Пролог. Уолерт Чиманич

Наз­вать его зам­кну­тым, нель­зя ни в ко­ем слу­чае. Так же, он не яв­ля­ет­ся ти­хим че­лове­ком. Флег­ма­тич­ным? Не ду­маю. Док­то­ра по­гова­рива­ют, что он боль­ной. Это и ес­тес­твен­но, ес­ли он ока­зал­ся на по­ез­де с жел­тым обоз­на­чени­ем М5-15.

Сто­ит ли мне го­ворить, что это за по­езд? Нет. Но всё-та­ки, я как-ни­будь прос­ве­щу Вас в под­робнос­тях об М5-15. Толь­ко ска­жу лишь од­но – этот по­езд, пе­ред­вижной ин­сти­тут, где уже мно­го лет жи­вут луч­шие умы XX-XXI ве­ка. Но, к со­жале­нию, за пре­дела­ми сос­та­ва, счи­та­ют, что это пе­ред­вижной дис­пансер для ду­шев­но­боль­ных, с чем ес­тес­твен­но, кро­ме прис­лу­ги, или как они се­бя на­зыва­ют ме­дики и са­нита­ры, ник­то не сог­ла­сен. И, кро­ме ме­ня!

Тут од­ни пси­хи!!!

Так вот, о не­зам­кну­том. Поз­на­коми­лись мы с ним в ва­гоне B12. Его зо­вут У­олерт Чи­манич. То­ли бель­ги­ец, то­ли серб. Очень ум­ный. На от­рез от­ка­зыва­ет­ся рас­ска­зывать о сво­ем прош­лом. Тут так при­нято – все го­ворят свою собс­твен­ную ис­то­рию; а он нет. Уп­ря­мый осёл. Его так и на­зыва­ли – осёл. Он ка­зал­ся очень спо­кой­ным и ти­хим. Всег­да гля­дел в ок­но. Лы­сина его блес­те­ла так, что при­ходи­лось ухо­дить в дру­гой ва­гон, ина­че на ме­ня наб­ра­сыва­лись слу­ги, и по­чему-то твер­дя «ус­по­кой­ся», ко­лоли ме­ня иг­ла­ми с жёл­тым со­ком. По­это­му об­ща­лись мы по но­чам, ког­да пси­хи спа­ли. Ког­да бы­ло ма­ло све­та, слу­ги на ме­ня не бро­сались. Днем то­же бы­вало, раз­го­вари­вали, ес­ли он ко­неч­но шап­ку на­тяги­вал.

Хо­тя я единс­твен­ный, неп­сих на этом «ко­раб­ле», мне ни­ког­да не при­ходи­лось ви­деть, как Чи­мани­ча ко­лоли. Да­же ме­ня ко­лоли, а его нет. Но вот од­нажды, из B12, я ус­лы­шал чьи-то пси­хи. Раз­носчик до­ложил:

- Чи­мани­ча ко­лют. Со­баки, уже с эли­той на­чина­ют вес­ти се­бя как с коз­ла­ми (со­баки это прис­лу­га [прис­лу­га это са­нита­ры]).

Вот пос­ле это­го Чи­манич из­ме­нил­ся. Стал еще ти­ше и на­чал боль­ше мол­чать. Од­нажды ночью я раз­бу­дил его:

- Осёл, сыг­ра­ем? – я по­казал ему кар­ты.

Тот вско­чил. Дол­го и прис­таль­но гля­дел на ме­ня, а по­том про­из­нес:

- Ты ж, два дня на­зад всё про­иг­рал?!

- Чи­манич, ты, что за­был, по­чему я ока­зал­ся в этом вош­ни­ке?

- Ты ж, клеп­то­ман.

Я улыб­нулся и, рас­крыв дру­гой ку­лак, по­казал ему дю­жину све­жес­три­женых ног­тей. В ос­новном муж­ских.

- Ты опять в спаль­ню хо­дил? (Спаль­ня это ва­гон, где спят все уко­лотые).

- Да! – я зас­ме­ял­ся. – Так иг­ра­ем?

- Не, ни охо­та.

- Ну, тог­да, дай скотч, пой­ду об­ратно прик­лею.

- Ты что, псих? Скот­чем за­чем. На лей­коп­ластырь, – он про­тянул мне ка­туш­ку.

- Ну, да­вай хоть по­гово­рим.

- Да­вай.

- Чи­манич, ты как тут ока­зал­ся?

Он зас­ме­ял­ся.

- Я со­рок семь раз го­ворил те­бе, что не ска­жу.

- Со­рок во­семь хо­рошее чис­ло. Ска­жи!

- Нее.

- Чи­манич, те­бя пре­дали?

И зна­ете, тут он пос­мотрел ла ме­ня так, буд­то то, что я про­из­нёс, пе­ревер­нул его мир вверх но­гами и раз­ру­шил его, прев­ра­тив пыль.

- Чи­манич? – пов­то­рил я.

- С ка­ких пор, ты на­чал во­ровать мыс­ли?

- Зна­чит пре­дали?!

- Те­бя это не ка­са­ет­ся.

- Те, ко­го пре­дали, боль­ше не до­веря­ют са­мое до­рогое дру­гим. Осо­бен­но клеп­то­манам. У те­бя, я так по­нимаю, прош­лое са­мое до­рогое? А я клеп­то­ман, а не сплет­ник. Так что го­вори.

Он по­розо­вел. Опус­тил го­лову вниз:

- Нее.

- Те­бя нес­коль­ко раз пре­дали!

- С че­го ты взял? – он быс­тро под­нял на ме­ня гла­за.

- Обыч­но од­но ра­за не хва­та­ет, что­бы так глу­боко дер­жать прош­лое. Пя­ти хва­тит.

Дол­гая па­уза, а по­том он про­мол­вил:

- Че­тырех.

- Чи­манич, зе­леный свет, го­вори.

Он очень дол­го смот­рел сквозь вре­мя, пос­ле че­го на­чал:…

Ко­нец