватило даже опять на оконное стекло и сантехнику. Не говоря уже о массе профессиональных "женских" подарков от Софи будущей снохе.

    На английском карбуте здоровенное зеркало стоило не дороже десятки, а в "прошлом" оно оказывалось бесценным. Причём, о том, что женщина дару обрадуется, никто не сомневался, и так во всём. Софи даже пару раз в знаменитейший Шеффилдский ботанический сад съездила и каких только горшков с растениями там не скупила. Вплоть  до Манки пазл - "ёлки" с иголочками в виде чешуек. Пусть и в Таврии ботанический сад не хуже зарождается.

    Наряду с прочими достоинствами жениха, его невиданное заморское "приданное" также сработало в деле окончательного охмурения архонтессы. Но заимев для сочетания фату из тюля, как и всякой женщине захотелось похвастаться ею перед подругами детства, так долго считавшую Феофано неудачницей.

    И она настояла на венчании только в Константинополе. Причём именно в храме Святой Софии. А до того и подзаработать на приличный банкет время оставалось. Как раз пшеничка на Кубани поспела, и первый обмолот подворачивался случай удачно вдуть. Жених-то уже разгрузил "необъятные" (всего то 100 ластов, или 200 тонн) трюмы своих трёх судов.

    За годы "соломенного вдовства" неглупая правительница смогла подобрать себе штат хороших хозяйственников. На которых и решилась оставить анклав во время своего свадебного путешествия. И также отплыла на забитых зерном судах к Босфору. Затем отправила жениха  дальше "деньги делать", пока сама в столице предсвадебными хлопотами займётся.

    Так что брат приплыл за тем фактически, чтобы меня на свадебку пригласить.
  Предложение пришлось очень кстати, ибо трофеи дружины (и особенно кони), на гребных наших судёнышках не помещались. Да ещё и с Кипра требовалось оставленное там "на ответственном хранении" забрать. Но то добро ещё подождать могло, когги и второй-третьей ходкой могли "непосильно нажитое" подвезти. Люди важнее!

   Тем более, что и старший мой "партнёр" - граф Раймунд Тулузский, также пожелал в Константинополь перебраться. Неудача при штурме Аскалона, произошедшая от жадности новоявленного короля, его порядком надломила. Смысла в службе ему мой боевой товарищ более не видел, несмотря на "добавку" к и без того длинному титулу ещё и "граф Триполи" (которого до самой смерти захватить ему так и не удалось).

    Зато, хоть состарившийся в боях с неверными рыцарь, единственный не принёс вассальной присяги базилевсу, но только его Алексей Комнин искренне уважал и радовался общению с этим истинно верующим христианином. Которого сам именовал Исангел.

    Брат не мог отказать мне в просьбе пригласить и моего соратника на свою свадьбу. Так что загрузились наши суда плотненько. Да и потом требовалось не один "чартер" им совершить. "Сделав дело", крестоносная волна отхлынула. Более состоятельные, а таковыми являлись почти все выжившие, могли позволить себе билет на "лайнер". Дабы не глотать вновь надоевшую пыль дорог Малой Азии.

    По морской традиции, скорость хода каравана определяет самое медленное судно. А когда составлен он из разнодвижительных посудин, то идти в фарватере нелегко. В ветер вперёд вырываются когги, а вот в штиль, даже мой вёсельный карве оставлял парусники далеко за кормой. Тем более, что сменные гребцы имели возможность с комфортом на них же и отдыхать. Порой только рация и информировала, где ждёт от моря погоды мой брат,  жалеющий топливо и ограниченный моторесурс движков.

    Опасаясь египтян, тем не менее "под зонтиком" локатора, установленного на  "флагмане",  проскочили Средиземноморье без боестолкновений. Но вот уже в Мраморном море, расслабившись, и сильно оторвавшись в безветрие от эскадры, нарвалось наше судёнышко на десяток (а может и больше) несущихся на нас больших разномастных и обшарпанных лодок, прям атака "сомалийских рыбаков". Только не сомалийских и тем более не рыбаков.

    Тут же послал я по радио брату зов о помощи, хотя и наши арбалеты порядком пыл атакующих умерили. Но и у тех луки нашлись и втянулись обе стороны в вялую перестрелку. Наш "адмирал" или уже по византийски - "мегас друнгариус", и движки, и солярку жалеть постыдился, когда родная кровь гибнет. И за пару часов до места "морского сражения" дочапал.

    Ещё с трёх сотен метров полетели с установленных на носах коггов небольших балист (тебушетов или по-русски - пороков) на пиратские суда бутылки с "коктейлями Молотова".

    Сопли самодельного напалма - бензина с пенопластом оказались даже поэффектней греческого огня. А большая скорострельность малых орудий включала закон больших чисел. Из трёх хоть одна бутылка разбивалась на палубе пиратского корабля. Так что вскоре "взвились кострами синие ночи" - бой ведь затянулся дотемна. И оставалось нам только вылавливать и вязать спасающихся в воде от огня пиратов, среди которых оказался и их главарь - грозный Уска. В "сыром виде" выглядевший жалко.

    Благо, что до Константинополя было совсем близко, даже в штиль с таким перегрузом судам ходить опасно. Но мы же не звери, да и пленные превращались в рабов на каменоломнях, а нам ещё столько построить требуется! Да и бандитский "парад Позора" по улицам Византийской столицы весьма поднял наш авторитет у местных "москвичей".

Продолжение http://www.proza.ru/2015/06/23/583