Кто-нибудь меня переплюнет? Из кн. Сквозь годы два

      Да, я прожил не маленькую и интересную жизнь. И вот, оглядываясь назад, я думаю, что прожил я её не зря. И если бы пришлось снова начинать, то мало что изменил бы я в своей деятельности. А основным моим хобби (как теперь принято говорить) была страсть к познанию. Как завещал нам великий Ленин, я учился, учился и учился. И даже сейчас продолжаю учиться – в частности, работе с компьютером, с которым я уже, можно сказать, обращаюсь «на ты».
А в результате такой беспрерывной учебы я много чего знаю и умею. Я даже думаю, что вряд ли на земле есть другой такой человек, который может сравниться со мной в этом (в смысле умения).
К примеру, я человек с высшим образованием, врач, преподаватель с большим стажем, кандидат наук. У меня более 100 опубликованных научных работ (в том числе в энциклопедии). Затем, как видно, у меня есть некоторые успехи и в беллетристике. И даже в стихотворном творчестве я немножко упражнялся. У меня жена и трое хороших детей, которых я воспитал и обеспечил им хорошее образование. А теперь у меня уже и восемь хороших внуков.
        Я мастер спорта СССР по стрельбе, а также примерно по первому разряду играю в шахматы (а также в преферанс и бильярд). Очень неплохо умею рассказывать и читать стихи и прозу, много оригинальных художественных произведений знаю на память и при случае (на вечеринках) успешно выступаю с ними. Весьма прилично пою и знаю большое количество опять-таки ОРИГИНАЛЬНЫХ песен, которые всю жизнь собирал по всему свету. Некоторые из них, я думаю, уже исчезли и остались только в моем исполнении. Кстати, я сам себе аккомпанирую на гитаре. Для иллюстрации привожу одну из своих песенок   
(Для воспроизведения нажать на значок правой кнопкой и выбрать: "Объект. Документ звукозаписи")В смысле рассказа я, вполне мог бы конкурировать с любыми артистами разговорного жанра, ну а в вокальном жанре, я думаю, – с такими исполнителями как
Розенбаум, Боярский или там, скажем, Пресняков.    
      Кроме того, я исполнял в своей жизни профессии архитектора, плотника и многопланового строителя. К примеру, я сам, один (без чьей-либо физической помощи) пристроил вот такую веранду к своему дому (размером 6 х 2,5 м.):
Эту веранду я сам спроектировал, забетонировал фундамент (12 бетонных столбов) и все остальное тоже сделал сам (кроме рам). Основой для каркаса веранды и перекрытия крыши послужили брусья, которые я изготовил из оставшихся от строительства дома пяти бр;вен. При помощи топоров и клиньев я расколол эти шестиметровые бр;вна вдоль, а затем половинки распустил циркулярной пилой на брусья. Крышу тоже сам спроектировал и сделал из нестандартных листов алюминия. Спереди сварил электросваркой из тонких труб и толстой проволоки легкое крылечко, которое покрыл изогнутым алюминием. Кстати, сварочный аппарат я тоже сделал сам из испорченного и выброшенного понижающего трансформатора.
Сзади - спаял (паяльником) из выброшенных осколков пластмассовой трубы) дождевой слив (вот этот):
Здесь же пришлось осваивать и профессию плиточника (основание крыльца обложено и покрыто плиткой).
    Вот сколько профессий пришлось мне освоить при этом строительстве, потому что все там я делал сам. Еще и профессию паркетчика пришлось освоить, потому что у меня был запас настоящего букового паркета (не нового), и мне пришлось уложить его в одной из комнат построенного дома. Каждую паркетину я обрабатывал шкуркой, доводя её до степени свежести.
Да, собственно, и весь остальной дом я, по сути, строил сам. Только сруб готовый купил. А фундамент уже делал сам: 8 массивных столбов бетонировал на глубину 130 см. и промежутки между ними заливал бетоном. Очень трудно было делать пол, потому что я работал один. Там пришлось мне снова бетонировать 12 столбов, выверять высоту их всех по уровню и укладывать на них шестиметровые бревна. Каждое бревно приходилось примерять по несколько раз, потому что сразу ровно на все основания положить их не удавалось. И я один все время снимал, подстругивал и снова укладывал эти не очень легкие бревна пока они не улеглись строго на одном уровне. Затем доски на них прибить было уже значительно проще. Спокойнее было с потолком, потому что там опорные бревна уже входили в конструкцию сруба. А в это время мне было уже за шестьдесят.
Для прорезания окна мне пришлось купить цепную электрическую пилу. Но тоже все получилось хорошо: оконные брусы я подогнал без особых проблем, установил их, закрепил и загерметизировал строительной пеной. Правда, рамы я все купил готовые. В принципе, тоже мог бы сам сделать, но вручную это делать очень долго, а на станках, естественно, значительно проще, быстрее и дешевле.
    Дома (в Московской квартире) для застекления лоджии мне пришлось делать огромную раму (размером 2,5 х 1,5 метра) с открывающимися створками. А также большой пристенный шкаф (на следующем снимке).
    Все это я делал из подручных материалов. Толстые бруски, найденные на свалке, я распиливал вдоль, выстругивал, нарезал нужные фрагменты, свинчивал, склеивал. Даже ручки для дверец вытачивал сам на токарном станке (из грушевых веток) У гвоздей откусывал головку и нарезал резьбу на каждом конце гвоздя. Одной стороной этот гвоздь завинчивал в ручку, другой конец через просверленное отверстие закреплял гаечкой на дверце. Открытые части струганных перекладин и другие открытые поверхности оклеивал шпоном красного дерева, который когда-то подарил мне один знакомый, занимавшийся инкрустацией по дереву. Куплены в этом шкафу только рояльные петли, на которых висят дверцы.
     Я уже писал выше, что еще во время войны освоил профессию портного. В те времена я шил полушубки, телогрейки, пиджаки, брюки. Однако больше всего меня ценили за умение шить головные уборы. Я шил в те времена шапки, фуражки, кепки. Это умение пригодилось мне и в последующем. К примеру, пошив вот этой шапки (см.рис.) я не мог доверить ни одному портному, а поэтому сшил сам по собственной конструкции из выдры, будучи уже зрелым доцентом (где-то годах в восьмидесятых 20-го века). Здесь, можно сказать, что я уже не только портной, но и скорняк, потому что меховую конструкцию я подбирал тоже сам. Примерно так же я шил и кепку, в которой сейчас хожу.
     Ну, а на освоение следующей профессии меня соблазнил один совершенно случайный знакомый, который предложил мне посмотреть его коллекцию агатов. Я посмотрел. Агаты, действительно, у него были красивые, разнообразные. Я заинтересовался, а он немного ввел меня в курс дела. После этого я потратил некоторое количество средств на приобретение необходимых инструментов и стал покупать по недорогой цене сырые, необработанные поделочные камни (в основном, на так называемом птичьем рынке).
    Мне очень нравилось, когда в моих руках это неуклюжее и бесформенное сырье превращалось в красивые блестящие полуфабрикаты.(рис.)
Здесь показана примерно одна десятая часть всех камешков, которые я обрабатывал.        Можно представить себе, сколько на это затрачено времени! Но это доставляло мне удовольствие, а поэтому со временем я не считался. А дальше, естественно, захотелось превратить эти полуфабрикаты в настоящие ювелирные изделия.
     Потихоньку я осваивал это дело, подчитывал соответствующую литературу, приобретал материалы и опыт. В этой отрасли знаний и умений опыт имеет особое значение. К сожалению, я здесь действовал в одиночку, поучить меня было некому, а наглядный пример значительно ускорил бы процесс моего обучения. Здесь требовалось также и некоторое художественное мастерство и мышление, чему я также нигде не обучался. Но все  же понемногу у меня стали получаться неплохие изделия. Примерно, вот такие (см. рис.): 
У меня хватало терпения, поскольку труда здесь требовалось затратить немало. Потому что я все делал с нуля. То есть сначала вырезал камень, придавал ему нужную точную форму. При изготовлении сережек это особенно важно, потому что они должны получиться совершенно одинаковыми, а руками (без соответствующих станков) это сделать совсем не просто. Затем нужно отшлифовать и отполировать эти камни (в сережках слева это бархатистые малахитики). В сережках справа к камням нужно было сделать еще украшение, которое я отштамповал из зубной пластмассы. Предварительно для этого изготовил штамп по слепку, который снял с понравившегося мне образца. Затем для камней нужно было изготовить соответствующую оправу. В сережках слева – это чистое серебро, которое я сам изготавливал из серебросодержащих  изделий (производил аффинаж). Это тоже не очень простая процедура. Затем я расковывал, раскатывал металл, протягивал через фильеры и получал пластинки, проволочки и тончайшие ниточки (толщиной 0,3 мм). Придавал всему этому форму, свивал проволочки в скань, нарезал резьбу, спаивал серебряным припоем. И получались вот такие изделия. Сережки справа изготовлены из нейзильбера. Материалы из этого металла (пластинки и проволочки разного диаметра) продавались раньше (при советской власти) в замечательных магазинах, которые назывались "Сделай сам". У меня сохранился запас этих материалов.
Следующей проблемой, с которой мне пришлось вплотную столкнуться, оказались зубы. И здесь тоже пришлось учиться. Относительно давно у меня образовалась патологическая стертость эмали на жевательных зубах, в результате чего я совершенно не мог жевать яблоки, другие кислые продукты и даже соленые огурцы. Куда ни обращался (в самые элитные стоматологические учреждения), везде мне отвечали, что сделать что-нибудь трудно. Даже в одном месте (на кафедре усовершенствования стоматологов) на вопрос слушателей «Что в данном случае нужно сделать?» преподаватель, который демонстрировал меня слушателям, ответил:
- В данном случае лучше всего придерживаться принципа «Non nocere», то есть ничего не делать, чтобы не сделать хуже.  Пришлось заниматься этим делом самому. Сначала меня к этому подвигнул брат Юра, который вынужден был заняться этим делом еще ранее. Он инженер, но вынужден был осваивать зубопротезную технику, которой овладел довольно быстро. Естественно, что ему пришлось  приобретать соответствующее оборудование.  Я ему доверился, и он мне быстро поставил по две стальные коронки с обеих сторон на поврежденные зубы. Я сразу, что называется, «увидел свет» и стал жевать все подряд, включая кислые яблоки и огурцы. Но проблемы с зубами продолжали возникать, а мы с братом живем в разных городах (на довольно большом расстоянии друг от друга). Поэтому я решил осваивать зубопротезную технику сам. Это оказалось не так уж сложным делом. Кое-какие инструменты мне дал Юра, кое-что я приобрел сам, почитал соответствующие руководства. И вот теперь у меня во рту 24 коронки и два моста, которые я сделал сам. Оказалось, что обрабатывать зубы под коронки самому значительно удобнее, чем отдаться стоматологу. Только протезист обрабатывает зубы бормашиной, а я сам обрабатываю себе в основном руками. Это,конечно, более продолжительная процедура, но зато несравнимо более спокойная и безопасная. Вот такой, к примеру, мостик я спаял себе на верхнюю челюсть. Здесь три коронки и два литых зуба. Я уже поставил  этот мост, и он хорошо работает.(Рис.) 
     Кстати, я и бормашинку (которая все же, естественно, необходима) сделал себе совсем по-другому. Я присоединил наконечник от нее непосредственно к микромоторчику, для которого создал, правда, трансформатор-выпрямитель (комбинированный сделал выпрямитель - на 6, 24 и 30 вольт).
Но зато бормашинка у меня имеет значительно большую степень свободы – у нее отсутствует гибкий шланг, а к наконечнику подходят только тоненькие провода (см.рис.) Здесь, правда, не видно трансформатора, который преобразует ток для моторчика (провода идут к нему).
Нередко приходилось изготовлять и инструменты, без которых создавать такие разнообразные изделия было трудно. Скажем, необходимо просверлить отверстие диаметром 0,6 – 0,7 мм. (в частности, при изготовлении или ремонте ювелирных изделий). Сверла такие я купил когда-то (еще при советской власти) в магазине «Инструменты». Но как работать таким сверлом? В чем закрепить его? Покупать к каждому размеру цанговые зажимы? Это выгодно, если работать с ними постоянно, в производственных условиях. А если пользуешься изредка, то это очень накладно.  Поэтому пришлось делать цанговые зажимы самому. К примеру, берешь толстый гвоздь, затачиваешь один конец на соответствующий конус, нарезаешь на нем резьбу под соответствующую гаечку, а затем лезвием от безопасной бритвы (наиболее подходящим лезвием оказалась «Нева») разрезаешь потихоньку этот конус вдоль на 4 части. Естественно, что предварительно бритвенное лезвие приходилось закреплять в соответствующей ручке, согнутой из толстого оцинкованного железа, и делать на лезвии насечки (зубчики) алмазным сепарационным  диском.
    Примерно таким же способом сделал я  и подобие сверлильного прибора. Правда, в качестве основного вала (с цанговым зажимом на конце) пришлось использовать не гвоздь, а поворотную штангу от переключателя электрической плиты. На эту штангу я надел маленькие подшипнички, вставил в тубус микроскопа (самой старой конструкции), а сверху прикрепил к ней авиационный моторчик (примерно такой же, как в зубоврачебной бормашинке, показанной на рисунке выше). Получилась очень удобная конструкция для сверления тонкими сверлами. (См. на рисунке). Для того, чтобы сверло во время работы «не било», отверстие для его закрепления в нижней части вала пришлось высверливать неподвижным сверлом на вращающемся валу. Тогда оно получается точно в  центре вала.
И уж совсем давно пришлось мне освоить профессию фотографа. Мы еще в детстве (до войны немного занимались фотографией (сидели в туалете при красном фонаре – проявляли негативы и печатали карточки).
В студенческие времена я начал заниматься фотографией несколько более серьезно. Тогда это было делом довольно сложным, требующим очень приличной квалификации. Нужно было подобрать пленку соответствующей чувствительности и зернистости, угадать выдержку, проявлять и фиксировать эту пленку, затем выбирать удачные кадры, покупать соответствующую бумагу (по размеру, контрастности, характеру поверхности). В общем, в те времена это был довольно серьезный труд, не сравнимый с современной цифровой технологией.
В студенческие времена я использовал свое мастерство в этом смысле для обслуживания своих друзей – однокурсников. В более поздние времена объектами моего фотоинтереса стали мои дети.
    Следует отметить, что детей фотографировать особенно трудно, поскольку они быстро меняют позу. Особенно, когда хочется сфотографировать их вместе. И все же у меня это получалось довольно не плохо. В нужные моменты мне удавалось привлечь к себе их внимание, и получались интересные фото.
    Поэтому я создал у себя в квартире даже некоторое подобие фотогаллереи. Естественно, что созданные фотографии я соответствующим образом оформлял – наклеивал на толстый картон (резиновым клеем), покрывал прозрачной пленкой, устанавливал крепления. Получилась примерно вот такая композиция (см.рис.).
    И еще много разных профессий пришлось мне осваивать в течение моей не очень короткой жизни. В частности, я никогда не вызывал электриков, очень редко  сантехников и других специалистов.
    Все электрические розетки, выключатели, другие электрические приборы всегда ремонтировал сам. Продалбливал канавки в стенах для скрытия проводки, устанавливал разные розетки и выключатели, сам создавал довольно сложные схемы подключения разных моторов, нагревателей, контрольных приборов (вольтметров, амперметров). Вот такое, к примеру, я создал себе компактное рабочее место на кухне (см. рис.):
    Для этого из металлических уголков склепал тумбочку размером примерно 110 х 70 х 30 см. и установил мотор с переменными оборотами (от 0 до 3000 об/мин) - на рис. справа. На нем я режу камни и металл, затачиваю инструменты, меняю разные насадки для шлифовальных и полировальных операций (лежат на столе). В центре - мотор вертикальной ориентации с деревянными, резиновыми и фетровыми кругами для шлифовки и полировки камней (сам мотор подвешен на пружинах под столиком). На стене закреплены: пульт управления, амперметр и вольтметр. Под столиком на полке стоит также мощный ЛАТР (10 ампер) для изменения параметров тока. Ручка для управления ЛАТРом выведена на боковую стенку справа.
    На пульте управления стоят 4 тумблера и две розетки. Одна розетка – просто от сети – на 220 вольт, а вторая включена через ЛАТР, в результате чего в ней напряжение может плавно меняться от 0 до 220 вольт. Если снять пульт управления, то там видна вся сложность соединения этой системы. Туда подходят с разных сторон более 20 проводов (от ЛАТРа, от моторов, розеток, измерительных приборов и компрессора, стоящего под столиком). Все это я сам сконструировал и смонтировал без чьей-либо помощи.
Между прочим, стиральную машину я подключал тоже сам (как электричество, так и сантехнические соединения).
    То есть всевозможный ремонт я, как правило, производил самостоятельно: и пол ремонтировал, и мебель, и одежду, и обувь, электрические приборы (утюги, чайники, всевозможные нагреватели), телефоны и даже иногда телевизоры и компьютеры. Потому что чаще всего неисправности там возникают в виде простых обрывов проводки или окисления контактов. Самое трудное – это найти место повреждения.
     Я никогда не пользовался услугами сапожников. Всякие набойки и подковки всегда прибивал и наклеивал сам. Кстати, подковки часто приходилось самому и изготавливать. Приходилось делать и разнообразные ключи. Здесь я достиг порядочного мастерства, потому что делал ключи всякой сложности без соответствующих заготовок, которыми обычно пользуются в мастерских. А я и заготовки (болванки) изготавливал сам.
   И даже услугами парикмахеров я пользовался только в глубокой молодости. Но вот уже много лет как стригу себя сам. Оказалось – не так уж трудно. Правда, пришлось купить хорошую электрическую машинку.
   И у меня, естественно, огромный стаж (64 года) вождения автомобилей и мотоциклов.
   В нашем кооперативном гараже я попутно лет тридцать подряд весьма успешно исполнял обязанности бухгалтера. Я уже говорил, что очень любил математику, поэтому всякие счетные операции для меня были просто в удовольствие.
   В определенный период времени мне пришлось весьма интенсивно исполнять функции риэлтора. И я добивался хороших успехов на этом поприще как в отношении своих квартир, так и в операциях с квартирами своих детей.
   А вот какой памятник на могилке своих родителей соорудил я на Востряковском кладбище в Москве. Там, около гранильной мастерской, где изготавливали памятники, существовала куча разнообразнейших осколков гранита, которые образовывались при работе с ним. - Зачем же им пропадать? – подумал я, - пусть еще послужат. Понемногу подбирал их по размеру и форме, соединял на боковых и задней стенках памятника цементом. А переднюю изготовил из мраморных плит, которые купил по случаю еще значительно раньше.  Белую мраморную плиту пришлось разрезать вдоль (чтобы была симметрия). Благо – мрамор камень мягкий и режется относительно легко. А вот верхнюю гранитную плиту пришлось разрезать алмазным диском. Фундамент и внутренность заливал бетоном. Все гнезда для фотографий выдалбливал  зубильцем, все буковки размечал и выдалбливал сам (по своему эскизу). Одним словом, к его сооружению, кроме меня, не прикасался никто. И некоторое время мой памятник был самым красивым (среди превалировавших в те времена бетонных сооружений такого рода).
  Но, конечно, со временем стали появляться значительно
более богатые и современные. Он простоял более 20 лет, но все же вот сейчас (в 2014 году) приходится его менять на монолитный, хотя мне расставаться с ним очень жаль.
     И наконец, вот эту книжку я сам написал, сам отредактировал, скорректировал, сделал все рисунки (фотографии), сверстал,  отпечатал, создал дизайн обложки и даже несколько экземпляров переплел. То есть к первым (сигнальным) экземплярам этой готовой книги не прикасалась ничья рука, кроме моей. Если кто-нибудь думает, что это просто, пусть попробует. Она называется "Сквозь годы двадцатого века" (можно посмотреть в интернете по названию).
    Между прочим, самой трудной операцией при техническом оформлении этой книги оказалась обрезка. Понятно, что в типографиях эту обрезку производят на машинах, и поэтому  она  осуществляется легко и быстро, а мне вручную пришлось повозиться. Но все завершилось успешно, и вот эта книжка уже перед  вами. 
    Конечно, издать эту книгу большим тиражом самому трудно – потребуется очень много времени. Но все же, как видите, это возможно. Правда, она в мягкой обложке, но следующий экземпляр я планирую изготовить и в твердой обложке. Я предполагаю, что это редкостный случай, когда еще не изданная книга демонстрируется в собственном издании. 
   А вот я уже оформил её и в твердом переплете и несколько изменил дизайн обложки. Всего отпечатал и издал собственноручно пока 5 экземпляров: 2 - в мягкой обложке и 3 – в твердом переплете (каждому из своих детей – по одному). К моменту выхода её из типографии (издана в 2015 г.и в 2017 г.) я уже сам  изготовил 9 экземпляров.
    К сожалению, только одна из фотографий, которые я планировал поместить сюда,  проходит в это издание. А также не проходят звуковые файлы, которыми я хотел проиллюстрировать свои декламационные и певческие способности. Ни в каких форматах сюда другие иллюстрации включить не удается.Желающим могу выслать по почте.