Глава 22 - Белое пятно

Вокзал показался с первыми лучами солнца, робко пробивающегося через городские джунгли. Время выходить, и я отложил тетрадь в сторону. Неплохой получается рассказ, надо будет вернуться к нему в более спокойной обстановке.
Я не спешил выполнять обещание, данное Деннице, сначала нужно подыскать новую точку для проживания, где меня точно никто не побеспокоит. Плюс деньги... Собрался отдать часть родителям убитой девочки, а сам даже не знаю их точного адреса... Впрочем - не беда, в этом я вряд ли уступаю Павлу Семеновичу. Что-то нас связало задолго до подворотни, однако этого нет в моей памяти... Зайду к нему вечером. Сейчас - Женя.
Их с отцом новый адрес мне не известен, с тех пор, как они уехали после истории с сектой, я потерял их след. Но бомж сказал мне, что видел отца с дочерью у моей квартиры относительно недавно... Я не помню ни цели их визита, ни его последствия. Возможно, он ошибся... Незадолго до амнезии меня отрубило на подходе к дому... И все - пустота. Пожар в доме, увиденный глазами брата, как хрупкая предыстория к прошлому...Красивое выражение вышло.
Погода снова портилась - тучи иссиня-черным одеялом убивали остатки солнца и бросая в лицо свежие хлопья снега. Я шел по привокзальному району города - тому самому, ужасному продолжению сточных канав, теперь заполненных пеплом. Во мне умирал человек, которым я ненадолго успел стать, пока не пришел к Корытову в поисках девочки...Теперь понимаю - это не первое убийство и, возможно, не последнее...
Я чувствовал эпилог, будто моя книга скоро подойдет к концу. Будет ли он счастливым? Не уверен, но к финалу так хочется сделать что-то хорошее. Помочь Стасу, Жене... Всем, кому смогу. Но кажется - это все... Свою задачу я почти решил. Скоро придется уйти... Не сейчас. Тогда, когда это будет необходимо.
Впервые за время дороги от Андреева Поля у меня затряслись руки. Хотелось дать волю всему, что било изнутри... Разреветься и закрыть глаза. Потом... Сейчас - вернуться в "Эдвиан"... Такси. Слова. Деньги. Еду...
Так хочется спать... Нет сил - нужно дотерпеть до гостиницы и лечь, провалиться в глубины сознания... В память. И хочется, и страшно... Я вспомнил не все. Осталось главное. Она...
Ботинки черпали подснежную грязь, ноги шли сами не знаю, куда. Глаза, влажные от воспоминаний и погоды, смыкались, бесконечный поток мыслей, образов из старой памяти, пустился на самотек, не спросив разрешения у хозяина. Правая рука ныла от фантомных ожогов и желала снова взяться за оружие... Пистолет остался на пожаре. Отпечатков не осталось, да и, глядя на всю историю, не удивлюсь, если их и вовсе не было.
Дрожь в руках не хотела останавливаться. Больше всего на свете мне хотелось спать...Редкие такси стояли у железнодорожной станции, находящейся рядом, скрывающейся за серыми стенами мертвых многоэтажек - камней на могиле этого города. Он страшен даже днем. Раньше я говорил о границах, теперь они размылись окончательно, поглотив черное и белое. Лишь серое осталось перед глазами... Даже снег.
Грязное такси, как и десятки похожих на него, будто еще не отошло от сна. Пальцы казались ватными, ручка не хотела поддаваться, и даже водитель, увидев мои усилия, удивился, но все таки открыл дверь изнутри. Я сел.
- Куда?
- Эдвиан.
- Понял. Вы с автобуса?
- Да.
- Выглядите уставшим... - Водитель завел машину и поехал в сторону проспекта Чайковского. - Вагоны разгружали?
- Педофилов убивал...
- Хорошо, что чувство юмора Вас не покидает. Ладно, как я вижу, не хотите разговаривать.
- Да.
Действительно, разговаривать не хотелось ни о чем и ни с кем. Хотя если кто-то захочет завязать разговор с таксистом - достаточно сказать: "До чего страну довели..." - и увлекательная беседа до конца поездки обеспечена.
Доехали мы быстро, минут за десять. Расплатившись, я пошел внутрь.
- Доброе утро, Павел Семенович!
- А?
- Доброе утро, говорю...
- Ах да, доброе...
- Вы сегодня съезжаете?
- Да, примерно в обед. А сейчас надо поспать.
- Хорошо. Я сегодня постараюсь Вас обслужить, потом идти надо будет.
- Понял, бывай.
Спать...Больше ничего. Только сон и старая память... Она явится мне, я верю. Столько еще надо сделать... Но так лень. Меня уже шатало при входе в номер. Раздеваться? Да черт с ней, с одеждой. Глаза закрылись сами собой и я упал на теплое одеяло, начисто забыв о такой мерзкой вещи, как реальность.
... Я стоял на одном из этажей заброшенной больницы с пистолетом в руке. У моих ног, прямо за мной сидела дрожащая Женя. Она бесшумно плакала. Я чувствовал каждую пролитую слезинку, даже не смотря ей в лицо. Чувствовалось время - начало 2005 года, дело старой памяти еще не завершено, но время замерло. Только слезы текли сквозь него... Глаза снова закрылись, чувство полной пустоты, когда в тебе нет ничего и одновременно есть все, накрыло меня и унесло на полгода назад.
Зима 2004-го. Месяц назад умерла Женя. Убита какими-то подонками в своем же подъезде, и цена за ее жизнь - кучка монет и дешевый телефон, если их вообще можно назвать дешевыми... Этого человечка не стало. Появился другой, с новым паспортом и описанием жизни. Тогда тот следователь помог ей избавиться от кошмаров в ее душе. Кажется, Жнецов его фамилия. Снова пустота, и лето начало угасать...
Осень того же года. Кабинет молодого следователя, он, несколько оперов, Свирский и я думали, как будем убивать Женю...
Евгения все еще надеялась на Мастера, видела его нечасто, но мечтала о свободе. Я проводил с ней много времени, мы вместе писали картины, общались, говорили об идеях человека с немецким именем, о прозрении, мире, невозможности невозможного... И теперь ее нужно убить. Так решил ее папа, так решили все сидящие в кабинете.
Жнецов, хозяин кабинета, не смотрел на меня, беседовал со Свирским и перешептывался с коллегами. Он понимал, что его роль в этой истории будет невелика - он лишь расследует убийство. Не знал он и Свирского, принимая его за сотрудника, как минимум ФСБ, на что Алексей возражать не стал... Вообще, не сказать, чтобы следователь хотел знать всю подноготную дела и не вдавался в подробности, чем заслуживал наше уважение.
- Саня... - заговорил один из сотрудников - Тебе нужно будет возбудить дело по убийству. Прокурор в курсе и уже сам дал добро на операцию. Для большего реализма еще и по грабежу. Группа на выезд, там-сям... Ну ты в курсе, объяснять не буду.
- А... Евгения сама в курсе операции?
- Нет, конечно. Отец (опер кивнул в его сторону) ничего ей не сказал. Тут ни намека. Все должно быть натурально. Там еще есть ее парень, но они в последнее время не особо сильно общались - на него вообще никакого внимания обращать не следует. Не допрашивай, не свети обстоятельства. Узнать -то он узнает, как и все ее знакомые, но это нам лишь на руку.
- Где все будет?
- Это важно?
- Да нет... Мне все равно выезжать придется, да и кто-то из вас труп найти должен... Ребята, я меня даже не интересует, кто вы.
- Понятно. Произойдет все в ее подъезде. Лурье?
- Что?
- Ты ее убьешь.
- Я??? Шутка такая? Она со мной немало времени проводит! Мы, в конце концов, в одной жопе маринуемся!!!
- Тем лучше. Мы по ходу следствия на тебя выйдем, а затем, под этим предлогом, накроем и организацию, и Шниттера. Оснований уже и так выше крыши, но нужен повод...
- И что потом? - Я не особо догадывался о плане.
- Тебя застрелят при задержании, всех накроют, всю документацию возьмут. А ты потом инкогнито дашь показания....
...Сон снова перевел часы...
- Как ушел???
- Его не было в момент задержания...
- Как так-то? Лурье был на месте, Леша?
- Да. Вы же сами оцепили здание. Чего теперь на Витька гнать?
- Да к черту...
Неприятный разговор проходил в морге областного бюро судебной экспертизы. Я временно исполнял обязанности покойника и отчетливо слышал каждое слово. Честно сказать - запашок стоял мерзкий, а чувствовать себя одним из тем было вдвойне неприятно. Тем временем, диалог продолжился, разбавленный подошедшими новыми людьми, которых видеть я не имел возможности.
- Что там еще было?
- Из необычного?
- Ага.
- Да все необычно. Из информации Лу следует, что некий человек помогал Шниттеру по всем отраслям. Но о нем никто ничего не может сказать - у всех как отрезало. Даже Виктор его не помнит. Само собой - будем искать, но вы сами понимаете... Еще есть одна маленькая деталь...
- Говори.
- Со счетов Ордена куда-то пропали все деньги. По нашей информации, их было огромное колличество, но они будто испарились...
- Перевод?
- Точно нет - ни в одном банке денег не переводилось... Да и вообще - дело по бухгалтерии придется прекратить - у Шниттера с этим - белый лист, будто он не деньги переводил, а листики перекладывал...
- Если Франц ушел и к тому же - не один, значит еще всплывет. Деньги от точно увел. Вопрос - как и куда. Бесы!
Ага...Бесы. Из присутствующих я один знал судьбу этих деньжат, но говорить ее не стану. Пока вопрос не решен - они мне нужны. Нужны, чтобы вернуться в Орден. Воскрешения в нем - обычное дело. К тому же - я не до конца исполнил заказ клиента, а у нас со Свирским на этом пунктик...
...Время и место снова поменялось.
Я стоял у входа в городскую Синагогу (просто стараюсь чтить корни - я не иудей, хотя с местным раввином очень хорошо знаком) и набирал номер отца Жени. Сегодня в храме прошла значимая беседа. Не важно, о чем, но раввин дал мне ценное наставление - беречь брата. Тогда я не до конца понял эти слова. Тем временем, адресат ответил:
- Слушаю.
- Здравствуйте, Андрей Вячеславович!
- Виктор?! Как так???
- Я вернулся ТУДА...
- Но зачем? Да, мы с Женей сейчас живем в другом месте, но мы в хоть какой-то безопасности.
- Это пока. Франц Шниттер узнал о том, что Евгения жива, и что я ее не убил.
- Но как???
- Я не знаю. Видимо, теперь вам снова придется переехать. Позвоните в органы, сообщите о такой необходимости. Да - Свирский тоже подал сигнал об этом...
- А как же Вы теперь? Если Вы ему соврали, он вряд ли этому рад...
- Верно. Я ушел. Вернее - сбежал. С "одной интересной для них вещью". Пока она у меня - я еще поживу. Но я боюсь за вас. Будьте осторожны.
- Вы свяжетесь с нами снова?
- Я постараюсь...
- Я не хочу потерять ее...
- Поверьте, мне тоже есть, кого терять.
Астафьев положил трубку. Центр города поплыл в разные стороны... Я открыл глаза и увидел потолок номера отеля в дневном свете. Морфей, если ты есть - спасибо за сон. Все началось снова... И все из-за недобитков прошлого. Прости меня, Стас...
Голова была тяжелой, как никогда. Бесконечный поток мыслей все еще летал по мозгу и выносил его...Хотя, может, мне его и не заносили. Блин, Вить, когда ты перестанешь придуриваться?! Ей богу - не та ситуация.
Что у меня по плану? Надо выселяться, менять точку и сделать пар покупок. Кстати - не забыть про родителей девочки... Чертово Андреево Поле. Деньги ничего не исправят для них. Но... Если честно - это не все. Кара...
Глаза медленно закрывались, а мысли, до этого бесконтрольно летавшие по голове, выстроились в ряд. Сначала - образов, потом -  в числовой. Это был искомый номер счета одного из родителей. Как бы не мог я относиться к Ордену - он дал мне то, я проделал сейчас. И проделаю снова. Нечасто... Лишь пару раз. К тому же - это ограниченно. И очень больно.
Мастер, или, если угодно, Шниттер, говорил мне, что инициацию (так он назвал процесс вхождения в Орден и, сначала, Церковь) проходят не все. Некоторые умирают. Кто-то постепенно сходит с ума. Медленно ли, быстро - зависит лишь от времени. Кто-то за пару дней. Кто-то месяцами. Единицы остаются при своем рассудке. Большая часть из них не меняются и лишь самая малая часть обретают настоящих себя. Наверное, я тоже из их числа. Таких мало... Я знаю о троих: Шниттер, я и человек, которого я так и не сумел узнать. Тот, о ком не раз шла речь, но остававшийся в тени...Белой тени. Белым пятном моей памяти. И не только моей. Его будто попросту нет.
Нетрудно понять одно - этот человек стоит за гибелью Генриха, Анны и, наверное, потерей моей памяти... Как он отобрал ее? И как получилось, что он так глупо ошибся, убив не того человека? Или наоборот - того, как и писал Генрих? Я взял томик Бодлера и снова пролистал его. Ничего нового...Даже с памятью.
Надо уходить. Выписываться. Олег предупрежден. Ох...Неплохие чаевые он себе оставит. Я ухмыльнулся, но язвить не хотелось. Совсем. Кстати - совсем забыл об одежде. Сейчас холодно, и мне не повредит обновить гардероб.
Тетрадь...Надо бы ее пополнить новым рассказом. Сон для этого сгодиться - интересно и нелинейно. Так и поступлю. Попью чайку и попишу часок. А потом возьмусь за дела. Зевнув пару раз, я принялся за писанину: "дата, время, место и так далее".
Полтора часа ушло на запись и потребление вкусного чая. Надо собираться.
Одевшись и, собрав свои вещи, я двинулся в холл.
- Собираетесь уходить, Павел Семенович?
- Да. Появились пара неотложных дел. Олег, вызовешь мне такси?
- Конечно. Подождите немножко....Можно вопрос?
- Валяй.
- На вас, как пришли, прямо лица не было. Что-то случилось?
- Нет. Все хорошо, спасибо, что интересуешься.
- Хорошо, если так. - Олег вызвал такси, положил трубку и заполнил какие-то документы. - Можно Ваш ключ?
- Ах да...Пожалуйста. Забыл о нем.
- Ничего страшного. Всего Вам хорошего!
- И тебе не хворать, Олег!
Забавный малый. Видно - он сегодня тоже днем собирается отсюда отчалить. Свидание, наверное. Впрочем - не важно. У меня тут такси подъехало. Серая "десятка". Пришла пора тестировать отечественный таксопром. Ну, или терпеть - тут как угодно.
- Мазелтоф, мой пассажир!
- Привет... - Да что, блин, за водилы мне все время попадаются? - Что меня выдало?
- В плане?
- Национальности...
- А Вы тоже таки да? Я так просто со всеми здороваюсь. Хотя что - в Вас есть - Марк Исаакович видит.
- А чего это Марк Исаакович в такси работает?
- Время коротаю. Так то я владелец этого таксопарка, и машину эту не жалко. Езжу, понимаете,  людей новых узнаю. Вот как вы, милчеловек, только немного пораненный. Все бывает и таки не говорите, что упали. - Акцент Марка выдавал его с потрохами.
- Я вообще ничего про мордаху свою говорить не хочу. Мы поедем или как?
- Конечно, поедем, когда я узнаю - куда.
- Мда... Забыл. Сначала в банкомат ближайший, потом в компьютерный магазин. А затем в гостиницу "Сенатор".
- Что-то Вы не особо на нее...Или на него... Тянете...
- Да? А, ну тогда еще в "Антропометрию" заедем, приоденусь.
- Другое дело. Уже поехали.
Марк гнал машину весьма резво по заснеженным улицам теперь уже знакомого города, и до банкомата мы добрались очень быстро. Номер счета я уже знал и, выйдя из машины, поспешил перевести отцу девочки пару миллионов. Это не вернет дочь, отнимет надежду, но даст знак, которого они наверняка ждут. Денница указал направление, спасибо ему за это...Точно! Почти забыл о нем - мне нужно наведаться к нему. Это уж ближе к вечеру, если Павел Семенович будет дома. Все таки странный человек... Даже не знаю, существует ли он на самом деле, зная всю ситуацию со мной...Прямо как непонятное пятно... Стоп! Мое лицо сейчас несколько изменилось... К Павлу Семеновичу есть много вопросов. Далеко не самых приятных.
- Поехали дальше...
- Что с Вами?
- Вспомнил кое-что нехорошее....
Как же сразу этого не понял...Вот мразь! Разводит, сука, на откровения и лезет в голову. Еще поговорим вечером. Тварь..
Вся поездка заняла примерно час, и я, расплатившись с Марком, стоял в новехонькой одежде (старую, кстати, я выкинул), сумкой и ноутбуком, у входа в "Сенатор". Будем заселяться в пристанище буржуев.
- Добрый день. Вы хотите снять номер?
- Ага, и пару девушек к нему.
- Хорошее у вас чувство юмора. Тем не менее - что вас интересует.
Администратор, человек примерно 30 лет, был подчеркнуто учтив, но явно не был так благосклонен внутри.
- Полулюкс есть? С интернетом.
- Интернет у нас есть только в люксе.
- Тогда закажу его, если он свободен. Какова цена?
- 6000 в сутки.
- Недешево, но меня устраивает. Карточки принимаете?
- Да. Давайте паспорт.
- Пожалуйста.
- На сколько заселяетесь, Виктор Самуилович?
- На неделю пока оплачу, а так - неопределенный срок.
- Хорошо. Платеж прошел успешно. Приятного дня. Вас проводят.
- Благодарю.
Номер показался мне чересчур навороченным навороченным и роскошным. Что ж - пока поживу по-королевски. А еще надо бы выпить...
Я по-быстрому переоделся в, так сказать, домашнее и спустился в бар для постояльцев. Бармен, судя по бейджу, Анастасия, приветливо улыбнулась мне и предложила меню.
- Нет, спасибо, я сразу закажу.
- Чего вам? Покушать? Выпить?
- Выпить... Виски. Грамм 200...Хотя нет - 300.
- Тяжелый день?
- Вроде того...Время нынче сумасшедшее.
- Согласна. Более чем.
- Столько всего еще не сделано, а делать надо быстрее...
- Понимаю - у самой курсовая горит.
- Везет... - Я сделал большой глоток и попросил еще льда и колы. - А мне еще поиск предстоит.
- Поиск?
- Да. Найти старых друзей...
- Понимаю. Наверное, давно не виделись?
- Почти всю жизнь, Насть.
- Ничего себе... Простите, я отойду.
Не знаю, почему, но ей хочется открыться. Вроде не красавица, да и ум не велик, но что-то в ней есть, вызывающее доверие. Я таких людей помню еще с детства...
... Мне было 10, когда развелись родители. Скандалы, крики... Мы с братом были вдвоем все время и вместе учились жить. И тогда поняли, кому не стоит верить... Сладкоголосым болтунам, лицемерам, улыбчивым, чистеньким людям. Сначала нас гладили по головке, улыбались, спрашивали о делах, а потом отобрали у отца квартиру за долги. Тогда мы не понимали, почему нас выгоняют... И почему такие хорошие дяди оказались такими плохими. И со временем поняли - мрази не те, что ведут себя как мрази, а те, что стараются казаться лучше. Тогда я полюбил настоящих людей. Тех, что не прячут себя за масками и показывают себя какими, какие они есть, и не важно, ангелы ли они, или демоны. Они - настоящие, и хотя бы за это им спасибо...
- Настя?
- Да.
- Можно, я закурю?
- Конечно. Возьмите пепельницу.
Недолго осталось курить. В этой стране скоро запретят курить в барах и кафе, я уверен. Все к этому идет - лет пять пройдет и нельзя будет. Но пока можно, и надо пользоваться.
Виски быстро убывал. Надо идти собираться в дорогу. Опьянения не чувствовалось, и я, кивнув на прощание Насте, отправился в номер и, спустя минут двадцать, уже стоял у гостиницы и ждал такси.
В этот раз за мной приехал внедорожник, который без труда проехал по запорошенному Головинскому валу, доставив меня прямо до места.
Темнело. Дом стоял на месте и Денница явно ожидал меня. Дверь была не заперта.
- Павел Семенович? Вы тут? - Ответа не последовало
- Мяу.
- Привет, Франц. - Кот ласково терся о мои ноги. Я прошел в гостиную. - Павел Семенович? Денница, блин!!!
- Виктор, добрый вечер. Не кричите. Я был в кладовке. Не слышал, как Вы вошли. Чувствую, что поездка прошла, в целом, успешно - никогда не видел у Вас такой крепкой стены. Проходите, присаживайтесь.
- Спасибо. - Во мне кипела необъяснимая ненависть к человеку, который раннее был мне симпатичен.
- Вы напряжены. Закурите. Расскажите, как прошла поездка. Вспомнили что-нибудь?
- Все...
- Девочка мертва?
- Не все ли равно... Вы знали об этом, но не сказали ничего напрямую...
- Не то, что бы знал... Скажем так - это предсказуемо. Вы убили его?
- Да.
- Ваша память дорого стоила... Человеческая жизнь - большая цена за мысли.
- Вам-то что до жизней.
- Простите?
- Я Вам доверяю. Вернее, доверял. Как оказалось - зря.
- Вы не доверяете никому - такая у Вас природа. Но скажите подробнее - что не так?
- Орден Двойного Зеркала. И Церковь Истинного Христа. Ни о чем не говорит?
- Очень даже говорит, Виктор. Но при чем тут я? История с этим - Ваша жизнь, а не моя...
- Ложь, богослов. Какай же церкви? Не той ли самой? Впрочем - не говорите. Напомните лучше, в честь кого назван Ваш кот?
- В честь моего отца.
- Он не Франц, ваш отец...
- Вернее, в честь опекуна. Мой отец погиб в пьяной драке много лет назад.
- И какова фамилия Вашего "отца"?
- Вы сами знаете это.
- С чего бы?
- С чего? Вы же сами его убили...
Вот такого поворота я никак не ожидал...Он знает. В таком случае - зачем я должен был прийти к нему? Да... История с Женей на моем сне не закончилась...
- ОН - Ваш отец?
- Да. Но это опять же было предсказуемо. Спрашивайте.
- Так...То есть - Вы не держите на меня зла?
- Конечно, держу. Но не на вас, а на обстоятельства, этому способствовавшие. - Денница говорил спокойным, ледяным тоном, не свойственном ему прежде. - Он перешел грань...
- Грань? Это Ваш опекун - и Вы так холодны.
- Все правильно.
- Павел... Вы были членом Ордена? Вступали в него через...ЭТО?
- Никогда. Я слышал о нем, знаю, как отец основал его, но никогда не собирался в него вступать.
- Почему?
- Потому что его идеи мне не по душе. Не могут люди брать на себя то, что давал ил отец. Он осилил сам суть Ордена, но не задумывался, смогут ли другие.
- Зачем он основал его?
- Он хотел расширить пределы осознания, о которых мы с Вами уже говорили. Сделать их доступными всем. Он хотел, чтобы люди были в силах отойти от того, что им предначертано. От судьбы. Научить их самих распоряжаться своей жизнью.
- Так это вроде как хорошая цель... Что за суть Ордена?
- Вероятности жизни.
- Что, простите?
- Он хотел научить людей прокручивать вероятные события через себя и знать свою жизнь. Знать, куда они плывут. И какую вероятность они строят... И строят буквально - она практически неразрушима, если Вы понимаете... Его силы отличаются от моих. Я могу скользить по линейке, а он - рисовать на ней.
- Павел Семенович, если Вы сказали о построенной вероятности, и это делал Шниттер, то...Если кто-то пытается ее нарушить?
- Отец говорил, что это практически невозможно. Но если случается, то может произойти вероятностный разлом с большим точечным выбросом энергии...
- А выброс видимый?
- Да, насколько мне известно. Виктор, я сам с этим не сталкивался, потому что мы с отцом разошлись в оценках применения его методики. Не очень она правильная, с моральной точки зрения...
- Вы все время называете его отцом, хотя не были в ладах с ним. Он же Вам опекун. Ну в крайнем случае - отчим...Почему?
- Давайте не будем...
- Хорошо. А этот разлом...Что вообще происходит. Выброс тепла? Света? Какого цвета это все?
- Не могу уверенно сказать...Свет - единственное, что знаю. Обычно - красный.
- Даже так?! Я видел это в случае с Анной!
- Видимо, Анна научилась ее ломать. Но это, наверное, причиняет адскую боль. Поэтому она не выдержала и умерла.
- Я был на том месте - больше похоже на убийство.
- Простому людскому следствию будет тяжело добраться до правды...
- Вы знаете эту правду?
- Нет. Это знать мне не по силам. Помните - я даже Вашу девочку обнаружил с большим трудом, и я даже не знаю, где она. Лишь почувствовал, как бьется ее сердце.
- Ответьте мне правду на вопрос...
- Какой?
- Вы убили моего брата и забрали мою память?
- Нет. Не смог бы, даже если бы хотел.
- Но если Шниттер мертв, а единственный человек, сравнимый с ним - вы... То кто был рядом с ним. Кто он?
- Я не знаю...
- Белое пятно...
- Да. Но скажу одно - если никто о нем не знает, включая меня и Вас, то этот человек значительно превосходит меня. А может быть - даже отца.
- Есть идеи?
- Ни единой...
Павел Семенович, я пойду, наверное. Еще есть дела. Простите, что подумал о Вас то, чего Вы не заслуживали. Мне жаль...
- Неправда. Вы все равно не станете доверять мне.
- Верно. Как и всем.
- Будете искать Астафьевых?
- Да. Они - ключ... Еще раз простите.
- Прощаю. И не прощаюсь. Дорогу знаете. - Денница подмигнул мне.
- Спокойной ночи.
- Кстати - ночи! Бог ты мой, сколько уже времени! Хорошей дороги!
Я вышел в коридор, погладил Франца и направился к выходу. Покинув дом, я по привычке обернулся, ожидая увидеть пустое место. Но...Что-то не так - дом стоял на месте. Значит, Павел не все сказал... И вряд ли скажет сегодня. Или я задал не все вопросы? Надо подумать... И прогуляться. Я зажег очередную сигарету и направился к нормальной дороге, обдумывая разговор... А это что за? Вот черти - что им парень-то сделал??? Твари, разобраться надо.
Я знал, что не слабый, но организм проявил самые настоящие чудеса - нападавшие на парня разлетелись, как плюшевые медвежата! Оказывается, я опаснее, чем ожидалось. Ну лежите, ребята, отдыхайте. Скоты... Посмотрим, что там с парнем, который внезапно показался мне до боли знакомым... Да это же...
- Не стоит ходить одному по всяким захолустьям... Повезло, что не убили. Как нос? - Я протянул потерпевшему руку.
- Терпимо.. Вот уж спасибо огромное, я думал, что конец пришел, даже не надеялся, что вот так..........ТЫ!!!!!!???????
- Хм... Да, Стас...Я.