Сашкина любовь а. чернышева

САШКИНА   ЛЮБОВЬ
  I
               
Саша сидела в палисаднике на завалинке. Привалясь к теплой стене спиной, смотрела на проплывающие по небу, причудливой формы, облака и блаженствовала.
Два дня, как она вернулась домой из города на летние каникул, послед-ние её каникулы. Еще год и она – самостоятельный человек.
Заскрипела калитка и Саша очнулась от своих грез. В палисадник вошел Сашин брат и какой-то незнакомый парень. «Нездешний, - отметила про себя Саша, а сердце почему-то тревожно екнуло. Парень был очень красив. Лицо смуглое, с тонкими чертами. Темные брови вразлет,  изящный нос, губы яркие, как у девушки,  красиво очерченные. И одет он был не по-деревенски. На высокой, ладно скроенной фигуре красовалась  белая шелковая тенниска, еще больше  подчеркивая его смуглоту. Темные брюки, отлично отглаженные и блестящие штиблеты, дополняли наряд.
Они ходили между  цветочных клумб, что-то вымеряли, прикидывали, обменивались короткими фразами. Саша украдкой наблюдала за ними.
«Интересно, откуда он?» - думала она.
Внутри ворохнулось какое-то сладостное томление, до селе ей незнако-мое.
Когда они возвращались к калитке, парень бросил на неё быстрый, оце-нивающий взгляд. Глаза их встретились, и Саша почувствовала, как сердце ухнуло в пятки, потом подпрыгнуло к горлу и заколотилось. Она вся вспыхнула лицом, как маков цвет.
Уже давно за ними закрылась калитка, а она все еще сидела, как оглу-шенная
«Что это со мной!?» - спросила себя Саша.
Еще не понимая того, что с ней произошло, она тем не менее не могла успокоиться до глубокой ночи. Перед глазами навязчиво вставал этот чужой, так заинтересовавший её парень. Сердечко сладко замирало, а все тело обдавало жаром.
Утром, стараясь казаться равнодушной, спросила у брата, с кем это он был вчера.
- А, этот? Ванька Зотов, из новеньких. Они только что приехали. Привезли с собой ульи с пчелами, а поставить негде, вот и попросились в наш палисадник. Скоро привезут.
- А-а-а, - неопределенно протянула Саша, а у самой всё внутри оборва-лась. «Сейчас я опять его увижу».
В распахнутые ворота въехала бричка с ульями. Лошадь в поводу вел крупный, седовласый мужчина, с грубым лицом и тяжелым взглядом. «Неу-жели это его отец?» - ужаснулась Саша.
Мужчина вместе с Сашиным братом сгрузил ульи, расставили их между клумб, открыли летки. Пчел с жужжанием стали вылетать на волю. Одни об-лепили все цветы, другие разлетались в разные стороны.
Справившись с делом, мужчина  коротко обронил «Спасибо» и уехал.
Разочарованная Саша  грустно глядела ему вслед. Она так задумалась, что не сразу услышала, как брат обращается к ней.
- А
!? Что!? – встрепенулась она.
- Оглохла ты, что ли!? – накинулся на неё брат. – Я говорю, поменьше шастай по двору, а то пчелы могут покусать. Слышишь, как сердито жужжат?
Саша согласно закивала головой и вошла в дом.

                II

Наступило воскресенье. Значит, в клубе будет какой-нибудь фильм, а потом танцы.
Саша ждала этого воскресенья с надеждой и страхом. Она горела желанием вновь увидеть этого парня, в то же время страшилась этой встречи.
Саша любила танцевать. Танцевала всегда легко, с упоением, до голово-кружения. Недостатка в партнерах у неё никогда не было. Невысокая, крепкая, ладная, она источала сладкий аромат юности.
Толстая коса, цвета спелой пшеницы, свободно спадала по спине ниже пояса. Карие глаза, в зеленую крапинку, открыто и весело смотрели на мир. Движения были плавные, мягкие, полные женственности и очарования. Многие парни заглядывались на Сашу, и не только в деревне, но и там, в городе, где она училась, но она никому не отдавала предпочтения.
Однако, ей льстило такое внимание. Она могла слегка пококетничать с кем-нибудь из своих поклонников, но и только.
А теперь её, всегда безмятежное  состояние, было разрушено. И кем!? Каким-то незнакомым, совершенно чужим человеком. Прислушиваясь к себе, Саша вынуждена была в конце концов признаться самой себе, что она влюбилась. Влюбилась нелепо, с первого взгляда. Это открытие потрясло её. «Что же теперь будет!?»
Вечером за Сашей забежала её закадычная подруга Катя, и они пошли в клуб.
Фильм уже закончился. Танцы были в самом разгаре. Саша вертела головой, вытягивала шею, высматривая того, кого она больше всего хотела видеть. Отклонила все приглашения потанцевать, чем немало всех удивила.
Только с одним, с ним единственным, она танцевала бы до утра. Но его не было.
Подруга толкала её в бок, шептала:
- Саш, что ты сегодня такая? Может у тебя голова болит?
- Нет, не голова, сердце болит! – невольно вырвалось у Саши.
Подруга от такого ответа опешила. С любопытством посмотрела на Сашу, многозначительно хмыкнула, но от дальнейших расспросов воздержалась.
Вот тут Он и появился. Нарядно одетый, он непринужденно вошел в клуб и сразу направился к группе ребят. Пожал всем руки, назвал своё имя.
Деревенские ребята всегда настороженно относились к чужакам, а тут, к Сашиному, удивлению, они приняли его в свой круг очень доброжелательно.
Гармонист заиграл вальс. Саша, с сильно бьющимся сердцем, мысленно молила: «Подойди ко мне! Пригласи меня! Подойди! Подойди!»
Но Иван, скользнув по ней взглядом, пригласил другую. От обиды у неё навернулись слезы на глазах. Чтобы скрыть их, она выскочила из клуба и по-бежала к реке. Там вволю наплакалась.
Уже дома, лежа в постели, перебирая в памяти все происшедшее, Саша горько усмехнулась и попеняла самой себе: «С чего ты взяла, что он обратит на тебя внимание? Возгордилась ты, Сашка, от того, что  за тобой парни табуном ходят. Думала и здесь будешь первая. Ан, нет! Дали тебе щелчка по носу и поделом. Не возносись!»

                III

Деревенская молодежь надумала организовать вечеринку. Обычно они устраивались в чьем-нибудь доме, где попросторнее и где родители были не против этого.
В этот раз особенно повезло. Сашиной подруги тетка ушла на ночное де-журство в телятник, а в доме разрешила молодежи погулять. Изба у тетки была просторная, есть где было развернуться.
Саша собиралась на эту вечеринку особенно тщательно. Одела своё лю-бимое платье, сшитое матерью. Из темно-синего штапеля, с воротником, как у матроски, с белым галстуком и белой каймой по рукаву-кимоно, платье ладно сидело на Сашиной точеной фигурке.
Она повертелась перед зеркалом и так, и сяк – «Хороша!» а у самой одна думка  на уме. «Придет? Не придет!?»
Пришел. В избе было многолюдно, шумно и весело. Для «куражу» выпили одну бутылку сладкого вина на всех и затеяли разные игры.
Играли в «Фантики», в «Ручеек», в «Почту», а под конец в «Бутылочку».
Все ужасно развеселились. Саша тоже звонко смеялась, шутила, подраз-нивала целующихся до тех пор, пока водящим не стал Иван.
Закружилась, завертелась бутылочка. Вот она замедлила своё вращение, остановилась, и горлышко указало на неё, на Сашу. У неё враз ослабели ноги. Она перестала смеяться и напряженно смотрела в Ванины глаза, в которых вспыхивали веселые смешинки.
Ваня тоже смотрел на Сашу и не двигался. Кругом закричали: «Давайте, целуйтесь!»
Ваня сделал несколько шагов, Саша, на негнущихся ногах, ему навстречу и вот они уже рядом. Стоят друг перед другом, смотрят в глаза и молчат. Все опять закричали: «Да целуйтесь же вы в конце концов!»
Ваня привлек Сашу к себе и крепко поцеловал в губы. Сашины губы не-произвольно открылись ему навстречу и, пылая, как в горячке, она ответила не его поцелуй.
А Иван, как обнял её, так и не выпустил из объятий. Саша чувствовала, что вот сейчас она потеряет сознание и опозорится перед всеми.
Наконец, она вырвалась из его рук и опрометью выскочила из избы. Вслед несся хохот и выкрики «Вот это поцелуй!»
Саша бежала домой, не разбирая дороги, на ходу твердила: «Дура я, дура! Не надо было убегать. Теперь все всё поймут. И он первый! Стыд-то какой!»
Саша все еще ощущала вкус его поцелуя на своих губах.
В деревне не принято было выставлять свои чувства на показ. Стоя во дворе своего дома, она слушала ночь и отчаянно думала: «Как я теперь пока-жусь ему на глаза?!»А что скажут все друзья?! Теперь не избежать насмешек»

                IV

Больше недели Саша нигде не показывалась. Вечером поможет матери по хозяйству и в дом. А днем читала книги, мечтала и в этих мечтах только он – Ваня.
Прибежит, бывало, подруга. Щебечет, щебечет, новости рассказывает, а сама все на Сашу вопросительно смотрит.
Но Саша упорно отмалчивалась.
Однажды тихим, теплым вечером, Саша сидела у раскрытого окна и лю-бовалась мерцающими звездами, полной луной, которая все вокруг заливала прозрачным светом.
В калитке мелькнула тень.
- Кто там?! – испуганно спросила она.
- Я это, я, - послышался голос подруги из-за угла.
Саша с трудом перевела дыхание.
- Ну, что ты здесь сидишь? – стала увещевать подруга. –Пойдем погуля-ем, к роднику сходим.
«И правда, - подумала Саша, - чего я сижу?»
- Ладно, пойдем, - согласилась она, - только чтобы нас никто не видел.
Наспех надвинув на ноги тапки, она легко выпрыгнула из окна. Взявшись за руки, подруги не спеша направились к роднику.
Подруга со смехом рассказывала, как приезжали Репинские ребята (это соседнее село) и подрались с нашими из-за девчонок. Раньше Саша тоже бы с удовольствием посмеялась над этим, но сейчас ей почему-то не было смешно.
Над родником  нависли густые ветви черемухи, и там стояла непроглядная темь.
Из тьмы к ним, вдруг шагнул человек. Саша испуганно вскрикнула, вце-пившись в руку подруги, удивлялась спокойствию той.
Приглядевшись, Саша узнала Ивана.
- Всё, - сказала подруга, подталкивая Сашу вперед, - я сделала то, что ме-ня просили, а теперь разбирайтесь сами.
Повернулась и пошла прочь.
Совсем растерявшись, Саша неподвижно, молча стояла, не зная, что де-лать, остаться или бежать отсюда куда глаза глядят.
Неловкое молчание прервал Иван. Он нежно приобнял Сашу за плечи, заглянул ей в глаза, горячо зашептал:
- Саша, Сашенька, не пугайся. Ты знаешь, еще в первую нашу встречу, там, в вашем дворе, ты мне очень приглянулась. Меня тогда как током удари-ло. Но у меня не хватило смелости заговорить с тобой, у тебя был такой неприступный вид.
Он ненадолго замолчал, а потом страстно добавил:
- А когда на вечеринке я тебя поцеловал, это было, как удар молнии. Все эти дни я только о тебе и думал, ходил сам не свой, ждал встречи с тобой, а ты всё не появлялась и не появлялась.
Саша, ошеломленная этим признанием, продолжала молчать, а в душе у неё все ликовало: «Он любит меня! Он меня любит!»
- Что же ты молчишь, скажи хоть что-нибудь! – В голосе Ивана прозвучало легкое раздражение. Но Саша этого не заметила. Сбросив с себя оцепенение, она, вдруг, обвила его шею горячими руками, прижалась к нему пылающим лицом и неожиданно тихо всхлипнула.
Иван крепко держал её в своих объятиях и ласково шептал:
- Ну, что ты!? Что ты!? Милая Сашенька. Все хорошо. Не плачь.
Саша засмеялась сквозь слезы. Подняла на него сияющие от счастья гла-за, в ответ прерывисто зашептала:
- Я тоже…, с первого взгляда…, с первой минутки…Господи! Как я счаст-лива!
Губы их слились в долгом, сладком поцелуе.
Взявшись  за руки, они долго бродили в ночной тишине по берегу реки и говорили, говорили. Опомнились, когда забрезжил рассвет.
- Мама моя! – воскликнула Саша. – Что родители скажут?! Ох и попадет мне!
Они бегом припустились к деревне. У Сашиного дома, обменявшись легким поцелуем, разошлись.
Саша тихонько, чтобы никого не разбудить, влезла в окошко, юркнула в постель.
Саша уснула, едва только голова коснулась подушки. Во сне она улыба-лась, лицо светилось счастьем.

                V

Каникулы промелькнули, как один день. Саша жила, как в лихорадке. Они с Иваном сторонились шумных компаний, не участвовали в деревенских играх-забавах, их не привлекали даже танцы. Вспыхнувшая любовь искала уединения. После счастливых часов, проведенных с Иваном, Саша каждый раз возвращалась домой на рассвете.
Днем Саша, несмотря на бессонную ночь, порхала, как ласточка, всякая работа спорилась в руках.
А то вдруг, остановится посреди двора, запрокинет голову, мечтательно закроет глаза и шепчет: «Ваня, Ванечка! Любимый мой!» и жалела только о том, что день тянется так медленно.
Ребята и девчонки поначалу подсмеивались над ними, а потом как-то притихли, удивляясь, восхищаясь и завидуя их любви, такой любви, о которой, по их понятиям, только в книжках пишут.
Мать с тревогой наблюдала за дочерью и однажды завела с ней осторожный разговор:
- Смотри, дочка, как бы плохого чего не случилось, опозоришь нас на всю деревню. Вот чую, не наш он человек, легкий какой-то, как бы потом плакать не пришлось!
- Ну, что вы, мама! – возмущалась Саша. – Он такой хороший, такой не-обыкновенный!
- Ну, ну, - добавляла мать, - потом не говори, что я тебя не предупрежда-ла.
Пришла пора расставаться. Саша, накануне отъезда, ходила поникшая, печальная, сегодня у них с Иваном прощальное свидание и разлука на целых полгода. Впервые Саша почувствовала, что это такое – сердечная боль.
Вечером Саша и Иван сидели на своем любимом месте – за речкой на косогоре.
В этот вечер Иван был непривычно возбужден. В его словах звучали ка-кие-то туманные намеки, он все крепче и крепче сжимал Сашу в объятиях и неистово целовал, до боли.
Неожиданно он опрокинул Сашу навзничь и придавил её к земле всем телом. Что-то бессвязно бормоча, он одной рукой больно сжал её грудь, а другая рука скользнула ей под платье и опустилась ниже живота. Саша через тонкую ткань трусиков чувствовала его горячую руку. По её телу прокатилась дрожь, в ушах зазвенело, в голове, испуганной птицей, промелькнула мысль «Что он делает!?»
В следующее мгновение она с силой оттолкнула Ивана, вскочила на ноги и, на ходу оправляя платье, отбежала на несколько шагов, испуганно смотрела на Ивана.
Иван поднялся с земли, осторожно к ней приблизился и недовольным голосом произнес:
- Ну, что ты , в самом деле, как маленькая девчонка? Мы же все равно поженимся. А это было бы залогом нашей любви.
Сашу покоробили его слова. Она тихо произнесла:
- Я пойду домой. – Сказала и пошла.
Иван шагал рядом молча. Потом стал извиняться, оправдываться, заве-рять, что он не хотел сделать ничего дурного, просто на минуту потерял над собой контроль. Просил писать ему, говорил, что в разлуке будет скучать, что, как только она приедет зимой, они обязательно поженятся.
Саша от его заверений оттаяла. Любовь слепа. У калитки ее дома они еще долго стояли, целовались и никак не могли расстаться.
Утром Саша уехала. Уехала со слезами и какой-то необъяснимой тревогой на сердце.

                VI

Каждый вечер Саша писала очередное письмо своему любимому Ване. Прибежав с занятий, торопливо открывала почтовый ящик и разочарованно закрывала его. Писем не было. Так прошел почти месяц. Отчаявшись, она на-писала подруге, умоляя её сообщить, не случилось ли что с Ваней.. особенно она встревожилась, получив письмо от матери. В нем не было ни слова о Ване, как будто его и не существовала вовсе. Потом пришло письмо от подруги. То, что она писала, привело Сашу в полное смятение. Подруга сообщила, что после её, Сашиного отъезда, Иван через несколько дней укатил в город Куйбышев, к каким-то родственникам, как он сам говорил «Развеяться». Уехал и до сих пор еще не вернулся. Саша не находила себе места. Глубокая обида на Ивана и тоска по нему сжигали её. Она похудела, осунулась лицом, под глазами залегли темные круги.
Ночами, лежа без сна, она перебирала в памяти все их встречи, его слова, улыбки, нежные объятия и клятвенные заверения в любви. И не могла понять, что же случилось?  Потом вспоминала их последнее свидание, оставившее неприятный осадок на душе и тогда её мучили сомнения «А любил ли он её так, как любила его она?»
Утром вставала не выспавшаяся, разбитая, с головной болью. На лекциях клевала носом, почти ничего не понимая из того, о чем говорили преподаватели.
Оставшееся время до зимних каникул прошло для Саши, как в бреду.
Когда она появилась на пороге своего дома, мать ахнула:
- Дочка! Что с тобой!? На тебе лица нет!
Саша вымученно улыбалась, изображая веселость, и говорила, что всё в порядке. Просто сессия была трудная.
- Ну, ничего, дочка, я тебя откормлю за каникулы. Еще краше станешь.
- Конечно, мама, так и будет, - соглашалась Саша равнодушно.
Мать, конечно, догадывалась о причине таких перемен в Саше, но ей хватило деликатности не напоминать дочери. «А я что говорила? Так и вышло по-моему».
Узнав о Сашином приезде, прибежала подруга. Она обрадовалась встре-че, без умолку рассказывала о всяких смешных деревенских историях, только об одном не обмолвилась – об Иване. Саша молча, требовательно посмотрела на подругу и та осеклась на полуслове, сникла. Потом поднялась, порывисто обняла Сашу:
- Сашенька, подружка моя, не переживай! Не стоит он тебя, пустой ока-зался человек. Он, как вернулся из Куйбышева, подбивал тут клинья то к од-ной, то к другой, но получил от ворот поворот. Ребята, в отместку за тебя, хотели ему «темную» устроить, но мы, девчонки, отговорили. А сейчас он связался с этой, ну, ты её знаешь, к которой мужики, кому не лень, шастают. А ты плюнь, плюнь на него!
Саша закаменела лицом. В голове больно билась мысль: «Почему? Поче-му вот так, без объяснений, он порвал всё, что нас связывало? А может его со мной ничего не связывало? Захотел поразвлечься с деревенской девчонкой, не вышло и в сторону? Господи! Как больно, как обидно! За что он так посмеялся надо мной!? Все его слова, поцелуи, клятвы – всё ложь, ложь, ложь!»
Со стоном Саша упала на кровать, уткнулась лицом в подушку и зашлась в плаче.
Мать открыла дверь в горницу, посмотрела, покачала головой и опять тихо прикрыла её.
Подруга стояла над плачущей Сашей, гладила её по голове и приговари-вала:
- Ты поплачь, поплачь, легче станет.
Выплакавшись, Саша поднялась с кровати, вытерла насухо глаза, сказала обыденно, спокойно:
- Сегодня пойдем в клуб.
- Может, не надо сегодня? – спросила подруга. Но Саша так на неё по-смотрела, что та поспешно согласилась и стала суетливо собираться домой.
«Ну, нет, - думала Саша, - я не доставлю тебе, любимый Ванечка, удо-вольствия видеть мои страдания. Плохо ты меня знаешь».
               
                VII

На улице было морозно. В заиндевелых окнах клуба мелькали тени, оттуда доносились звуки гармони. Саша постояла с минуту, глядя на окна, и решительно поднялась на крыльцо. Сзади торопилась подруга. Рывком растворив дверь, Саша нос к носу столкнулась с Иваном. В глазах его мелькнула растерянность, испуг. Окинув его презрительным взглядом, Саша, гордо вздернув подбородок, прошла в клуб, а Иван, как-то воровато, бочком, проскользнул на крыльцо и кубарем скатился с него, оступившись на обледенелой ступеньке.
Притихшие было ребята и девчата кинулись к Саше с радостными во-плями «Сашка! Сашка приехала!»
Принялись тормошить её, засыпали вопросами: «Как экзамены, сдала?!», «Что в городе нового?!», «Надолго ли приехала!?»
Растроганная такой встречей Саша, отвечая на приветствия, пожимала руки ребятам, обнимала и целовала девчонок, чувствуя, как теплота заполняет все её существо. Среди своих родных деревенских друзей и подруг, трагедия её любви с «чужаком» уже не казалась так трагична. Она отступила на задний план, оставив в душе звенящую черную пустоту, серое пепелище.
Иван, как она узнала позже, на другой день, после этой встречи с ней, уехал из деревни.
Наверное, опять подался к родственникам в Куйбышев развлекаться.
Больше Саша его никогда не видела и не слышала о нем.
Может быть, какие-то вести о нем и доходили до деревни, но друзья, оберегая её, никогда ничего ей не сообщали.

                ЭПИЛОГ

Семья Ивана в Сашиной деревне не прижилась. Вскоре, после описываемых событий, она подалась в другие края. Как говорила о них Сашина мать: «Перекати поле».
Саша закончила учебу. По распределению уехала от дома за тридевять земель. Долго не выходила замуж, хотя предложений получала не мало.
В конце концов решилась. Сашин муж был человеком спокойным, по-кладистым. Сашу обожал, относился к ней с добротой и вниманием.
Казалось бы, что ещё нужно в жизни ? Но иногда нет, нет, да и всплывет в памяти, из самых её  глубин, то жаркое, безумное лето, её первая, всепоглощающая любовь, радужные мечты и надежды.
В такие моменты Сашино сердце щемило, болезненно сжималось, нава-ливалась тоска, на глазах невольно закипали слезы.
Саша себя за это ненавидела.
«Сколько можно, - спрашивала она себя, - помнить человека, предавшего её? Человека, растоптавшего её чистую, возвышенную любовь, любовь наивной, доверчивой деревенской девчонки?»
Но такие моменты приходили с каждым годом все реже и реже.
Жизнь шла своим чередом.
2007 г.