Первая любовь. Гл. 24

Гл. 24

Чайник заткнулся, обиженно просвистев напоследок, но кастрюлька не сдалась так легко, обдав руку паром. Влад тихо выругался и засунул обожженную ладонь под холодную воду. В зеркале над умывальником отображался небритый взъерошенный человек с совершенно безумными и счастливыми глазами. Влад усмехнулся ему.
Холодная вода, льющаяся на руку, делала свое дело, позволяя зачаткам разума пробиться сквозь животное напряжение, владевшее им.

Он начинал понимать, что зудит в мозгу, как заноза.  Второй раз он говорил девушке одни и те же слова, чтобы сломить остатки сопротивления. И хотя был уверен, что сейчас они не так легковесны, как сказанные когда-то Тане, но все равно стало не по себе.  Слова были искренни, но Вирсавия не знала о нем и половины правды. Честно?

Он опять глянул в зеркало. На него смотрел человек, который все равно не откажется от задуманного. Подумает, порефлексирует по старой русской традиции, грызанёт себя пару раз. Но… даже охлажденная водой рука отлично помнит восхитительную гладкость ее кожи. И – хочет еще. Он вдруг вспомнил кабинет химии. Тогда она остановила его, испуганная упавшими учебниками. Сейчас - просила - "не уходи"....

Но, вернувшись в комнату, он сразу наткнулся на холодные и чужие глаза. Где-то в глубине души он был готов к тому, что она опомнится, поэтому не слишком удивился. Постарался сгладить ситуацию, подавил в душе поднимающуюся досаду и спросил так, словно ничего не было:

- Ну что ж, чайник закипел. Наливать?
- Твоя жена звонила, - совершенно бесцветным голосом сказала Вирсавия. Даже если бы ему – взбудораженному, разгоряченному – метнули в лицо пригоршню снега, он бы не испытал такого потрясения. Он судорожно сглотнул. Ладони стали влажными. Вирсавия расценила перемену в его лице по-своему.

- Не переживай, я ей ничего не сказала.
Только теперь Влад увидел, что она держит в руке его телефон. Вторая рука поддерживала простыню под подбородком, скрывая все то, что влекло его и сводило с ума несколько минут назад.

Телефон зазвонил. Он подошел, как робот взял его – Вирсавия смотрела в сторону. На экране высветилось «Жена».
Никакого креатива, Влад. Записал бы Таню «Сантехник Петрович», и, может быть, тебя бы это спасло. .. Глупость какая.

Нажал на зеленую кнопку.

- Влад, я наверное разбудила тебя. Но мне так неспокойно. Звоню, связь срывается, и… - тревожный, извиняющийся, тихий голос Тани. Наверное, боится разбудить Катю. Он сбросил звонок и выключил аппарат.

- Выйди, пожалуйста, мне нужно одеться, - попросила Вирсавия.
Он посмотрел на нее и понял - что бы он сейчас не сказал – все уже бесполезно. Кивнул, вышел. Из дома. Потом за калитку. Ужасно захотелось курить, хотя прошло уже несколько лет с тех пор, как бросил. Навстречу шла толпа подростков лет 16-17, человек пять. Очень шумных и очень пьяных. Наверное, было не совсем умно попросить у них сигареты, и мальцы сами сначала опешили, услышав вопрос, который обычно задавали незадачливым прохожим в темных переулках - с далеко идущими и совершенно не благими намерениями. Но в лице Влада в тот момент было что-то такое, что главарь мальчишек просто достал пачку и протянул со словами:

- Бери, мужик.
Уже возвращаясь во двор, Влад услышал:
- Чумной какой-то…

Он закурил, но никотин не приносил желаемого облегчения, лишь наполняя горло горечью. И как же горчило в душе, хуже, гораздо хуже, чем от непривычной сигареты. Хлопнула дверь. Вирсавия прошла мимо, даже не посмотрев на него. Она была аккуратно одета, волосы заплетены в косу и полускрыты шелковым платком. Вчера платок выполнял функции шейного. Он проводил ее  взглядом почти спокойно. Потом вспомнил о пьяных подростках, которые могут навредить девушке, вернулся в дом за курткой и догнал ее. Шел рядом молча, понимая, что что-либо говорить бессмысленно. Она делала вид, что его не существует. Может, для нее он теперь действительно перестал существовать? Начинало светать, и вдалеке со стороны остановки уже раздавалось бряканье первых трамваев. Туда и направлялась Вирсавия.

- У тебя деньги есть? – спросил он, когда подошли к рельсам.
Она молчала. Даже ухом не повела. Ну что ж, смирись, Влад, ты теперь – пустое место. Тебя – нет.

Лучше бы ругалась, плакала, обвиняла. Но это холодное, внешне спокойное молчание не оставляло никаких шансов на примирение.
Впрочем, один раз она все-таки вспомнила об его существовании. Когда подошел трамвай, Вирсавия быстрым движением коснулась шеи, и вложила в ладонь Влада цепочку с подвеской. В следующее мгновенье она исчезла за дверями вагона.

http://www.proza.ru/2015/05/16/1526