Размышления перед исповедью

Е.Ванькин

Размышления перед исповедью
(на Афоне)

Как чудесна и восхитительна пасхальная ночь! Все трепещет в ожидании неминуемого чуда, благодатного и радостного, объединяющего всех живым и светлым празднеством. Все наполняется радостным светом, и душа как никогда просветляется чистотой и ясностью. И уходит, отползает куда-то в мрачную глубину свое личностное, томящее всегда мелкими суетными проблемами.
Но какая пасхальная радость без церковного причастия, омывающего покаяния, и просветляющего надеждой новой жизни. Но к нему, как известно, надобно хорошо подготовиться и духовно потрудиться. Пропоститься и прочитать молитвы легко, сложнее другое дело, если оно искренне и жаждешь очищения. И вот на пороге исповеди, стоишь в храме и перекапываешь свои безрассудные поступки. И вспоминаются тут такие залежи непаханой нивы и слежавшихся комьев, что сам удивляешься своему несовершенству. А на тебя смотрят свысока укоряющие лики святых с церковных росписей, словно вопрошают, зачем вы все это делаете, люди? Где ваш разум?
-И что мне сказать на исповеди батюшке? Поведать об озлоблении мира, словно в водоворот засасывающего за собой других? Прочитаешь порой молитву про себя, так это еще больше озлобляет их. Но ведь не все так поступают? Не все бросаются с криком на тебя, когда наступишь на ногу в трамвае? В Индии говорят, что человек сосуд, толкни его и из него выплеснется содержимое. Как надо любить людей, чтобы этим содержимым не испачкаться. И прощать и любить, прощать и любить. Да и когда это было по-другому. Так во все времена, только слышно это не каждому. Понимаешь, что не так и тяжел твой крест, другим-то не менее тяжко. Есть в Самаре в церковном музее несколько икон, писанных безруким самобытным художником в середине 19 века…… Жил один, впроголодь, писал кистью, зажатой в зубах. Достаточно профессионально для самодеятельного изографа, что поражает. И какая жажда жизни, дабы приносить пользу людям. Через какие нравственные страдания и мучения должен был он проходить, идя к своей цели?! И ведь не сдавался… Правда пожил мало, что-то меньше 30 лет. Вспомнишь подобные примеры, и все твои трудности кажутся назойливыми химерами.
А ведь я люблю людей, хочется сделать им приятное, что-то доброе в миру, но нужно ли оно им. Ведь делаешь для них порой, а потом обижаешься, что не оценили, а то и того хуже, охулили. Подумалось вдруг: А в этом нет ли моей простой расчетливости, дашь на дашь. Или это мне самому больше нужно? Со стороны то ведь это может выглядеть по-другому. Надо любить может Бога больше, а не привязываться к близким, друзьям. Привязанности-то потом постоянно ранят. Да и никто никому ничего не должен. Буддисты ведь говорят, что окружающий мир не добрый и не злой, ему все равно, существуешь ты или нет. А главное в жизни остается любовь. И бескорыстный дар…
Да, мирское и духовное – вечное противостояние. Хотя не противостояние, а два достойных пути. Некая антиномия. И где больше совершенства, - кому как нравится. Это как антипасха, антидор…, по-гречески ведь не отрицание, не противоположность, а просто что-то другое, и равноценное. А мирская жизнь равноценная? Ведь как отличаются, идущие духовным путем, оказываясь на недосягаемой высоте. Смотришь на монахов, на скитников, совсем у них другой взгляд на мир: чистый, ясный, бесстрастный и наполненный любовью ко всему. Около них легко и просто. Дух здесь объединяет, но именно они создают эту атмосферу. А у нас в миру: намоленных мир не принимает жестко, потому как в зеркале в них отражаются пороки на них взирающих. Есть старая притча, приходит однажды женщина к старцу и рассказывает ему, что делает много для людей, делает бескорыстно, с любовью, а они незаслуженно гонят ее и надсмехаются. Или просто временно пользуются ее дарами. Посмотрел на нее мудрый старец и говорит: «не открывай им свое сердце, прибереги душу для Бога, тогда и обиды не будет. В тебе они видят свое несовершенство, что они не могут быть такими, как ты, потому и злятся. Совладать им с собой сложно. Не обижайся на них, а отпусти с любовью».
После таких рассуждений стоишь и думаешь, а можешь ли ты всем прощать, слабости, злость, вражду, подлость, забывчивость. «Не можешь, еще не можешь»,- тихо шепотом несговорчивая душонка твердит. В глубине души даже возмущение вспыхивает иногда, хоть и не выходит наружу. Бесстрастности то нет еще… Старец один сказал, что чем выше поднимаешься в духовном подвиге, тем больше осознаешь тяжесть своих грехов. Потому и снисходительны так монахи ко всем мирским слабостям, прощают всем все с любовью. Может потому и тянемся мы так к монахам, чтобы почувствовать эту бескорыстную льющуюся через край любовь, которую не можем порой встретить в миру?
Нужно ли все эти слабости свои пересказывать батюшке, ведь и сам все знаю и понимаю… А когда расскажешь ведь легче становится по-настоящему, как будто тяжесть снимается с сердца, на мир смотришь с надеждой. Не стоит стесняться, все такие.. - уговариваешь тихо себя. И сколько скорбных мыслей подобных слышит ежедневно священник, а кругом царит людская глупость. И ведь не озлобляется на мир, несет свой крест… «Да не видят они сложности мира, в своих церквах»,- скажет кто-то чванливо по молодости, - «не понимают отношений, прогресс современности не чуят». А когда что-то случается, то бегут с возрастом в храм, и как важны тогда слова утешения батюшки и простые слова мудрости. И надеемся тогда, замолвит он слово перед Богом за нас, дабы изменить что-то в нерадивой нашей судьбе.
-Гордость все это моя, рад бы избавиться, да остается непреклонно со мной.. – глухо застучало в мозгу.
А пока размышлял, исповедь и закончилась, ушел священник. Лишь потертые лики святых с укоризной взирали на людскую несмышленую жизнь, тщетно ищущих полноту жизни вдали от Бога.
Нет, слава Богу, вернулся духовник и дал еще надежду на праздничное пасхальное причастие.