Миражи, миражи... Глава 20 Часть 1 Адель

Предисловие:
http://www.proza.ru/2015/03/09/832

                ГЛАВА 20 (Часть1)
                АДЕЛЬ

  Рауль помолчал, повернулся и вышел,  тихонько закрыв дверь.   Я не знала, что и подумать,  значит это не просто выдумки Венеры. Как же я с ним пойду, а потом сразу в койку? Я не готова…
  Дверь приоткрылась. Рауль всунул голову и добавил:
    - Одевайся проще. Кстати,  я  бросил курить.
   

   Ровно в семь он ждал меня у подъезда пятнадцатиэтажного дома в Западном Холливуде, где я снимала двуспальную квартирку.  На особняк в Беверли-Хиллс я ещё не заработала.
   Смуглый,  черноглазый, с гладкими блестящими  тёмными волосами,  стройный и гибкий, он  вскружил голову многим женщинам.  Правда, никаких  скандальных историй о нём и его похождениях я не слышала, легко сходясь, так же легко расходился, оставаясь со всеми в хороших отношениях.  А сейчас Рауль обаял меня. Ни в каких корыстных замыслах  его заподозрить я не могла. Просто уложить  ещё одну артистку в постель? Ради этого расстаться со своей любимой сигарой?  Стоила ли наша интрижка таких жертв?

   А пока я уселась с ним рядом в Lexus ES  на удобное кожаное  сидение бежевого цвета.  Взглянув друг на дружку, мы дружно расхохотались.  Рауль надел рубашку поло цвета фуксии и белые джинсы. На мне ситцевая короткая туника малинового цвета и белые капри в обтяжку.  Начало взаимопониманию положено.
  - Слушай, Адель, - Рауль положил руку на моё сидение, - коль мы решили познакомиться поближе, предлагаю  поехать ко мне, поужинать и побеседовать. 
  Не дожидаясь моего согласия, спросил:
  - Ты, надеюсь, не вегетарианка?
  - Нет, я ем всё, кроме собак, тараканов и лягушек.
  Рауль улыбнулся:
  - Насчёт лягушек ты зря.  Я пробовал в Париже, довольно вкусно. А вот я не ем всяких крабов, раков и прочих санитаров морского дна, питающихся падалью. Значит, паста с томатами и к ней бутылочка Кьянти, сойдёт? А на десерт  мороженое.
 
    Рауль снимает квартиру в Беверли-Хиллс в тихом  месте, но в шаговой доступности от множества магазинов, кафе и ресторанов.  Его апартаменты состоят из большой гостиной, оборудованной современной техникой кухни, двух спален с ванными комнатами и гардеробной, а также балконом с потрясающим видом на город. Но всё безликое,  чувствуется, что  хозяин живёт здесь в ожидании лучших времён.  Белые стены, стандартная мебель.
   Единственное, что оживляет скучный интерьер, развешанные  по стенам фотографии. Пока Рауль, посвистывая, возился на кухне, я знакомилась  с его шедеврами.
   Это оживший мир Холливуд наизнанку.  Я их такими не видела. Вот Неполе в позе Роденовского  мыслителя.  Марк сидит голый,  в очках и с бабочкой на шее. А рядом  на стене Тереза Прайс.  Юбка у неё поднялась, как у ММ, только Тереза смотрит вниз с весьма недовольным выражением лица.  Ещё много знакомых и мало знакомых персонажей.  А это… Небеса!  Это же я!  Какая красивая, не может быть… Не зря Венера говорила, что оператор смотрит на меня особенным взглядом.  Янтарные блики в глазах,  живые волосы, блестящие и отливающие медью. И губы… Полуоткрытые, манящие в ожидании поцелуя.  Я смущённо оглянулась по сторонам, словно меня застукали за подглядыванием в замочную скважину,  и отошла в сторону.
   - Прошу к столу, всё готово.
   Соус Раулю удался, в меру острый, сладковато-кислый. Пармезан прибавлял блюду пикантности.
  Мы расположились на балконе,  пили вино и любовались панорамой лежащего внизу города, сверкающего огнями реклам, вспышками фар, пролетающих по проспекту Сансет машин. Город-картинка, созданный для роскоши,  кино, безумного секса и  аплодисментов. 
 
   Рауль расспрашивал о моей жизни и я, обычно отнекивающаяся, отвечающая неопределённо  или просто пожимающая плечами, разоткровенничалась, поделилась своими  бедами и сомнениями.  Дельгадо внимательно слушал, не перебивая и не давая ненужных в данной ситуации советов. Положив руку на мою, тихонечко пожал.  Потом, чтобы отвлечь меня от печальных мыслей,  стал рассказывать об интересных случаях на своей работе, вспомнил Соню в её  умопомрачительном парике и мы помолчали, отдавая дань её памяти.
  Время пролетело удивительно быстро.  Наступила полночь,  пора возвращаться.
  - Адель,  оставайся ночевать здесь…
 … начинается, а всё было так прекрасно…
 … у меня есть гостевая спальня, пойдём, покажу.
  Кажется, он не собирался посягать на мою честь.  Обняв за плечи, Рауль проводил меня до комнаты, открыл дверь и, не заходя вовнутрь, приподнял мой подбородок и быстро крепко поцеловал.
   - Спокойной ночи, ты найдёшь там на кровати всё необходимое.
   На оранжевом покрывале лежал свёрток, обёрнутый в золотистую бумагу.  Я быстренько его развернула.  Он знал, что я останусь! Внутри оказалась  ситцевая пижама, вся в кружевах и рюшечках,  новые в упаковке трусики,   зубная щётка и расчёска.  Приняв душ, я разлеглась на шелковистой простыне и, не успев ни о чём подумать, уснула так крепко, как не спала уже давно.  Мне ничего не снилось.
   
  Холливуд бурно обсуждал последнюю новость: у Дельгадо роман с Линден. Мнения разделились. На нас ставились ставки, разыгрывались пари. Обе стороны начинали с одного – и что он в ней нашёл? О том, что наш роман будет длительным и речи не шло. Пессимисты давали нам не больше месяца. Оптимисты, подумав, полгода.
  Больше всех веселился Рауль. Он рассказывал мне все последние сплетни.
  - Линден! Чёрт возьми! Я ещё не уложил тебя в постель, а мы уже стали героями дня!  Линден! До каких пор ты будешь меня мучить?
  Он пылко целовал меня в губы и, шлёпнув легонько по попке, отправлял домой. Ситуация вначале меня забавляла, но в конце концов, я пришла к выводу, что вовсе ему не нравлюсь, он меня не домогается, у него есть тайная любовница, а со мной он возится только ради всей этой шумихи и рекламы.
    Накануне Рождественских праздников, провожая домой, вручил мне толстый пакет, вновь обёрнутый в золотистую бумагу:
    - Открой дома и, если мой подарок тебе придётся по душе,  позвони и скажи «да».

    Как ребёнок, дрожа от нетерпения, я рвала бумагу на кусочки и разбрасывала по комнате. Всё оказалось в лучших традициях снимаемых Раулем «лав стори».
    Он подарил мне белое воздушное свадебное платье с трёх метровым шлейфом, маленькую фату и туфельки точно моего размера. Я взвизгнула от восторга.  Из одной туфли торчала свёрнутая в трубочку записка:
   "Линден! Чёрт! Я не умею всё это говорить. Я тебя люблю, выходи за меня замуж"!
  Да, конечно, да!
  Холливуд рухнет перед ним на колени.
 
  Ранним утром мы выехали в Лас-Вегас…


Рисунок моей дочери Анны Бегун.
   
Продолжение следует:
http://www.proza.ru/2015/05/26/563

17.05.2015