Фонтан

Лето 1886 года выдалось сухим и жарким. Измученная суховеем, дувшим с гор Аппалачей, земля потрескалась. Старожилы давно не помнили такой погоды. Уровень воды во многих реках сильно упал, и могучие буйволы, меся грязь, с трудом добирались до жалкого ручейка, который еще струился в самом центре некогда полноводной реки. Еще недавно зеленый океан, радовавший глаза красочными цветами, дурманящим запахом тянувшегося к солнцу разнотравья и трелями птиц, превратился в безжизненную пустыню.
По дороге в сторону маленького городка, затерянного в этой глуши, мчался запряженный четверкой дилижанс, погоняемый молодым форейтором. Никто из жителей этого маленького городка не мог предположить, что именно с появлением этого дилижанса в городке, назовем его Честерфилд, начнут происходить странные события.
Дилижанс, подняв клубы пыли, промчался по центральной улице и остановился у дверей местного салуна. Двое неизвестных зашли в него. В прокуренной сигарами комнате толстая хозяйка бойко разливала пиво. Зашедшие, заказав по кружечке, молча сели в угол. «Мальчики, не угостите сигареткой?» — сказала полногрудая намалеванная девица далеко не первой свежести, важно проследовав к столу, где сидели двое вошедших мужчин. Один из них, не обращая внимания на нее, процедил что-то сквозь зубы другому, и оба громко захохотали.
Через несколько дней Честерфилд облетело странное известие, что двое приехавших на окраине что-то роют, и каждый кричит при этом: «Отстань, это моё». Слухи росли и обрастали всякими небылицами, как снежный ком. Седовласый шериф, утопавший всё последнее время в мягком кресле фирмы «Розенталь», наконец-то удосужился встать с него и громко сказал подобострастно окружившим его жителям: «Я буду не я, если не узнаю и не разберусь, в чём тут дело». Крики с пустыря с каждым днем всё усиливались. А как-то под вечер жители услышали нестройное пение, которое продолжилось собачьим разноголосием и закончилось пением очумевшего петуха. «Пора», — сказал шериф и направился в сторону возмутителей спокойствия.
В этот томный вечер ноги шерифа несли его, словно крылья. Сопровождавший толстяка полисмен еле-еле успевал, да еще и споткнулся. Приблизившись к яме, его пробил пот, и он стал нервно вытирать лоб платком. Увиденная в глубине ямы картина не удивила шерифа. Оба сильно пьяных и перемазанных землей возмутителей спокойствия лежали навзничь внизу. Видимо, в ходе неутомимой борьбы за единственную бутылку виски соперники явно устали выяснять отношения и предались кротким сновидениям. Шериф с досады сплюнул и хотел было обдумать своё дальнейшее решение, как вдруг в глубине ямы что-то зашипело. Шум быстро нарастал, и едва успели вытащить обоих незадачливых горе-копателей. Из глубины ударил фонтан чистейшей артезианской воды, обрызгав все и вся. Промокший шериф понял, что сами боги сжалились над городком, и не придется теперь возить воду в бочках с Сент-По. Мгновенно пришло решение доложить мэру, а этим двум следовало бы опохмелиться, и, закурив, захохотал.