Точка невозврата

Это опять произошло. Это происходит в последнюю пятницу месяца вот уже 4 года.
В этот день у моего отца зарплата, которую он тут же пропивает со своими дружками-отморозками в прокуренном баре и заявившись под утро домой колотит мою мать.
Это режим.
Четко спланированный график.
 Я всегда знаю, что это произойдет.
Мать всегда знает, что это произойдет.
Отец всегда знает, что это произойдет.
Её визги и звуки ударов по мягкому телу слышны в мою комнату.
Нужно абстрагироваться. Нужно попасть в вакуум. Нужно отстраниться.
Помешай я ему хоть словом, он убьёт нас обоих.
Утром она как всегда будет стыдливо отводить свой взгляд от моего.
Я,как всегда произнесу своё утешительное «Мам, мне очень жаль»
Она как всегда понимающе кивнет в ответ и поцелует мой лоб.
Но, а сейчас меня не существует. Я часть той темноты в которой лежу.
Вся моя жизнь – это немой черно-белый фильм для компании слепого и глухого.
Я массовка.
Я герой, которого никогда не выбирают в играх.
Я – это скрытый потенциал, который забыли раскрыть.
Я не существую.
Замкнутость присущая мне по умолчанию, травля в школе, презрение отца из-за того, что я не такой как он. Во мне нет и намека не мужественность, на твёрдость характера, уверенность. Я допускаю избивать единственного человека, который меня воспринимает, не как дополнение к интерьеру.
Я вижу 3 варианта: отец убьет мать, нас обоих или я убью его.
Синяки на теле матери – личное напоминание о собственной ничтожности.
Ирония, но, чтобы я мог ему противостоять - я должен стать, как он.
План ответного удара родился в моей черепной коробке после летнего уиэк-энда, на который он позвал своих дружков из полиции. Они сидели на веранде попивая виски и громко гоготали, мать, словно прислуга бегала меняла стаканы и приносила сэндвичи. Краем уха услышав фразу «Все копы – братья и стоят друг за друга» я понял, что если что-то не сделаю, будет слишком поздно.
В голове мелькали кадры из прошлого.
Щёлк.
В 6 отец учит меня играть в бейсбол, когда я не поймал 12 мяч, он плюнув бросил биту на землю и ушел в дом.
Щёлк.
В 12 лет, когда я пришёл со школы синяком под глазом, он внимательно посмотрел на меня и сказал «Мой сын бы не ходил с синяками, а лишь оставлял их».
Щелк. Щелк. Щелк.
События начинают колотить в самом горле, как подступающая тошнота. Я стараюсь не задерживаться. Перелистывая странички быстрее, как модные журналы глупые девицы.
И ты понимаешь, что не можешь остановить свой животный интерес.
Свое жестокое желание мести.
Свою тягу к расплате.
Время - это ничто.
Теперь я знаю, что делать. Впервые я почувствовал в себе силу и уверенность.
Я подсознательно скопировал отца. Осталось пережить ровно месяц.
Месяц и все мы будем свободны.
Месяц и начнется другая жизнь.
Месяц и я покажу ему, что не слабак каким он всегда меня считал.
В моих мыслях существовали только я и он. И мы были конкурентами.
Я ждал пятницу одновременно со страхом и яростным желанием.


Весь последующий месяц я жил воспоминаниями о слезах и побоях матери, о её вырванных клочках волос, которые она пыталась скрыть купленными дешевыми прядями, о её бесконечным тональных кремах, которыми она мазала всё своё тело, а не только лицо, как другие женщины.
Я жил ненавистью.
У меня появилась цель.
У меня появился смысл.

Наступил решающий день.
Утром, когда мы завтракали всей семьёй, я знал, что через каких-то 17 часов этот ублюдок будет лежать мёртвым на асфальте. От этих мыслей мой аппетит усилился в два раза, чему мама очень обрадовалась.
Он уехал на работу, наверное, предполагая, что ночью будет действовать по своему графику.
Он не догадывался, что теперь он будет играть роль матери, а я его.
Рокировка ролями в нашем семейном театре, черт возьми.
На десятую годовщину свадьбы отец подарил маме колье.
Любящий муж бы долго выбирал его в ювелирной лавке, долго не определившись, какое бы именно было под стать красоте его жены.
Мой отец купил его в обеденный перерыв на ярмарке у какой-то домохозяйки, чем был очень горд.
«Оно так красиво смыкается на твоей тонкой шее» - сказал он тогда маме.
Сегодня я сомкну его на его шее. Намертво.

С наступлением темноты я пошёл в сторону бара, где мой отец уже наверняка пригубил несколько бутылок.
Я безостановочно курил сигареты одну за одной несколько часов. Руки не дрожали.
Я был спокоен. Новый Я.

Дверь в бар открылась. Это был он. Папочка, идет в мои объятия, которые станут последними в его жизни. Он пьяной походкой подходит ко мне. Вмиг колье стало перегородкой на его горле. Он был настолько пьяным, что не смог пошевелиться и единственное, что наполняло тишину, его тихие булькающие звуки.
Расплата. Расплата. Расплата. Расплата. Расплата.
Его губы беззвучно двигаются, проклиная меня и я этого заслуживаю.

В мире только мы двое. Слышу крики людей, наверное его дружки копы выбежали.

Какой-то странный хлопок.
Что-то жидкое течёт по телу.
Чертовски хочется спать.
Продолжаю, что есть силы сжимать колье. Глаза зажмурены.
Он уже не смотрит на меня. Совсем.
Нужно упаковать страдания и научиться жить дальше.
Осталось согласовать с телом.
Я закрываю лаза.
Только на минуту.
Честно.
Почему-то жутко хочется спать.
Волосы щекочут шею.
Смерть — это лучшее, что с вами могло случиться.
Никто в этом не виноват.
Просто так получилось.
Боль всегда остается с теми, кто ей симпатичен.
Где-то слышатся крики.
Кто-то мои руки убирают от его горла.
Не все идёт так, как ты запланировал.
Где-то начинается новая жизнь.
Возможно, ничего этого не было вовсе.
Никого из нас.
Это значит, у тебя есть шанс.
Это значит, будущее где-то рядом.
Мать обязательно поцелует ваш мокрый лоб.
И с этой мыслью можно просыпаться.
С этой мыслью можно жить.


А больше ничего и не остается.