Страшно красиво

Во время просмотра «Последней сказки Риты» в голове вертятся два слова – «страшно» и «красиво». И, наверное, не случайно. Литвинова кино про это, в общем, как представляется, и сняла. О том, как красота сталкивается со смертью. И погибает, разумеется. Но при этом парадоксально побеждает смерть. Впрочем, смерть и не против быть отчасти побеждённой. Она сама знает и ценит красоту.

Красоты в фильмы много. Во-первых, сама Рената Литвинова в образе смерти и медсестры Тани со шрамом на шее. Иногда даже не хочется слушать, что она по роли произносит, потому что захватывает то, как она выглядит, как смотрит и жестикулирует, как ходит. Даже как молчит.

Во-вторых, свою героиню Литвинова окружила не менее красивыми женщинами. И Татьяна Друбич, и Ольга Кузина красивы своей зрелой женской, женственной красотой. Их героини существует в красивом, с элементами модерна пространстве больницы.

Другие персонажи, в-третьих, целенаправленно расцвечены какими-нибудь яркими пятнами на фоне часто серого фона. Даже эпизодически появляющаяся в сюжете старая медсестра и та на шее имеет ярко-красный шарф. Литвинова делает людей и мир красивыми.

Причём мир-то этот убог. Эти абсурдные больничные пятиминутки, это скучная, чеховская жизнь. Эти разрушающиеся здания, за которые ругает власти смерть Таня Неубивко. Мир полон распада, мир агрессивен по отношению к красоте. Мир разъедает смерть. Смерть покушается на красоту.

Главная героиня – красавица – умирает от рака, уходя в тлен. Героиня Друбич теряет подругу, окончательно теряя слегка депрессивное очарование. Строгая, красивая героиня Сати Спиваковой оборачивается дикой и грубой фурией.

Да и сам подбор актрис характерен. Они все красавицы, но им всем к 40, за 40, а то и за 50. Это осень красоты. Предсмертие красоты. Литвинову этот период интересовал всегда. И тогда, когда она делала кино о женщинах-легендах советского кинематографа, и когда возвращала в кино Светлану Светличную в «Богине: как я полюбила».

Но когда героиня Маргарита Готье умирает, она всё-таки спустя время возвращается. Пусть на минуту и пусть во сне. Литвинова сражается со смертью с помощи красоты. Воюет за красоту. Тот фильм об Окуневской, Самойловой, Смирновой, Мордюковой, Васильевой, кстати, назывался «Нет смерти для меня».

Смерть страшна. Но, оборачивая её в безумно красивые сны Риты, Литвинова убирает изрядную долю страха. Смерть пугает. Но Литвинова смеётся над ней, называя её Таней Неубивко, смеётся, показывая смерть как канцелярию с пронырливым горностаем на столе, смеётся, травестируя её пение: Таня поёт голосом Земфиры грустную песню, а позади неё пошловатый восточный ковёр и по бокам забавные дамы забавно танцуют.

Литвинова учит неприятию некрасивого и бесчеловечного. Если прозектор, перед тем, как зашить тело, кидает туда окурок, оскверняя красоту, ему надо ответить: по-женски, смешно, но и вполне серьёзно притом. И так поступает героиня Друбич. 

Красота – это страшная сила. Это избитая фраза. Но эта избитая фраза очень подходит этому фильму, в котором прекрасная жемчужина – Маргарита Готье – уходит в страшную смерть, оставляя тем не менее отпечаток красоты в мире, среди осыпающих больничных зданий, и в памяти, которая сохраняет трагический облик красивой и трогательно беззащитной перед смертью женщины.