Нирвана

                Нирвана.



Полуденный  летний  зной  не  был  изнывающей  жарой,  совсем  нет.  О  таком  лете  можно  мечтать,  двадцать  семь  градусов  тепла,  ласковое  дуновение  ветерка,  и  над  головой  голубая  бездонная  глубина  неба.  Я  лежал  на  спине  по  середине  огромного  луга,  стрекотали  кузнечики  и  то  там,  то  тут  в  бездну  неба  взлетали  жаворонки,  зависая  той  трелью,  которое  лето  делает  летом.  А  запах,  запах - как  бы  научиться  сохранять  эти  запахи  дивного  луга,  и  в  зимнюю  пору  вытаскивать  флакон  и  вдыхать  аромат  лета. 


Я  такой  красоты  никогда  не  видел.  Уже  зацвёл  Иван-чай  провозвестник  середины  лета,  и  он  красивой  каймой  окантовывал  этот  луг.  А  сам  луг  голубел  от  моря  васильков,  мне  никто  не  поверил  бы,  но  я  эту  ошеломительную  красоту  запечатлел  на  свой  мобильник.
Я  сам  себя  не  понял,  сорвавшись  в  субботу  под  Выборг,  да  потом  ещё  на  тепловозе  до  Матросово.  Зачем,  что  я  там  потерял,  клял  всё  на  свете  и  свой  идиотский  характер.


Но  когда,  я  вышел  на  этот  луг,  меня  отпустило.
Лежал,  под  голову  подложив  свой  рюкзачок,  и  смотрел  в  небо  и  думал,  что  заставило  меня  все  свои  планы  нарушить  и  вырваться  с  такой  поспешностью  в  эту  Тмутаракань.  Ведь  что-то  мной  руководило,  я  всё  же  не  идиот. 

Тепло  разморило,  я  прибывал  в  звонкой  тишине.  Мне  было  так  спокойно,  и  в  тоже  время  радостное  ликование  будоражило.  Наверно  это  и  есть  счастье.  Мысли  блуждали,  вскоре  и  вовсе,  как  бы  исчезли,  и  только  блаженство  улыбкой  расплылось  на  моём  лице.  Я  не  спал,  расслабленный,  я  и  впрямь  находился  в  нирване.  Сколько  прошло  времени  не  знаю,  но  очнулся  оттого,  что  на  моей  груди,  что-то  шевелилось  и  жаворонок  чуть  ли  не  над  головой,  тревожно  верещал. 


Открыл  глаза  и  потрясённый  замер,  мгновенно  покрываясь  липким  потом.  Две  крупные  гадюки,  приподняв  свои  головы  и  тела,  переплелись  в  некий  жгут  и  так  завораживающе  струились.  Мое  тело  окаменело,  я  боялся  даже  дышать.  Толстая  серая  гадюка  с  чётким  узором  на  спине  доминировала,  обвивая  вторую  гадюку  чёрного  цвета.  Если  первая  гадюка  вызывала  панический  страх,  то  вторая  поражала  изяществом  и  плавностью  движений.


На  моей  груди,  две  гадюки  исполняли  брачный  танец,  в  это  время  года?  это  было  более  чем  странно.  Сколько  времени  прошло,  я  не  знаю,  но  мне  казалось,  они  на  мне  вечность.  Неожиданно  обе  гадюки  замерли,  слившись  в  экстазе.  И  только  тревожное  чириканье  жаворонка  над  головой   говорило  о  том,  в  какой  смертельной  опасности  я  нахожусь. 


Серая  гадюка  резко  опала,  свернувшись  в  позу  атаки,  развернула  голову  и  не  мигая,  смотрела  на  меня.  Раздвоенный  язычок  мелькал.  Я  замер,  вжавшись  спиной  в  землю  не  моргая.  Гадюка,  приподняв  голову,  заструилась  по  моему  лицу  и  исчезла.  Вторая,  свернувшись,  лежала  на  моей  груди,  греясь  на  солнце  после  любовных  утех. 


Неожиданно  жаворонок  спикировал,  чуть  ли  не  клюя  гадюку  в  голову.  Как  стремительна  была  гадюка,  резко  выбрасывая  голову,  она  чуть-чуть  не  достала  жаворонка.  Не  искушая  судьбу,  она  заструилась  и  сползла  с  меня,  исчезая  в  траве. 


С  трудом  приподнялся,  настолько  окаменело  моё  тело.  Такого  потрясения  и  липкого  ужаса  никогда  не  испытывал  и  в  тоже  время,  восхищение  перед  удивительной  красотой  этих  змей,  мне,  как  бы  открыло  двери  в  мир,  который  я  не  знал.  Ощущение,  что  мне  открылась  некая  тайна,  сделала  мне  сопричастным  этому  миру.  Я  часть  этой  системы,  которая  называется – Жизнь.

                7  сентября  2011.