Остаться в живых

Остаться в живых…

  Обычно все проблемы со здоровьем, которые легко решить в будни, почему то начинаются под выходные… Когда начинается новый день мы никогда не знаем чем он может закончиться…

    Однажды теплым осенним субботним утром я обнаружила у себя на плече здоровенный фурункул. Он раздувался на глазах и грозил взорваться. Обложившись всякой литературой я начала экспериментировать с народной медициной. Я целый день смазывала его всякими натирками, прикладывала компрессы, но людская медицина все же оказалась бессильной…
    К вечеру плечо разнесло, покраснело и поднялась температура… Надев самое красивое и модное платье я села ждать помощь. Скорая приехала быстро, спешно погрузив меня в неотложку, домашние со слезами на глазах помахали мне вслед белым платочком…

   Скорая ехала так быстро, включив свою тревожную сигнализацию, что наводила на меня ужас от серьезности ситуации… По дороге в больницу я все думала, что же со мной будут делать… За своими тяжелыми мыслями я и не заметила, как меня шустренько доставили по адресу. Больница меня ждала наполненными коридорами таких же бедолаг как и я, которых угораздило заболеть в выходной…

Ожидая, что я не скоро попаду к врачу, я принялась разглядывать настенные плакаты с ужасами, которые нас подстерегают на каждом шагу: нельзя пить сырую воду – с горшка не слезешь, нельзя кушать чайной ложкой – проглотишь, нельзя гулять в лесу – съедят клещи…

Не успев как следует напугаться, меня внезапно вызвала в смотровую неожиданно ласковая медсестричка. Думая, что только перед безнадежными больными медработники делают снисхождение и обращаются по-человечески, я тихо поплелась за ней.

В смотровой к моему великому удивлению оказалось человек сорок человек в белых халатах… Думая, что у меня от ужаса двоится в глазах, я стала тупо их считать… Досчитать мне не дали… Меня посадили на кушетку и велели показать плечо. Дальше было как в дурном кино. Каждый из сорока дяденек под два метра ростом осмотрели меня и каждый вынес свой вердикт, диагноз на удивление совпал.

 Дальше самый древний дядька в белом халате спросил у молодых дядек, как лечить эту барышню… В моем отупевшем разуме внезапно прошла параллель - они были так похожи на персонажей Пушкина – тридцать три богатыря… все равны, как на подбор и с ними дядька Черномор…

   Барышня сидела с пунцовыми щеками, натягивая свое модное платье себе на плечико…и печально ожидая своего приговора… С тревогой поглядывая на молодых хирургов, пришедших на практику, я очень надеялась что они не промахнутся с назначением правильного лечения…

Приговор просто впечатал меня в кушетку.
 
«Резать» - коротко рубанул один из новоиспеченных хирургов и с ним согласились все остальные… С ними не согласилась только я… Услышав мой отказ, дядька Черномор просто предупредил, что возможно завтра меня опять привезут сюда, только уже в морг...

 После такого убойного аргумента я быстренько дала согласие на все что угодно. Довольно ухмыльнувшись в свои шикарные усы Черномор, знаком дал понять своим хлопцам, что они свободны… 

Оставшись в смотровой совершенно одна, я зажав рот руками, тихо мычала от страха… Дальше случилось неожиданное. Думая, что меня сейчас будут переодевать в неповторимую больничную робу, мне просто велели одеть бахилы и пройти в операционную. Удивляясь новым правилам, шелестя голубыми бахилами я потопала в страшный кабинет. Успокаивая себя, что под наркозом я все-равно ничего не почувствую, я опять села на кушетку.

 Зашедшая глыбообразная медсестрища, оглядев мое красивое платье оценивающе-строгим взглядом, и видимо сделав про меня неутешительные выводы, строго сказала лечь на кушетку. С сомнением глядя на нее, я робко спросила, почему на кушетку, а не на операционный стол. На что получила нежно-трепетное – «Много чести».
 Послушно улегшись на кушетке, я стала ждать дальнейших манипуляций. «Ласковая медсестричка» подошла ко мне и резко содрав платье с плеча вдруг без предупреждения плеснула на меня спиртом… От неожиданности я забыла как дышать…

Вспоминая, что в войну обезболивали спиртом перед операцией, я с ужасом думала, что наркоз, видимо, на мне закончился… Но тут пришел респектабельный седовласый хирург и видя мое состояние, нежно улыбнувшись мне, шепнул на ушко: «не бойся – я тебя не больно зарежу…»

После этих слов я впала в кому…

Как во сне я следила за ловкими движениями суровой медсестры. Внимательно взглянув на мое хрупкое плечико она взяла иголку потолще и принялась тыкать ей в меня с особым чувством… Или мне так показалось?

 Радуясь, что наркоз все-таки не кончился, я почувствовала невероятное счастье. Но видимо они оба куда-то торопились, то поэтому не стали ждать действия наркоза…
   Стараясь не визжать, видя как приближается ко мне хирург со скальпелем, я закрыла глаза и почувствовала на своем воспаленном плече холодную гладь ножа…

Врач что-то рассказывал своей трепетной помощнице, но я уже ничего не слышала, я наблюдала за своим телом с потолка…

Я видела как после веселого рассказа у медсестры от хохота тряслись валики жира под халатом… Я видела как хирург пару раз махнув ножом перед носом бесчувственного тела в красивом платье, наконец отошел и я вдруг  опять почувствовала запах спирта. Меня опять сполоснули вместе с платьем…

Поставив мне трубку и перебинтовав мне мое плечико, меня резко заставили подняться… и валить домой.
 От радости, что мне не нужно будет менять прописку на больничную, я покатилась домой.

Дома меня не ждали. Они почти уже варили компот… из сухофруктов…

А я на зло всем врагам явилась живая и румяная, хоть и перебинтованная, все в том же модном платье, насквозь пропитанным спиртом и с огромным лещём в руках, которого я на радостях купила по дороге домой…