Кадровые перемены

      К счастью, шпионство Аси продолжалось недолго.

      Русские газеты приходили и в Лондон, так что леди Анэстейша знала о том, что происходит на родине. Новый царь, Александр III, назначал на основные государственные посты своих людей. Великий Князь Константин Николаевич тоже не был исключением. Ему шёл 55-й год. Но не в возрасте дело. Его племянник постепенно отстранял его от всех прежних должностей. Поэтому больше никаких заданий от своего шефа Ася не получала.

      Хотя она опечалилась за своего покровителя, но она и вздохнула свободно, предаваясь радостям семейной жизни с Уильямом. С надеждой, но и с некоторым страхом (как чего-то нового и неизвестного) она ждала, что у неё будут дети. Но ребёнка так и не было. Во всяком случае – пока.

      Ася читала книги, обустраивала жилище Каннингемов: подбирала новую мебель, картины.

      Уильям обожал живопись и при возможности доставал даже полотна русских художников! Например, гордостью его коллекции был групповой портрет графини Л.И.Кушелевой, урожденной Безбородко, с детьми Александром и Григорием, написанный выдающимся русским художником Владимиром Боровиковским в самом начале XIX века. Ася смотрела на молодую женщину и восхищалась: Любовь Ильинична стала фрейлиной императрицы всего в 14 лет! В старину раньше взрослели!.. Ася с подружками в четырнадцать считались ещё глупыми, ни на что не способными девчонками!

      * * *
      Однажды леди Каннингем получила письмо с приглашением на русский корабль. В порту Ася нашла трёхмачтовый прекрасный корабль с российским андреевским белым флагом, наискось перечёркнутым голубым крестом. На деревянном боку прочитала надпись: «Петропавловскъ». Подбирая юбку, она подошла к матросику, стоящему на входе на корабль, попросила позвать дежурного офицера. Подошедший лейтенант козырнул, белозубо улыбнувшись леди, удивился, что она обратилась к нему на его родном языке, почтительно взял у Аси из рук письмо на плотной бумаге, прочёл с её разрешения и попросил подождать. «Сожалею, доступ дамскому полу на корабль не приветствуется! Извольте обождать, уточню – приглашу вас, мадам!»

      Ася не обиделась: она понимала, что флот – это совсем другой мир, со своими законами, и не женщине ими командовать. Через пару минут лейтенант бежал к ней, сломя голову, и только перед трапом притормозил, чтобы не выглядеть суетливым. «Ваше сиятельство, не извольте беспокоиться, Вас ждут. Будьте так любезны, окажите почтение нашему кораблю!» Удивившись такой перемене, Ася ступила на качающийся трап. Лейтенант помог ей перебраться, хотя Ася и сама бы удержала равновесие – была женщиной крепкой и спортивной!

      В каюте на главной палубе, отделанной тёмным полированным деревом, её встретил… её давний приятель Костя, простите – Великий Князь Константин Константинович. Он путешествовал по морям-океанам в надежде найти где-то свою судьбу. Ему было уже 24 года, и перед ним стояла задача заключить династический брак – жениться на какой-нибудь принцессе.

      На столе, накрытом белоснежной скатертью, стоял тончайший чайный сервиз на две персоны работы «ломоносовских» столичных мастеров с вензелями императора и императрицы. Константин Константинович пригласил Анастасию к столу:

      – Мадам, давайте побеседуем по душам, как встарь!
      – Если по душам, Ваше Императорское Высочество, прошу Вас называть меня Анастасией Фёдоровной!
      – Хорошо, Анастасия Фёдоровна! Тогда… Константин Константинович, о кей?

      И засмеялся, удачно применив заморское словечко.

      Ася смутилась: она такого слова ещё не слыхала, хотя жила в Англии.

      – Не смущайтесь!.. Мои повара приготовили сегодня русское угощение!

      Стол ломился от пухлых калачей, пряников, мёда, сладких пирогов…

      - Варенье, настоящее, русское: вишнёвое, земляничное, черничное. Вы какое предпочитаете? - угощал Великий Князь.

      Ася была польщена. Правда, она не особо любила сладкое. Она невозмутимо отпивала чай маленькими глоточками и приготовилась внимательно слушать, для чего Костя… Великий Князь пригласил её к себе в каюту.

      – Извините, Анастасия Фёдоровна, пусть мои вопросы не покажутся вам данью вежливости. Меня действительно интересует, как вы тут живёте, в отдалении от Родины… Я помню наши давние беседы, мы были с Вами откровенны друг с другом. И сейчас мы говорим не по протоколу!

      – Константин Константинович, вдали от Родины плохо. Даже пересаженное деревце чахнет, что уж о человеке говорить! Но я замужем, поэтому о возвращении в Россию даже и не задумываюсь. О том, что происходит в России, читаю в газетах.

      – А с соотечественниками встречаетесь?
      – Почти нет. Негде.
      – Печально. А я путешествую по миру. Я вообще люблю путешествовать. А сейчас у меня важная придворная миссия.

      Ася помнила, что Костя всегда любил поважничать. Вот и сейчас он сделал хитрую физиономию, которая напомнила о давних юношеских временах. Помнится, тогда он читал ей свои стихи!

      – А как Ваша поэзия, Константин Константинович?

      Великий Князь оживился:
      – Анастасия Фёдоровна! Вы и это помните? Меня родные все отговаривали тратить время на стишочки, но я всё равно трачу! Я написал недавно стихотворение. Хотите, прочитаю?

      И он начал читать распевным голосом:

            Отдохни, отдохни! Совершая
            Утомительный жизненный путь,
            Ты устала, моя дорогая!
            Не пора ли тебе отдохнуть?

            Среди всякого зла и гоненья,
            Всякой злобы и желчи людской
            Не нашла ты себе утешенья
            В этой грустной юдоли земной.

            Как волна беспокойного моря,
            Вез тревоги ты жить не могла:
            Если б даже и не было горя,
            Ты сама бы его создала!

            Но вглядись: в нашей жизни печальной
            Разве нет и хороших сторон?
            Ведь не все слышен звон погребальный,
            Раздается ж и радости звон.

            Помирись же с судьбою суровой,
            Горемычной земли не кляни
            И, сбираяся с силою новой,
            Милый друг, отдохни, отдохни!

      Ася слушала и думала: «Отдохни! Это он специально такое читает? Знает ведь, что отдыхать некогда!» Если бы это была не Черневская, она бы давно разрыдалась. Но леди Анэстейша только выпрямила сильнее и без того прямую спину, слушая Великого Князя. А он, закончив чтение, преподнёс ей листочек со стихотворением.

      – Ах, да! Совсем забыл, для чего я Вас пригласил!

      И он достал из орехового бюро, стоявшего тут же у переборки, какой-то конверт.
      – Это письмо от батюшки. Он кланяется Вам и благодарит за сотрудничество. Так он передал Вам на словах.

      Беря конверт, Ася вспыхнула. Ей не терпелось прочитать скорее письмо, но так, чтобы никто не видел. Как-то раз так же жгло её душу письмо от императрицы – Ася тогда чуть не провалила выпускной экзамен по арифметике (точнее, провалила бы, если бы не подсказка Кутайсовой!).

      А Константин Константинович был настроен поболтать ещё и ещё.
      – Что же Вы, Анастасия Фёдоровна, не расспрашиваете, как живёт наша Россия? Вам не интересно?
      – Что Вы! Конечно, очень интересно!

      Но Асины мысли были в письме.

      Она не помнила, о чём ещё говорили с августейшим приятелем юности, как ей удалось избавиться от его компании, выбраться на причал.

      Ася взяла кэб, попыталась читать письмо в экипаже, но там был полумрак, и ничего было не разобрать. Она заметила только, что письмо было на плотной гербовой бумаге с золотым обрезом. И из конверта выпал чек.

      Русский рубль был тогда «конвертируемой валютой», говоря по-современному, то есть чек можно было обналичить в любом банке: его золотое обеспечение гарантировалось Российской империей.

      Ася сложила послание обратно. «Дома прочитаю».

      Дома она разглядела, что чек был на десять тысяч рублей золотом. «Ничего себе!» Гонорар казался ей огромным! За свою Россию Ася была готова жизнь отдать! Она не знала, как воспринимать эти деньги. За что расплачивается Великий Князь Константин Николаевич?

      А что написано в письме? В предвкушении Ася развернула листок.

«Милостивая Государыня Анастасия Фёдоровна,

      Примите мою глубочайшую благодарность за Ваше самоотверженное служение Отчизне, за те неоценимые услуги, которые Вы оказывали России, находясь как в древней, священной её столице, так и вдали от родных рубежей!

      Я не нахожу слов, чтобы выразить Вам свою признательность, всю меру своего уважения к Вам!

      В настоящее время моё положение при дворе изменилось, и я, к моему величайшему сожалению, не смогу оказывать Вам моё покровительство. Более того, я сам, увы, не уверен нынче в своём будущем.

      Посему, Милостивая Государыня Анастасия Фёдоровна, я не имею более права обременять Вас какими-либо поручениями. Считайте себя свободной от данных Вами ранее обязательств передо мной. Надеюсь, новые власти оценят Ваши таланты по заслугам и призовут Вас на новые рубежи служения Отчизне.

      Не посчитайте оскорбительным денежное вознаграждение за Ваши труды и хлопоты.

      Будьте счастливы, дитя моё. Вы же позволите так к Вам обратиться в память моего попечительства Вашего родного учебного заведения?

      Это письмо передаст Вам Ваш старый знакомый, мой сын Великий Князь Константин Константинович.

      Остаюсь с выражением к Вам глубочайшего моего почтения и благодарности,

Великий Князь Константин Николаевич Романов».


      И стояла характерная романовская подпись, завитки которой были столь знакомы Асе.

      «Ах, вот почему Костя выбрал именно такое стихотворение!» Леди Анэстейша была несколько шокирована всем произошедшим сегодня. Как истинная леди она продолжала хранить величественный вид, спрятав все волнения в душе. Но, положа руку на сердце, она с удовольствием поменяла бы этот чек на возможность переговорить лично с Константином Николаевичем! Суждено ли увидеться?!

      Порой она доставала автограф Великого Князя с подписью «К.Р.» и перечитывала стихотворение. Письмо от Константина Николаевича хранила в укромном месте.

      * * *
      Газеты из России продолжали печатать правительственные новости. В английском Парламенте начались бурления по поводу ситуации на востоке – на границе Туркестана и Афганистана. Британия считала этот район зоной своего влияния, но Россия изо всех сил удерживала и расширяла контроль за территориями. У Аси всё это вызывало беспокойство: как бы не началась война!

      Несколько позднее Анастасия получила из России ещё одно письмо. Писала ей Соня Горчакова.

«Здравствуй, дорогая моя, родная Асечка!

      Я очень беспокоюсь, как ты там, в своём Лондоне? Не нужна ли помощь? Приезжай, Асечка, если нужно! Мы всегда тебя ждём!

      У нас в Москве тоже не всё спокойно. Наш обожаемый Великий Князь Константин Николаевич больше не возглавляет Государственный Совет. И Владимиру тоже оттуда пришлось выйти. Я даже не знаю, чем мой муж сейчас будет заниматься. И я волнуюсь за него. Он без настоящего дела не может жить. Если в Туркестане возобновятся военные операции, не исключено, что он отправится туда! Но что делать? Он - офицер!»

      Странная Горчакова какая-то: беспокоится, если муж останется дома, - и успокоится за него, если он отправится на войну!

      «Дети наши подрастают, слава Богу, мы все здоровы. Я буду с осени служить в нашем любимом институте учительницей. Фройляйн Штольц шлёт тебе Das Ku;hand*!»

      Дальше подруга подробно расписывала, чем занимаются одноклассницы. Это было не очень интересно Асе. Глаз заскользил вниз, пока не зацепился за строчки:

      «…Генерал и Елизавета Александровна передают тебе поклон, они очень сожалеют, что всё так получилось. Мы без тебя тут скучаем!

      Тата в Крыму, доктор всё лечится. Диагноз никто не может поставить. Надеемся, что у него всё же бронхит от химикатов, а не что похуже. Молим Бога за его здоровье!

      Мириам прячется в Закавказье, плетёт свои пояса».

      «Ну, слава Богу, хоть не в Турции!» – подумала Ася о Мириам и продолжила чтение.

      «...У неё дочка маленькая. Пишет, что назвала в мою честь. А мне почему-то кажется, что следующего моего ребёнка ты будешь крестить, Ася! А у тебя не появились детки?»

      Горчакову дети, дети только и интересуют… Своих мало – пойдёт чужих учить! Ася стала читать дальше.

      «У нас весна, как на картине А.К.Саврасова ”Грачи прилетели”…»

      Ася вспомнила эту картину с силуэтом русской церквушки, колокольни шатровой архитектуры. У лорда был один из этюдов или авторских копий картины Саврасова с весенним среднерусским пейзажем, голыми ветками деревьев и рыхлым мокрым снегом под ними. Ася оторвалась от письма, повертела листок, пытаясь найти дату отправления… Несколько месяцев, что ли, оно шло? На дворе разгар лета!

      «Асечка! Соскучишься в своей Англии – приезжай, пожалуйста! Мы тебя всегда ждём! Владимир Сергеевич кланяется тебе. Лорду поклон. Целуем крепко, душечка!

      Любящая тебя Соня,
С.И.Воронцова».


      У Аси к концу чтения защипало в носу, глаза зачесались, и она пошла искать, где дымит камин! Летом-то, в жару, в спартанской Англии!

      Она очень хорошо узнавала Сонино беспокойство и за графа, и за неё. Оно ей напомнило институтские времена. Тогда бы Горчакова точно от неё не отстала в своём стремлении сделать всех окружающих счастливыми! Однако всё же Анастасии самой нужно было думать, что делать дальше.

 
Примечания:

* Das Ku;hand - воздушный поцелуй.