Пред ветром все равны

  Бледный свет полной луны красил открывшуюся взгляду долину больше, чем мог бы день: мерцающие серебристые травы, так сильно походили на Яшмет, что было бессмысленно запрещать себе думать о прошлом; но их мерное дыхание веяло тревогой, что в Нэриаэаренне было бы невозможно. Листья вэнтаррон вспыхивали белыми пятнами, когда легчайший порыв ветра разворачивал их, и у древесных корней собирались самые густые тени, словно провалы в бездну. Тишина и тайна властвовали здесь безраздельно.
   Не решаясь их нарушить, Ясинья и Йамарт спешились, расседлали лошадей и легли рядом на расстеленный плащ. В целом мире - где было так много живых существ, далёких стран, незнакомых городов и не пройдённых дорог - не существовало никого кроме них двоих; и больше не нужно было даже прикосновений, чтобы - верить друг в друга, чувствовать, знать; можно было просто смотреть вместе на одни звёзды, в одном единственном небе. И главная правда была в том, что для этого даже находиться близко - совершенно необязательно.
   Утром Ясинья проснулась первой и, сбросив чулки и туфли, босиком прошла сквозь высокие, покрытые росой травы, жёлтые, синие и нежно лиловые цветы. Вэллимэ очаровала её, если бы она могла выбирать - именно здесь, в потаённой долине, потерявшейся в отрогах Ан Милонэн, она могла бы жить. Память о прошлом и зов грядущего здесь были равны, не нужно было выбирать, кем быть - Яской Эмметской или Ясиньей Йангрэди. А ещё здесь было - предчувствие. Чего? Она сама не поняла пока.
   - Ясс! - голос Ррока донёсся словно издалека, но уже через миг он сам появился из туманной дымки.
   Он протянул ей только что сорванную лилию.
   - Это - тебе, - улыбнулся своей мягкой, чарующей улыбкой. - Я так давно мечтал увидеть тебя снова с янвэнд в волосах. Этот образ преследовал меня во снах, но не скажу, что они были мучительными. После них таким становилось пробуждение.
   Она вплела цветок чуть повыше виска.
 
   ***
   Она убежала рано - не так уж много дел поздней осенью в Ингилоре, но лучше пусть её увидят все, кто только можно вне дома, чем забеспокоятся и придут сами. И - самое главное, чтобы дурным ветром не принесло Феархорна, с его излишней проницательностью и обостренным чувством собственности.
   Когда вернулась, Ррок, с хозяйским видом расположившись в кресле, увлечённо листал книгу. Тоже бывшую в её доме единственной.
   - Истави, значит? - спросил очень спокойно. - И Анга Агорэна?
   Она кивнула.
   - Этого стоило ожидать, - сказал Йамарт. - Следовало догадаться. Не тебе, конечно. Мне. Она тебе хоть мать?
   Ясинья кивнула опять. Слов не было. Добрых чувств к Черной Канье с её тайнами - тоже.
   - Конечно, мать, - вздохнул Драконий Сын, откладывая книгу в сторону. - Вы очень похожи.
   Она зло дёрнула завязки плаща. Одну вырвала вместе с клочком ткани. Бросила плащ на пол, а хотелось - ему в лицо. Истави - подумаешь! Эрэйл вот не боится, ему и дела нет до таких глупостей!
   - Яска!
   - Меня зовут Ясинья теперь, Ррок Йамарт!
   Он в один миг оказался рядом, сжал плечи до боли, наверняка синяки останутся и Эрэйл, конечно, промолчит, но Тагиирэ - обязательно спросит.
   - Бешеная кошка тебя зовут... - сказал он. - Вон глаза уже не зелёные, а жёлтые совсем.
   У него у самого глаза были такими же серыми, ясными, прозрачными, словно ключевая вода в тени, и слишком серьёзными для насмешливого тона.
   - Ясс, ты же не думаешь, что какая-то книжонка что-то может изменить? Для нас? С нами?
   Она нахмурилась - больше из упрямства, потому что... потому...
   - Когда-то один друг мне говорил, что книги для того и пишут, чтобы - менять. Жизни и души. И Мир.
   - Твой друг - глупец.
   - Глупец?
   - Болван, - подтвердил он. - Осёл.
   А кто же тогда я? - хотелось прокричать, но его руки уже обвили её, сковали тело и душу, и разум сжали в тиски, раскалённые и немилосердные, и не осталось голоса, слова сгорели, не сорвавшись с её губ, с которых он теперь пил хмельной напиток безумия, потому что если эта и была любовь, то откуда тогда в ней привкус крови и пепла: соль и горечь...
   Он опрокинул, почти уронил её, она очнулась только, когда оба оказались стоящими на коленях.
   Ррок рассмеялся - торжествующе.
   - Тебе ведь неважно, что я - мертвец?
   - Что-то сейчас особенно непохож, - она провела кончиками пальцев по его лицу.
   - Ну, хорошо, - говорил он, продолжая целовать её, - пусть не мертвец. Изгнанник. Нищий. Без будущего. Без цели. Без смысла.
   - Ты не нищий. Ты - Ррок Йамарт, Дракон Судьбы. И когда-нибудь спалишь меня всю своим огнём...
   - А ты стань ветром...
   Она судорожно вздохнула, выгнулась в его руках.
   - Ты всё, что осталось от прежней жизни - живого, не изодранного в клочья, - срывающийся голос, горячее дыхание. - Даже если мы не увидимся больше, мы обречены друг на друга, понимаешь ли ты это? Не боишься ли?
   - Ты всё, что есть у меня... - Ясинья отозвалась тихим эхом. - в этом мире...
   Они говорили всю ночь: об истави и йалэди, о феаррах и всей её жизни, о сонном замке в Вэллимэ, Даарх, Тагиирэ, Тинувир Оре и Деве Маурэл; говорили - не вставая с войлочного ковра, отвлекаясь на страстные ласки, которые прерывали - чтобы продолжить разговор; потому что так и не решили, что было важнее, а времени у них было - до утра.
   Потому что утром он уехал. Обратно в Антйоррэ. А она осталась лежать, гладить ладонью забытый им шарф, не чувствуя в себе сил, даже чтобы подняться с пола.
 
   ***
   Ясс застыла, неловко прижимая к груди ушибленную руку, еле удерживаясь от желания тихонечко заскулить от ужаса: то, что осталось от пленника, на человека походило мало.
   Пробегавший мимо Эрэйл вскользь взглянул, бросил через плечо:
   - Эту падаль добейте кто-нибудь, - и умчался по своим неотложным делам.
   Вернее, попытался умчаться.
   Потому что рыжая каннка заступила ему дорогу.
   - То есть как это - добить? Он же из наших!
   - Из каких ещё "наших"? - скривился тот. - Феарры попадают митлам в зубы только мёртвые, остальные мне никто.
   - Но чем мы тогда лучше? Эрэйл, чем? Он - кеориец, наш долг его спасти! - Ясинья осеклась и уже тише добавила, - Ну хотя бы попытаться.
   Феархорн вытер со лба пот, смешанный с кровью, и устало вздохнул:
   - Делай что хочешь, Ясинья... Но он не выживет, поверь моему опыту. Добить - человечней и милосердней.
   Девушка упрямо вздёрнула острый подбородок.
   - А вот это мы ещё посмотрим!
   Феархорн только плечами пожал. Зато неожиданно вступился Нарэн. Самый старший из феарров, он редко говорил и почти никогда не шёл против своего командира, веруя в Эрэйла истово и яростно. Теперь же он опустился рядом с пленником на колени, что-то там долго высматривал, бормотал, высчитывал...
   - Ну в самом деле, Эрэйл, - сказал наконец. - Ведь упрямо за жизнь цепляется! Голова - на месте, сердце - бьётся, а что до остального... Не нам решать. Хочет рыжая возиться - пусть берёт. Я ей Риэлу ещё на помощь позову, а там - как Гаэр судит.
   - Отстаньте от меня все! - рявкнул в ответ Феархорн.
   Ясинья поймала его за руку и порывисто прижала ладонь к щеке.
   - Спасибо, - шепнула.
   Он ругнулся, но - руку не отнял. Так и стояли какое-то время, показавшееся отчего-то бесконечно долгим, пока его опять кто-то не окликнул.


Это вторая история Ясс. Будет полностью выкладываться вот здесь: https://lit-era.com/account/books/view?id=3976