Сепревуха - или серп и мука

Гаршин Илья сидел у камня-истовика и чесал его исток. Он любовался пейзажем своего замысла. То есть, то, что он вычертил на поле при помощи клина и верёвки, это был большой круг. Надо заметить, что Илья всегда любил поиздеваться над истиной, вот и сейчас он издевался над ней, вернее не над ней, а над Советской властью. Солнце уже перешло зенит, и где-то недалеко послышался привычный гул мотора, это ехал сельский милиционер Гриша Пешков, его пешка была долгой, поэтому он ехал, и как обычно по привычке напевал под нос.
- я сыграл эту роль, я выбрал последний билет.
 Навстречу Грише из пункта А в некий пункт Б (к Татьяне Маленькой женщине имевшей троих детей и мужа в Армии который служил генералом) двигался математик со скоростью В которая равнялась семи долям пешки Пешкова. По пути к ней он развернулся к Грише и спросил?
- чему равен большой палец на ноге Эйнштейна, если толщина волос на ноге равна шестьдесят девять тысячных миллиметра.
Гриша решил задачу практически в уме, задав встречный вопрос.
- А чему равна вторая неизвестная?
-Какая?
- Ну, как какая ну хотя бы, сколько кусочков картошки успевает раздавить пятка Эйнштейна.
Неудовлетворённый решением математик вернулся в свою колею. То есть походом в пункт Б с половиной, так как другая половина пункта Б  была в части, где отдавала совершенно нелепые приказы ну например « пересчитайте перестукиванием по зубам количество  целых зубов от нецелых, и запишите его на бумаге при этом отделив  плохие зубья  медицинским инструментом, называемый железным прутом» при этом нельзя полагать, что её муж был настолько образованным, что бы сказать такое длинное предложение.
                ***

 А ему иногда приходилось терпеть свою жену, носившую его тупую фамилию Маленькая, ему постоянно приходилось общаться с тупыми и безмозглыми дылдами, которые зачем-то таскали круглое и катили квадратное. Когда он приходил домой ему необходимо было привыкать смотреть вниз, ибо, когда он заходил прихожую голос, спрашивающий его что будешь жрать скотина доносился откуда-то снизу.
Её муж отвечал как обычно: « я  есть,  не буду, постараюсь уснуть» при этом он шёл в комнату и доставал из секретера бутылку водки и,  кряхтя от радости, уединялся в комнате.
А Гаршин Илья успел вернуться к себе домой. И дожидался Рокового рассвета, когда  вся деревня содрогнётся перед огромными кругами на поле.
Военный конь Гриши, то есть его рухлядь успела растратить бензин, и теперь пила солярку.
Достав перечень из мундира, Гриша перечитал список важных дел на жизнь.
                Перечень
1) Раздать листовки «долой долги давай крестьянин  паши»
2) Доконать профессора Верещагина Степана теорией невменяемости
3) Найти заначку, спрятанную невестой  Бухарина моего  сводного племянника.
4) Перечитать великого Ницше, и  собрать коллекцию само-разрывающихся пуль.

Свернув бережно перечень он улыбнулся и тихо пропел, моя пре-е-ел-ле-ле-ле-ееееесть.
 Усевшись за стол, он записал таковы стихотворения.
               
Мой белый флаг встрехнёться на ветру,
Но братец кролик я вам скажу,
Меня не так легко сломить.
И я найду себя в последний раз.
Закончив свой эндшпиль, я развернусь,
И я скажу вам мои друзья
Не Гитлер я, но до цели доберусь.
                ***
Татьяна, ожидавшая математика орала, как только можно: «все, что можно уже исчезло, а жизнь бесконечна, а я дура вечно»
Математик, стоя у двери сказал: «Самокритичность хорошо, однако критика не больше чем правда то есть за истину можно либо взять начало предложения, либо его конец».
                ***
Утро настало слишком скоро через двадцать часов, часы шли, а утро уже настало, потому что у часов ходики, а не пешка, а ходка у часов равна трём дням. Вот как завели, так три дня отсчитывайте и заводите по новой, но сейчас не об этом накормив математика она решила другую задачу, задачу демографического падения. При этом все неизвестные стали переменными.
Татьяна, а так же её подруги Наталья, Сиринья – девушка, приехавшая из Польши, Егор Пастушков, Оксана Серебряная, Дмитрий Луковый с утра пошли в поле, где увидели огромный круг. Кстати Сиринью как только не кликали старухи Серой Ириной, Серым Инеем, Синей Реей и даже вплоть до  Серой Двины. Вот и сейчас Татьяна успела назвать её совершенно по-новому Сурковой Редькой, и даже кажется трудно ошибиться, но она все-таки ошиблась.
-Эй, кто нибудь… эй Сурковая Редька сбегай-ка за Гришей.
Сиринья поняла сразу, что обратились к ней, и она в испуге, который пронзал её до извилин мозга, проходя как шампунь сквозь волосы. Она двинулась к милиционеру.
В смысле она уже лет семь как двинулась, а к милиционеру она двинулась только сейчас, наверное, для того, что бы двинуть и его.
По приезду Гриши все расступились.
-Что это… так всем разойтись кроме Егора.
Ворча, все разошлись.
-Что ты об этом думаешь Егор?
- Ну, это явно не человек, смотри с колосков сняты зёрна.
-Да это я сам только что снял, ты думаешь, мне есть не охота, разбудили средь бела ночи, и ещё удивляются голоду. Ладно, я пойду, осмотрюсь, а ты осмотрись здесь, да и все не съедай. Улики оставь если найдёшь. Да и дичь поищи, ну сурка хотя бы, или суслика или крота.
Егор посмотрел на Гришу как на сумасшедшего
-опять пытаешься поправиться, помнишь, что говорил математик, все имеет предел, вот и ты имеешь его, располнеешь, а потом лопнешь, и вся твоя скудная пища вывалится на праздничный стол каким нибудь высшим расам.
       Отойдя от места  на тридцать метров , в кустах он увидел синие глаза.
-Ты кто?
Из за колосков послышался скрипучий голос как  будто голос  сделанный из железа
-Я Филин плотник из райотдела.
Гриша достал свой кольт  десятого калибра, не успев при этом застегнуть брюки которые опять спали.
-Маскируетесь гады, рассказывайте где живёте.
-Улица солёная 7…
-Ты мне мозги не парь неземная тварь. Колись откуда ты, голос стал приближатся
-Посёлок Красногвардейская.
-А это что кликуха твоих  сотоварищей Ты ещё скажи что его звали Врангель, или Бальмонт.
-Да у нас есть Бальмонт.
-Ладно, шутник  неземной вижу шутить умеешь.
 Колосья расступились, и перед Гришей стоял плотник Семен Филин.
-Ой, Фил это ты, а я тебя не признал.
- Мои дети вчера кое-что видели.
                ***
Гаршин встал с постели и почесал затылок, его взгляд упал на двор там стояли люди, с десяток, наверное.
-Яйца - пошутил Гаршин и вышел в беседку, там стоял Гриша.
-Опять Илья опять твои приколы, мне рассказали дети, что видели вчера тебя,  как ты ходил и затаптывал колосья.
-Значит, шутка не удалась, сказал  про себя  Илья.
- значит, не удалась, но признаться, ты нагнал на нас страху.- Пригнувшись к уху Илье,  Гриша сказал: «они хотят вершить самосуд, но я  разгоню толпу если на следующей недели мы сделаем  круг в семь раз больше». – и заговорил Гриша громче- значит не повторится.
- Сепревуха или серп и мука все,  что не сделай на благо родины, всё не так, ладно не повторится.
 Все зашептались. А Фил задал вопрос: « что ты ему сказал?»
-Сказал,  что утоплю его в реке как буйвола аллигаторы.
Фил обалдел. А отошедший  Гриша заметил.
-Да Сепревуха, все, что не сделай все не так,  а ещё удивляются, почему крестьянам жить на Руси было плохо, эх политика.- И взглянув в безоблачное небо  Гриша  улыбнулся
                ***
Вот уже прошло двенадцать лет  Гриша и Илья  живут в доме номер семь по ангарской улице в Москве и стали лучшими друзьями, и они теперь катаются не на драных мотоциклах а на наших родных москвичах. Вернее москвичи работают, а они на них разъезжают.  А про остальных я не знаю, кроме Фила тот стал директором какой то маленькой организации, а потом ушёл на пенсию, да и сейчас вы можете узнать о них о всех главное подойти к кому нибудь на ангарской площади  и задать вопрос:  «где живут два старика приколиста?» и вам скажут:  «вот седьмой дом видите и два окна горят посередине дома это их квартиры с гордостью скажут прохожие».