Неизвестная жизнь. Люди и события

     Прошло много лет, а мне всё вспоминается один печальный случай, оборвавший чью-то, совсем для меня неизвестную, жизнь. Дело было в начале девяностых годов прошлого века. Мой гараж, в котором я держал свою автомашину,находился в автокооперативе, расположенном в балке Безымянной в районе Рабочего городка города Ростова-на-Дону. Я жил в центре города в переулке Газетном. Чтобы быстро добраться до гаража, мне нужно было сначала проехать на трамвае по улице Максима Горького, от переулка Семашко до проспекта Будённовского, а потом на автобусе до Рабочего городка. Весь этот путь занимал, если долго не ожидать на остановках городской транспорт, где-то около 30 минут. В гараж я ходил часто, чтобы взять автомашину для разных поездок, а потом отгонял её назад в гараж и возвращался домой тем же путём, только в обратном направлении.
     Однажды ранним летним утром, я отправился из дома за автомашиной. Чтобы не ожидать на остановке «Семашко», задержавшегося трамвая, и чтобы сэкономить время, я пошёл до проспекта Будённовского пешком. Не доходя несколько десятков метров до переулка Подбельского, я увидел у небольшого старинного трехэтажного особнячка, что расположен напротив физико-математического факультета Ростовского Государственного университета, небольшую толпу людей. Когда я подошел к этому месту, то увидел, глубоко потрясшую меня, картину. На тротуаре, прямо на голом асфальте, лежал худой измождённый, то ли голодом, то ли страшной болезнью, человек. Был он босой, в лёгкой, вероятно, спальной одежде, с непокрытой головой, на которой были, бросавшиеся в глаза, слипшиеся грязные волосы. Тело его было распростёрто на асфальте в неестественной позе. Этот человек был мёртв.
     Находившиеся здесь несколько человек, в основном женщины из этого же дома, обсуждали происшествие. Из коротких разговоров и замечаний, я вскоре понял картину случившегося несчастья. Жил этот человек на третьем этаже в коммунальной квартире, занимая небольшую комнату с балконом, выходящим на улицу. Был он очень болен и одинок. Никто его из родных или близких людей в последние годы не посещал. То ли у него их не было, то ли он их растерял. А, может быть, они все отказались от него по каким-то причинам. Об этом никто толком из собравшихся людей не знал и, наверное, никогда не узнает. Соседи по квартире и по дому пытались иногда ему в чём-либо помочь, но он их услуги принимал болезненно и, даже, с недоброжелательностью.
     Вот так и жил он последние годы в своей двенадцатиметровой коморке, одинокий, больной и всеми забытый. Один раз в неделю он с большим трудом поднимался из постели, выходил, тяжело опираясь на сучковатый деревянный посох, на улицу и брел к ближайшему магазину, чтобы купить продуктов на следующую неделю. Чего греха таить - этот человек выпивал, и выпивал изрядно. Поэтому он всегда запасался и выпивкой.
     Из рассказов соседей следовало, что было ему не более пятидесяти лет, но выглядел он, измученный тяжёлой болезнью и одиночеством, на все семьдесят лет. Никто не знал ничего о его прошлой жизни, а она, видно, была у него суровой, с тяжёлыми испытаниями и лишениями.
     Больше я узнать об этом человеке ничего не смог. Вскоре появились, вызванная кем-то милиция и скорая помощь. Приехавшие врачи установили причину смерти – самоубийство путём броска с балкона на асфальт. Труп увезли в морг, а собравшиеся зеваки разошлись. В стране заканчился пресловутый период горбачёвской перестройки и начался период ельцинского смутного времени, и до этого человека никому не было дела. Как он жил, почему покончил с собой – никто из руководства города даже не задумался. У всех были свои неотложные дела – как больше наворовать и поскорее обогатиться.
     Похоронили этого человека без отпевания и поминок, за скудный счёт государства в братской траншее в целлофановом куле на окраине Северного городского кладбища, водрузив на небольшом холмике жестяной щиток с его фамилией и номером захоронения. Скудные вещи, оставшиеся после его смерти, частично разобрали соседи, частично снесли в мусорный контейнер. За убогую двенадцатиметровую коморку потом несколько лет «воевали» с городскими чиновниками соседи по коммунальной квартире, давая им ненасытные взятки.
     О человеке, покончившим с собой, вскоре все люди позабыли. Через несколько лет сравнялся с землёй и зарос травой на городском кладбище холмик его могилы, жестяной щиток с его фамилией кто-то выдернул и зашвырнул далеко в ближайшую лесополосу. Как жил этот человек на земле, что сделал хорошего и что плохого, теперь никому не известно. Да и странно было в то время думать об этом – получается, что этот человек и вовсе не жил.
     Не забыл этого человека только я. Не смотря на то, что после этого случая прошло много лет, я по-прежнему всё тем же путём езжу в свой гараж.  Проезжая на трамвае, или проходя пешком, мимо старенького трёхэтажного особнячка, я вспоминаю когда-то произошедший здесь трагический случай и того человека, от безысходности жизни бросившегося с балкона квартиры на асфальт улицы. И всякий раз я невольно прошу Бога простить этого человека за его прегрешения,и дать ему на Том Свете царствие небесное. Почему я так делаю – и сам не знаю. Ведь должен же быть на земле, хотя бы один человек, помнящий и молящийся перед Богом за другого человека. А иначе за чем живут и умирают люди?!