Роман Святыня Книга 2 Глава 4

КНИГА ВТОРАЯ
Глава четвёртая
1
 Россия становится империей, гибель царевича Алексея Петровича, Персидский поход, измена Екатерины, Святыня

Год 1716
В августе Петр I предъявил сыну Алексею ультиматум: либо отправляться в действующую армию, либо в монастырь. Оказавшись, в сущности, в безвыходном положении и не желая, видимо, на самом деле ни официально отказываться от престола, ни постричься в монахи, царевич бежал за границу под покровительство австрийского императора, женатого на сестре его покойной жены.
В Австрии он получил политическое убежище, но, как только о его бегстве стало известно при русском дворе, послу в Вене А. П. Веселовскому было поручено разыскать царевича и сделать все для его возвращения. В помощь ему был послан сначала А. И. Румянцев, а затем Петр Андреевич Толстой.

Год 1717
Алексей Петрович был обнаружен в Неаполе, и с помощью угроз, уговоров и обещаний полного прощения Толстому и Румянцеву удалось добиться его согласия вернуться в Россию. При этом Толстой обещал царевичу, что ему будет позволено жить в деревне с его любовницей, крепостной девкой Евфросиньей.
В феврале месяце, по просьбе Григория Аблязова, Синодальный казённый приказ дал указ об освещении церкви Преображения Господня и выдачи антиминса.
По имени церкви село получило название Преображенское, к которому впоследствии прибавилось Верхнее Аблязово тож. Год начала строительства церкви 1707, принято считать годом основания этого села. Преображенское становиться центром владений Григория Аблязова и вокруг него он продолжает сосредотачивать большую часть своих земель. 

Год 1718
В феврале царевич Алексей Петрович был привезен в Москву, где состоялась церемония его отречения от престола и примирения с отцом. Тем не менее, уже на следующий день в нарушение данных Петром сыну обещаний было начато следствие с целью выявления сначала тех, кто способствовал бегству царевича за границу, что считалось изменой, а затем (на основании полученных от Алексея Петровича показаний) по делу об антигосударственном заговоре. В ходе следствия (для его проведения было специально создано особое учреждение — Тайная канцелярия) было арестовано несколько десятков человек, подвергнутых жестоким пыткам и казням.
В начале июня Алексея Петровича арестовали, а 14 июня привезли из Москвы в Петропавловскую крепость, в Трубецкой бастион. Через пять дней его начали пытать и за неделю пытали пять раз. Алексей сознавался и в том, чего не было, стараясь, чтобы пытки прекратились как можно скорее. Он даже наговаривал на себя, что хотел добыть престол, используя армию австрийского императора. По некоторым данным в его пытках участвовал и сам Петр I.
24 июня специально образованный Верховный суд из высших военных и гражданских чинов из ста тридцати семи человек, единогласно постановил предать царевича смерти, выбор казни был отдан на усмотрение отца. Уже после вынесения смертного приговора Петр приехал в Трубецкой бастион, чтобы еще раз пытать сына.
26 июня царевич Алексей Петрович погиб. По всей видимости, он был тайно убит по приказу царя, который на следующий день после смерти сына торжественно и пышно отпраздновал девятую годовщину Полтавской битвы.
Царевич был задушен в Петропавловской крепости. Из воспоминаний, переписки и  мемуаров очевидцев.
«Румянцев не понимал, зачем его вызывают, а когда явился, застал кроме Петра также царицу Екатерину и троицкого архимандрита Феодосия. Петр плакал, сетовал на Алексея, но заявил: «Не хощу поругать царскую кровь всенародною казнию; но да совершится сей предел тихо и неслышно, якобы ему умерети от естества предназначенного смертию. Идите и исполните».
Румянцев далее рассказывает, как был поражен этим приказом, «ибо великость и новизна сего диковинного казуса весь мой ум обуяла и долго бы я оттого в память не пришел, когда ты Толстой напамятованием об исполнении царского указа меня не возбудил».
Четверо исполнителей идут в крепость, Ушаков отсылает стражу к наружным дверям - «якобы стук оружия недугующему царевичу беспокойство творит», - и в крепости не остается никого, кроме царевича. Входят в камеру. Алексей спит и стонет во сне. Пришедшие рассуждают, как лучше: убить ли царевича, пока спит, или разбудить, чтобы покаялся в грехах? Решились на второе. Толстой «тихо толкнул» царевича и объяснил ему, что происходит: «Едва царевич сие услышал, как вопль великий поднял, призывая к себе на помощь, но из того успеха не возымев, начал горько плакатися и восклицал: «Горе мне, бедному, горе мне, от царския крове рожденному! Не лучше ли мне родитися от последнейшего подданаго!»
Тогда Толстой, утешая царевича, сказал: «Государь яко отец, простил тебе все прегрешения и будет молиться о душе твоей, но яко монарх, он измен твоих и клятвы нарушения простить не мог, приими удел свой, яко же подобает мужу царския крови и сотвори последнюю молитву об отпущении грехов своих». Но царевич того не слушал, а плакал и хулил его Царское Величество, нарекал детоубийцей. А как увидели, что царевич молиться не хочет, то, взяв его под руки, поставили на колени, и один из нас, кто же именно, от страха не помню, говорит за ним: «Господи! В руцы твои предаю дух мой!» Он же, не говоря того, руками и ногами прямися и вырваться хотяще.
Тогда той же, мню, яко Бутурлин рек: «Господи! Упокой душу раба твоего Алексия в селении праведных, презирая прегрешения его, яко человеколюбец!» И с сим словом царевича на ложницу спиною повалиши, и взяв от возглавия два пуховика, главу его накрыли, пригнетая дондеже движения рук и ног, утихли и сердце битяся перестало, что сделалося скоро, ради его тогдашней немощи, и что он тогда говорил, того никто разбирать не мог, ибо от страха близкия смерти ему разума потрясние сталося.
А как то совершилося, мы паки уложили тело царевича якобы спящего и, помоляся Богу о душе, тихо вышли. Я с Ушаковым близ дома остались, да кто либо из сторонних туда не войдет, Бутурлин же, да Толстой к царю с донесением о кончине царевичевой поехали. Скоро приехали от дворца госпожа Крамер и, показав нам Толстого записку, в крепость вошла, и мы с нею тело царевича опрятали и к погребению изготовили, облекли его в светлые царские одежды. А стала смерть царевича гласна около полудня того дня, сие есть 26 июня, якобы от кровяного пострела умер».
13 декабря Румянцев был пожалован сразу двумя чинами – майора гвардии и генерал-адъютанта, и ему были отданы две деревни, ранее принадлежавшие сторонникам царевича Алексея.

Год 1719
В официальных бумагах все чаще стало появляться имя единственного сына Петра и Екатерины – трехлетнего великого князя Петра Петровича. Родители видели в нем законного наследника престола и радовались тому, что мальчик растет крепким, веселым и разумным. Но судьба распорядилась иначе: после недолгой болезни 25 апреля 1719 года мальчик умер. На траурной службе по умершему неосторожно рассмеялся родственник Евдокии Лопухиной – Степан Лопухин. Причину смеха объяснили тем, что теперь наследником мог стать царевич Петр Алексеевич – внук Петра, ровесник своего умершего дяди Петра Петровича. В глазах очень многих он имел все права и основания на наследование российского престола.
 
Разумеется, были розыск и пытки, но последовали и выводы. Петр I решил сделать все, чтобы трон не достался Лопухиным и их родственникам.
Григорий Аблязов начинает активно скупать земли   у соседей и оформляет их на единственную дочь:
«…году 1719 в возрасте 47 лет, по заручной своей челобитной отдал в наследие дочери своей девке Настасье Аблязовой…» все свои поместья и вотчины, что имел в Вологодском, Саранском (Пензенском) и Алатырском уездах».
Настасья Аблязова, в 15 лет стала богатой невестой.   

Год 1721
23 декабря, Сенат и Священный Синод признали царицу Екатерину – императрицей Всея Руси. Для ее коронации 7 мая была изготовлена корона, превосходившая великолепием корону царя, Петр сам возложил ее на голову жены, вчерашней прибалтийской прачки.

 
Коронование происходило в Москве в Успенском соборе Кремля. Несколько дней после этого поили и угощали народ, а затем долго еще при дворе шли праздники, маскарады, застолья. До сих пор ни одна из русских цариц, кроме Марины Мнишек, не удостаивалась такой чести.
Из-за границы после обучения возвращается художник Иван Никитин. Пётр 1 назначает его на должность «гофмаляра». Теперь его жизнь тесно связана со двором и семьёй императора.

Год 1722
Персидский поход.
Петр I, в год своего 50-ти летнего юбилея, решил совершить поход на западное побережье Каспийского моря, и, овладев Каспием, осуществить давнюю мечту, восстановить торговый путь из Центральной Азии и Индии в Европу, что весьма полезно было бы для российских купцов и для обогащения Российской империи.
Путь должен был проходить по территории Индии, Персии, Армении, оттуда в русский форт на реке Куре, потом через Грузию в Астрахань, откуда планировалось развозить товары по территории всей Российской империи. Поводом к началу новой кампании послужило восстание мусульман-суннитов в приморских провинциях Персии. Пётр I заявил, что повстанцы совершают вылазки на территорию Российской империи и грабят купцов, и что русские войска будут введены на территорию северного Азербайджана и Дагестана для оказания помощи персидскому шаху для усмирения повстанцев в мятежных провинциях.
Подготовка к походу развернулась зимой 1721;1722 гг. В приволжских городах (Нижний Новгород, Тверь, Углич, Ярославль) началась спешная постройка военных и грузовых судов. В Персидском походе участвовало около 50 тыс. чел., в том числе 5 тыс. матросов, 22 тыс. пехотинцев, 9 тыс. конницы, а также иррегулярные войска (казаки, калмыки и др.).
Григорий Аблязов, проходящий службу в это время в Астраханском гарнизоне, встречается с Петром I.
-Совсем ты от нас отдалился Григорий.
-Раны спокою не дают, да и не для двора я Пётр Алексеевич. Но призовёте государь, и под штык встанем.
Пётр, пожурив Меншикова, добавил.
-Подготовь указ на звание и место поспокойнее для службы ему найди.
-Исполним государь.
-Эх, гвардия, гвардия совсем вас мало остаётся. Вон одна Катя моя за всех отдувается.
Помогая жене, спешиться с боевого рысака, пошутил император.
Казавшаяся неуклюжей жена царя-реформатора по силе воли и выносливости не уступала мужу: к этому времени она родила ему 11 детей, большинство которых умерло в младенчестве, но частые беременности проходили для нее почти незаметно и не мешали сопровождать мужа в его странствиях.
Она была настоящей "походной офицерской женой", способной спать на жесткой постели, жить в палатке и делать верхом на лошади долгие переходы. Во время персидского похода она обрила себе голову и носила гренадерскую фуражку. Вместе с мужем делала смотр войскам, проезжала по рядам перед сражением, ободряя словами солдат и раздавая им по стакану водки. Пули, свистевшие над ее головой, почти не смущали ее. В ее характере нежная женственность соединялась с чисто мужской энергией.
 
18 июля вся флотилия численностью 274 корабля вышла в море под начальством генерал-адмирала графа Апраксина. Во главе авангардии был Пётр I, являвшийся младшим флагманом у Апраксина. 20 июля флот вошёл в Каспий и неделю следовал вдоль западного берега.
 
Занятие крепостей Дербента и Баку позволило захватить почти всё каспийское побережье Восточного Кавказа. Успехи русских войск во время походов 1722-1723 годов, вынудили Персию заключить 12 сентября 1723 года в Петербурге мирный договор, по которому к России отошли Дагестан и Азербайджан, провинции Ширван, Гилян, Мазендеран и Астрабад. Этот договор, все статьи которого были написаны под диктовку петербургского кабинета, фактически стал своеобразным приговором развалившемуся Сефевидскому государству.
По завершении Персидской компании, Григорий Аблязов назначается комиссаром в Космодемьяновск.

Год 1724
Петр I, собирался официально провозгласить супругу своей преемницей, но не сделал этого, узнав об измене жены с камергером Вилли Монсом. Много старше Екатерины, последние годы он провел в непрестанной борьбе с болезнью, в то время как жена его сохранила здоровье и горячую кровь молодости. По мере того как ее друг старился, Екатерина отдалялась от него. С 1716 года ближайшим человеком царицы становится 30-летний красавец Вилли Монс, человек ловкий, веселый и услужливый. Его сестра Модеста Балк сделалась ближайшей наперсницей государыни. Успех молодого Монса, ни для кого в Петербурге не был секретом. Его дружбы и покровительства искали высокопоставленные лица, министры, посланники и епископы. Один Петр ничего не подозревал о романе своей жены, быть может, потому, что даже вообразить не мог измены с ее стороны. Он узнал о сопернике почти случайно из анонимного доноса, который не касался даже напрямую Монса.
Но, взявшись за розыск, Петр очень скоро узнал всю подноготную об адюльтере Монса и Екатерины. Когда Монса арестовали, петербургское общество было словно поражено громом, многие ожидали неминуемой кары. Но опасения были напрасны, император ограничился Монсом. Петр был взбешен. Монсу было предъявлено обвинение во взяточничестве, и 16 ноября на Троицкой площади, в 10 часов утра, Вилли Монсу отрубили голову.
Екатерина была в тот день очень весела. Вечером в день казни ее фаворита, Петр прокатил царицу в коляске мимо того столба, на который была посажена голова Монса.
Государыня, опустив глаза, произнесла:
«Как грустно, что у придворных столько испорченностей».
Испугалась она тогда, прошли те времена когда, на коленях держа голову Петра, врачевала его припадочный недуг, что остался с детских пор со времён борьбы их за власть с Софьей.
Отношения Петра и Екатерины стали натянутыми. Петр запретил коллегиям принимать от государыни приказания и рекомендации, а на ее личные средства был "наложен квестор". Екатерина оказалась вдруг в таком стесненном положении, что для оплаты долгов должна была прибегать к помощи придворных дам.
По свидетельству сына Лефорта, они больше не говорили друг с другом, не обедали и не спали вместе. Однако никаких прямых упреков или обвинений жене в измене Петр так и не сделал. Если и были между ними какие-то объяснения по этому поводу, то они прошли совершенно незаметно для придворных. 
 
В этот тяжёлый для Петра 1 период, художник Иван Никитин пишет одно из лучших своих произведений, портрет Петра 1. В портрете он избежал каких-либо аксессуаров, «ни одна внешняя примета не говорит о том, что изображен именно царь. Но и при первом взгляде на полотно зритель понимает, что перед ним незаурядный человек - гордый, сильный, с непреклонной волей. Такой человек вполне может быть тем абсолютным монархом, необходимость которого для России настойчиво обосновывала тогдашняя общественно-политическая мысль - описываемый портрет совпадает по времени создания с «Правдой воли монаршей», Феофана Прокоповича.
Художнику, видимо, была не чужда подобная идеология.
При внимательном взгляде открываются и иные качества этого человека. Да, именно человека, а не полубога на престоле или абстрактного воплощения идеи абсолютизма. Художник с сочувствием раскрывает следы тяжких государственных трудов, нелегкой жизненной борьбы Петра I, грусть и усталость в глазах стареющего уже человека. В этот год Пётр уже тяжко страдает от уремии, от изнуряющих, тянущих болей в паху.
Видно не зря в народе молва идёт, коварна разница в возрасте между мужчиной и женщиной в десять лет. Для определения его в ребёнка, чтобы ухаживать за ним, как за дитя, мала разница. И тем более, мала эта разница в годах для определения избранника в недостающего отцы, или обожаемого наставника. Поэтому часто женщина интуитивно и выбирает себе в партнёры со значительной разницей в годах и нянчатся с ними, так они заботятся.
Единственную дочь Анастасию и прямую наследницу Григорий Афанасьевич Аблязов, сватает за капрала кавалергардов Афанасия Прокопьевича Радищева.
Бедный калужский дворянин, он, как и Григорий Аблязов служил в «потешных» Петра Великого. О ту пору был его личным денщиком, сменив в своё время на этом посту Александра Меншикова, резко пошедшего в гору.
Разные побасенки ходили об этом сватовстве.
Самая распространенная гласила: «Будучи полковником и находясь в Саратовской губернии, Афанасий Радищев, со своим полком проходил через богатое имение богатого помещика Григория Аблязова. И будто он, Аблязову так понравился, что тот предложил ему жениться на своей дочери, и будто полковник согласился. Но сказывали, невеста была так мала ростом и так дурна, что её не смели показать жениху до венца. На девичнике вместо неё подсадили подле полковника хорошенькую дворовую девушку, разряженную, и когда стали пить водку и гости начали ломаться, жених и невеста должны были целоваться, чтобы её подсластить. Вышедши замуж, Настасья Григорьевна не могла простить своей девушке того, что она целовалась с её женихом, частое попрекала этим, била и наказывала её за это».
   Но не мог, не бывший ещё полковником капрал кавалергардов проходить «со своим полком через Саратовскую губернию». Да и оба помещика хорошо знали друг друга по службе при дворе, и имели поместья в селе Кунчерене Узинского стана Пензенского уезда.
Что касается самого сватовства, то на Руси в начале 18 века ещё существовал обычай, жених и невеста по обыкновению не знали друг друга и вступали в брак по желанию родителей. Во время венчания невесту не показывали жениху, её покрывали и водили под руки. Многие родители пользовались этим и на смотринах (перед свадьбой) подставляли вместо некрасивой или уродливой дочери-невесты молодую вдову или дворовую девушку. В церковных же записях, ставили имя дочери, и потом уже ничего нельзя было поделать. Подьячий Посольского приказа Григорий Катошихин писал, что «во всём свете нигде такого на девки обманства нет, яко в Московском государстве».
Аблязов, устраивал прекрасную партию дочери, выдавая её за кавалергарда. Радищев же, женясь на дочери богатого помещика, имел виды на наследство. На момент сватовства по ревизии за ним состояло всего 63 души крестьян, из которых наследованных не более 30-ти.
Служба в кавалергардском корпусе, кроме «…большого роста и примерного поведения, требовала ещё и достаточное иждивение», а последнего у Радищева, явно не доставало, так как кавалергардам не полагалось казённых квартир, и вседневное обмундирование они должны были иметь за свой счёт. К тому же и годами  Афанасий Радищев был в два раза старше Настасьи. Последующая жизнь супругов подтвердила правильность выбора.
Раны, полученные в сражениях, Григорием Аблязовым не дают ему покоя, только в Жадовской пустыни, возле Святого источника отпускают боли. Давно прознал Григорий об этом источнике, как и об обретении Чудотворной иконы Божией Матери, в этом самом месте. Владельцем земель, где располагался Святой источник, был местный помещик, подполковник Иван Петрович Обухов, хорошо знакомый Аблязову по службе.
Легенда гласила, в селе Ивановском, Румянцево, отстоящем от Жадовской пустыни на 7 верст, был некто поселянин именем Тихон.
Сей поселянин, в продолжение 6 лет, страдал неизлечимым недугом расслабления, у которого руки и ноги вовсе не владели, и он без посторонней помощи не мог встать с места и перейти куда-либо по самым необходимым нуждам; впрочем, укреплясь верою и упованием на промысел Божий, он никогда не роптал на свою жалкую участь, но всегда с усердием молился Богу и Пречистой Его Матери, и в усердной молитве просил об освобождении его от такой тяжкой и долговременной болезни. В одну летнюю ночь, когда страдалец, изнемогая под бременем тяжкого недуга, начал унывать и отчаиваться в своем выздоровлении, вдруг в сонном видении, является ему некая благообразная девица, и коснувшись плеч его, сказала: «Встань, раб Божий Тихон, и поди в село Жадовку, на поляну, находящуюся за источником Самородки.
Там на ключе увидишь ты икону Казанския Пресвятыя Богородицы, почерпни из этого ключа воды, испей оной и умойся, и получишь освобождение от долговременного своего недуга». Сказав это, девица скрылась; а Тихон, проснувшись, начал размышлять в себе, чтобы это было за видение, и как он ощутил от него некоторый страх, то во всю ночь не мог уже заснуть. Наконец, по долгом размышлении, предположил, что это приключилось ему сонное воображение от сердечных в молитве потрясений, а потому видение сие оставил без внимания.
В другую ночь, когда Тихон пред самой уже зарей немного уснул, прежде виденная им девица опять ему явилась, и с некоторым уже упреком сказала: «Что ж ты, Тихон, не веришь моим словам и не хочешь идти на указанное тебе место? Встань, оденься и поди! Ты увидишь там на себе великое милосердие Божие и благодатную помощь Пресвятыя Богородицы, которая на том месте от многих Христиан будет прославляема».
Больной, взглянув на девицу и приняв некоторое дерзновение, сказал: «Как же я могу встать, когда я весь расслаблен — руки и ноги у меня не владеют?». Девица, подойдя ближе к одру больного и коснувшись рамен (плеч.) его, сказала: «знаю, что ты расслаблен и требуешь помощи свыше, но веруй в Бога и повинуйся его Святому повелению, и спасешься». Тихон от сего видения мгновенно проснулся и вне себя вскочил с одра своего, оградился крестным знамением, надел на себя одежду, не говоря ничего никому из своих домашних, с поспешностью ушел на указанное ему место.
Здесь он весь день ходил по родникам, отыскивая ключ, в котором находилась Святая икона, но не мог обрести оной, и после долговременных об отыскании усилий, возвратился домой с душевным прискорбием, что не нашел объявленной ему Святыни.
Меж тем домашние его, не найдя утром на постели своего больного, начали удивляться и друг друга спрашивать: куда девался их расслабленный, и кто его тихомолком из дома увез?
Когда же к вечеру увидели его возвращающимся домой совершенно здоровым, то окружив его, как домашние, так и соседи, начали расспрашивать, где он был и каким образом получил исцеление.
Но Тихон на все их вопросы ничего не отвечал, а только от душевной радости проливал слезы и благодарил Господа за избавление его от долговременных страданий. Успокоившись от внутреннего восторга и укрепившись не много пищею, он лег отдохнуть и скоро заснул сладким сном, не выпуская впрочем из мыслей случившейся с ним перемены.
Перед самым рассветом, когда Тихон покойно спал, вышеупомянутая девица опять ему явилась и сказала: «Ты трудился весь вчерашний день и не отыскал Святой иконы. Она находится подле речки у высшей поляны; туда утром ступай и найдешь ее в ключе плавающую поверх воды».
Тихон, проснувшись, ощутил в себе неизъяснимую радость, встал тотчас с постели, оделся и взял с собою малолетнюю девочку, спешно побежал на указанное ему место, где, обойдя несколько родников, наконец, с бугорка заметил ручеек, вытекающий из кустарника, выросшего на топком месте, к которому без подмосток невозможно было подойти. Набросав нарубленных им еловых жердок он кое-как дошел до ключа и тут раздвинув руками кусты, увидел Святую икону Божией Матери, плавающую поверх воды и сияющую неизреченным светом.
Обрадованный обретением такового неизреченного сокровища, Тихон был вне себя, не знал, что с Святою иконою делать, и в восторге душевном часто и громко повторял сии слова: «Царица Небесная спаси меня!… Мати Божия помоги мне!». А девочка, стоя на бугорке и слыша его голос, начала плакать. В это время из села Жадовки два пастуха подогнали стадо, и, увидев стоящего в кустах человека, начали спрашивать, что он делает тут.
Тихон отвечал им: «Я обрел икону Божией Матери, но не смею прикоснуться к ней. Подойдите сюда: вот она, вот она заступница; посмотрите на нее!». Пастухи, перешедши реку Самородку, приблизились к роднику, но не могли подойти к нему вплоть, за топкостью места; ибо нарубленные и набросанные жерди были от них в противной стороне, почему Тихону сказали они: «Возьми икону из воды и вынеси ее на берег, тогда увидим и мы, что это за икона!». Тихон, умывши лицо и руки вытекающею из родника водою, и оградивши себя крестным знамением, взял с благоговением от воды икону, облобызал ее и вышел на берег. Тут подошли к нему и пастухи, и Тихон, обливаясь от радости слезами, начал им пересказывать все с ним случившееся, как ему в сонном видении несколько раз являлась девица, указывая место, где находилась Святая икона, и как он получил исцеление от долговременного своего недуга.
По довольной беседе, Тихон вырубил в стоявшем близь родника ельховом дереве место, и вставил в оное обретенную им икону, и, взяв малолетнюю свою девочку, пошел домой объявить своему семейству о случившемся; равно и пастухи в тоже время дали знать о сем в село Жадовку своим сообывателям, и внезапно к месту явления Святой иконы, куда прибыл уже Тихон с своим семейством, стеклось множество народа, между коим были и недужные, которые, прикладываясь к иконе и умываясь от родника водою, тут же получали исцеления.
Старейшие поселяне, видя совершающиеся от Святой иконы чудеса и многое стечение народа, общим советом положили устроить на бугре, против родника, часовню и поставить в ней явленную и чудотворную икону Божией Матери
А в родник, где она явилась, опустить деревянный сруб и сделать из жердей и тальника подмостки, для удобного к нему хождения. Вскоре о явлении Святой иконы разнесся слух по окрестным городам и селам, и день ото дня, с приумножением приходящих сюда Богомольцев, умножились и чудеса Божией Матери, и многие не только из простых поселян, но и от благородных особ, возымели желание иметь на сем Святом месте постоянное пребывание.
Наконец о сих важных событиях дано знать и Высшему Духовному начальству, которое, по получении сведений, немедленно поручило произвести на месте расследование, потребовало явленную икону в г. Казань, и по расследовании о всех бывших от Святой иконы чудесах, она возвращена на место своего явления, с прикомандированием к ней одного благочестивой жизни инока, которому при означенной часовне, выстроена была келья, и сим-то старцем положено первоначальное основание Жадовской пустыни, под названием Казанской. Тут же неотлучно находился и обретший Святую икону Божией Матери Тихон, который остальные дни свои посвятил на служение Богу. Он окончил житие свое в иноческом звании, от чего потомки его, находящиеся в с. Румянцеве, и доселе называются Старцевы.
В котором именно году явилась Святая икона, и какие в начале ее явления были чудеса, за неохранением при пустынской церкви древнего о событиях описания, покрыто неизвестностью.
По общему же отзыву старожилов, доказывается, что сию Святаю икону, во всех несчастных случаях особенно во время засухи и других важных обстоятельств, требующих помощи свыше, брали и торжественно носили по окрестным селениям и деревням.
Принимавшие оную икону с живою верою получали от нее благодатную помощь, от чего и по ныне некоторые из соседних жителей — одни в знак благодарности за оказанное им, или их предками Небесное благодеяние.
Ежегодно жители поднимают явленную икону Божия Матери и носят в свои поместья. Другие люди при болезненных припадках и иных несчастных случаях, прибегают под покров Царицы Небесной и просят ее Святой помощи, и как ближние, так и дальние христиане к сей явленной иконе имеют большую веру и часто посещают ее с христианским усердием.
Кто была виденная Тихоном девица, указывающая ему место, где находилась икона Божией Матери, неизвестно; известно только то, что, по ея предсказанию, на сем Святом месте и доселе прославляется имя Божие, и доселе от многих христиан ублажается Виновница великих и всемощных благодеяний!
И все, с живой верою и христианским упованием к ней притекающие, получают благодатное по душе и по телу врачевание. И неудивительно, если Святых Апостолов Петра и Павла сень, убрусы (платки) и главотяжи (повязка на голове) имели дар различных исцелений, как свидетельствуют их жизнеописания; то, кольми паче Святая икона Царицы Небесной в состоянии излить спасительную силу врачевании на тех, кои мысленно в молитве возносятся к ней ввысь, и с душевным умилением просят всемощного Ее от бед и зол избавления.
В 1709 году на горе возле родника местным помещиком подполковником Иваном Петровичем Обуховым, а также другими местными землевладельцами Л.Т. Аристовым, С.П. Ребровским, Н.Ф. Плешивцевым, Ф. Воронцовым и В. Зимнинским, была выстроена деревянная часовня. В 1711 году И.П. Обухов рядом с часовней начал строительство деревянного храма с главным престолом в честь Казанской иконы Богородицы и приделом святителя Тихона Амафунтского. В архиве Святейшего Синода хранится доклад Казанского митрополита Тихона, где сказано:
"В Синбирском уезде, в Сызранском заказе, Жадовская пустыня началась строиться в 1711 году по челобитью подполковника Ивана Петрова сына Обухова на поместной его Обухова земле, и построена в той пустыне церковь Божия … и посвящен в тое пустыню игумен, и община учинена".
Первым настоятелем пустыни стал игумен Сызранского Вознесенского монастыря Михаил. Храм освящен в 1714 году, этот год, с благословения митрополита Казанского Тихона (Воинова), принято считать и годом основания мужской обители.         

                ПРОДОЛЖЕНИЕ http://www.proza.ru/2015/05/30/1418